Через этот странный пустырь несся по шоссе «Рыжий», а за ним ярко-зеленый грузовик. Кос поднял их ночью. Как только начало светать, они двинулись в путь и через три часа миновали Слупск. Григорий, обрадованный, что они наконец едут, не хотел меняться, поэтому Янек и Густлик, высунувшись по пояс, стояли в открытых люках и глазели на холмистый край, зелено-синий от лесов, а на лугах позолоченный калужницами.
Томаша пейзаж не интересовал. Заявив, что внутри машины слишком душно и темно, он подстелил себе под спину куртку, улегся на броне за башней и задремал. Во сне он одергивал только что полученный мундир и проверял на ощупь, все ли пуговицы застегнуты.
Если ты простой член экипажа, то можешь и поспать. Другое дело командир, который и за дорогой должен наблюдать, и к работе мотора чутко прислушиваться, и в то же время думать не только о данной минуте, но и о том, что будет потом. А то вдруг вспомнились Янеку давние приморские походы князя Болеслава Кривоустого. Он даже хотел было Еленю рассказать об этом, но отложил на потом.
В ста метрах за танком, чтобы не дышать выхлопными газами, ехал Вихура, а в кабине рядом с ним невеселая Лидка, крутившая вокруг пальца прядь своих светлых волос.
— Что ты себя растравляешь? Разве мало достойных парней на свете? Вот хотя бы я! — Вихура попытался погладить ее по щеке.
Лидка поймала его руку и положила ее обратно на руль. Вихура наморщил лоб, задвигал носом — придумывал шутку. Затем мягко вывел машину на левую сторону шоссе и вдруг резко повернул вправо.
— Сама ко мне льнешь, — засмеялся он, стараясь поцеловать девушку, резко наклонившуюся к нему на повороте.
— Отстань, глупый.
Некоторое время они ехали спокойно. Потом Вихура опять нахмурился, начал постукивать пальцами по рулю, составляя план действий, и наконец, беспрерывно сигналя, обогнал танк. Вытянув руку в окно, дал знак танку остановиться и сам остановился на обочине, у маленького синего озерца, лежащего будто в венке желтых цветов.
— Подожди, — приказал он Лидке, выскакивая из кабины, и влез на броню танка.
— Послушай-ка, Кос…
— Как ты обращаешься, глупая голова, к командиру? — Густлик за козырек надвинул Вихуре на нос вымазанную смазочными маслами фуражку.
— Отставь, горный медведь. Гражданин сержант, я не могу ехать с такой скоростью. Меньше сорока километров мотор греется.
— Он с Лидкой хочет удрать, — сказал Григорий, который выключил мотор и высунулся до пояса из люка.
Подошла радистка с букетиком ярких калужниц в мокрых от травы руках.
— Вы обо мне говорили?
— Вовсе нет, — заявил Вихура. — Я и сам могу танк вести, но, к сожалению, две машины, имеющие разную скорость…
— Как хочешь… — прервал его Янек, вытащил карту и, внимательно изучив ее, решил: — На ночлег остановимся в Шварцер Форст. Немного в стороне от шоссе, чтобы было спокойнее, и в то же время найти легко: река, линия железной дороги, мост, а здесь деревушка и замок.
— И дурак найдет, — заверил Вихура и, нежно взглянув на Лидку, добавил: — Мы полетим вперед…
— Сержант Саакашвили, — продолжал Кос, — поедет на грузовике с радисткой и рядовым Черешняком для прикрытия.
— Понятно? — спросил Густлик онемевшего от неожиданности Вихуру. — Сам хотел.
— Ты, Лидка, будешь выходить на связь с нами через каждые два часа, в пятнадцать минут после нечетного часа.
— Есть, гражданин сержант, — ответила Лидка, отдавая честь.
Янек внимательно посмотрел, не шутит ли она, но девушка спокойно смотрела ему в глаза. Немного смущенный, он приказал строже, чем следовало:
— Капрал Вихура поведет танк.
Не успел Кос закончить, а Григорий уже заглянул за башню, дернув за рукав, разбудил Томаша и, поймав на лету брошенные ему ключи, побежал к машине. За ним — Лидка и Шарик, довольный, что наконец-то он может порезвиться. Мотор уже работал, когда Томаш влез с колеса в кузов, Григорий дал газ, и они поехали.
Вихуре хотелось протестовать, но он только махнул рукой и, влезая через люк, проворчал себе под нос:
— Я так хотел… — И тут же ударился головой о броню.
Скривившись от боли, он гладил себя по голове и смотрел, как прямоугольный силуэт его красивой, свежевыкрашенной машины все уменьшается и наконец исчезает за поворотом. Вихура вздохнул, включил мотор и пустился в безнадежную погоню.
«Уж если нет человеку счастья в жизни, так нет, — размышлял он. — Мало ему девушки и машины, так еще и собаку забрал, хитрый грузин. А этот новенький, только что из деревни, наверно, и до трех не умеет сосчитать…»
Припомнил Вихура еще раз с самого начала, как польстил ему когда-то старый Черешняк, как заявились они с сыном на баржу, потом бежали и, наконец, как старый отобрал у него велосипед уже в Гданьске. И решил Вихура, что тоже будет хитрым, не будет думать ни о ком, кроме себя, потому что если сам о себе не позаботишься, то никого это не взволнует. Война кончится через неделю, ну через месяц, дадут медаль, отправят на гражданку, и что же? Только и будет, что в вещмешке, что сумеешь заработать собственными руками.
Бежали километры, складывались в десятки, а он все сидел с хмурым лицом, строил воздушные замки и в то же время наблюдал за пустынной дорогой через передний люк. Выехали на крутую горку, и вдруг мотор закашлял, замолчал, сделал несколько оборотов и опять замолчал. Не помогали ни усиленная подача газа, ни подсасывание. Вихура решил выехать на обочину. Гусеницы шлепали все медленнее и наконец совсем остановились.
— Что такое? — спросил Кос.
— Стоим.
— Это я вижу, а почему?
— А разве я принимал машину, как положено, — ворчал Вихура, манипулируя одновременно несколькими рычагами и нажимая на стартер. — Сколько раз с вами езжу, всегда черт впутывается…
Янек выскочил из башни, подошел к люку и наклонился над шофером:
— Что за вздор ты мелешь?
— Как это что за вздор? А первая встреча в Сельцах?.. Не помнишь, как ты выхлопную трубу шарфом заткнул, а потом Шарика послал его вытаскивать?
— Помню, — рассмеялся командир «Рыжего». — Но теперь Шарик поехал с Григорием, так что сам справляйся.
Кос и Елень перепрыгнули через кювет, поболтали, а потом довольно долго гонялись друг за другом в кустах, разминая мышцы. А Вихура хватался по очереди за все рычаги, трогал все что можно на приборной доске, потел и думал, что же теперь делать, но ничего придумать не мог.
— Бывают же машины! Не то что эта дрянь, — пробормотал он себе под нос, но Густлик его услышал.
— Что ты сказал? Дрянь? О «Рыжем»? — спросил он, залезая на башню.
Янек грозно смотрел через люк на взмокшего Вихуру.
— Долго ты намерен здесь стоять?
— Не надо было меня пересаживать, гражданин командир, — разозлился он, а потом более спокойно добавил: — Может, заглянуть в мотор?
— Это тебе не капот поднять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233