Она вылезла из кровати и почесалась сквозь хлопковую ночную рубашку.
— Как было бы славно, если бы все это так и продолжалось. Ты, я и близнецы. А Хилари с детьми где-то там, и ничего не знают, и тоже довольны.
— Сколько времени у тебя осталось?
— Официально срок обмена заканчивается через месяц.
— А если бы ты захотел, ты бы мог остаться в университете? То есть смог бы ты получить работу?
— Никакой надежды.
— Кто-то мне сказал, что в «Бюллетене курсов» на тебя составили потрясающий отзыв.
— Это всего лишь Вайли Смит.
— Не скромничай, Филипп. — Стягивая через голову ночную рубашку, Дезире удалилась в ванную. Филипп с признательностью последовал за ней и, пока она принимала душ, сидел на крышке унитаза.
— А может быть, поискать работу в каком-нибудь из местных колледжей? — спросила Дезире сквозь шум льющейся воды.
— Может быть. Но возникнут проблемы с визами. Конечно, будь я женат на американке, таких проблем не было бы.
— Ну, это похоже на шантаж.
— Что ты, я и в мыслях такого не имел. — Он поднялся и встретился со своим отражением в зеркале над раковиной.
— Надо побриться. Ладно, все это фантазии. Конечно, через месяц я уеду. Вернусь к Хилари и детям. Назад в Раммидж. Назад в Англию.
— А ты этого хочешь?
— Вот уж нет.
— Я могу взять тебя к себе на работу.
— К себе?
— Домработницей. У тебя это здорово получается. Гораздо лучше, чем у меня. А я пойду работать.
Он рассмеялся.
— И сколько же ты мне будешь платить?
— Немного. Зато не будет проблем с визой. Ты не подашь мне из шкафа полотенце, милый?
Он распахнул полотенце и, когда она, блестя мокрой кожей, выступила из-под душа, начал проворно растирать ее.
— М-м-м, как приятно. — Немного погодя она сказала:
— Тебе все-таки надо написать домой.
— А ты Моррису уже сказала?
— Я не обязана ему ничего объяснять. К тому же он в два счета прилипнет к твоей жене.
— А я об этом не подумал. Конечно, они оба знают, что я здесь жил…
— Но они думают, что Мелани тоже здесь, в качестве надсмотрщика. Или это я должна присматривать за тобой и Мелани? Я совсем запуталась.
— Я уже давно запутался, — сказал Филипп, замедляя свои движения. Он стоял перед ней на коленях, вытирая ей ноги. — Ты знаешь, это возбуждает.
— Остынь, детка, — ответила Дезире. — У тебя сегодня бдение, забыл?
Дорогая моя!
Большое спасибо за письмо. Я рад, что ты избавилась от простуды. У меня пока нет моей обычной сенной лихорадки, и я надеюсь, что местная пыльца не вызовет аллергии. Кстати, у меня роман с миссис Цапп. Я все собирался тебе об этом сказать, но как-то забывал…
Здравствуй, Хилари!
Не «дорогая», потому что я утратил право на нежные слова. Не прошло и пары месяцев после романа с Мелани…
Моя дорогая Хилари!
Как ты верно заметила, мои письма стали веселее и непринужденнее. Если говорить без всяких прикрас, в последнее время Дезире Цапп укладывает меня с собой постель по три-четыре раза в неделю, и мне от этого стало гораздо лучше…
По дороге в университет Филипп сочинял в голове письма Хилари и сразу же мысленно рвал их на части. Пытаясь привести к общему знаменателю образы, связанные с его домом в Раммидже, Хилари и детьми, и свою нынешнюю жизнь, он мгновенно скатывался к абсурду, сентиментальности или непристойности. Ему уже с трудом верилось, что, сев в самолет, он через несколько часов вернется снова к бесцветному, отсырелому и унылому пейзажу, когда-то им покинутому. Куда проще было бы представить себе, что, войдя в зеркало на туалетном столике Дезире, он окажется дома в собственной спальне. Ах, если бы можно было послать домой, когда наступит срок, свою живую копию, робота Лоу, запрограммированного мыть посуду, сидеть на семинарах, ежемесячно платить за дом по третьим числам, и в то же время залечь здесь в Эйфории, расслабиться и потихоньку поживать бок о бок с Дезире… Никто в Раммидже и не заметит. А если он заявится домой таким, каков он есть сейчас, все сразу скажут, что это самозванец. Просим подняться настоящего Филиппа Лоу! Мне бы тоже хотелось на него взглянуть, думал Филипп, вписывая «корвет» в крутые повороты Сократ авеню. Шины тихонько повизгивали на гладком шоссе, а в зеркале заднего вида каруселью вертелись дома и сады. Дело кончилось тем, что он сел за руль машины Морриса Цаппа. «Я думаю, надо зарядить аккумулятор, — сказала Дезире через несколько дней после того, как он въехал к ней в дом. — Не могу спокойно смотреть, как ты каждое утро бежишь на автобус, при том что в гараже стоит свободная машина».
Ты знаешь, все началось в ту ночь, когда случился оползень. Мы с миссис Цапп снова оказались на одной вечеринке, и она предложила подбросить меня домой, потому что на улице разыгрался почти что тропический шторм… Пифагоров проезд превратился в вышедшую из берегов реку. Дождь колыхался тяжелыми складками в лучах автомобильных фар, барабанил по крыше, дворники едва справлялись с потоками воды. Уличные фонари погасли, наверное, от короткого замыкания. Это было похоже на плавание по дну моря.
— Боже мой, — пробормотала Дезире, вглядываясь в темноту через ветровое стекло. — Когда я вас довезу, мне надо будет это пересидеть.
Из вежливости Филипп пригласил ее в дом на чашку кофе, и, к его удивлению, она согласилась.
— Боюсь только, что вы сильно промокнете, — сказал он.
— У меня есть зонтик. Мы бегом.
И они побежали — прямо к фасаду дома.
— Ничего не понимаю, — сказал Филипп. — Здесь должна быть входная дверь.
— Вы, наверное, здорово приняли, — сказала Дезире без всякого сочувствия. Несмотря на зонтик, она промокла до нитки. Филиппа тоже уже можно было выжимать. Более того, вместо садовой дорожки они угодили в глубокую грязь.
— Я совершенно трезв, — ответил он, пытаясь в темноте нащупать рукой ступеньки.
— Наверное, кто-то развернул дом, — саркастически заметила Дезире.
Что, в некотором роде, оказалось правдой. Обогнув угол в поисках входной двери, они наткнулись на трех перепуганных девушек в испачканных грязью ночных рубашках. Это были Мелани, Кэрол и Дидри, которых выбросило из кроватей в тот момент, когда дом повернулся, описав большую дугу (Чарлзу Буну повезло — он в это время сидел в своей уютной студии).
— Мы думали, это землетрясение, — сказали они. — Или конец света.
— Поехали-ка все ко мне домой, — сказала Дезире.
Как ты понимаешь, все это было из чистого милосердия и только на время. Просто дать нам крышу над головой, пока мы не сможем вернуться на Пифагоров проезд или не подыщем что-нибудь другое… Кэрол и Дидри скоро съехали. Мелани поселилась с Чарлзом Буном в южной части кампуса — они всецело посвятили себя защите Сада и хотели быть поближе к месту событий. В результате из всех пострадавших от оползня в доме Цаппов остался лишь Филипп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68