Контатти выбрал столик в первом ряду. Отодвинул стул для Мерилен и сел сам, поставив на край столика свой «дипломат».
– Я бы не выставляла его на всеобщее обозрение, – заметила Мерилен.
– Почему?
– Потому что тут слишком много щипачей. На римском жаргоне «щипач» – это вор, который вырывает у вас сумку, проезжая мимо на мотоцикле. – Она указала на оживленное движение на площади. – Видите вон тех парней? Одно движение, и все – вашего «дипломата» и след простыл.
– Но только не моего. У меня опыт, я хитер, я англичанин.
Мерилен взяла свою довольно большую сумку в виде мешка с затягивающимся шнуром и на всякий случай положила себе на колени.
– Конечно, – сказала она, – это было бы очень здорово, если бы какой-нибудь римский щипач посмеялся над знаменитой английской разведкой!
– Этого не может быть. У нас тысячи глаз.
– Ладно. Я вас предупредила.
Подошел официант. Контатти заказал два мартини и посоветовал:
– Говорите не так громко, чтобы не беспокоить наших соседей.
– Я все меньше понимаю вас. В машине, когда мы были одни, вы все время старались уйти от разговора, а тут, среди людей, хотите говорить о чрезвычайно деликатных вещах.
С этими словами она опустила руку в сумку, нащупала магнитофон и включила его.
– Вы прекрасно знаете, что в толпе мы, как нигде, одиноки, – с улыбкой возразил Контатти. – Я уже говорил вам, что у вас весьма условное, даже неверное представление о нашей профессии. Мы самые обычные люди…
– И искренние, не так ли? Ладно, я тоже искренняя. Сдаюсь.
Контатти посторонился, чтобы официант мог поставить на стол поднос, но продолжал говорить, не обращая внимания на его присутствие:
– Вы хотите сказать, что мы играем с самыми святыми чувствами человека. Пока мы ехали в машине, вы уже сразили меня своим бурным протестом и возмущением… – Он улыбкой поблагодарил официанта и оплатил счет. – Да, я признаю, это мы взяли девочку… – Официант отошел, качая головой и неодобрительно глядя на него. – А теперь послушайте меня. Человек, о котором идет речь, поволнуется еще день или два, но его дочь ничем не рискует, и мы сумеем возместить ему ущерб по справедливости. Мы используем предосудительные методы, что верно, то верно, но это действительно необходимое решение, поверьте мне.
И тут Контатти заметил в переулке фигуру Шабе. В переулке, где парковка была запрещена.
– Это нелепо, – возразила Мерилен, нисколько не убежденная словами Контатти. – Не могу поверить, что вам пришлось прибегнуть к таком гадкому и подлому шантажу, чтобы совершить… убийство.
– Нет, всего лишь акцию холодной войны, если выражаться более корректно.
– Акцию, которую любой ваш агент мог бы совершить лучше и хоть с каким-то оправданием.
– Это необходимо сделать завтра. И у нас нет времени искать подходящего человека.
– А он как раз то, что вам нужно? Отчего бы это? Вы ведь можете ангажировать любого профессионального киллера. Их в этой стране достаточно.
Контатти разочарованно покачал головой:
– Мерилен, вы рассуждаете неправильно. В данных условиях и в присутствии вашего друга Уэйна и его людей тот, кто совершит эту акцию, не сможет спастись. Его схватят и осудят на пожизненное заключение или быстренько выпроводят из страны. Как же вы можете требовать, чтобы наш человек или какой-нибудь профессиональный киллер пошел на такую самоубийственную операцию. К сожалению, мы не в Японии – у нас нет камикадзе.
У Мерилен от ужаса расширились глаза.
– Значит, вы решили пожертвовать ни в чем не повинным человеком?!
– Вы правильно заметили – ни в чем не повинным. Подумайте как следует. Вы ведь не глупы…
Она растерялась. Контатти взглянул на нее и снова осмотрел площадь. Шабе исчез.
– Кажется, я начинаю понимать, – сказала Мерилен. – Когда… когда Рудинский будет схвачен, то станет известно, что его шантажировали, что он вынужден был убить, что он вовсе не участник заговора, а скорее его жертва.
– И поэтому его отпустят, – спокойно подтвердил Контатти. – Может, через несколько лет.
– И вы засыплете его деньгами, чтобы помочь забыть…
Какая-то девушка прошла мимо столиков навстречу приятелю, сидевшему немного поодаль на мотоцикле с включенным мотором.
– Займетесь его семьей, – продолжала Мерилен, – возможно, наградите его почетным гражданством и добавите к его графскому титулу еще и титул баронета. Так ведь?
– Более или менее, – согласился Контатти, отпивая свой мартини.
– Но вы забыли об одном.
– О чем?
– О человеке, – ответила она. – До знакомства с ним я думала, что это серая, ничем не примечательная личность. Но я ошибалась. В нем есть что-то такое, отчего у меня мурашки бегут по спине. Он жесток, холоден… У него инстинкт злобного зверя. Наверное, он уже о чем-то догадывается. Он угрожал мне смертью, и все же я играла, играла хорошо, мне думается.
В нескольких шагах от столика парень, сидевший на мотоцикле, весело разговаривал о чем-то с подошедшей девушкой и в то же время как бы рассеянно посматривал на «дипломат» Контатти.
Мерилен с волнением продолжала:
– Я знаю, чувствую, что все будет так, как вы задумали. И он останется жив, но никто и никакие деньги не заставят его забыть пережитое. И заплатим за это мы все: я, этот ужасный старик, что работает с вами, Контатти. Через год, два, через десять лет он убьет всех.
– Это будет спокойная и достойная смерть, потому что мы умрем за родину, – равнодушно произнес Контатти. – Кажется, именно тут, в Риме, придумали этот столь убедительный девиз?
– Прекратите. И потом вы действительно уверены, что Рудинский поддастся на этот шантаж? А если откажется?
– Это была бы катастрофа для нас.
– А для Рудинского?
– Ничего. Возвратим ему девочку. – Он изобразил негодование. – Не хотите же вы, чтобы мы ее убили! – Но сразу спокойно добавил: – Как хорошо, что он этого не знает.
Вместо ответа Мерилен вскрикнула, потому что парень, неожиданно промчавшийся мимо их столика на мотоцикле, подхватил «дипломат» Контатти.
Классический прием щипачей. Никто не успел даже опомниться, так быстро это произошло. Когда кто-то вскочил, мотоцикл был уже далеко. Мерилен тоже поднялась, указывая на него.
– Эй! Держите вора! Держите его!
Контатти остановил ее, взяв за руку.
– Успокойтесь, – сказал он, улыбнувшись ей одной из своих чарующих улыбок.
– Но он же украл «дипломат»! У вас!
За соседним столиком с удивлением смотрели на Контатти, сохранявшего олимпийское спокойствие, не понимая его поведения.
Мотоциклист тем временем исчез в переулке, где парковка была запрещена.
– А ведь я предупреждала вас! – заметила Мерилен, не в силах успокоиться. – Это же смешно!
Контатти кротко произнес:
– Нужно уметь проигрывать.
– Очевидно, в «дипломате» не было ничего важного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65