Вдобавок природа наградила его той самой обаятельной кривоватой улыбкой, что зарождается в одном уголке рта и не сразу добирается до другого. Что еще? Вне всяких сомнений, сексуален. Говорит с милым акцентом выходца из Южного Лондона. И кроме того, уж он-то точно не закажет для нее в пабе бокал белого вина и не потащит в дорогой ресторан, чтобы широким жестом выложить за ужин половину месячной зарплаты.
Она и не заметила, как добралась до мясного отдела.
— Рад тебя видеть, Джемм, — с широкой улыбкой приветствовал ее продавец, упаковывая гигантский кусок свиного желудка для старушки-китаянки. — Что берем сегодня? — спросил он с мягким манчестерским выговором.
Джемм давно хотелось выяснить, каким образом единственный англичанин затесался среди персонала китайского супермаркета.
— Привет, Пит.
Она склонилась к прилавку, рассматривая утиные лапы и поросячьи уши, лиловые спирали говяжьих кишок, толстые белые ломти сала и розовые свиные ножки.
— Фунт куриных грудок без кожи, пожалуйста.
— Собралась сварганить что-нибудь из ряда вон? — Пит неизменно интересовался кулинарными изысками Джемм.
— Всего лишь тайское карри с зеленым перцем.
— Домашнее?
— Разумеется. — Джемм широко улыбнулась. — Как всегда.
— Ломтики потоньше?
— Если можно.
— И кого порадуешь? — продолжал Пит, ловко нарезая розовое мясо ножом, запросто сгодившимся бы в качестве холодного оружия.
— Соседей по квартире. Пытаюсь понравиться. Джемм добавила пакет с курятиной к перцу и баклажанам. Кто знает, откуда сюда приехали эти цыплята? Никаких этикеток с названием города и страны, никто не позаботился завернуть каждую грудку в белую бумагу, в которой они и проделали бы путь от магазинной полки до полки домашнего холодильника. Цыплята без роду-племени. Джемм выбирала их среди потрохов, для которых в других супермаркетах не нашлось бы места, и авантюрная частичка ее души ликовала.
Магазин был полон китайского люда, набирающего продукты на ужин, обслуги из близлежащих китайских ресторанчиков, заскочившей за мешком-другим риса на случай вечернего наплыва, любопытствующих туристов и дилетантов. Последним нравилась здешняя атмосфера, но не хватало опыта, а потому в их корзинках болтались пакетики быстрорастворимой вермишели, кувшинчики с устричным соусом да банки чего-нибудь уж абсолютно нелепого вроде кальмаров в малазийском соусе карри, удел которых — закончить существование в мусорном ведре, поскольку кальмары и жестяные банки несовместимы. Джемм всегда испытывала неприличное злорадство, когда на глазах у дилетантов ставила перед кассой свою корзину, полную свежего кориандра, глянцевых листьев лайма прямо с дерева, веретенообразных побегов лемонграсса и мохнатых пучков лука-шалота.
С доверху набитыми пакетами в руках она направилась к Шафтсбери-авеню. Небо приобрело сочный оттенок спелой сливы, и улицы Сохо уже были пропитаны той ночной аурой соблазна и вызова, что всегда так будоражила Джемм. Заметив за окном пивной влюбленную парочку, поглощенную беседой и друг другом, она испытала укол одиночества, но лишь на миг, пока не вспомнила, что ее сегодня ждет и какие бескрайние горизонты открывает перед ней этот вечер.
Не зная, что Джемм предпочитает из выпивки, Смит купил и вино, и пиво. А вдруг она трезвенница? В «Винной лавке» неподалеку от своего офиса на Ливерпуль-стрит он прихватил и минералки «Перье». «Винная лавка»! Сити, с его псевдостариной и напыщенным слогом, порой не уступает в вычурности Ист-Энду. Почему не заурядные «Спиртные напитки»?
Смит опустил покупки на когда-то полированный, а теперь изрядно обшарпанный прилавок, и мужик в темно-зеленом фартуке и очках на самом кончике носа — типичный торговец — прострелил каждую бутылку древнего вида кассовым «пистолетом». Только сейчас сообразив, что настроение у него на нуле, Смит злобно швырнул ни в чем не повинному лавочнику кредитку и нетерпеливо захрустел пальцами, пока тот заворачивал покупки и укладывал их в пакет. Медный колокольчик, звякнувший при выходе за его спиной, окончательно вывел Смита из себя.
Пересекая Финсбери-сквер, он страдал от холода и с тоской думал о быстротечности времени: давно ли, кажется, в легких брюках и рубашке без рукавов просиживал в этом самом сквере свой обеденный перерыв, наблюдая, как стариканы катают шары? Зиму Смит всегда терпеть не мог и по-настоящему счастлив бывал только летом.
Какая жалость, что Джемм именно сегодня затеяла этот свой ужин. Ну не в настроении он сейчас общаться, изображать интерес. Не видеть бы никого. Одна мечта — завалиться на диван перед телевизором с сочным гамбургером и банкой пива. Понятно, что подобное времяпрепровождение как раз и натолкнуло на идею о третьем квартиранте, но… сегодня ему не до перемен. Завтра вечером — пожалуйста. Сколько угодно. С презентацией будет покончено, репей Джеймс наконец отцепится. Купил бы бутылку шампанского, букет цветов и сразил Джемм дружелюбием, остроумием и искренней благодарностью за ее кулинарные усилия. Завтра. Но не сегодня.
Смит переложил пакет в руку с кейсом, а свободную опустил на поручень эскалатора, движущегося вниз, к станции «Ливерпуль-стрит». Перед ним застыл раззява-турист, явно не имеющий ни малейшего понятия об этикете подземки.
— Простите, — сквозь зубы процедил Смит.
Турист обернулся и смущенно шагнул вправо. Смиту на секунду стало стыдно. И чего взъелся? Сам ведь не раз бывал в шкуре туриста.
Он парился в давке на «Серкл-лайн», тихо ненавидя всех попутчиков. Ну ни единого нормального рядом: от одного потом воняет на весь вагон, другой сопит прямо в ухо; этот — громила, тот — заплывший жиром боров; у соседа слева чудовищный пук газет под мышкой, сосед справа — вообще полный урод. Засадить бы каждому в череп по мотыге, что ли…
Да ты совсем спятил, парень. Подавив кровожадные мечты, Смит обратился мыслями к предстоящему вечеру. О чем они будут беседовать с Джемм? Он только сейчас сообразил, что знает о ней… да, собственно, ничего не знает. Смит намеренно избегал новую жиличку, так что до сих пор не в курсе ни сколько ей лет, ни кто она по профессии. Есть ли у нее, к примеру, приятель? Хорошо бы — нет, хотя откуда взялась эта надежда, Смит толком не понял. Словом, все его знания о Джемм ограничивались именем — смешное, как и у него самого, — и не слишком существенными фактами: любит чай с медом, с сахаром не любит и водит жуткий «остин-аллегро». И еще — симпатичная. Не Шери, понятное дело, до золотистой богини Шери ей далеко, но все же милая, с отличной фигурой, сексапильная и… как бы это поточнее… пушистая. Голос такой мелодичный, без визгливых ноток. Брюки не носит, что очень важно. Только вот некомфортно как-то в ее присутствии, а почему — он пока не разобрался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Она и не заметила, как добралась до мясного отдела.
— Рад тебя видеть, Джемм, — с широкой улыбкой приветствовал ее продавец, упаковывая гигантский кусок свиного желудка для старушки-китаянки. — Что берем сегодня? — спросил он с мягким манчестерским выговором.
Джемм давно хотелось выяснить, каким образом единственный англичанин затесался среди персонала китайского супермаркета.
— Привет, Пит.
Она склонилась к прилавку, рассматривая утиные лапы и поросячьи уши, лиловые спирали говяжьих кишок, толстые белые ломти сала и розовые свиные ножки.
— Фунт куриных грудок без кожи, пожалуйста.
— Собралась сварганить что-нибудь из ряда вон? — Пит неизменно интересовался кулинарными изысками Джемм.
— Всего лишь тайское карри с зеленым перцем.
— Домашнее?
— Разумеется. — Джемм широко улыбнулась. — Как всегда.
— Ломтики потоньше?
— Если можно.
— И кого порадуешь? — продолжал Пит, ловко нарезая розовое мясо ножом, запросто сгодившимся бы в качестве холодного оружия.
— Соседей по квартире. Пытаюсь понравиться. Джемм добавила пакет с курятиной к перцу и баклажанам. Кто знает, откуда сюда приехали эти цыплята? Никаких этикеток с названием города и страны, никто не позаботился завернуть каждую грудку в белую бумагу, в которой они и проделали бы путь от магазинной полки до полки домашнего холодильника. Цыплята без роду-племени. Джемм выбирала их среди потрохов, для которых в других супермаркетах не нашлось бы места, и авантюрная частичка ее души ликовала.
Магазин был полон китайского люда, набирающего продукты на ужин, обслуги из близлежащих китайских ресторанчиков, заскочившей за мешком-другим риса на случай вечернего наплыва, любопытствующих туристов и дилетантов. Последним нравилась здешняя атмосфера, но не хватало опыта, а потому в их корзинках болтались пакетики быстрорастворимой вермишели, кувшинчики с устричным соусом да банки чего-нибудь уж абсолютно нелепого вроде кальмаров в малазийском соусе карри, удел которых — закончить существование в мусорном ведре, поскольку кальмары и жестяные банки несовместимы. Джемм всегда испытывала неприличное злорадство, когда на глазах у дилетантов ставила перед кассой свою корзину, полную свежего кориандра, глянцевых листьев лайма прямо с дерева, веретенообразных побегов лемонграсса и мохнатых пучков лука-шалота.
С доверху набитыми пакетами в руках она направилась к Шафтсбери-авеню. Небо приобрело сочный оттенок спелой сливы, и улицы Сохо уже были пропитаны той ночной аурой соблазна и вызова, что всегда так будоражила Джемм. Заметив за окном пивной влюбленную парочку, поглощенную беседой и друг другом, она испытала укол одиночества, но лишь на миг, пока не вспомнила, что ее сегодня ждет и какие бескрайние горизонты открывает перед ней этот вечер.
Не зная, что Джемм предпочитает из выпивки, Смит купил и вино, и пиво. А вдруг она трезвенница? В «Винной лавке» неподалеку от своего офиса на Ливерпуль-стрит он прихватил и минералки «Перье». «Винная лавка»! Сити, с его псевдостариной и напыщенным слогом, порой не уступает в вычурности Ист-Энду. Почему не заурядные «Спиртные напитки»?
Смит опустил покупки на когда-то полированный, а теперь изрядно обшарпанный прилавок, и мужик в темно-зеленом фартуке и очках на самом кончике носа — типичный торговец — прострелил каждую бутылку древнего вида кассовым «пистолетом». Только сейчас сообразив, что настроение у него на нуле, Смит злобно швырнул ни в чем не повинному лавочнику кредитку и нетерпеливо захрустел пальцами, пока тот заворачивал покупки и укладывал их в пакет. Медный колокольчик, звякнувший при выходе за его спиной, окончательно вывел Смита из себя.
Пересекая Финсбери-сквер, он страдал от холода и с тоской думал о быстротечности времени: давно ли, кажется, в легких брюках и рубашке без рукавов просиживал в этом самом сквере свой обеденный перерыв, наблюдая, как стариканы катают шары? Зиму Смит всегда терпеть не мог и по-настоящему счастлив бывал только летом.
Какая жалость, что Джемм именно сегодня затеяла этот свой ужин. Ну не в настроении он сейчас общаться, изображать интерес. Не видеть бы никого. Одна мечта — завалиться на диван перед телевизором с сочным гамбургером и банкой пива. Понятно, что подобное времяпрепровождение как раз и натолкнуло на идею о третьем квартиранте, но… сегодня ему не до перемен. Завтра вечером — пожалуйста. Сколько угодно. С презентацией будет покончено, репей Джеймс наконец отцепится. Купил бы бутылку шампанского, букет цветов и сразил Джемм дружелюбием, остроумием и искренней благодарностью за ее кулинарные усилия. Завтра. Но не сегодня.
Смит переложил пакет в руку с кейсом, а свободную опустил на поручень эскалатора, движущегося вниз, к станции «Ливерпуль-стрит». Перед ним застыл раззява-турист, явно не имеющий ни малейшего понятия об этикете подземки.
— Простите, — сквозь зубы процедил Смит.
Турист обернулся и смущенно шагнул вправо. Смиту на секунду стало стыдно. И чего взъелся? Сам ведь не раз бывал в шкуре туриста.
Он парился в давке на «Серкл-лайн», тихо ненавидя всех попутчиков. Ну ни единого нормального рядом: от одного потом воняет на весь вагон, другой сопит прямо в ухо; этот — громила, тот — заплывший жиром боров; у соседа слева чудовищный пук газет под мышкой, сосед справа — вообще полный урод. Засадить бы каждому в череп по мотыге, что ли…
Да ты совсем спятил, парень. Подавив кровожадные мечты, Смит обратился мыслями к предстоящему вечеру. О чем они будут беседовать с Джемм? Он только сейчас сообразил, что знает о ней… да, собственно, ничего не знает. Смит намеренно избегал новую жиличку, так что до сих пор не в курсе ни сколько ей лет, ни кто она по профессии. Есть ли у нее, к примеру, приятель? Хорошо бы — нет, хотя откуда взялась эта надежда, Смит толком не понял. Словом, все его знания о Джемм ограничивались именем — смешное, как и у него самого, — и не слишком существенными фактами: любит чай с медом, с сахаром не любит и водит жуткий «остин-аллегро». И еще — симпатичная. Не Шери, понятное дело, до золотистой богини Шери ей далеко, но все же милая, с отличной фигурой, сексапильная и… как бы это поточнее… пушистая. Голос такой мелодичный, без визгливых ноток. Брюки не носит, что очень важно. Только вот некомфортно как-то в ее присутствии, а почему — он пока не разобрался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72