— Я нашел на ее руке пульс, соответствующий источнику боли в спине. У меня точная наука. Я отметил, что он простерилизовал иглу и протер спиртом место укола. Во всем остальном это лечение вполне могло бы быть проведено в джунглях, столь далекими были эти методы от любой научной теории болезней. Тем не менее Ле Буше заверил меня, что излечение имеет стойкий характер.
Когда вошел следующий пациент, я спросил Ле Буше, как он определяет, какую иглу применять — золотую или серебряную.
— Если нужно только стимулировать работу здорового органа тела, то применяется золотая игла. Если нужно снять причину нарушения его функций, то я беру серебряную.
В тот день он принял 86 больных, пока я сидел, листая его учебники и наблюдая за его работой. Я заметил, что временами он довольно сильно давил на то место, где прощупывает пульс, и вспомнил о некоторых известных мне случаях, когда давлением на нервные окончания добивались нужной ответной реакции организма или умышленно вызывали шок. Это, как известно, служит одним из средств лечения психических болезней.
Однажды я наблюдал японскую борьбу джиу-джитсу и видел, как один из участников соревнований добился победы, резко нажав большим пальцем на основание уха противника. Видимо, есть связь между давлением, которое Ле Буше оказывал на один из загадочных «пульсов», и последствиями его «лечения». Казалось бы, что согласно структурной физиологии, которую мне приходилось изучать, нет никакой связи между местом, куда он вводит иглу, и местом болей пациента. Однако я сам видел, как укол в палец на ноге мальчика излечил язвы на его голове. За этим случаем мне удалось проследить в дальнейшем — через две недели, то ли от иглы, то ли от какой-то психологической причины, от язв следа не осталось.
Иглотерапия, которой пользуется Ле Буше, не его открытие. Ее первым вывез из Китая доктор медицины Леон Вреньо, а Ле Буше, очевидно, посчитал, что трактирщик может вводить иглы не хуже дипломированного врача, лишь бы была обеспечена необходимая стерильность, и внедрил этот метод у себя в Папаэте. По достоверным сведениям, с 1938 года ему удалось добиться исцеления самых различных заболеваний. То, что он не брал денег за лечение, несомненно, увеличивало число его клиентов. Вскоре его имя стало известно на островах Общества и за их пределами.
Очевидно, такой метод лечения более эффективен в таких местах, как Таити, где больные верят врачу больше, чем в странах с более цивилизованным и более скептически настроенным населением.
Опыт таитянского «целителя» нельзя считать в полной мере знахарством. После наблюдений за работой Ле Буше я установил, в чем состоит это отличие. Ле Буше физически воздействовал на болезнь и относился к ней именно как в болезни, а не как к проявлению власти злых духов. Однако прямой физической связи между самой болезнью и средствами ее лечения не было.
Однажды к нему на прием пришла девушка. Она жаловалась на головные боли. Ле Буше сказал, что причина этих болей — в заболевании желудка, и для этого могли быть основания. Ле Буше сделал ей укол в руку, где он якобы обнаружил нужный пульс, и часа через два боль прошла. Десять дней спустя я случайно встретил эту девушку и спросил ее, как она себя чувствует. Головные боли у нее не возобновлялись.
После того как у меня была возможность лично убедиться в успехах методов лечения Ле Буше, я разговаривал с ним, и он сказал мне:
— Я, как вы знаете, не врач. Hо и не шарлатан и не колдун. Однако с божьей помощью мне удалось облегчить страдания многим людям.
Hа первый взгляд кажется, что провести параллель между практикой этого гениального трактирщика с Таити и практикой известных мне знахарей в Африке, Южной Америке или Австралии нельзя. Однако мне показалось, что сходство (и довольно любопытное) здесь есть. Чтобы быть успешным, лечение Ле Буше требует от пациентов веры в него. Вера является неотъемлемой частью его «науки» — точно так же, как она является частью магии знахарей.
Океания — это тесный мирок правительственных чиновников, пришельцев со всего света, торговцев, искателей жемчуга и «островитян». Сплетни и слухи составляют существенный элемент местной жизни, и в этой атмосфере добродушной соседской болтовни расстояния между такими далекими друг от друга местами, как острова Общества, Филиппины и Ява, кажутся не такими уж большими. Вскоре я снова встретил доктора Джокинамбу и рассказал ему о своих наблюдениях за исцелителем. — А вы чему-нибудь научились у него? — спросил он. Я отрицательно покачал головой.
— Hичему, что имело бы отношение к науке. Hо он пробудил мое любопытство. Я хочу разобраться и понять, что за всем этим кроется.
Джокинамбу снисходительно улыбнулся.
— Даже если это только пробудило ваше любопытство, значит, вы уже чему-то научились. — Он помолчал, а потом добавил: — Hо если вы действительно хотите удовлетворить свое любопытство, вам нужно побывать у лучших дукунов Явы и особенно Бали. Ваш приятель Ле Буше имеет дело с разумом, а они — с духами. Я вспомнил эти слова при следующих обстоятельствах. Дело было в Маниле. В баре аэропорта, где я ждал самолета на Яву, за одним из столиков сидел в одиночестве молодой человек. Поскольку бар был переполнен, я подошел к нему и попросил разрешения сесть за его столик. Он кивнул, не обращая на меня внимания. Сначала я подумал, что он просто плохо воспитан, но потом заметил, что он сильно расстроен, — он угрюмо смотрел в свой стакан, будто пытаясь прочесть в янтарном виски свою судьбу.
— У вас неприятности? — спросил я, подсаживаясь. — Hе могу ли я быть вам полезным?
Он поднял на меня глаза, так, как будто только теперь заметил мое присутствие. Мне показалось, что он голландец, и потом выяснилось, что это действительно так. Одет он был в обычный для тропиков костюм из белого тика. У него были светлые тонкие волосы и пронзительно светлые, голубые, как лед, глаза. Кожа была серовато-коричневого оттенка, который часто встречается у блондинов, долго живущих в тропиках.
— Думаю, что нет, — наконец сказал он, принимаясь за виски. — Если это неприятности с паспортом, то я, наверное, смогу помочь, — сказал я. Это могло показаться навязчивым, но сосед меня откровенно заинтересовал. — Я здесь бывал не раз и знаю все и всех. — Молодой человек покачал головой. — Жара, — уныло сказал он. — Она сводит меня с ума. Было и впрямь жарко. Hо едва ли жара могла быть причиной его болезненной сосредоточенности. Он, как видно, давно жил в тропиках и должен был бы привыкнуть к жаре.
Я представился и сказал, что я врач и путешествую по свету с целью совать свой нос в чужие дела. Он слегка улыбнулся, и вдруг глаза его оживились.
— Врач! — сказал он. — Тогда, может быть, вы сумеете мне помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Когда вошел следующий пациент, я спросил Ле Буше, как он определяет, какую иглу применять — золотую или серебряную.
— Если нужно только стимулировать работу здорового органа тела, то применяется золотая игла. Если нужно снять причину нарушения его функций, то я беру серебряную.
В тот день он принял 86 больных, пока я сидел, листая его учебники и наблюдая за его работой. Я заметил, что временами он довольно сильно давил на то место, где прощупывает пульс, и вспомнил о некоторых известных мне случаях, когда давлением на нервные окончания добивались нужной ответной реакции организма или умышленно вызывали шок. Это, как известно, служит одним из средств лечения психических болезней.
Однажды я наблюдал японскую борьбу джиу-джитсу и видел, как один из участников соревнований добился победы, резко нажав большим пальцем на основание уха противника. Видимо, есть связь между давлением, которое Ле Буше оказывал на один из загадочных «пульсов», и последствиями его «лечения». Казалось бы, что согласно структурной физиологии, которую мне приходилось изучать, нет никакой связи между местом, куда он вводит иглу, и местом болей пациента. Однако я сам видел, как укол в палец на ноге мальчика излечил язвы на его голове. За этим случаем мне удалось проследить в дальнейшем — через две недели, то ли от иглы, то ли от какой-то психологической причины, от язв следа не осталось.
Иглотерапия, которой пользуется Ле Буше, не его открытие. Ее первым вывез из Китая доктор медицины Леон Вреньо, а Ле Буше, очевидно, посчитал, что трактирщик может вводить иглы не хуже дипломированного врача, лишь бы была обеспечена необходимая стерильность, и внедрил этот метод у себя в Папаэте. По достоверным сведениям, с 1938 года ему удалось добиться исцеления самых различных заболеваний. То, что он не брал денег за лечение, несомненно, увеличивало число его клиентов. Вскоре его имя стало известно на островах Общества и за их пределами.
Очевидно, такой метод лечения более эффективен в таких местах, как Таити, где больные верят врачу больше, чем в странах с более цивилизованным и более скептически настроенным населением.
Опыт таитянского «целителя» нельзя считать в полной мере знахарством. После наблюдений за работой Ле Буше я установил, в чем состоит это отличие. Ле Буше физически воздействовал на болезнь и относился к ней именно как в болезни, а не как к проявлению власти злых духов. Однако прямой физической связи между самой болезнью и средствами ее лечения не было.
Однажды к нему на прием пришла девушка. Она жаловалась на головные боли. Ле Буше сказал, что причина этих болей — в заболевании желудка, и для этого могли быть основания. Ле Буше сделал ей укол в руку, где он якобы обнаружил нужный пульс, и часа через два боль прошла. Десять дней спустя я случайно встретил эту девушку и спросил ее, как она себя чувствует. Головные боли у нее не возобновлялись.
После того как у меня была возможность лично убедиться в успехах методов лечения Ле Буше, я разговаривал с ним, и он сказал мне:
— Я, как вы знаете, не врач. Hо и не шарлатан и не колдун. Однако с божьей помощью мне удалось облегчить страдания многим людям.
Hа первый взгляд кажется, что провести параллель между практикой этого гениального трактирщика с Таити и практикой известных мне знахарей в Африке, Южной Америке или Австралии нельзя. Однако мне показалось, что сходство (и довольно любопытное) здесь есть. Чтобы быть успешным, лечение Ле Буше требует от пациентов веры в него. Вера является неотъемлемой частью его «науки» — точно так же, как она является частью магии знахарей.
Океания — это тесный мирок правительственных чиновников, пришельцев со всего света, торговцев, искателей жемчуга и «островитян». Сплетни и слухи составляют существенный элемент местной жизни, и в этой атмосфере добродушной соседской болтовни расстояния между такими далекими друг от друга местами, как острова Общества, Филиппины и Ява, кажутся не такими уж большими. Вскоре я снова встретил доктора Джокинамбу и рассказал ему о своих наблюдениях за исцелителем. — А вы чему-нибудь научились у него? — спросил он. Я отрицательно покачал головой.
— Hичему, что имело бы отношение к науке. Hо он пробудил мое любопытство. Я хочу разобраться и понять, что за всем этим кроется.
Джокинамбу снисходительно улыбнулся.
— Даже если это только пробудило ваше любопытство, значит, вы уже чему-то научились. — Он помолчал, а потом добавил: — Hо если вы действительно хотите удовлетворить свое любопытство, вам нужно побывать у лучших дукунов Явы и особенно Бали. Ваш приятель Ле Буше имеет дело с разумом, а они — с духами. Я вспомнил эти слова при следующих обстоятельствах. Дело было в Маниле. В баре аэропорта, где я ждал самолета на Яву, за одним из столиков сидел в одиночестве молодой человек. Поскольку бар был переполнен, я подошел к нему и попросил разрешения сесть за его столик. Он кивнул, не обращая на меня внимания. Сначала я подумал, что он просто плохо воспитан, но потом заметил, что он сильно расстроен, — он угрюмо смотрел в свой стакан, будто пытаясь прочесть в янтарном виски свою судьбу.
— У вас неприятности? — спросил я, подсаживаясь. — Hе могу ли я быть вам полезным?
Он поднял на меня глаза, так, как будто только теперь заметил мое присутствие. Мне показалось, что он голландец, и потом выяснилось, что это действительно так. Одет он был в обычный для тропиков костюм из белого тика. У него были светлые тонкие волосы и пронзительно светлые, голубые, как лед, глаза. Кожа была серовато-коричневого оттенка, который часто встречается у блондинов, долго живущих в тропиках.
— Думаю, что нет, — наконец сказал он, принимаясь за виски. — Если это неприятности с паспортом, то я, наверное, смогу помочь, — сказал я. Это могло показаться навязчивым, но сосед меня откровенно заинтересовал. — Я здесь бывал не раз и знаю все и всех. — Молодой человек покачал головой. — Жара, — уныло сказал он. — Она сводит меня с ума. Было и впрямь жарко. Hо едва ли жара могла быть причиной его болезненной сосредоточенности. Он, как видно, давно жил в тропиках и должен был бы привыкнуть к жаре.
Я представился и сказал, что я врач и путешествую по свету с целью совать свой нос в чужие дела. Он слегка улыбнулся, и вдруг глаза его оживились.
— Врач! — сказал он. — Тогда, может быть, вы сумеете мне помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47