Долго еще космонавты рыскали в царстве безжизненных машин, то опускаясь в самый нижний слой и привязывая визирами штурманских систем поверхность станции к наиболее массивным частям хаоса блуждающего металла. То внедряясь в самые глубины свалки механизмов и подолгу изучая все что попадалось на глаза. Наконец Грег махнул второму пилоту рукой и постучав пальцем по запястью, где находились воображаемые часы, дал понять, что пора возвращаться.
Стас взглянул на показания хронометра и удивился. Они находились в пространстве уже более десяти часов, хотя ему казалось, что он вот только проник в сердцевину орбитального пояса. Еще более часа добирались друзья до своей шлюпки и когда они уже забрались в тесную камеру переходного шлюза, оба космонавта чувствовали себя достаточно вымотанными.
— Эх, сейчас бы по стаканчику виски, да по куску бекона и в койку, мечтательно протянул Стас, задвигая свой скафандр в контейнер.
— Размечтался, — усмехнулся Грег. — Ну, кусок бекона, пожалуй, найти еще можно, а вот насчет виски — тут в радиусе нескольких миллионов километров тебе вряд ли что-то светит.
— Слушай, Грег, — неожиданно ухмыльнулся Стас, — а если мы еще пару дней в этом мусорнике порыщем, так может быть и найдем где-нибудь ящик со спиртным?
— Вот ты даешь, — от души развеселился Грег, — или думаешь, что по случаю удачного пуска станции в эксплуатацию тут был грандиозный банкет и по всей округе кружат потерянные стаканы, оторванные галстуки и недопитые бутылки? Нет, парень, в этом ты жестоко ошибаешься.
— Да уж, нехотя согласился Стас, — пуском станции в эксплуатацию здесь и не пахнет. Но после сегодняшнего посещения мусорного ореола я стал понимать, что его возможности совершенно неисчерпаемы. И там модно встретить совершенно невероятные вещи.
— Но, во всяком случае не бочонок рома, — все еще продолжал подтрунивать над такой несбыточной мечтой товарища Грег.
— Ну черт с ним с бочонком, — в показном возбуждении замахал руками Стас, — да хоть что нибудь бы попалось человеческое. Не ящик виски, так хотя бы примитивный набор с видеофильмами. А если не не это, так пусть хотя бы попадется пристрелянный лучемет или турельная плазменная пушка. Пусть хоть что-то как у людей. А то мне, провались оно все к дьяволу, надоело чувствовать себя матросом, который после кораблекрушения успел бросить в спасательную шлюпку только запас воды, галет и солонины. И все… Вокруг твориться черт знает что, а ты сидишь с голыми руками и ничего сделать не можешь.
— Не преувеличивай, — теперь даже с укоризной заметил Грег, — мы со своими голыми руками сумели очень даже многое. Так что не надо преуменьшать свои возможности. А то что мы с тобой изрядно вымотались, Грег понимающе сделал паузу и положил руку на загривок товарища, — так тут пока ничего не поделаешь. Кто же знал, что у этой операции окажется такое долгоиграющее продолжение.
— Мне бы хоть какой-то завалящий стрелковый лазер, — опять сокрушенным тоном отозвался Стас, — сразу бы себе совсем в своей тарелке почувствовал. А то летать вооруженным монтировкой над батареями орудий главного калибра — дело совсем безрадостное.
— Ничего, ничего. Думаю, что еще немного и мы возьмем стратегическую инициативу. Главное — что на нашей стороне будет внезапность.
И космонавты еще долго и подробно обсуждали и вводили в компьютер добытые сегодня сведения и тонкости диспозиции. Схема на экране понемногу усложнялась дополнительными векторами направлений и траекториями взятых сегодня на заметку объектов. Их взаимными перемещениями и положениями относительно внешней оболочки станции. Постепенно план будущего нападения на гарнизон станции прояснился во все более мелких и подробных деталях. Два безоружных космонавта в крохотной шлюпке готовились бросить вызов всей исполинской мощи станции и ее гарнизона. И время работало на них.
Стас выбрался на край большого проема и посмотрел вверх. Уже несколько дней как они с Грегом начали изучение орбитального слоя и теперь космонавты достаточно неплохо ориентировались в его пространствах. Оказалось, что несмотря на постоянное блуждание облаков и скоплений мелких частиц, в поясе есть несколько областей из крупных составляющих, которые не меняют своего положения относительно друг друга. Видимо эти зоны за счет своих мощных гравитационных свойств занимали гораздо более жесткие позиции над станцией. Именно они составляли своеобразный жесткий каркас орбитального слоя.
Пока этих устойчивых зон друзья насчитали пять. Среди них самыми крупными были два скопления поврежденный или бракованных огромных балок несущих конструкций и фрагментов внешней оболочки. Затем по объему достаточно обширным было пространство забитое отжившей свой век техникой и строительными механизмами, где космонавты присмотрели сварочную установку. Еще на всем фоне хаотического движения слоя четко выделялись две области однородных материалов и элементов освободившихся или отбракованных во вторую стадию строительства станции. Это были неиспользованные элементы внутренних переборок, куски громадных труб для коммуникационных шахт, транспортных лент и тросов. Все эти постоянные топографические составляющие слоя были уже занесены в память процессоров скафандров, что позволяло космонавтом уже хорошо ориентироваться в загроможденном пространстве.
Именно по этой причине Стас сегодня рискнул отправиться наверх один. Командир в шлюпке остался разбирать на детали всякий механический улов из последней вылазки. В общем-то приготовления к новому активному этапу этой затянувшейся операции были уже в полном разгаре, но все еще не хватало нескольких мелких частей, чтобы смонтировать все устройства и приспособления инструментального обеспечения. Вот их то и предстояло разыскать сегодня Стасу.
На стекле шлема появилась индикация данных штурманского процессора. Нужная зона пояса уже проплывала над космонавтом. Стас дал импульс и пошел вверх. Через три с лишним минуты он, совершив тормозной пируэт, словно в слой ваты окунулся в косматый клубок перепутавшихся резиновых ленточных уплотнений. Космонавту пришлось изрядно побарахтаться, прежде чем пробиться дальше. Наконец, пробкой вылетев на чистое пространство, Стас сумел хорошенько оглядеться.
Отлично. Он попал куда надо. В глубину призрачного свечения уходил хаос из согнутых переборок, мощных кольцеобразных сегментов, длинных балок с расплющенными краями и прочими элементами внутренних объемов станции. А все пространство между этими громоздкими деталями было наводнено длинными болтами, гайками, гроздьями крепежных стопоров и тысячами других мелких элементов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110