ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Свободной рукой он нашаривал ширинку своих офицерских брюк.
— На меня смотри! — прохрипел он, нависая над ней. В висок ей уткнулось пистолетное дуло, в нос — другое дуло, горячее и темное. — Ну, что возишься там?
Танина голова поднырнула под руку с пистолетом, правая рука взметнулась вверх. Поручик качнулся вперед, выронил пистолет, схватился обеими руками за живот.
— Что ж ты… — выдохнул он и начал заваливаться.
Еще на Таймыре она привыкла держать за голенищем широкий рыбацкий нож, чтобы без лишних задержек потрошить свежий улов и еще — чтобы в темпе рубить леску, если особенно большая рыбина потянет удочку вместе с рыбаком в студеную воду. Вот и здесь пригодился.
Яне Поп лежал ничком и тихо, жалобно стонал. Под туловищем растекалась черная лужа. Судя по всему, нож вошел чуть выше причинного места — очень кстати бывший участковый расстегнул штаны — и поехал вверх, распоров толстый живот.
Таня сидела не шевелясь и не сводя с него глаз. Через несколько минут по лежащему телу пробежала конвульсия, потом он затих.
— Погиб поручик от дамских ручек, — пробормотала Таня.
Перед ней встала та же проблема, которой она минуту назад озадачила неудавшегося мстителя. Как предъявить имеющийся труп по начальству. Разумеется, самозащита в чистом виде, но свидетели-то где? Чинский вроде не в восторге от навязанного ему помощника, но это еще не значит, что он спокойно воспримет героическую гибель последнего. Может, воспользоваться рацпредложением покойничка и списать инцидент на Кима, если его, конечно, самого еще не замочили, скажем, тем одиночным выстрелом?
Таня подобрала валяющийся у ног пистолет Поручика, отщелкнула обойму, проверила — этот при патронах. Но сразу на свой наблюдательный пункт не пошла, а свернула к костру, умирающему без топлива, подбросила сучьев и наконец разулась, выставив сапоги голенищами к пламени. Рядом положила мокрые носки. Хорошо бы поесть — позавтракать сегодня не успела. Поручик, разумеется, поперся сюда налегке, а вот у Айваса был вещмешок. Вот, кстати, и он…
Таня насторожилась — снизу, из камышей, донеслось громкое сопение, хлюп и шорох, словно ломился какой-то крупный зверь. Она глянула на неохватный старый кедр, заползла за мощный ствол и там залегла.
На склон, отдуваясь, выкатился человек. Громадный, в рваной черной спецовке и насквозь мокрых штанах, на плече — короткоствольный кавалерийский карабин.
Огляделся, будто затравленный зверь, остановился взглядом на костре, заметил сапоги, сразу как-то сжался, сорвал карабин с плеча. Выждал. Таня, затаив дыхание, следила за ним из-за кедра. Рука с пистолетом лежала на моховом ковре.
Чтобы правильно прицелиться, нужно немного выползти из-за ствола…
Ким походил на помесь Шварценеггера с гориллой. Мощные челюсти, надбровные дуги, под которыми прятались еле видимые глазки, узкий, несуществующий лоб, длинные руки с не правдоподобно большими ладонями… Он, должно быть, увидел труп своего заклятого врага. Неслышно, на цыпочках, подошел, застыл над телом Поручика, повернувшись к Тане мощной сутулой спиной.
Почти не таясь, она вышла из-за кедра, прицелилась, держа пистолет обеими руками — и всадила в эту спину всю обойму. Будто в кино, на черной ткани спецовки эффектными брызгами взметывались дырочки. Ким грузно рухнул на колени и повалился прямо на Поручика.
У Тани закружилась голова. Она присела, нетвердой рукой достала из мятой пачки сигарету. Теперь оставалось только ждать.
— Я сама не понимаю, как все произошло, — говорила она, прихлебывая горячий чернущий чай из эмалированной кружки. — Мы с Яне дежурили у камней попеременно.
Я, должно быть, задремала возле костра и очнулась от крика Яне. Увидела, что он лежит, а над ним стоит этот, спиной ко мне. И тогда я выхватила пистолет…
— Успокойтесь, милая, все хорошо. Вы поступили отважно и правильно. И не переживайте, что человека убили. Ким был не человек, а бешеный волк. На его совести здесь, на прииске, три убийства и Бог весть сколько прежде.
Говорил Чинский, а всего в конторе сидело четверо — он, Таня, Архимед и еще средних лет человек, крепкий, с суровым лицом. Начальник охраны комбината.
Получив от председателя артели радиосообщение о происшествии на соседнем прииске и о том, что в преследовании беглеца принимает участие Таня, он немедленно поднял вертолет с десятком отборных вохровцев и парой обученных овчарок и полетел на Измаил. Пока около зимовья происходила конфронтация Поручика и Тани, собаки уже взяли след Кима. Он, как выяснилось, отсиживался в глухом буераке, днем рискнул выбраться, возле брода зарезал второго уйгура и отобрал карабин. Тот выстрел, что слышала Таня, произвел товарищ погибшего, обнаружив труп. Он стрелял в воздух, вызывая подмогу. И вышло так, что первым на месте гибели Яне Попа и Кима оказался Архимед.
— Что Ким не стал стрелять, а предпочел завалить Попа ножом, это как раз понятно, — словно разговаривая с самим собой, произнес начальник охраны. — Непонятно другое. Как Поп, все же милиционер бывший, подпустил его так близко и дал себя угробить, а главное, почему у него штаны спущены оказались?
— Отлить, наверное, собрался. Вот и бдительность утратил, — тем же тоном откликнулся Архимед, а Чинский добавил:
— Да он вообще был вояка никакой, только понты колотил да на работягах безответных отрывался. Вон, даже пушку свою не зарядил.
— Хорошо еще, что про вашу не забыл, — обратился начальник охраны к Тане и поднялся. — Думаю, товарищи, что это происшествие предавать огласке нецелесообразно. Пойду проинструктирую своих орлов.
В Москве жизнь текла прежним порядком. Ничего принципиально нового не было месяца три, а потом Шеров пригласил ее к себе на дом, сообщив, что в гостях у него человек, которому он очень хочет представить Таню. Он встретил ее в прихожей, но вместо гостиной провел в спальню.
— Закрой глаза, — сказал он и застегнул ей на шее какую-то цепочку.
Таня открыла глаза и посмотрела в большое зеркало на трюмо. Ее старая цепочка с медальоном, в котором — голубой алмаз, когда-то подаренный Павлом.
— Гад же ты все-таки, Шеров. Я-то обыскалась. Почему не сказал, что он у тебя?
— Чтобы ты возвратила его своему благоверному? Извини, это не входило в мои планы.
— А теперь входит?
— Увидишь. Пойдем в гостиную.
Там, за журнальным столиком, разложив перед собой кожаную папочку, сидел отдаленно знакомый ей пожилой пижонишко Лимонтьев, которого Шеров несколько лет назад неизвестно зачем сделал директором какого-то скучного института. Завидев Таню, он поспешно вскочил, поцеловал руку, сказал пару затрепанных комплиментов, после чего продолжил беседу с Шеровым. Со второй его фразы Таня напряглась — речь шла о тех самых голубых алмазах, которыми когда-то с таким энтузиазмом занимался Павел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136