– Там другие страхи. – Люба помолчала, что-то припоминая, и без особой логики продолжила: – Я давно тебе хотела спасибо сказать, что ты его к себе взял.
– Он бы и без меня «взялся».
– Все равно спасибо, я ведь знаю, что это было непросто.
– А что в нашей жизни просто бывает? – Шилов перевернул шампуры, побрызгал на мясо вином. Посмотрел в лес, где среди деревьев мелькали фигурки Юли и Марины – девушки Василевского. Они собирали грибы. Марина кричала:
– Юлька, иди сюда, здесь белых куча!
– Ага, опять поганки покажешь.
– Как бы после их грибочков нам в живых остаться, – шутливо заметила Люба.
– Есть проверенный способ – стерилизация желудка, – Шилов взболтнул бутылку с вином, проверяя, сколько осталось, и сделал несколько глотков.
Из леса опять донеслись голоса и звонкий смех Марины.
– Вы с Юлей жениться не собираетесь? – спросила Шилова Люба.
Шилов на мгновение замер, потом неопределенно пожал плечами и снова приложился к бутылке, после чего с деланной озабоченностью принялся вертеть шампуры.
Люба мысленно себя обругала: куда лезет? Всем давно ведь понятно, что у Ромки с Юлей что-то не клеится в отношениях. Каждый из них, сам по себе, замечательный человек. Но вместе они – не пара. НЕ ПАРА. Никто ни в чем не виноват, просто они разные очень. Может, со временем и притерлись бы как-то друг к дружке, да только с Ромкиной работой времени на такое притирание нет. Муж говорит, что Шилов, с тех пор как вернулся в милицию, работает, как одержимый, буквально днюет и ночует на службе. Какая уж тут личная жизнь? Зря она прицепилась со своим дурацким вопросом…
За столом основательно поднабравшийся Скрябин произносил какой-то длинный тост. Про водку, про женщин. Про то, что путь к свету тернист. Мужикам, сидевшим с пластмассовыми стаканчиками в руках, надоело ждать окончания его запутанной речи.
– Слышь, философ, давай уже, – поторопил Егоров.
Скрябин сокрушенно покачал головой:
– Вот голос темных, непросветленных масс. Ну, за просветление души!
Все выпили. Шилов, продолжавший стоять перед мангалом, отсалютовал им бутылкой и тоже выпил.
– В Афгане лучше травка шла. Бухло все теплое, в глотку не лезет, – поделился воспоминаниями Джексон.
– А мы в школе клей «Момент» нюхали, – хмыкнул Василевский.
– Ничего, мужики, сейчас нам из лесу мухоморчиков принесут, так что догонимся, – сооружая бутерброд с жареной колбасой, высказался Егоров.
Скрябин окинул его неодобрительным взглядом, покачал головой и, прихватив бутылку, нетвердой походкой отошел к берегу озера.
– Шашлык готов, – объявил Шилов, снимая шампуры.
– Ур-р-а-а! – заорал Джексон.
Из леса его поддержали возвращающиеся Марина и Юля.
Шилов подошел к столу, передал шампуры Василевскому и Егорову. Посмотрел на Стаса, замершего у самой кромки воды:
– Вы тут пока раскладывайте, а я…
Василевский понял его:
– Точно-точно, командир, поговори с ним. А то он там… в одиночку… допросветляется.
Скрябин слышал шаги приближающегося Шилова, но не обернулся, продолжал смотреть на воду. Шилов встал рядом.
– Ты не в себе последнее время.
– Только последнее? – Стас отхлебнул из бутылки, предложил Шилову.
Шилов тоже сделал глоток. Достал сигареты:
– Случилось чего?
– Серегу взорвали. А так – ничего.
– Понятно. Не будет покоя, пока жив Джавдет.
Скрябин искоса посмотрел на Романа. Спросил с неожиданной злостью, то ли пьяной, то ли, наоборот, очень осмысленной:
– А тебе будет?
– Стас, у нас три десятка дел. Половина из них – на контроле в Министерстве. И работу по ним никто не отменял…
– Ты говоришь, как Громов тогда говорил.
– Спасибо. Можно продолжить? Так вот, на этого взрывника нет никаких зацепок. Мы что-то по нему упустили? Не отработали?
– Есть идея одна. Сегодня утром в голову пришла.
– Ну?
– Петруха.
Шилов недоверчиво покачал головой:
– Он ведь в полном отказе был. И на следствии, и на суде…
– Суд – это суд, а зона – это зона, – перебил Стас. – Тем более с его сроком. Поостыл, задумался… Вряд ли его там «греют». Может быть, мы с ним и договоримся.
Шилов подумал, что затея пустая. Сколько бились с Петрухой, пока он в «Крестах» ждал суда?
Все способы перепробовали, а на выходе – ноль. Правда, тогда Петруха еще не знал, что ему отмерят двадцатку, и нагло отрицал даже самые очевидные факты. Сейчас у него борзоты, конечно же, поубавилось. Но в то, что он начнет откровенничать, Шилов не верил.
Тем не менее он не стал разубеждать Стаса:
– Хорошо, давай попробуем. Прямо завтра и займись этим. Возьми у Кожуриной поручение и оформляй командировку.
– Мадам следователь будет счастлива меня видеть, – Скрябин усмехнулся.
– Сколько уже времени прошло? Пора восстанавливать отношения.
– Я их не ломал, чтобы теперь восстанавливать…
– А она тогда просто делала свое дело. Сам знаешь, она баба резковатая, но по-своему правильная. Было бы больше таких, как она да Юрка Голицын, у нас бы в сто раз меньше проблем возникало.
Шилов замолчал, увидев, как из леса вышел и направился к ним плотный мужик в камуфляже. Подойдя, он козырнул, представился. Рассказал:
– Такое дело. У нас тут три бойца сбежали, с оружием. Им может понадобиться гражданская одежда и автотранспорт.
– Вы предлагаете нам свернуться? – спросил Роман.
Майор пожал плечами:
– Мое дело предупредить, а решать вам…
…Двое из троих беглецов давно уже были на другом берегу озера и продолжали уходить от погони, не сбавляя темпа.
Третий, благополучно переждав, когда цепь прочесывания минует его убежище, двигался в другом направлении, держа курс к проселочной дороге. Он рассчитывал напроситься в попутчики к какому-нибудь водителю или же просто угнать машину.
Так что пикнику оперов-убойщиков ничто не угрожало. Они особо и не тревожились. Стволы были почти у каждого, ломать редкий выезд на природу из-за каких-то дезертиров никто не собирался. На коротком совещании пришли к выводу, что сбежавшим бойцам шум не нужен, так что нападать на большую компанию они не рискнут. После ухода майора отдых продолжался как ни в чем не бывало. Пили, жарили мясо, пели под гитару… Разве что по сторонам посматривали чуть более часто и немного внимательнее, чем это делали до предупреждения.
И не догадывались, что в скором времени историей беглых солдат им придется заняться вплотную.
2
Для Паши Арнаутова это было первым серьезным делом после перевода из бойцов СОБРа на должность оперуполномоченного в отдел, которым руководил отец.
В отделе Паша работал без малого пятый месяц, и до сих пор от любых мало-мальски значительных разработок его отодвигали. Делалось это вполне деликатно, но Паша все равно обижался. Понятно, что оперативного опыта у него почти никакого и ребята опасаются, что он по незнанию может наломать дров, но ведь если его так и будут от всего отстранять, то откуда опыт возьмется?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73