– спросил он, и они договорились о времени и месте.
Анна ему не понравилась: ростом не удалась, полновата, широка в кости, слишком простое лицо, никакой изысканности. То есть у нее были как раз те «технические параметры», которых он в женщинах не любил. Он забрал у нее сверток, кивнул и уехал в своей машине, даже не предложив подвезти. И в тот же день случилось нечто. Он приехал в фирму, и ему прямо заявили, что в его услугах не нуждаются – теперь будут торговать напрямую с Эмиратами, время одиночек проходит. Олег еще покрутился там, совершенно растерянный, ему выплатили какие-то деньги за товар, попрощались, и больше он там не показывался. Он не слишком переживал и все еще не понимал, что это начало конца. Знакомых у него было множество. Решил еще перед поездкой в Германию уладить вопрос с работой и обратился в другую фирму. Его друг потрепался с ним, попил кофе, выкурил сигаретку и мягко сказал, что лучше бы ему, Олегу, найти себе какую-то должность. Олег настаивал, тот отказывал. Они поругались, и тут он впервые ощутил тревогу. Именно эта тревога заставила его пойти на такой шаг, который раньше казался ему безумием. Он заручился обещанием одной фирмы – найденной с трудом – купить у него большую партию кейсов для видеокамер. Из Эмиратов Олег собирался привезти их за свои собственные деньги. Фирма обещала расплатиться на месте. Из-за этих новых комбинаций поездку в Германию пришлось пока отложить. Лиза обрадовалась, Олег помрачнел. О посылке, лежавшей в шкафу его кабинета, он совсем тогда забыл – было не до того. Собрал деньги и поехал в Эмираты. Застрял там надолго – пришлось почти неделю ждать, пока ему достанут эти кейсы. Он приходил в магазин каждый день – утром и вечером, и индус отвечал ему одно и то же: «Завтра, пожалуйста!» Наконец кейсы привезли, но цена оказалась куда выше той, за которую он сторговался. Еще один день он надрывался до хрипоты, выходил из себя, подарил индусу бутылку водки и сбавил цену, но ненамного. По его расчетам выходило, что, как только он приедет в Москву и сдаст товар, ему не удастся отдохнуть и придется ехать еще раз, чтобы что-то заработать.
В Москве его ждал неожиданный удар. Фирма, с которой он договорился (конечно, устно!), заявила ему, что кейсы им уже привезли, и по меньшей цене, и доходчиво объяснили, что он теперь может сделать со своими кейсами.
Скандал ни к чему не привел. Впервые в жизни он почувствовал, что теряет почву под ногами. Олег заметался, товар удалось сдать по цене, едва превышающей закупочную. Если учитывать расходы на поездку, он остался в убытке. Такого с ним никогда еще не случалось, хотя за годы одинокой коммерческой деятельности было всякое. «Мне везет», – говорил он часто себе и друзьям. И действительно, ему везло все время, вплоть до последнего момента. Но он все еще отказывался признаться, что слепое счастье ему изменило, что изменилось само время. Снова собрал деньги и поехал за товаром. На этот раз все как будто обошлось, товар он сдал, но выплату денег ему задержали… Ненадолго, на пару недель… Но эти две недели он сидел как на иголках, со связанными руками. Его характер резко портился, он ни за что ни про что накричал на Лизу, увидел ее испуганные детские глаза и разозлился еще больше. Новую поездку он спланировал с размахом. Ему казалось, что именно размах поможет поправить дела. Он взял первый кредит – из пятнадцати процентов в месяц. Поездка принесла ему небольшой барыш, он выплатил проценты и продлил срок кредита еще на месяц. Уехал снова. Время неслось как сумасшедшее, он лихорадочно крутился, но все это сводилось к бегу на месте – кошмарному бегу, как во сне, когда тратишь массу сил, а продвигаешься всего на шаг-другой. Когда пришло время платить проценты, у него не оказалось свободных денег – они были вложены в товар. Он выговорил себе отсрочку, но процент ему повысили.
Теперь он составлял двадцать в месяц, включая неоплаченные проценты. Он впервые почувствовал, что делает что-то не то, и решил исправить положение – покончить с кредитом, проценты по которому все нарастали… Для этого он сделал следующий шаг – взял еще один кредит, больший, чем первый. Как раз в это время ему снова позвонила Анна.
Он не сразу понял, кто с ним говорит, а когда понял, ничуть не смутился. Эта женщина вообще не относилась к числу тех, которые могли его как-то смутить. Поэтому он очень небрежно ответил:
– Ах да, верно" Ваша посылка? Я не смог поехать, ничего не получилось. Сейчас слишком много работы.
Я ее вам верну. Где? Когда?
Она растерянно сказала:
– Когда хотите… Почему же вы мне раньше не сказали, что не поедете? Я давно нашла бы другой способ передать.
– Извините, ради Бога, – так же небрежно ответил он. – Ну, так где я вас увижу?
На следующий день, когда они встретились в городе, он заметил, что она принарядилась. Какой-то более яркий костюм, подрумяненные скулы, блестящие глаза. Передавая ей пакет, он спросил из вежливости:
– У вас какое-то торжество?
– У меня? – растерялась она. Эта взрослая женщина могла быть совершенно беспомощной, хотя не более чем на минуту. – У меня… Ничего. Просто настроение хорошее.
– Завидую! – искренне сказал он.
Она быстро спросила:
– У вас какие-то неприятности?
– Мелкие, не стоит говорить. Знаете, я все же перед вами провинился. Давайте куда-нибудь зайдем и отметим примирение.
Она сразу согласилась, чего он не ожидал. Он отвел ее в недорогое кафе, взял ей сок – она отказалась пить что-то крепче, вообще отказалась от всего, что он ей предлагал. Сам он взял коньяк, закурил, попросил ее рассказать о себе. Она смутилась снова, неуверенно сообщила, где работает, чем занимается.
– Вы замужем? – спросил он неожиданно для себя.
Как она покраснела! Как девочка, у которой спросили, нравится ли ей какой-нибудь мальчик… Он в ту минуту ясно понял, что этого вопроса она очень боялась, и боялась именно в его устах. «А бабочка-то влюбилась… – лениво подумал он. – Господи, но почему они все на один лад! Такие дурищи…» Он прекрасно знал, какое впечатление производит на женщин, и это сознание собственной привлекательности давно не щекотало ему нервы. Он привык. А она так и пылала, когда ответила:
– Я замужем, у меня дочка… Алисе шесть лет.
– Какая большая! – бестактно заметил он и продолжал:
– А родня в Германии откуда?
– Мой отец немец, – ответила она. – Все родственники с его стороны и он сам уже уехали.
– А почему вы до сих пор тут? Я бы непременно уехал, если бы мог.
– Я не могу.
– Почему?
– Просто не могу.
Он подвез ее на работу, попрощался и не виделся с ней несколько месяцев. За это время он скатился в пропасть. У него было несколько кредитов с невыплаченными процентами, мизерные заказы и никаких видов на будущее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Анна ему не понравилась: ростом не удалась, полновата, широка в кости, слишком простое лицо, никакой изысканности. То есть у нее были как раз те «технические параметры», которых он в женщинах не любил. Он забрал у нее сверток, кивнул и уехал в своей машине, даже не предложив подвезти. И в тот же день случилось нечто. Он приехал в фирму, и ему прямо заявили, что в его услугах не нуждаются – теперь будут торговать напрямую с Эмиратами, время одиночек проходит. Олег еще покрутился там, совершенно растерянный, ему выплатили какие-то деньги за товар, попрощались, и больше он там не показывался. Он не слишком переживал и все еще не понимал, что это начало конца. Знакомых у него было множество. Решил еще перед поездкой в Германию уладить вопрос с работой и обратился в другую фирму. Его друг потрепался с ним, попил кофе, выкурил сигаретку и мягко сказал, что лучше бы ему, Олегу, найти себе какую-то должность. Олег настаивал, тот отказывал. Они поругались, и тут он впервые ощутил тревогу. Именно эта тревога заставила его пойти на такой шаг, который раньше казался ему безумием. Он заручился обещанием одной фирмы – найденной с трудом – купить у него большую партию кейсов для видеокамер. Из Эмиратов Олег собирался привезти их за свои собственные деньги. Фирма обещала расплатиться на месте. Из-за этих новых комбинаций поездку в Германию пришлось пока отложить. Лиза обрадовалась, Олег помрачнел. О посылке, лежавшей в шкафу его кабинета, он совсем тогда забыл – было не до того. Собрал деньги и поехал в Эмираты. Застрял там надолго – пришлось почти неделю ждать, пока ему достанут эти кейсы. Он приходил в магазин каждый день – утром и вечером, и индус отвечал ему одно и то же: «Завтра, пожалуйста!» Наконец кейсы привезли, но цена оказалась куда выше той, за которую он сторговался. Еще один день он надрывался до хрипоты, выходил из себя, подарил индусу бутылку водки и сбавил цену, но ненамного. По его расчетам выходило, что, как только он приедет в Москву и сдаст товар, ему не удастся отдохнуть и придется ехать еще раз, чтобы что-то заработать.
В Москве его ждал неожиданный удар. Фирма, с которой он договорился (конечно, устно!), заявила ему, что кейсы им уже привезли, и по меньшей цене, и доходчиво объяснили, что он теперь может сделать со своими кейсами.
Скандал ни к чему не привел. Впервые в жизни он почувствовал, что теряет почву под ногами. Олег заметался, товар удалось сдать по цене, едва превышающей закупочную. Если учитывать расходы на поездку, он остался в убытке. Такого с ним никогда еще не случалось, хотя за годы одинокой коммерческой деятельности было всякое. «Мне везет», – говорил он часто себе и друзьям. И действительно, ему везло все время, вплоть до последнего момента. Но он все еще отказывался признаться, что слепое счастье ему изменило, что изменилось само время. Снова собрал деньги и поехал за товаром. На этот раз все как будто обошлось, товар он сдал, но выплату денег ему задержали… Ненадолго, на пару недель… Но эти две недели он сидел как на иголках, со связанными руками. Его характер резко портился, он ни за что ни про что накричал на Лизу, увидел ее испуганные детские глаза и разозлился еще больше. Новую поездку он спланировал с размахом. Ему казалось, что именно размах поможет поправить дела. Он взял первый кредит – из пятнадцати процентов в месяц. Поездка принесла ему небольшой барыш, он выплатил проценты и продлил срок кредита еще на месяц. Уехал снова. Время неслось как сумасшедшее, он лихорадочно крутился, но все это сводилось к бегу на месте – кошмарному бегу, как во сне, когда тратишь массу сил, а продвигаешься всего на шаг-другой. Когда пришло время платить проценты, у него не оказалось свободных денег – они были вложены в товар. Он выговорил себе отсрочку, но процент ему повысили.
Теперь он составлял двадцать в месяц, включая неоплаченные проценты. Он впервые почувствовал, что делает что-то не то, и решил исправить положение – покончить с кредитом, проценты по которому все нарастали… Для этого он сделал следующий шаг – взял еще один кредит, больший, чем первый. Как раз в это время ему снова позвонила Анна.
Он не сразу понял, кто с ним говорит, а когда понял, ничуть не смутился. Эта женщина вообще не относилась к числу тех, которые могли его как-то смутить. Поэтому он очень небрежно ответил:
– Ах да, верно" Ваша посылка? Я не смог поехать, ничего не получилось. Сейчас слишком много работы.
Я ее вам верну. Где? Когда?
Она растерянно сказала:
– Когда хотите… Почему же вы мне раньше не сказали, что не поедете? Я давно нашла бы другой способ передать.
– Извините, ради Бога, – так же небрежно ответил он. – Ну, так где я вас увижу?
На следующий день, когда они встретились в городе, он заметил, что она принарядилась. Какой-то более яркий костюм, подрумяненные скулы, блестящие глаза. Передавая ей пакет, он спросил из вежливости:
– У вас какое-то торжество?
– У меня? – растерялась она. Эта взрослая женщина могла быть совершенно беспомощной, хотя не более чем на минуту. – У меня… Ничего. Просто настроение хорошее.
– Завидую! – искренне сказал он.
Она быстро спросила:
– У вас какие-то неприятности?
– Мелкие, не стоит говорить. Знаете, я все же перед вами провинился. Давайте куда-нибудь зайдем и отметим примирение.
Она сразу согласилась, чего он не ожидал. Он отвел ее в недорогое кафе, взял ей сок – она отказалась пить что-то крепче, вообще отказалась от всего, что он ей предлагал. Сам он взял коньяк, закурил, попросил ее рассказать о себе. Она смутилась снова, неуверенно сообщила, где работает, чем занимается.
– Вы замужем? – спросил он неожиданно для себя.
Как она покраснела! Как девочка, у которой спросили, нравится ли ей какой-нибудь мальчик… Он в ту минуту ясно понял, что этого вопроса она очень боялась, и боялась именно в его устах. «А бабочка-то влюбилась… – лениво подумал он. – Господи, но почему они все на один лад! Такие дурищи…» Он прекрасно знал, какое впечатление производит на женщин, и это сознание собственной привлекательности давно не щекотало ему нервы. Он привык. А она так и пылала, когда ответила:
– Я замужем, у меня дочка… Алисе шесть лет.
– Какая большая! – бестактно заметил он и продолжал:
– А родня в Германии откуда?
– Мой отец немец, – ответила она. – Все родственники с его стороны и он сам уже уехали.
– А почему вы до сих пор тут? Я бы непременно уехал, если бы мог.
– Я не могу.
– Почему?
– Просто не могу.
Он подвез ее на работу, попрощался и не виделся с ней несколько месяцев. За это время он скатился в пропасть. У него было несколько кредитов с невыплаченными процентами, мизерные заказы и никаких видов на будущее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125