Я, кажется, просил не беспокоить меня по мелочам… — Транслятор растопырил в воздухе правую лапу в серебристой перчатке. На запястье поблескивал сделанный опять-таки в виде рыбы-нити браслет.
— Сестра сообщила нам невероятные вещи: инопланетянка может менять Программу Жизни!..
— Ты нанюхался черной травы! — брезгливо стряхнул с руки невидимую грязь шеф.
Раздобревшее в последние месяцы тело Длинношеего почтительно изогнулось.
— Это действительно так. Эта Сестра, которую мы захватили, сама принимает решения и может выбирать. Грязный Нос может это подтвердить.
— Это так, шеф! — задвигал локтями Маска.
— Ну что ж, тем интереснее будет свидание с ней… Это все, с чем вы пришли?
— Да, — Длинношеий изогнулся еще сильнее.
— Тогда — до встречи. Идите и выполняйте задание. Простые в комнате № 46. Если вам нужна более солидная поддержка, можете взять Посредника Дерево Весной или Пальца.
— Конечно! — пискнул Маска, или Грязный Нос, но Длинношеий тут же наступил ему на кончик хвоста.
— Думаю, Посредника нам хватит. Он давно работал с этой группой Простых?
— С самого детства. Я мало знаю столь же удачливых Посредников: Нервный не всегда держит Контакт, а Любимчик туповат.. Короче, хватит зря тратить время: работы у вас хватит…
— Простите, — неуверенно начал Маска, но новый щипок ногой за хвост заставил его замолчать.
— Ты что, спятил? — ударил его Длинношеий, как только оба вышли из приемной Транслятора.
— Она на меня подействует! — закричал Грязный Нос. — Мне и так плохо!
— Ну и катись! — разозлился Длинношеий. — От тебя, прямо скажем, мало толку… Честное слово — ты глуп, как двуногое. Можешь убираться куда глаза глядят!
— Правда могу?
— Катись!
— И вы не вернете меня силой?
— Да кому ты нужен?.. Сам, небось, не рискнешь болтать лишнее… Сам знаешь, что с тобой тогда будет: отметелим как зерновую культуру.
Не дожидаясь новой порции бессмысленной болтовни, Длинношеий свернул в питомник Простых.
Некоторое время Маска смотрел ему вслед, вспоминая все прежние обиды. Конечно, они рады были бы сделать из него настоящую женщину: безвольное и во всем покорное существо… Ну нет, он докажет, к какому полу относится! Они все еще пожалеют…
Гордый собой, Маска выскочил из подземного дома и помчался по улице к ближайшему Уху.
— Управление? — спросил он в решетку телефона.
— Да, — прогудело из аппарата.
— Скажите, а за ценную информацию принадлежность к Оппозиции будет вычеркнута из моей Жизненной Карточки?
— Все зависит от ценности, — нехотя ответил дежурный. Перебежчиков он не любил по многим причинам, и главной из них была та, что приходилось всякий раз проводить полную перерегистрацию личности во всех архивах. Кроме того, перебежчик мог оказаться и двойным; хотя в его практике такие случаи были редки, забывать про эту возможность он не собирался.
— У меня настоящая сенсация! — уверенно прокричал в решетку Маска.
— Тогда приходите… Адрес вам должен быть знаком.
— Еще бы! — от радости Маска закрутил хвостом.
Ну что ж, пусть теперь Длинношеий попляшет: в Зеленом Крае ему наверняка будет подготовлена самая теплая встреча. А уж он лично попросит, чтобы его продержали возле инопланетянки подольше, чтобы проверить, что с ним случится раньше: вырастет гребень или отпадет хвост?..
11
Тому, кто любит, сложно вместить в сердце и другие чувства — именно поэтому Сэд кралась в техническое помещение так, чтобы никто ее не заметил. Пусть ее встречи с Кроу-Баром почти ни для кого не были секрето? — большая откровенность в отношениях наверняка повлекла бы за собой немедленное увольнение, а вряд ли можно было найти на планете существ более несчастных, чем выгнанные Сестры: другая нормальная работа им «не светила».
В «техничке» царил уютный полумрак. Свет не резал глаза, а, наоборот, снимал с них усталость после перегруженного яркостью дня. Застывшая на перекладине сильная мужская фигура показалась ей удивительным произведением искусства: досадные мелочи, вроде царапин на морде и шероховатостей на члениках щупалец, были скрыты рассеянным светом, приятно подчеркивающим рельеф, и замершего Кроу-Бара можно было принять за само Совершенство.
Кокетливо виляя длинным и тонким хвостом, Сэд стала подступать к нему. Ей нравилось вот так поиграть перед ним, чтобы броситься потом в самый неожиданный момент и оплести его тело всеми своими конечностями. Он знал эту ее повадку и специально — у Сэд не было ни тени сомнений — делал вид, что ее не замечает.
Вскоре все тело Сэд извивалось в старинном танце, которому ее учила сама природа. Она подходила все ближе и ближе, и струящиеся движения щупалец убыстрялись, демонстрируя молчаливому другу всю ее гибкость и грацию.
«Когда же он не выдержит, хитрюга? — приоткрывала в ожидании рот Сэд. — Еще чуть-чуть, и брошусь на него…»
Кроу-Бар молчал. Можно было подумать, что он спит.
«Ну, все…»
Сэд легко оттолкнулась ногами от земли и повисла на канате перекладины, почти касаясь грудью его лица.
От ее толчка Кроу-Бар откинулся на спину и глухо шмякнулся на пол.
Ошарашенная Сэд посмотрела на него сверху вниз: друг лежал неподвижно, распластав щупальца и лапы, как во сне… Но кто бы не проснулся от такого падения?
«Нет, он шутит! — цепенея от страха, продолжала вглядываться в его запрокинувшееся лицо Сэд. — Так просто не бывает!»
— Эй! Ты меня слышишь? — негромко позвала она. Ни один из суставов Кроу-Бара не пришел в движение.
Пугаясь все сильнее, Сэд повисла на щупальцах и опустилась на пол.
Кроу-Бар не двигался.
— Что с тобой? — тихо проговорила она и вновь не получила ответа, зато ощутила спиной чей-то взгляд, не предвещавший ничего хорошего.
— Ты жив? — она вцепилась в мягкое щупальце, потом нагнулась к его морде.
Никаких признаков жизни.
Сэд стало нехорошо. Кроу-Бар лежал как мертвый, а сзади на нее пялился незнакомец.
— Мне страшно! Ответь же! — нервно закричала Сэд.
От Кроу-Бара пахло чем-то незнакомым и неприятным, но напоминающим о больнице.
Незнакомец сзади сдвинулся с места, и Сэд почувствовала, как отвердевает под его взглядом от страха ее спина.
Страх был настолько силен, что она не могла ни закричать, ни сдвинуться с места.
Незнакомец приближался. Неприятный запах усилился.
Сэд медленно осела на пол: только это движение позволяли осуществить вдруг закоченевшие мышцы. Внезапно мелькнувшее перед носом щупальце заставило ее вздрогнуть. На остром его кончике виднелась намотанная ветошь.
Запах шел от нее.
Еще через секунду тряпка ткнулась Сэд в лицо, и ей показалось, что в глотку кто-то запихнул расширяющийся шар. Она попробовала выдохнуть, но пути для воздуха не было. Волна не боли — скорее леденящего отупения вошла в ее тело, достигла мозга, и свет для Сэд погас…
12
— Мама, а что я нашла!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Сестра сообщила нам невероятные вещи: инопланетянка может менять Программу Жизни!..
— Ты нанюхался черной травы! — брезгливо стряхнул с руки невидимую грязь шеф.
Раздобревшее в последние месяцы тело Длинношеего почтительно изогнулось.
— Это действительно так. Эта Сестра, которую мы захватили, сама принимает решения и может выбирать. Грязный Нос может это подтвердить.
— Это так, шеф! — задвигал локтями Маска.
— Ну что ж, тем интереснее будет свидание с ней… Это все, с чем вы пришли?
— Да, — Длинношеий изогнулся еще сильнее.
— Тогда — до встречи. Идите и выполняйте задание. Простые в комнате № 46. Если вам нужна более солидная поддержка, можете взять Посредника Дерево Весной или Пальца.
— Конечно! — пискнул Маска, или Грязный Нос, но Длинношеий тут же наступил ему на кончик хвоста.
— Думаю, Посредника нам хватит. Он давно работал с этой группой Простых?
— С самого детства. Я мало знаю столь же удачливых Посредников: Нервный не всегда держит Контакт, а Любимчик туповат.. Короче, хватит зря тратить время: работы у вас хватит…
— Простите, — неуверенно начал Маска, но новый щипок ногой за хвост заставил его замолчать.
— Ты что, спятил? — ударил его Длинношеий, как только оба вышли из приемной Транслятора.
— Она на меня подействует! — закричал Грязный Нос. — Мне и так плохо!
— Ну и катись! — разозлился Длинношеий. — От тебя, прямо скажем, мало толку… Честное слово — ты глуп, как двуногое. Можешь убираться куда глаза глядят!
— Правда могу?
— Катись!
— И вы не вернете меня силой?
— Да кому ты нужен?.. Сам, небось, не рискнешь болтать лишнее… Сам знаешь, что с тобой тогда будет: отметелим как зерновую культуру.
Не дожидаясь новой порции бессмысленной болтовни, Длинношеий свернул в питомник Простых.
Некоторое время Маска смотрел ему вслед, вспоминая все прежние обиды. Конечно, они рады были бы сделать из него настоящую женщину: безвольное и во всем покорное существо… Ну нет, он докажет, к какому полу относится! Они все еще пожалеют…
Гордый собой, Маска выскочил из подземного дома и помчался по улице к ближайшему Уху.
— Управление? — спросил он в решетку телефона.
— Да, — прогудело из аппарата.
— Скажите, а за ценную информацию принадлежность к Оппозиции будет вычеркнута из моей Жизненной Карточки?
— Все зависит от ценности, — нехотя ответил дежурный. Перебежчиков он не любил по многим причинам, и главной из них была та, что приходилось всякий раз проводить полную перерегистрацию личности во всех архивах. Кроме того, перебежчик мог оказаться и двойным; хотя в его практике такие случаи были редки, забывать про эту возможность он не собирался.
— У меня настоящая сенсация! — уверенно прокричал в решетку Маска.
— Тогда приходите… Адрес вам должен быть знаком.
— Еще бы! — от радости Маска закрутил хвостом.
Ну что ж, пусть теперь Длинношеий попляшет: в Зеленом Крае ему наверняка будет подготовлена самая теплая встреча. А уж он лично попросит, чтобы его продержали возле инопланетянки подольше, чтобы проверить, что с ним случится раньше: вырастет гребень или отпадет хвост?..
11
Тому, кто любит, сложно вместить в сердце и другие чувства — именно поэтому Сэд кралась в техническое помещение так, чтобы никто ее не заметил. Пусть ее встречи с Кроу-Баром почти ни для кого не были секрето? — большая откровенность в отношениях наверняка повлекла бы за собой немедленное увольнение, а вряд ли можно было найти на планете существ более несчастных, чем выгнанные Сестры: другая нормальная работа им «не светила».
В «техничке» царил уютный полумрак. Свет не резал глаза, а, наоборот, снимал с них усталость после перегруженного яркостью дня. Застывшая на перекладине сильная мужская фигура показалась ей удивительным произведением искусства: досадные мелочи, вроде царапин на морде и шероховатостей на члениках щупалец, были скрыты рассеянным светом, приятно подчеркивающим рельеф, и замершего Кроу-Бара можно было принять за само Совершенство.
Кокетливо виляя длинным и тонким хвостом, Сэд стала подступать к нему. Ей нравилось вот так поиграть перед ним, чтобы броситься потом в самый неожиданный момент и оплести его тело всеми своими конечностями. Он знал эту ее повадку и специально — у Сэд не было ни тени сомнений — делал вид, что ее не замечает.
Вскоре все тело Сэд извивалось в старинном танце, которому ее учила сама природа. Она подходила все ближе и ближе, и струящиеся движения щупалец убыстрялись, демонстрируя молчаливому другу всю ее гибкость и грацию.
«Когда же он не выдержит, хитрюга? — приоткрывала в ожидании рот Сэд. — Еще чуть-чуть, и брошусь на него…»
Кроу-Бар молчал. Можно было подумать, что он спит.
«Ну, все…»
Сэд легко оттолкнулась ногами от земли и повисла на канате перекладины, почти касаясь грудью его лица.
От ее толчка Кроу-Бар откинулся на спину и глухо шмякнулся на пол.
Ошарашенная Сэд посмотрела на него сверху вниз: друг лежал неподвижно, распластав щупальца и лапы, как во сне… Но кто бы не проснулся от такого падения?
«Нет, он шутит! — цепенея от страха, продолжала вглядываться в его запрокинувшееся лицо Сэд. — Так просто не бывает!»
— Эй! Ты меня слышишь? — негромко позвала она. Ни один из суставов Кроу-Бара не пришел в движение.
Пугаясь все сильнее, Сэд повисла на щупальцах и опустилась на пол.
Кроу-Бар не двигался.
— Что с тобой? — тихо проговорила она и вновь не получила ответа, зато ощутила спиной чей-то взгляд, не предвещавший ничего хорошего.
— Ты жив? — она вцепилась в мягкое щупальце, потом нагнулась к его морде.
Никаких признаков жизни.
Сэд стало нехорошо. Кроу-Бар лежал как мертвый, а сзади на нее пялился незнакомец.
— Мне страшно! Ответь же! — нервно закричала Сэд.
От Кроу-Бара пахло чем-то незнакомым и неприятным, но напоминающим о больнице.
Незнакомец сзади сдвинулся с места, и Сэд почувствовала, как отвердевает под его взглядом от страха ее спина.
Страх был настолько силен, что она не могла ни закричать, ни сдвинуться с места.
Незнакомец приближался. Неприятный запах усилился.
Сэд медленно осела на пол: только это движение позволяли осуществить вдруг закоченевшие мышцы. Внезапно мелькнувшее перед носом щупальце заставило ее вздрогнуть. На остром его кончике виднелась намотанная ветошь.
Запах шел от нее.
Еще через секунду тряпка ткнулась Сэд в лицо, и ей показалось, что в глотку кто-то запихнул расширяющийся шар. Она попробовала выдохнуть, но пути для воздуха не было. Волна не боли — скорее леденящего отупения вошла в ее тело, достигла мозга, и свет для Сэд погас…
12
— Мама, а что я нашла!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74