Изобретательный Лех нашел способ сделать эти оттиски цветными, и сейчас они не уступают по выразительности оригиналам.
Много трудностей пришлось преодолеть, чтобы донести до арбинадцев нашу речь, нашу музыку. Обычные способы звукозаписи здесь вряд ли годятся. Никто не верит, что магнитные и электростатические поля удержатся в материалах на протяжении миллионов лет, и мы были уже готовы отказаться от мысли передать арбинадцам наши голоса, как Мэрс вспомнил, что когда-то звук записывали тоже механически, на специальные пластинки, и мы изготовили эти пластинки! Запись получилась вполне сносная, во всяком случае, за неимением лучшего, мы были вполне ею удовлетворены.
Послание теперь почти собрано. В нем недостает только одного — описания нашей собственной жизни. К сожалению, у нас. не оказалось ни одной книги, рисующей действительность нашего времени. Книги, бывшие на хрисской станции, погибли в потоках лавы, а на корабле оказались только всевозможные справочники.
И вот два дня назад при очередном обсуждении этой проблемы, посмотрев в мою сторону, Мэрс сказал:
— Мне кажется, у нас есть один выход.
— Какой же? — удивился Дасар. — Не предлагаете ли вы описать все самим?
— Вы почти угадали, — Мэрс усмехнулся, — только писать не нужно, уже написано.
— Кем написано?
— А вот им, — он указал на меня.
На лбу Дасара от удивления собралась складками кожа. Лех и Рииль, стоящие тут же, вопросительно посмотрели на меня.
— Вы не уничтожили свои записи? — спросил Мэрс. — Помните, я вам советовал.
— Не-ет еще, — протянул я, чувствуя, как кровь приливает к моему лицу.
— Какие записи? — спросил Рииль.
— Антор, к счастью, догадался вести дневник, куда, я думаю, попали не только мысли, но и описания того, с чем он сталкивался в своей жизни. Я прав, Ан? Ну смелее, если хотите, мы их читать не будем, но пусть прочтут арбинадцы. Так что вы скажете?
Я растерянно смотрел на обступивших меня товарищей:
— Да что вы, Мэрс! Литам Дасар, Рииль… Там же ничего интересного… Просто моя жизнь с момента подготовки этой экспедиции… Разве их может заинтересовать такое?
— А почему нет? Откуда вы знаете, что может их заинтересовать? Мне кажется, им будет интересно все, Надеюсь, вы писали правду, без прикрас?
— Правду.
— Для них она важнее всего. Решайте, Антор.
И вот я решаю. Решаю второй день и не могу решиться. Трудно давать на суд чужим людям то, что предназначалось только для себя. Правда, Мэрс сказал, что я могу добавить некоторые разъяснения, но биолог махнул рукой.
— Зачем? — воскликнул он. — Это мы отсылаем людям. Понимаете, людям! А они все поймут сами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Много трудностей пришлось преодолеть, чтобы донести до арбинадцев нашу речь, нашу музыку. Обычные способы звукозаписи здесь вряд ли годятся. Никто не верит, что магнитные и электростатические поля удержатся в материалах на протяжении миллионов лет, и мы были уже готовы отказаться от мысли передать арбинадцам наши голоса, как Мэрс вспомнил, что когда-то звук записывали тоже механически, на специальные пластинки, и мы изготовили эти пластинки! Запись получилась вполне сносная, во всяком случае, за неимением лучшего, мы были вполне ею удовлетворены.
Послание теперь почти собрано. В нем недостает только одного — описания нашей собственной жизни. К сожалению, у нас. не оказалось ни одной книги, рисующей действительность нашего времени. Книги, бывшие на хрисской станции, погибли в потоках лавы, а на корабле оказались только всевозможные справочники.
И вот два дня назад при очередном обсуждении этой проблемы, посмотрев в мою сторону, Мэрс сказал:
— Мне кажется, у нас есть один выход.
— Какой же? — удивился Дасар. — Не предлагаете ли вы описать все самим?
— Вы почти угадали, — Мэрс усмехнулся, — только писать не нужно, уже написано.
— Кем написано?
— А вот им, — он указал на меня.
На лбу Дасара от удивления собралась складками кожа. Лех и Рииль, стоящие тут же, вопросительно посмотрели на меня.
— Вы не уничтожили свои записи? — спросил Мэрс. — Помните, я вам советовал.
— Не-ет еще, — протянул я, чувствуя, как кровь приливает к моему лицу.
— Какие записи? — спросил Рииль.
— Антор, к счастью, догадался вести дневник, куда, я думаю, попали не только мысли, но и описания того, с чем он сталкивался в своей жизни. Я прав, Ан? Ну смелее, если хотите, мы их читать не будем, но пусть прочтут арбинадцы. Так что вы скажете?
Я растерянно смотрел на обступивших меня товарищей:
— Да что вы, Мэрс! Литам Дасар, Рииль… Там же ничего интересного… Просто моя жизнь с момента подготовки этой экспедиции… Разве их может заинтересовать такое?
— А почему нет? Откуда вы знаете, что может их заинтересовать? Мне кажется, им будет интересно все, Надеюсь, вы писали правду, без прикрас?
— Правду.
— Для них она важнее всего. Решайте, Антор.
И вот я решаю. Решаю второй день и не могу решиться. Трудно давать на суд чужим людям то, что предназначалось только для себя. Правда, Мэрс сказал, что я могу добавить некоторые разъяснения, но биолог махнул рукой.
— Зачем? — воскликнул он. — Это мы отсылаем людям. Понимаете, людям! А они все поймут сами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58