Стараясь отогнать охвативший ее беспричинный страх, Эйлан стала пробираться среди толкающихся людей. Если бы только ей удалось взять себя в руки, она непременно спросила бы, в какой стороне находится Лесная обитель. Когда-нибудь она, конечно, будет с усмешкой вспоминать этот день с его приключениями. Но сейчас ей было не до смеха: она чувствовала себя потерянной и тряслась от ужаса.
Толпа вдруг заволновалась. Эйлан едва не сбили с ног. Потеряв равновесие, она повалилась на какого-то мужчину в темном плаще. Он что-то буркнул себе под нос и вдруг удивленно уставился на нее.
– Эйлан! Неужели это ты? – Сильные руки схватили ее за локти. – Откуда ты взялась? – требовательно спросил знакомый голос.
Девушка подняла голову и увидела человека, которого она никак не ожидала встретить. Это был Гай Мацеллий.
Не в состоянии вымолвить ни слова, Эйлан приникла к нему. Почувствовав, что она вся дрожит, Гай прижал девушку к себе. И вдруг не стало больше толчеи, смолкли шум и крики, словно кольцом своих объятий Гай оградил ее от суматошного мира.
– Эйлан… – повторял римлянин. – Я и мечтать не смел, что встречу тебя здесь!
«А я знала, что мы увидимся, – пронеслось в голове у Эйлан. – Проснувшись сегодня утром, я сразу же подумала, что ты где-то рядом. Почему я отказывалась верить в это?»
Гай крепче сжал ее в объятиях, и она тут же позабыла о предупреждениях Кейлин, о своих сомнениях и страхах. Она была счастлива, а все остальное не имело никакого значения.
Эйлан рассмеялась. Голос ее чуть дрожал.
– Кажется, я заблудилась. Хотела вернуться в Лесную обитель или, по крайней мере, найти кого-нибудь из жриц, которые пришли посмотреть на праздник, но куда идти, не могла сообразить.
– Дорога там, – сказал Гай. Эйлан непроизвольно сделала шаг в ту сторону, куда указал римлянин. Юноша поспешно проговорил: – Неужели ты так сразу и уйдешь? Я приехал сюда… в такую даль только потому, что надеялся встретить тебя…
«Я не могу позволить ей уйти, я не вынесу этого!» – ясно, словно наяву, услышала Эйлан непроизнесенную вслух мысль Гая.
– Если ты сейчас уйдешь, возможно, мы больше никогда не встретимся. Я не могу потерять тебя, я не вынесу этого. Эйлан… – Он словно ласкал губами ее имя. У девушки возникло ощущение, будто кожу ее опалило пламя холодного огня. – Ты не можешь покинуть меня… – пробормотал Гай, уткнувшись в ее вуаль. – Сама Судьба привела тебя сюда, одну…
«Ну, я здесь не одна!» – с улыбкой подумала Эйлан, бросая взгляд на толпящихся вокруг людей. Но что верно, то верно: только Судьба – или Великая Богиня – могла привести ее сюда, в его объятия. Давшая пожизненный обет жрица в присутствии мужчины, который ей не отец, не дедушка и не брат, должна держаться скромно, опустив глаза, но Эйлан, намеренно отбросив все условности, смело посмотрела Гаю в лицо.
Что ожидала она увидеть? На лоб падают пряди вьющихся волос; короткая борода, которую Гай отрастил за время последней военной кампании, не скрывает упрямого подбородка; темные глаза пылают откровенной страстью. Что еще могла она увидеть в этом лице, кроме того, о чем уже знало ее сердце? Девушка смотрела на Гая, а воображение рисовало лицо римлянина таким, каким она увидела его при первой встрече. Внезапно эти образы слились воедино, и глазам Эйлан предстало лицо юноши, которого она выхаживала четыре года назад, – измученное, изможденное лицо, но волевое, как у зрелого мужа. И еще – лицо человека, который многое повидал и пережил. В нем сквозило недовольство и тоска по несбывшимся надеждам юности.
«Бедный мой любимый, – думала девушка, – значит, вот каким ты будешь?»
– Неужели ты уйдешь? – еще раз спросил Гай.
– Нет, – прошептала Эйлан.
Гай, сдавленно вздохнув, откинул вуаль с ее лица. Эйлан почувствовала, как он весь внутренне сжался: он впервые видел у нее над переносицей синий месяц.
– Я теперь жрица, – тихо промолвила девушка. Гай вздрогнул. Ему был ясен смысл сказанного. Но он продолжал держать Эйлан в своих объятиях, а она и не попыталась высвободиться.
От одной мысли о том, что, возможно, она никогда больше не увидит его, у Эйлан начинало темнеть в глазах. Кейлин, разумеется, приказала бы ей немедленно уйти. Это, по ее мнению, был бы единственно разумный шаг в данный момент. Но сейчас Эйлан поступит так, как хочется ей самой, и, что бы ни случилось, на этот раз Кейлин не придется отвечать за ее поступок.
На них случайно натолкнулись два погонщика скота и тут же попятились, заметив на Эйлан одеяние жрицы. На лицах их читались изумление и испуг. Гай, нахмурившись, быстро накинул на девушку свой коричневый плащ и опустил ей на лицо вуаль, чтобы не было видно золотистых волос.
– Давай-ка выбираться из толпы, – проворчал он. Они поспешили прочь. Гай по-прежнему держал Эйлан за талию, и это придавало ей уверенности. Ни он, ни она понятия не имели, куда они направляются. Главное, что они наконец-то вместе. Нужно только поскорее выбраться из этой давки.
– Как ты оказался здесь? Я и знать не знала, что ты где-то в наших местах.
– Наверное, я приехал, чтобы увидеть тебя, – ответил Гай. Эйлан приникла к нему, как бы впитывая каждое сказанное им слово. – Судьба привела меня сюда, а может, я должен благодарить за это отца. Он предложил мне поехать в одно место, но я направился в противоположную сторону. Как поживает малышка Валерия?
– Сенара. Так мы называем ее. Она абсолютно здорова и счастлива.
– Рад слышать это, – отозвался Гай, но Эйлан по его голосу поняла, что он уже забыл о Сенаре. – Синрика объявили вне закона, тебе известно об этом? – сообщил римлянин. – Я виделся с ним перед тем, как он уехал. Он сказал, чтобы я оставил тебя в покое… Гай замолчал. Какого же ответа он добивается от нее? – размышляла девушка. Может, ему просто надо слышать ее голос, знать, что она все время думает о нем? Неужели это и так не ясно? Она тянется к нему каждой клеточкой своего тела, ее душа принадлежит только ему.
– Может, он и прав. Отец решил во что бы то ни стало женить меня на одной римлянке, на дочери прокуратора из Лондиния…
– Ты выполнишь его волю? – осторожно поинтересовалась Эйлан. Кровь стучала у нее в висках. Значит, Гай собирается жениться! Зачем он говорит ей об этом? Эйлан понимала, что им никогда не быть вместе, но почему же ей так больно думать о том, что он может принадлежать другой?
Они с трудом, но все же выбрались из ярмарочной толчеи. Еще шаг, и молодые люди скроются от посторонних глаз под сенью лещины. Прошлой ночью юноши и девушки бродили по лесу, собирая цветы и травы, а потом любили друг друга, избрав своим брачным ложем молодую траву. Лес еще хранил вздохи влюбленных. Эйлан душой слышала эхо недавно царившей здесь пламенной страсти, которое перекликалось с суматошной возней раскинувшейся неподалеку ярмарки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158