Спустя мгновение он понял, что так оно и есть. И пожалел об этом. Но надо было двигаться дальше.
– Ты должен знать, – продолжал Спок, – мы, разумеется, поддерживаем тебя, что бы ты ни решил, и действительно желаем тебе удачи.
– Даже если мы также думаем, что ты полный осел, – проворчал Маккой.
Кирк не мог больше этого терпеть.
– Вы слышали, что я сказал? – Он вскочил и начал расхаживать. – Я люблю ее, Боунз.
На Маккоя это не произвело впечатления:
– А ты слышал, что сказал я? Ты спятил!
Спок встрял между двумя людьми как посредник.
– Капитан, разрешите. Вы сказали, что влюблены. Как мы предполагаем, этот раз отличается от других?
Кирк уставился на Спока, изумленный резкостью его вопроса.
– Это точно, я изменился. Понимаешь…
Кирк огляделся незамысловатые серые стены комнаты в вулканском духе.
Это были те же стены, что стесняли его существование, давили на него со всех сторон, ограничивали движение и саму жизнь.
– …Спок, я умираю здесь.
Этого Маккой не мог пропустить.
– Вовсе не умираешь. Говорю тебе как доктор.
Кирк игнорировал выпад.
– Я не это имел в виду, и ты знаешь это. Мое время уходит. Как и твое время. Время Спока. Последний год все словно ждут от меня, что я буду сидеть в своем кресле-качалке, любуясь закатом, и ждать ночи, которая станет концом всему. Но теперь, – Тейлани, она открыла мне… новые горизонты.
– Она ослепила тебя, больше похоже на это, – сказал Маккой.
Кирк не мог возразить на это.
– Да, это так. Но мне это нравится. Я не могу прекратить думать о ней, Боунз. Я не могу забыть, как мне хорошо с ней.
– Возможно, твой гормональный уровень можно привести в норму моим трикодером.
Кирк усехнулся.
– Ну да. Ты можешь понять, на что это похоже, чувствовать, что все начинается вновь? Боунз, она… невероятна. Больше, чем невероятна. Я имею в виду, она…
Маккой отвернулся.
– Избавь меня от подробностей.
Hо Кирк уже не мог остановиться. Он не мог удержать Тейлани в себе.
– Я чувствую, словно мне снова 20 лет. То же волнение, надежда – все возвращается ко мне. Каждое утро. Каждый день. Каждую ночь. Все словно новое. Все, Боунз.
– Если что и новое, это только Энтерпрайз-Би.
Это остановило Кирка. Теперь Маккой явно старался подавить свой гнев.
– Он почти закончен. Поднят в космический док. Будет спущен со стапелей в этом году. И уже назначен капитан – капитан Гарриман, а не Джеймс Т. Кирк.
Кирк сердито отмахнулся от диагноза. Это было слишком просто. Он почувствовал, что в нем постепенно поднимается раздражение на Маккоя.
– Ты меня не слушаешь. Дело не в «Энтерпрайзе». Дело во мне. В моих чувствах. В моих желаниях.
Он повернулся к Споку.
– Спок, ты знаешь это, верно? Мы говорили о страсти. Ты сказал, что это то, что мне нужно. И Тейлани заставила меня почувствовать это снова.
– Я не сомневаюсь в этом, капитан. Но эта страсть плохо влияет на вашу способность рассуждать здраво.
Кирк был поражен такой оценкой.
– Разве на мой рассудок что-то влияет?
– Вы перестали обдумывать, какой у нее может быть интерес в этом деле?
– Какое дело, Спок?
Маккой встал на сторону Спока.
– То дело, в котором она использует тебя, Джим.
Кирк развел руками.
– Так пусть использует. Боже мой, Боунз! Ты знаешь, что значит – быть снова нужным кому-то? Ты получил свою медицину. Спок стал дипломатом. А кем стал я? Что я делал, пока Тейлани не пришла ко мне и не сказала, что ее мир нуждается во мне?
Маккой искоса бросил быстрый взгляд на Спока.
– Да, думаю, это было пооригинальнее, чем «заходи почаще, морячок».
Кирк не знал, сколько еще захочет выслушивать все это.
– Боунз, Спок сам утверждал все то, что Тейлани говорила мне. Клингоно-ромуланская колония провалилась. На нее больше никто не претендует. Они провозгласили независимость.
– Так она читала те же главы альманаха Звездного Флота, что и Спок, – сказал Маккой рассеяно. – Ха. Никто даже толком не знает, где находится этот Чал.
Спок сложил кончики пальцев с задумчивым видом.
– Если быть честным, капитан, решительность ваших намерений не кажется мне соответствующей видимой угрозе Чалу. Поэтому я подозреваю, что вы рассказали нам не все, что Тейлани открыла вам о своем мире и его проблемах.
Кирк состроил свое лучшее лицо игрока в покер, хотя он знал, что это давно перестало срабатывать со Споком и Маккоем.
– Я рассказал вам все, что можно. Некоторые вещи, грустные вещи, она рассказала мне частным образом. Нет нужды повторять их.
Он все еще находил, что ему трудно поверить в поразительные медицинские особенности мира Тейлани, о которых она заявила. Но если он посмеет рассказать кому-то, даже своим друзьям, что Тейлани рассказала ему о… вечной молодости, они отправят его в психушку. Галактика полна ложными источниками юности. Не говоря уже о мошенниках, которые наживаются на тех безрассудных, которые в них поверили. Он не собирался показаться своим друзьям более глупым, чем он уже определенно выглядел.
– Частным образом, – гневно сказал Маккой на середине глотка, – cлишком мягко сказано!
– Боунз, не надо.
Маккой со стуком поставил свой стакан, как будто потерял вкус к любимому напитку.
– А если не я, то кто? Посмотри в лицо фактам, Джим, и ты увидишь, как кто-то пытается сбежать от действительности на 9-й скорости. Мы все знаем, что тебе нужно что-то делать. Но сбегать, простите за выражение, переспав с этим ребенком…
Кирк уставился на Маккоя словно на прокурора-обвинителя и заорал на него, не меньше своего друга удивившись такой своей реакции:
– Она совершеннолетняя, Боунз! Она знает, что делает. Ее планета не имеет ни оборонительной системы, ни военной истории. Они нуждаются во мне… в моем опыте… создать полицейские войска, показать им, как защитить себя, спасти их мир и их будущее!
– И ты думаешь, нет тысяч консультационных фирм в сотнях миров, которые лучше подготовлены для этого, чем ты? Тебе не приходило в голову, что Федерация могла бы ухватиться за этот шанс – устроить совместную миротворческую операцию вместе с клингонами и ромуланцами для улучшения отношений с ними?
– Есть и другие соображения, – настаивал Кирк.
– Уверен, что так. Ее соображения! – Маккой растопырил пальцы, и стал их загибать. – Твоя репутация. Твой престиж. Твой мгновенный доступ на любой вообразимый уровень правительственных и экономических кругов Федерации и почти в любом другом месте, какое ты мог бы вспомнить при желании.
Глаза Маккоя широко раскрылись от возмущения:
– Как долго, по-твоему, это будет продолжаться, прежде чем твоя маленькая подружка однажды ночью свернется клубочком в твоей постели и спросит, а не мог бы ты организовать совсем небольшую встречу между ней и какими-нибудь планетарными властями? Или предпринимателем, с которым она не смогла бы встретиться, веди она переговоры еще лет десять?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73