Она даже объясняла Хэйзел, как получаются различные узоры на ткани в зависимости от того, когда поднимать или опускать ряды маленьких колечек. Хэйзел так ничего и не поняла. Но у малышек появились подруги их возраста, и они, казалось, уже больше привязаны к женщинам, которые воспитывали их, чем к Хэйзел.
Хэйзел поняла, хотя и не сразу, что малышкам бежать никуда не нужно. Они слишком малы, они не смогут много бегать, лазать, сопротивляться. Они будут слишком заметны, их никак не скрыть, а за мальчиков их не выдать. Но самое главное, она видела, что они здесь счастливы, они в надежных руках, женщины относятся к ним с любовью. Даже Прима, которая обычна натянуто общалась с другими детьми, всегда улыбалась Брэнди-Пруденс и гладила ее темные завитушки. Если она сможет сама убежать отсюда, сможет спасти Брюн, то на девочках это никак не отразится. Никто не будет винить детей за дела взрослых. За ними будут присматривать намного лучше, чем смогла бы сделать она сама, и даже лучше, чем если бы они оказались в Доме попавших в беду космопилотов, куда попадали в Династиях все дети погибших или пропавших космонавтов. Здесь они счастливы. Они уже лишились одной семьи, потеряли все, что у них было, она не может оторвать их от мира, в котором они чувствуют себя как дома.
Она ждала удобного случая. Она вполне могла бы прожить и здесь, у нее была необыкновенная особенность приспосабливаться к любым условиям, но она не хотела оставаться тут навсегда. Да, еда здесь вкусная, сады красивые, во всем ощущается какая-то надежность, ей нравилось окружавшее ее пространство, казавшееся бесконечным, она никогда раньше не представляла, как свободно живется на этой планете, не представляла, как огромен окружающий мир. Но, с тоской вспоминая, как удобно было в привычной с детства одежде, она скучала по свободе передвижения и общения, не ограниченного рамками пола, расы, верований. Здесь ее всегда будут считать чужестранкой… Хэйзел хотела снова оказаться дома. Ей не хватало и привычной техники. На «Элайасе Мадеро» она ощущала себя частью огромной цивилизации, которая охватывает всю вселенную.
Кроме того, есть еще золотоволосая женщина. Они сказали друг другу свои имена. И теперь во всем этом мире только эта женщина знала настоящее имя Хэйзел, знала, откуда она, а сама Хэйзел, и только она знала имя этой женщины. Брюн. Она, Хэйзел, сможет выжить в этом мире, та женщина — нет.
Брюн. Она повторяла это имя про себя. Даже тогда, когда она была запугана и так поглощена заботой о малышках, она все равно никак не могла простить мужчинам то, что они сделали с той женщиной. Никто ни за какие проступки не заслуживает подобного наказания. А Брюн ничего такого вообще не сделала. Они совершили преступление, они украли Брюн, как украли и Хэйзел, но у Брюн отобрали еще и голос.
Хэйзел точно знала, что Брюн будет думать о побеге. Любая женщина, выросшая на свободе, не может смириться с такой жизнью, тем более эта. Хэйзел интуитивно чувствовала, что Брюн настроена не просто выжить. Но без голоса, взаперти, с двумя малышами на руках одна она ничего не сможет сделать. И Хэйзел ей поможет, она придумает, как им выбраться отсюда. Конечно, будет трудно, еще ведь малыши…
По ночам она повторяла про себя все, что помнила из той, реальной своей жизни. Ее зовут Хэйзел Такерис, отца ее звали Родрик Такерис, он был инженером на борту торгового судна «Элайас Мадеро», которым командовал капитан Лунд. Она сдала выпускные экзамены в средней школе и экзамен на прохождение практики на корабле. В том рейсе ей даже один раз повысили жалованье.
Брэнди и Стасси были дочерьми Гириан и Вор-ды, но и Гириан и Ворда мертвы. Золотоволосую женщину зовут Брюн, а у ее отца какое-то смешное имя. Там, далеко среди звезд, существует вселенная, где девочки могут носить любую одежду, смотреть в глаза мужчинам, могут сами выбирать, что делать в жизни и за кого выходить замуж. Настанет день, и она снова вернется туда.
Глава 15
На всем пути к седьмому сектору, где она пересела на гражданский корабль, Эсмей чувствовала, будто у нее на лбу и на спине выжжены слова, которые она слышала в свой адрес. Она много размышляла о том, как объяснить отцу ее теперешнее ненадежное положение во Флоте. Может, из-за похорон и связанных с ними забот он и не спросит ее ни о чем. Ведь действительно она, кажется, наследница своей прабабушки.
В прошлый приезд на Альтиплано ее встречали с пышностью и церемониями, на этот раз церемонии проходили без пышности, не было и своры журналистов. Отец встретил ее в зале прибытия, она едва узнала его в траурном черном костюме. Короткий приталенный жакет с расшитым бисером воротником и сложным витиеватым орнаментом из кос на груди и рукавах, широкие черные брюки заправлены в низкие черные ботинки с загнутыми вверх носками, плоская черная шляпа со свисающей слева до самого плеча кисточкой. Через левое ухо, со стороны сердца, прямая линия наследования… Она даже не думала, что помнит все это.
С ним была одна из служанок с эстансии. Она должна была помочь Эсмей переодеться в специально предназначенную для такого случая одежду. Они прошли в женскую комнату отдыха, где Эсмей сняла флотскую форму и облачилась сначала в белоснежное нижнее белье: длинные панталоны, нижнюю юбку и короткую белую сорочку. Верхняя одежда была черного цвета, как у отца. Черная блуза с широкими рукавами и вытачками спереди, широкая черная юбка, короткая жилетка из черной парчи, богато расшитая черным гагатом, широкий черный тканый пояс. Высокие женские сапожки с отворотом, открывавшим внутреннюю прокладку из черного шелка. Маленькая черная шапочка на голове, с небольшими загнутыми вверх полями. Эсмей видела такие наряды на других, но никогда не думала, что будет участвовать в церемонии Невесты Земель, что сама будет Невестой. Она никогда не видела церемонию целиком, тем, кто не принимал в ней участие, не разрешалось присутствовать до конца.
Одежда была тяжелой, но символика наряда еще тяжелее.
Медленно, ритуальным шагом, таким же древним, как окружавшие их горы, они прошли из зала прибытия в шаттлпорт. Эсмей привыкла, что отец всегда ходил впереди, но сейчас, как ни медленно она шла, он старался идти еще медленнее.
Все правильно. Ведь она — Невеста Земель. Иначе отец ни за что не пошел бы сзади.
В шаттле он быстро рассказал ей о том, что будет дальше, и ушел, оставив ей какие-то старые бумаги, бумаги из семейного архива, описывающие церемонии, в которых принимала участие ее прабабушка. Эсмей внимательно принялась читать. Конечно, кто-то будет ей помогать, но чем больше она сможет сделать самостоятельно, тем лучше. Она никогда не присутствовала на церемонии Вручения Дара Невесте Земель, только слышала рассказы других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Хэйзел поняла, хотя и не сразу, что малышкам бежать никуда не нужно. Они слишком малы, они не смогут много бегать, лазать, сопротивляться. Они будут слишком заметны, их никак не скрыть, а за мальчиков их не выдать. Но самое главное, она видела, что они здесь счастливы, они в надежных руках, женщины относятся к ним с любовью. Даже Прима, которая обычна натянуто общалась с другими детьми, всегда улыбалась Брэнди-Пруденс и гладила ее темные завитушки. Если она сможет сама убежать отсюда, сможет спасти Брюн, то на девочках это никак не отразится. Никто не будет винить детей за дела взрослых. За ними будут присматривать намного лучше, чем смогла бы сделать она сама, и даже лучше, чем если бы они оказались в Доме попавших в беду космопилотов, куда попадали в Династиях все дети погибших или пропавших космонавтов. Здесь они счастливы. Они уже лишились одной семьи, потеряли все, что у них было, она не может оторвать их от мира, в котором они чувствуют себя как дома.
Она ждала удобного случая. Она вполне могла бы прожить и здесь, у нее была необыкновенная особенность приспосабливаться к любым условиям, но она не хотела оставаться тут навсегда. Да, еда здесь вкусная, сады красивые, во всем ощущается какая-то надежность, ей нравилось окружавшее ее пространство, казавшееся бесконечным, она никогда раньше не представляла, как свободно живется на этой планете, не представляла, как огромен окружающий мир. Но, с тоской вспоминая, как удобно было в привычной с детства одежде, она скучала по свободе передвижения и общения, не ограниченного рамками пола, расы, верований. Здесь ее всегда будут считать чужестранкой… Хэйзел хотела снова оказаться дома. Ей не хватало и привычной техники. На «Элайасе Мадеро» она ощущала себя частью огромной цивилизации, которая охватывает всю вселенную.
Кроме того, есть еще золотоволосая женщина. Они сказали друг другу свои имена. И теперь во всем этом мире только эта женщина знала настоящее имя Хэйзел, знала, откуда она, а сама Хэйзел, и только она знала имя этой женщины. Брюн. Она, Хэйзел, сможет выжить в этом мире, та женщина — нет.
Брюн. Она повторяла это имя про себя. Даже тогда, когда она была запугана и так поглощена заботой о малышках, она все равно никак не могла простить мужчинам то, что они сделали с той женщиной. Никто ни за какие проступки не заслуживает подобного наказания. А Брюн ничего такого вообще не сделала. Они совершили преступление, они украли Брюн, как украли и Хэйзел, но у Брюн отобрали еще и голос.
Хэйзел точно знала, что Брюн будет думать о побеге. Любая женщина, выросшая на свободе, не может смириться с такой жизнью, тем более эта. Хэйзел интуитивно чувствовала, что Брюн настроена не просто выжить. Но без голоса, взаперти, с двумя малышами на руках одна она ничего не сможет сделать. И Хэйзел ей поможет, она придумает, как им выбраться отсюда. Конечно, будет трудно, еще ведь малыши…
По ночам она повторяла про себя все, что помнила из той, реальной своей жизни. Ее зовут Хэйзел Такерис, отца ее звали Родрик Такерис, он был инженером на борту торгового судна «Элайас Мадеро», которым командовал капитан Лунд. Она сдала выпускные экзамены в средней школе и экзамен на прохождение практики на корабле. В том рейсе ей даже один раз повысили жалованье.
Брэнди и Стасси были дочерьми Гириан и Вор-ды, но и Гириан и Ворда мертвы. Золотоволосую женщину зовут Брюн, а у ее отца какое-то смешное имя. Там, далеко среди звезд, существует вселенная, где девочки могут носить любую одежду, смотреть в глаза мужчинам, могут сами выбирать, что делать в жизни и за кого выходить замуж. Настанет день, и она снова вернется туда.
Глава 15
На всем пути к седьмому сектору, где она пересела на гражданский корабль, Эсмей чувствовала, будто у нее на лбу и на спине выжжены слова, которые она слышала в свой адрес. Она много размышляла о том, как объяснить отцу ее теперешнее ненадежное положение во Флоте. Может, из-за похорон и связанных с ними забот он и не спросит ее ни о чем. Ведь действительно она, кажется, наследница своей прабабушки.
В прошлый приезд на Альтиплано ее встречали с пышностью и церемониями, на этот раз церемонии проходили без пышности, не было и своры журналистов. Отец встретил ее в зале прибытия, она едва узнала его в траурном черном костюме. Короткий приталенный жакет с расшитым бисером воротником и сложным витиеватым орнаментом из кос на груди и рукавах, широкие черные брюки заправлены в низкие черные ботинки с загнутыми вверх носками, плоская черная шляпа со свисающей слева до самого плеча кисточкой. Через левое ухо, со стороны сердца, прямая линия наследования… Она даже не думала, что помнит все это.
С ним была одна из служанок с эстансии. Она должна была помочь Эсмей переодеться в специально предназначенную для такого случая одежду. Они прошли в женскую комнату отдыха, где Эсмей сняла флотскую форму и облачилась сначала в белоснежное нижнее белье: длинные панталоны, нижнюю юбку и короткую белую сорочку. Верхняя одежда была черного цвета, как у отца. Черная блуза с широкими рукавами и вытачками спереди, широкая черная юбка, короткая жилетка из черной парчи, богато расшитая черным гагатом, широкий черный тканый пояс. Высокие женские сапожки с отворотом, открывавшим внутреннюю прокладку из черного шелка. Маленькая черная шапочка на голове, с небольшими загнутыми вверх полями. Эсмей видела такие наряды на других, но никогда не думала, что будет участвовать в церемонии Невесты Земель, что сама будет Невестой. Она никогда не видела церемонию целиком, тем, кто не принимал в ней участие, не разрешалось присутствовать до конца.
Одежда была тяжелой, но символика наряда еще тяжелее.
Медленно, ритуальным шагом, таким же древним, как окружавшие их горы, они прошли из зала прибытия в шаттлпорт. Эсмей привыкла, что отец всегда ходил впереди, но сейчас, как ни медленно она шла, он старался идти еще медленнее.
Все правильно. Ведь она — Невеста Земель. Иначе отец ни за что не пошел бы сзади.
В шаттле он быстро рассказал ей о том, что будет дальше, и ушел, оставив ей какие-то старые бумаги, бумаги из семейного архива, описывающие церемонии, в которых принимала участие ее прабабушка. Эсмей внимательно принялась читать. Конечно, кто-то будет ей помогать, но чем больше она сможет сделать самостоятельно, тем лучше. Она никогда не присутствовала на церемонии Вручения Дара Невесте Земель, только слышала рассказы других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124