Если это вообще можно назвать мнением.
Брюн встала из-за стола и начала пробираться к выходу, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. С нее довольно. Не может же она одна добиться, чего хотела, если ей даже не дают такой возможности. Она уедет из Коппер-Маунтин, она сама будет решать, что ей нужно.
Когда девушка вернулась на базу, она уже немного остыла, и с телохранителями вела себя сдержанно и вежливо. Они так же вежливо отвечали ей. Было уже за полночь. Она слышала, как гудят машины. Наступило время отправки команд на занятия на местности. Если бы не последние события, Брюн тоже должна была бы ехать со всеми.
Она проверила, когда отходит первый шаттл и корабль. Конечно, без формальностей не обойтись, но она должна успеть со всем покончить до возвращения Эсмей. Она записалась на прием к коменданту базы на следующее утро и пошла к себе в комнату спать.
Когда утром она вошла в кабинет коменданта, по его лицу было ясно, что он уже все знает. Не успела она сесть, как он начал извиняться:
— Сера Мигер, насколько я понимаю, один из младших офицеров вела себя крайне недостойно…
— Вы следили за лейтенантом Суизой? Он откашлялся.
— За… вами, сера Мигер. Извините, но мы делали это, только чтобы обезопасить вас…
Нет, это невыносимо. Нельзя даже ни с кем поругаться!
— Ну что ж, значит, вы все слышали.
— Поведение лейтенанта Суизы недостойно офицера. Примите извинения от моего лица и от лица всего Флота…
— Не важно. Да, она говорила грубости, но дала мне ясно понять, что мои личные качества никого не интересуют. Из-за меня у вас у всех только лишние хлопоты, вам ведь приходится думать о моей безопасности. Я решила уехать.
— Ваш отец в курсе?
Она готова была ударить этого человека, но его вопрос еще раз подтверждал ее правоту.
— Как только откроется рубка, я поставлю его в известность. А потом на корабле Флота доберусь до ближайшего гражданского порта… — Она никак не могла вспомнить его название. — И там, возможно, найму корабль.
— Вам незачем так торопиться…
— Мне бы хотелось уехать до окончания занятий на местности, — сказала Брюн. Она твердо решила больше с Эсмей Суизой не встречаться. И с Барином Серрано тоже. Нетрудно представить, что скажет его бабушка.
— Понятно, — он сжал губы. — Наверное, в данных обстоятельствах вы приняли правильное решение, но смею вас уверить, что поведение лейтенанта Суизы не останется безнаказанным.
Усталость окутала ее внезапно, словно тяжелое одеяло. Ей не было никакого дела до лейтенанта Суизы, ей хотелось только быстрее уехать, уехать подальше от этих людей со всеми их педантичными правилами и непреклонной справедливостью.
— Я сделаю все, что необходимо, — сказала она и встала. Ей очень хотелось спать, она проспала бы неделю, не меньше. Но надо только немного потерпеть, она выспится, когда уедет отсюда, из этого несчастного места. Чтобы спокойнее пережить оставшееся здесь время, она надела привычную маску, улыбалась, когда это было нужно, пожимала руки, кому нужно, говорила комплименты, уверяла всех, что ни на кого не обижается, просто решила, что все это не для нее.
К вечеру пришел ответ от отца. Он сообщал, что вышлет в гражданский порт офицеров своей собственной милиции на замену телохранителям Королевской Космической службы. Он согласился с ее планом, что она проведет несколько месяцев в гостях у родственников и деловых партнеров семьи, а потом, к открытию охотничьего сезона, вернется на Сириалис. О том, доволен он или нет, Брюн судить не могла. В полночь по местному времени она села в шаттл, направлявшийся к ближайшей орбитальной станции…
Она тешила себя надеждой, что Эсмей Суиза в данный момент отнюдь не наслаждается жизнью.
Прошло тридцать часов с начала занятий на местности, и Эсмей уже сильно сомневалась в том, насколько правильно выбрала дополнительный предмет. Девушка успешно провела команду через первую треть маршрута, они безошибочно определили и прошли все препятствия. Но все сильно хотели есть, пить, страшно устали, а сама Эсмей чувствовала себя выжатой как лимон. Впереди лежало огромное пастбище, а за ним виднелся большой забор. Только бы добраться до этого забора, там они будут в безопасности. Пока им удавалось двигаться по маршруту, оставаясь незамеченными, но смогут ли они это сделать на открытом пространстве? Перебежать поле одним рывком было невозможно. Оставаясь на месте, они рисковали быть обнаруженными и потерять очки.
— Нам пригодился бы тоннель, — заметила Тарас. Конечно, она права, но не будут же они рыть тоннель.
— Может, удастся найти большую звериную нору?
— Сомневаюсь.
На инструктаже говорили, что все местные животные по весу не превышают пяти килограммов. Конечно, им многого вообще не сказали. Эсмей решила, что следует остаться на месте до наступления темноты, а потом осторожно, ползком двигаться в сторону забора.
Вдруг наступила полная темнота. Кто-то накинул ей на шею мешок. Она пробовала сопротивляться, хотя понимала, что все бесполезно. Девушка молотила кулаками воздух, зато ее били, не промахиваясь. От ударов Эсмей бросало из стороны в сторону, наконец она упала, ударившись головой обо что-то твердое. Во рту появился привкус крови, видимо, падая, она прикусила язык. Она не успела ничего сделать, как нападавшие уже схватили ее за руки и за ноги.
Наверное, Барин чувствовал тогда то же самое. Нет, ему было хуже, с ним ведь все происходило по-настоящему, но резкий голос, который угрожал ей, что будет больно, если она попробует сопротивляться, тоже был вполне реальным. Кто-то просунул руку в мешок, схватил ее за волосы и дернул голову назад.
Надо думать о чем-нибудь другом, так говорил ей Барин. Помогает, хотя очень не просто. В учебнике написано то же самое, значит, и другим помогало. Она почувствовала, что кто-то расстегивает ее рубашку, потом тела коснулось холодное лезвие ножа. Мысли сами по себе унеслись к событиям, происходившим с ней в далеком детстве.
Нет, об этом думать она не будет. Лучше думать о том, что может придать ей сил.
Она вспомнила о недавней ссоре с Брюн. Сейчас, в этой темноте, прорезаемой острой болью, ей на ум приходили все новые и новые слова, которые она хотела бы сказать девушке. Проходили часы, она потеряла им счет, но все отстаивала свою позицию, доказывала что-то Брюн, вспоминала все подробности, начиная с их первой встречи, представляла себя вместе с Брюн и Барином. Что каждый из них думает, что говорит, что они думают друг о друге. Словесные оскорбления схвативших ее людей превращались в ответы самой Брюн. Их удары она воспринимала, как удары Брюн.
Но в сцене, которую она мысленно разыгрывала, она тоже отвечала на атаки Брюн. Она знала, как ответить высокомерной девушке так, чтобы та, встав на колени, признала ее правоту, превосходство ее опыта, знаний и положения… Хотя бы в мыслях она добилась триумфа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Брюн встала из-за стола и начала пробираться к выходу, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. С нее довольно. Не может же она одна добиться, чего хотела, если ей даже не дают такой возможности. Она уедет из Коппер-Маунтин, она сама будет решать, что ей нужно.
Когда девушка вернулась на базу, она уже немного остыла, и с телохранителями вела себя сдержанно и вежливо. Они так же вежливо отвечали ей. Было уже за полночь. Она слышала, как гудят машины. Наступило время отправки команд на занятия на местности. Если бы не последние события, Брюн тоже должна была бы ехать со всеми.
Она проверила, когда отходит первый шаттл и корабль. Конечно, без формальностей не обойтись, но она должна успеть со всем покончить до возвращения Эсмей. Она записалась на прием к коменданту базы на следующее утро и пошла к себе в комнату спать.
Когда утром она вошла в кабинет коменданта, по его лицу было ясно, что он уже все знает. Не успела она сесть, как он начал извиняться:
— Сера Мигер, насколько я понимаю, один из младших офицеров вела себя крайне недостойно…
— Вы следили за лейтенантом Суизой? Он откашлялся.
— За… вами, сера Мигер. Извините, но мы делали это, только чтобы обезопасить вас…
Нет, это невыносимо. Нельзя даже ни с кем поругаться!
— Ну что ж, значит, вы все слышали.
— Поведение лейтенанта Суизы недостойно офицера. Примите извинения от моего лица и от лица всего Флота…
— Не важно. Да, она говорила грубости, но дала мне ясно понять, что мои личные качества никого не интересуют. Из-за меня у вас у всех только лишние хлопоты, вам ведь приходится думать о моей безопасности. Я решила уехать.
— Ваш отец в курсе?
Она готова была ударить этого человека, но его вопрос еще раз подтверждал ее правоту.
— Как только откроется рубка, я поставлю его в известность. А потом на корабле Флота доберусь до ближайшего гражданского порта… — Она никак не могла вспомнить его название. — И там, возможно, найму корабль.
— Вам незачем так торопиться…
— Мне бы хотелось уехать до окончания занятий на местности, — сказала Брюн. Она твердо решила больше с Эсмей Суизой не встречаться. И с Барином Серрано тоже. Нетрудно представить, что скажет его бабушка.
— Понятно, — он сжал губы. — Наверное, в данных обстоятельствах вы приняли правильное решение, но смею вас уверить, что поведение лейтенанта Суизы не останется безнаказанным.
Усталость окутала ее внезапно, словно тяжелое одеяло. Ей не было никакого дела до лейтенанта Суизы, ей хотелось только быстрее уехать, уехать подальше от этих людей со всеми их педантичными правилами и непреклонной справедливостью.
— Я сделаю все, что необходимо, — сказала она и встала. Ей очень хотелось спать, она проспала бы неделю, не меньше. Но надо только немного потерпеть, она выспится, когда уедет отсюда, из этого несчастного места. Чтобы спокойнее пережить оставшееся здесь время, она надела привычную маску, улыбалась, когда это было нужно, пожимала руки, кому нужно, говорила комплименты, уверяла всех, что ни на кого не обижается, просто решила, что все это не для нее.
К вечеру пришел ответ от отца. Он сообщал, что вышлет в гражданский порт офицеров своей собственной милиции на замену телохранителям Королевской Космической службы. Он согласился с ее планом, что она проведет несколько месяцев в гостях у родственников и деловых партнеров семьи, а потом, к открытию охотничьего сезона, вернется на Сириалис. О том, доволен он или нет, Брюн судить не могла. В полночь по местному времени она села в шаттл, направлявшийся к ближайшей орбитальной станции…
Она тешила себя надеждой, что Эсмей Суиза в данный момент отнюдь не наслаждается жизнью.
Прошло тридцать часов с начала занятий на местности, и Эсмей уже сильно сомневалась в том, насколько правильно выбрала дополнительный предмет. Девушка успешно провела команду через первую треть маршрута, они безошибочно определили и прошли все препятствия. Но все сильно хотели есть, пить, страшно устали, а сама Эсмей чувствовала себя выжатой как лимон. Впереди лежало огромное пастбище, а за ним виднелся большой забор. Только бы добраться до этого забора, там они будут в безопасности. Пока им удавалось двигаться по маршруту, оставаясь незамеченными, но смогут ли они это сделать на открытом пространстве? Перебежать поле одним рывком было невозможно. Оставаясь на месте, они рисковали быть обнаруженными и потерять очки.
— Нам пригодился бы тоннель, — заметила Тарас. Конечно, она права, но не будут же они рыть тоннель.
— Может, удастся найти большую звериную нору?
— Сомневаюсь.
На инструктаже говорили, что все местные животные по весу не превышают пяти килограммов. Конечно, им многого вообще не сказали. Эсмей решила, что следует остаться на месте до наступления темноты, а потом осторожно, ползком двигаться в сторону забора.
Вдруг наступила полная темнота. Кто-то накинул ей на шею мешок. Она пробовала сопротивляться, хотя понимала, что все бесполезно. Девушка молотила кулаками воздух, зато ее били, не промахиваясь. От ударов Эсмей бросало из стороны в сторону, наконец она упала, ударившись головой обо что-то твердое. Во рту появился привкус крови, видимо, падая, она прикусила язык. Она не успела ничего сделать, как нападавшие уже схватили ее за руки и за ноги.
Наверное, Барин чувствовал тогда то же самое. Нет, ему было хуже, с ним ведь все происходило по-настоящему, но резкий голос, который угрожал ей, что будет больно, если она попробует сопротивляться, тоже был вполне реальным. Кто-то просунул руку в мешок, схватил ее за волосы и дернул голову назад.
Надо думать о чем-нибудь другом, так говорил ей Барин. Помогает, хотя очень не просто. В учебнике написано то же самое, значит, и другим помогало. Она почувствовала, что кто-то расстегивает ее рубашку, потом тела коснулось холодное лезвие ножа. Мысли сами по себе унеслись к событиям, происходившим с ней в далеком детстве.
Нет, об этом думать она не будет. Лучше думать о том, что может придать ей сил.
Она вспомнила о недавней ссоре с Брюн. Сейчас, в этой темноте, прорезаемой острой болью, ей на ум приходили все новые и новые слова, которые она хотела бы сказать девушке. Проходили часы, она потеряла им счет, но все отстаивала свою позицию, доказывала что-то Брюн, вспоминала все подробности, начиная с их первой встречи, представляла себя вместе с Брюн и Барином. Что каждый из них думает, что говорит, что они думают друг о друге. Словесные оскорбления схвативших ее людей превращались в ответы самой Брюн. Их удары она воспринимала, как удары Брюн.
Но в сцене, которую она мысленно разыгрывала, она тоже отвечала на атаки Брюн. Она знала, как ответить высокомерной девушке так, чтобы та, встав на колени, признала ее правоту, превосходство ее опыта, знаний и положения… Хотя бы в мыслях она добилась триумфа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124