– Пей его и вспоминай меня.., и то, что нужно иногда удаляться от мирских забот.
– Так и сделаю, – ответил Спок. – Если вы постараетесь вспоминать о логике при взгляде на это. – Он предложил Маккою меньший сверток. Доктор распаковал подарок и вынул кружок, сделанный из блестящего металла, размером с ладонь, на котором были выгравированы затейливые геометрические символы. Он нахмурился, глядя на него:
– Красиво, Спок... Но... Что это такое?
– Вулканская мандала. Ее нужно созерцать, чтобы успокоить сознание в приготовлениях к принятию логики.
– О, спасибо! – Маккой запихнул подарок в свой нагрудный карман. – Будь уверен, я буду пялиться на нее каждый раз, когда мне понадобится логика. Теперь ведь тебя не будет рядом, чтобы напоминать мне о ней...
– Джентльмены! – Кирк встал и направился к тумбочке:
– Я не очень хорошо умею заворачивать вещи, но.., это для тебя. – Он подал Споку маленькую книгу.
Вулканец посмотрел на нее, полистал страницы и позволил себе небольшую тень улыбки на лице.
– "Оды" Горация? Спасибо, капитан!
– Чтобы напоминать тебе обо мне, – сказал Джим.
Маккой поднял одну бровь:
– Ты не думаешь, что книга "Дон Жуан" была бы более подходящей?
– Следите за языком, доктор, или я оставлю подарок себе, – сообщил Кирк, указывая на старинные каминные часы. – У меня было немалое искушение так или иначе сохранить их. – Он открыл стеклянную дверцу и сделал полный оборот минутной стрелки; часы снова начали бить, это был насыщенный мелодичный звук, который эхом отдавался от перегородок.
Раскрыв рот от восторга, Маккой возбужденно вслушивался в каждый звук.
– На память о хороших временах, – улыбнулся Кирк.
– Джим.., они прекрасны! Пожалуй, это самый лучший подарок, который кто-либо когда-либо делал мне.., за исключением моих внуков, конечно. – Выражение лица доктора вдруг стало печальным, когда он посмотрел на своих друзей. – Я не могу даже представить себе, как жить без вас обоих. Это ведь так не закончится, верно? После всех этих лет это не может закончиться...
– Не надо плакаться, доктор! – Тон Джима стал твердым. У них впереди была долгая ночь, и в эту ночь ему сотни раз будут задавать вопросы по поводу того, что он собирается делать, когда у него больше не будет "Энтерпрайза", и сотни раз ему придется изощряться, выдумывая ответы. Ему совсем не нужна была депрессия сейчас, в самом начале. – И перестаньте говорить, что мы никогда больше не увидимся.
– Ну, и КОГДА мы увидимся?
– Как насчет завтрашнего дня? Я подумывал о том, чтобы отправиться в Йосемитэ, и думал, что, может быть, вы оба захотите пойти со мной...
– Я не смогу, – сказал сокрушенно Маккой. – Я собираюсь отправиться к Джоанне и ее семье, мы будем обсуждать вопрос о том, чтобы провести кое-какие исследования в Б-ренга секторе. А Спок собирается домой...
– Домой? – Джим быстро взглянул на своего первого офицера, желая убедиться, что это так. Спок кивнул.
– Я.., обсуждаю возможность того, чтобы заняться кое-какой дипломатической работой вместе с послом Сареком. Так что я возвращаюсь на Вулкан завтра и боюсь, что не смогу отправиться с тобой в Йосемитэ.
– Понятно, – тихо сказал Джим. И впервые он полностью осознал, что не просто расстается с друзьями на время отпуска, но прощается с теми, кто был ему дорог.
Внезапное чувство невыразимого одиночества волной накатило на него – меланхолия, смешанная со странным предчувствием. В его памяти вдруг ожили события многолетней давности. Он увидел самого себя, сидевшего у костра в парке Йосемитэ и с улыбкой глядевшего на своих двух друзей, лица которых освещали оранжевые блики пламени.
Именно так. Тогда он взобрался на Эль-Капитан, самый изрезанный пик в парке, и упал. И Спок подхватил его. И Боунз, как всегда взбешенный тем, как рисковал его друг, прочитал ему целую лекцию по поводу его поведения и спросил, не собирался ли он стать самоубийцей.
"Это было смешно, – ответил им тогда Кирк, – но даже когда я падал, то знал, что не погибну.., потому, что вы оба были со мной. Я всегда знал, что умру в одиночестве".
Теперь больше не будет рядом Спока, чтобы поймать его, не будет и Маккоя, чтобы читать нотации. Мысль о том, что теперь он терял все, все, что было ему дорого, – Кэрол, Спока, Боунза, "Энтерпрайз", – наконец, дошла до него. Он был теперь абсолютно один, без друзей и пристанища. Его передернуло. "Кто-то ходит по моей могиле..."
Но эта мысль показалась слишком эгоистичной. Он решительно отмел ее прочь, выдавил улыбку.
– Ну.., что ж, когда-нибудь мы соберемся, – капитан встал.
– Джентльмены! Спасибо вам за подарки. Я думаю, что сейчас самое время отправляться на праздник.
– Последняя вечеринка с фейерверками... – Маккой сделал глубокий вдох, который замер в его горле, когда он взглянул на друзей. – А мы точно готовы к этому?
– Совсем не готовы, – честно ответил Кирк. – Пошли.
Глава 2
Годом позже Павел Чехов, командующий, офицер Звездного Флота, стоял посреди бескрайнего и необозримого океана колосящейся пшеницы и вглядывался в безоблачное небо. Он терпеливо стоял и наблюдал за небом уже довольно давно и достаточно долго для того, чтобы почувствовать жару и ослепнуть от лучей яркого солнца. Достаточно долго для того, чтобы невольно начать размышлять о цели своего поиска.
Параллельные моря голубого и желтого – одно вверху, другое под ногами, – казалось, не имели границ и пробуждали в нем какое-то ослепительное ощущение отчаянной свободы, которое он носил в себе весь последний год после расставания с "Энтерпрайзом" и ухода со службы. Перемены было нелегко пережить, но, как офицер Звездного Флота, Чехов научился переносить их стойко. Только на этот раз они оказались особенно тяжелыми. Год или два назад он надеялся избежать этого ощущения, восстановив старые связи. Он снова начал встречаться с Ириной Галиулиной, его любовью еще со времен учебы в Академии, женщиной, с которой рассчитывал провести остаток своей жизни.., но только для того, чтобы узнать, что она собирается замуж.
После этого он приобрел небольшую дачу под Москвой и проводил все свободное время в одиночестве, за исключением редких встреч со старыми друзьями. Получив приглашение от Звездного Флота участвовать в крестинах "Энтерпрайза-В", он ухватился за этот шанс.
Сейчас он стоял рядом с Монтгомери Скоттом, который также хмурился, глядя на небо. Ему нравилось общество Скотта – отчасти потому, что тот, в отличие от него, был доволен собой и жизнью в отставке. Он осел в своем родном городишке в Шотландии вместе с семьей сестры, с удовольствием играя теперь роль любимого дядюшки и пописывая специальные статьи для технических журналов. К тому же он сообщил Чехову с откровенной гордостью, что Звездный Флот нанял его в качестве консультанта по вопросам разработки и создания новых кораблей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
– Так и сделаю, – ответил Спок. – Если вы постараетесь вспоминать о логике при взгляде на это. – Он предложил Маккою меньший сверток. Доктор распаковал подарок и вынул кружок, сделанный из блестящего металла, размером с ладонь, на котором были выгравированы затейливые геометрические символы. Он нахмурился, глядя на него:
– Красиво, Спок... Но... Что это такое?
– Вулканская мандала. Ее нужно созерцать, чтобы успокоить сознание в приготовлениях к принятию логики.
– О, спасибо! – Маккой запихнул подарок в свой нагрудный карман. – Будь уверен, я буду пялиться на нее каждый раз, когда мне понадобится логика. Теперь ведь тебя не будет рядом, чтобы напоминать мне о ней...
– Джентльмены! – Кирк встал и направился к тумбочке:
– Я не очень хорошо умею заворачивать вещи, но.., это для тебя. – Он подал Споку маленькую книгу.
Вулканец посмотрел на нее, полистал страницы и позволил себе небольшую тень улыбки на лице.
– "Оды" Горация? Спасибо, капитан!
– Чтобы напоминать тебе обо мне, – сказал Джим.
Маккой поднял одну бровь:
– Ты не думаешь, что книга "Дон Жуан" была бы более подходящей?
– Следите за языком, доктор, или я оставлю подарок себе, – сообщил Кирк, указывая на старинные каминные часы. – У меня было немалое искушение так или иначе сохранить их. – Он открыл стеклянную дверцу и сделал полный оборот минутной стрелки; часы снова начали бить, это был насыщенный мелодичный звук, который эхом отдавался от перегородок.
Раскрыв рот от восторга, Маккой возбужденно вслушивался в каждый звук.
– На память о хороших временах, – улыбнулся Кирк.
– Джим.., они прекрасны! Пожалуй, это самый лучший подарок, который кто-либо когда-либо делал мне.., за исключением моих внуков, конечно. – Выражение лица доктора вдруг стало печальным, когда он посмотрел на своих друзей. – Я не могу даже представить себе, как жить без вас обоих. Это ведь так не закончится, верно? После всех этих лет это не может закончиться...
– Не надо плакаться, доктор! – Тон Джима стал твердым. У них впереди была долгая ночь, и в эту ночь ему сотни раз будут задавать вопросы по поводу того, что он собирается делать, когда у него больше не будет "Энтерпрайза", и сотни раз ему придется изощряться, выдумывая ответы. Ему совсем не нужна была депрессия сейчас, в самом начале. – И перестаньте говорить, что мы никогда больше не увидимся.
– Ну, и КОГДА мы увидимся?
– Как насчет завтрашнего дня? Я подумывал о том, чтобы отправиться в Йосемитэ, и думал, что, может быть, вы оба захотите пойти со мной...
– Я не смогу, – сказал сокрушенно Маккой. – Я собираюсь отправиться к Джоанне и ее семье, мы будем обсуждать вопрос о том, чтобы провести кое-какие исследования в Б-ренга секторе. А Спок собирается домой...
– Домой? – Джим быстро взглянул на своего первого офицера, желая убедиться, что это так. Спок кивнул.
– Я.., обсуждаю возможность того, чтобы заняться кое-какой дипломатической работой вместе с послом Сареком. Так что я возвращаюсь на Вулкан завтра и боюсь, что не смогу отправиться с тобой в Йосемитэ.
– Понятно, – тихо сказал Джим. И впервые он полностью осознал, что не просто расстается с друзьями на время отпуска, но прощается с теми, кто был ему дорог.
Внезапное чувство невыразимого одиночества волной накатило на него – меланхолия, смешанная со странным предчувствием. В его памяти вдруг ожили события многолетней давности. Он увидел самого себя, сидевшего у костра в парке Йосемитэ и с улыбкой глядевшего на своих двух друзей, лица которых освещали оранжевые блики пламени.
Именно так. Тогда он взобрался на Эль-Капитан, самый изрезанный пик в парке, и упал. И Спок подхватил его. И Боунз, как всегда взбешенный тем, как рисковал его друг, прочитал ему целую лекцию по поводу его поведения и спросил, не собирался ли он стать самоубийцей.
"Это было смешно, – ответил им тогда Кирк, – но даже когда я падал, то знал, что не погибну.., потому, что вы оба были со мной. Я всегда знал, что умру в одиночестве".
Теперь больше не будет рядом Спока, чтобы поймать его, не будет и Маккоя, чтобы читать нотации. Мысль о том, что теперь он терял все, все, что было ему дорого, – Кэрол, Спока, Боунза, "Энтерпрайз", – наконец, дошла до него. Он был теперь абсолютно один, без друзей и пристанища. Его передернуло. "Кто-то ходит по моей могиле..."
Но эта мысль показалась слишком эгоистичной. Он решительно отмел ее прочь, выдавил улыбку.
– Ну.., что ж, когда-нибудь мы соберемся, – капитан встал.
– Джентльмены! Спасибо вам за подарки. Я думаю, что сейчас самое время отправляться на праздник.
– Последняя вечеринка с фейерверками... – Маккой сделал глубокий вдох, который замер в его горле, когда он взглянул на друзей. – А мы точно готовы к этому?
– Совсем не готовы, – честно ответил Кирк. – Пошли.
Глава 2
Годом позже Павел Чехов, командующий, офицер Звездного Флота, стоял посреди бескрайнего и необозримого океана колосящейся пшеницы и вглядывался в безоблачное небо. Он терпеливо стоял и наблюдал за небом уже довольно давно и достаточно долго для того, чтобы почувствовать жару и ослепнуть от лучей яркого солнца. Достаточно долго для того, чтобы невольно начать размышлять о цели своего поиска.
Параллельные моря голубого и желтого – одно вверху, другое под ногами, – казалось, не имели границ и пробуждали в нем какое-то ослепительное ощущение отчаянной свободы, которое он носил в себе весь последний год после расставания с "Энтерпрайзом" и ухода со службы. Перемены было нелегко пережить, но, как офицер Звездного Флота, Чехов научился переносить их стойко. Только на этот раз они оказались особенно тяжелыми. Год или два назад он надеялся избежать этого ощущения, восстановив старые связи. Он снова начал встречаться с Ириной Галиулиной, его любовью еще со времен учебы в Академии, женщиной, с которой рассчитывал провести остаток своей жизни.., но только для того, чтобы узнать, что она собирается замуж.
После этого он приобрел небольшую дачу под Москвой и проводил все свободное время в одиночестве, за исключением редких встреч со старыми друзьями. Получив приглашение от Звездного Флота участвовать в крестинах "Энтерпрайза-В", он ухватился за этот шанс.
Сейчас он стоял рядом с Монтгомери Скоттом, который также хмурился, глядя на небо. Ему нравилось общество Скотта – отчасти потому, что тот, в отличие от него, был доволен собой и жизнью в отставке. Он осел в своем родном городишке в Шотландии вместе с семьей сестры, с удовольствием играя теперь роль любимого дядюшки и пописывая специальные статьи для технических журналов. К тому же он сообщил Чехову с откровенной гордостью, что Звездный Флот нанял его в качестве консультанта по вопросам разработки и создания новых кораблей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56