Обратной дороги не будет.
На самом деле все наоборот. Стать членом ордена — это сложно и долго. А вот вылететь из него — раз плюнуть.
На самом деле жить по-христиански — это значит просто жить. Проводить много-много времени с Тем, Кого ты любишь. Стараться проводить это время так, как нравится Ему, а не тебе. Это и значит жить «правильно».
Год назад я решил стать членом доминиканского братства. Теперь перед лицом Бога и членов моей общины мне предстояло принести обещания на следующий год. Ну и отчитаться за то, чем я занимался.
Я встал на колени. Положил обе руки на Писание. Склонил голову.
— Чего ты просишь?
— Прошу тебя, сестра, принять меня в Орден проповедников…
3
А ровно неделю назад я отмечал день рождения. Мне исполнилось тридцать три. Это было странно.
Накануне я совсем не думал о том, сколько именно лет мне должно исполниться. Ну, день рождения и день рождения… Так что, когда с утра телефон начал названивать и люди раз за разом стали говорить что-то о возрасте Христа, я удивился.
Мне не кажется, что в числе «33» есть какая-то особая мистика. Мне кажется, это просто такое число. Я снимал трубку, не открывая глаз слушал поздравления, говорил «Спасибо!» и вешал трубку. Потом я, стараясь не разбудить жену, вылез из кровати и отправился на кухню пить свой кофе.
4
В 1981 году в такой же день, как сегодня, я, ученик пятого класса, пришел в школу в белой рубашке и с полным ранцем конфет-карамелек. Помните, наверное: раньше было принято, чтобы именинники угощали всех в классе конфетами.
Мне исполнялось одиннадцать лет. Одноклассники знали о содержимом моего ранца и заранее пускали слюни. А на большой перемене в класс зашел директор школы (по совместительству — председатель школьной парторганизации).
Он был весел и, как я сейчас понимаю, вероятно, немного пьян.
— Дорогие детки, — сказал он. — Вы, конечно, знаете, у кого сегодня день рождения?
Дорогие детки закивали головками и начали тыкать пальцами в меня:
— Знаем, знаем! Вот у этого парня с конфетами!
Директор сперва растерялся, а потом разозлился. Покраснев и заиграв желваками, он четко проговорил:
— Ну и бараны же вы, дорогие детки! Сегодня день рождения у Леонида Ильича Брежнева. Генерального секретаря Коммунистической партии Советского Союза.
Сегодня никто в моей стране не помнит, когда именно смешной генсек Брежнев отмечал свой день рождения. Те, кто помоложе, скорее всего, не помнят и самого генсека. А я вот помню. В том году он отметил свой личный праздник в последний раз — и умер. И все вокруг меня начало меняться. И я начал меняться вместе со всем.
5
Трудно представить, но из тридцати с чем-то одноклассников, поедавших некогда мою карамель, до сегодняшнего дня дожило чуть больше двадцати.
Вождение авто в пьяном виде. Прохождение воинской службы в чересчур горячих точках страны. Попытка сделать бизнес не на том, на чем стоит его делать. Банальные суициды. Но в основном, конечно, наркотики.
В том году, когда мне исполнялось двадцать два, именно в мой день рождения произошло событие, которое стало главным мифом современной культуры. И является таким мифом до сих пор. В том, 1992 году, в Москве прошла самая первая рейв-вечеринка страны «Гагарин-party».
Это стало реальным прорывом. Именно «Гагарин-party», а вовсе не августовский путч, стала началом новой эры. Вся страна веселилась и танцевала вместе с петербургскими весельчаками, и все теперь было можно, а от этого танцевать хотелось еще больше.
Старое ушло. Теперь все должно было быть иначе. Мое поколение стало самым свободным за всю историю страны. Такого, как у моего поколения, не было ни у кого. Да и не будет уже, наверное…
Правда, и цена этого оказалась велика.
6
Те, кому десять лет назад было как мне (чуть за двадцать), сегодня перевалили за тот рубеж, за которым все вроде бы так же, но — по нисходящей. Те, кому сегодня под сорок, вряд ли проводят время в танцевальных клубах. Да и танцы в этих клубах уже не те.
Недавно по телевизору я смотрел ток-шоу с участием знаменитого и очень пожилого актера. Актер жаловался на возраст:
— В детстве я просыпался, умывался, выбегал на улицу, болтал с друзьями, запускал голубей, бегал на речку, дергал девчонок за косы… каждый день успевал переделать огромное количество важных и интересных вещей.
— А теперь?
— А теперь жизнь строится так: Новый год, Новый год, Новый год…
За прошедшие годы мы успели обзавестись морщинами, лысинами, пивными животами, женами (некоторые — большой коллекцией жен) и детьми… кто-то — состояниями, большинство — долгами… мы успели накупить множество модных и нужных вещей, большинство из которых перестали быть модными еще до того, как мы сняли с них магазинную упаковку, а нужными, если честно, они не были и до этого… а потом вместо нас стало появляться какое-то еще поколение.
Следующее. Уже не мое.
Тридцать три — самое время подвести промежуточные итоги. Скажем, я к этому возрасту все-таки отыскал свою церковь. Нашел людей, которые знают, как жить правильно. Больше я не нашел ничего. Но больше мне ничего и не надо.
7
Священник через голову стянул облачение, монахини пригласили нас в соседнюю маленькую комнату, и все сели пить чай с пирожными.
Священник, улыбаясь, рассказывал, что время перед Рождеством — самое тяжелое время в году. Четыре мессы в день: для детей, по-английски, по-русски… плюс занятия с людьми… плюс недавно умер один прихожанин, нужно организовать похороны… и самое главное — исповедь… священники сидят в огромных неотапливаемых церквях и слушают, как грешники раскаиваются в совершенном… по много часов в день… неделя за неделей… такая вот жизнь.
Я вспомнил, как год назад он рассказывал о священнике, который был рукоположен еще до Второй мировой. Я спросил, как он? Как его здоровье?
— Недавно он умер. Помолился, вернулся к себе в келью и умер.
— Да? Соболезную.
— Братья не сомневались, что он — настоящий святой. Они клали ему, уже умершему, на руки бумажные иконки. Чтобы он последний раз их благословил.
— А как можно понять, что человек стал святым?
— Разве это сложно? Тот, кто живет правильно, непременно станет святым.
8
Храм Святой Екатерины, прихожанином которого я являюсь, стоит прямо на Невском проспекте. Прямо на главной авеню моего города. Когда-то, столетие с лишним тому назад, это был самый главный католический храм Российской империи.
Накануне революции дома вокруг моей церкви составляли своего рода католический городок. Здесь была своя школа. Вернее, даже две — для мальчиков и для девочек. В школах преподавали лучшие профессора города. На органе моей церкви (лучшем органе столицы) играл молодой чиновник Министерства юстиции Петя Чайковский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
На самом деле все наоборот. Стать членом ордена — это сложно и долго. А вот вылететь из него — раз плюнуть.
На самом деле жить по-христиански — это значит просто жить. Проводить много-много времени с Тем, Кого ты любишь. Стараться проводить это время так, как нравится Ему, а не тебе. Это и значит жить «правильно».
Год назад я решил стать членом доминиканского братства. Теперь перед лицом Бога и членов моей общины мне предстояло принести обещания на следующий год. Ну и отчитаться за то, чем я занимался.
Я встал на колени. Положил обе руки на Писание. Склонил голову.
— Чего ты просишь?
— Прошу тебя, сестра, принять меня в Орден проповедников…
3
А ровно неделю назад я отмечал день рождения. Мне исполнилось тридцать три. Это было странно.
Накануне я совсем не думал о том, сколько именно лет мне должно исполниться. Ну, день рождения и день рождения… Так что, когда с утра телефон начал названивать и люди раз за разом стали говорить что-то о возрасте Христа, я удивился.
Мне не кажется, что в числе «33» есть какая-то особая мистика. Мне кажется, это просто такое число. Я снимал трубку, не открывая глаз слушал поздравления, говорил «Спасибо!» и вешал трубку. Потом я, стараясь не разбудить жену, вылез из кровати и отправился на кухню пить свой кофе.
4
В 1981 году в такой же день, как сегодня, я, ученик пятого класса, пришел в школу в белой рубашке и с полным ранцем конфет-карамелек. Помните, наверное: раньше было принято, чтобы именинники угощали всех в классе конфетами.
Мне исполнялось одиннадцать лет. Одноклассники знали о содержимом моего ранца и заранее пускали слюни. А на большой перемене в класс зашел директор школы (по совместительству — председатель школьной парторганизации).
Он был весел и, как я сейчас понимаю, вероятно, немного пьян.
— Дорогие детки, — сказал он. — Вы, конечно, знаете, у кого сегодня день рождения?
Дорогие детки закивали головками и начали тыкать пальцами в меня:
— Знаем, знаем! Вот у этого парня с конфетами!
Директор сперва растерялся, а потом разозлился. Покраснев и заиграв желваками, он четко проговорил:
— Ну и бараны же вы, дорогие детки! Сегодня день рождения у Леонида Ильича Брежнева. Генерального секретаря Коммунистической партии Советского Союза.
Сегодня никто в моей стране не помнит, когда именно смешной генсек Брежнев отмечал свой день рождения. Те, кто помоложе, скорее всего, не помнят и самого генсека. А я вот помню. В том году он отметил свой личный праздник в последний раз — и умер. И все вокруг меня начало меняться. И я начал меняться вместе со всем.
5
Трудно представить, но из тридцати с чем-то одноклассников, поедавших некогда мою карамель, до сегодняшнего дня дожило чуть больше двадцати.
Вождение авто в пьяном виде. Прохождение воинской службы в чересчур горячих точках страны. Попытка сделать бизнес не на том, на чем стоит его делать. Банальные суициды. Но в основном, конечно, наркотики.
В том году, когда мне исполнялось двадцать два, именно в мой день рождения произошло событие, которое стало главным мифом современной культуры. И является таким мифом до сих пор. В том, 1992 году, в Москве прошла самая первая рейв-вечеринка страны «Гагарин-party».
Это стало реальным прорывом. Именно «Гагарин-party», а вовсе не августовский путч, стала началом новой эры. Вся страна веселилась и танцевала вместе с петербургскими весельчаками, и все теперь было можно, а от этого танцевать хотелось еще больше.
Старое ушло. Теперь все должно было быть иначе. Мое поколение стало самым свободным за всю историю страны. Такого, как у моего поколения, не было ни у кого. Да и не будет уже, наверное…
Правда, и цена этого оказалась велика.
6
Те, кому десять лет назад было как мне (чуть за двадцать), сегодня перевалили за тот рубеж, за которым все вроде бы так же, но — по нисходящей. Те, кому сегодня под сорок, вряд ли проводят время в танцевальных клубах. Да и танцы в этих клубах уже не те.
Недавно по телевизору я смотрел ток-шоу с участием знаменитого и очень пожилого актера. Актер жаловался на возраст:
— В детстве я просыпался, умывался, выбегал на улицу, болтал с друзьями, запускал голубей, бегал на речку, дергал девчонок за косы… каждый день успевал переделать огромное количество важных и интересных вещей.
— А теперь?
— А теперь жизнь строится так: Новый год, Новый год, Новый год…
За прошедшие годы мы успели обзавестись морщинами, лысинами, пивными животами, женами (некоторые — большой коллекцией жен) и детьми… кто-то — состояниями, большинство — долгами… мы успели накупить множество модных и нужных вещей, большинство из которых перестали быть модными еще до того, как мы сняли с них магазинную упаковку, а нужными, если честно, они не были и до этого… а потом вместо нас стало появляться какое-то еще поколение.
Следующее. Уже не мое.
Тридцать три — самое время подвести промежуточные итоги. Скажем, я к этому возрасту все-таки отыскал свою церковь. Нашел людей, которые знают, как жить правильно. Больше я не нашел ничего. Но больше мне ничего и не надо.
7
Священник через голову стянул облачение, монахини пригласили нас в соседнюю маленькую комнату, и все сели пить чай с пирожными.
Священник, улыбаясь, рассказывал, что время перед Рождеством — самое тяжелое время в году. Четыре мессы в день: для детей, по-английски, по-русски… плюс занятия с людьми… плюс недавно умер один прихожанин, нужно организовать похороны… и самое главное — исповедь… священники сидят в огромных неотапливаемых церквях и слушают, как грешники раскаиваются в совершенном… по много часов в день… неделя за неделей… такая вот жизнь.
Я вспомнил, как год назад он рассказывал о священнике, который был рукоположен еще до Второй мировой. Я спросил, как он? Как его здоровье?
— Недавно он умер. Помолился, вернулся к себе в келью и умер.
— Да? Соболезную.
— Братья не сомневались, что он — настоящий святой. Они клали ему, уже умершему, на руки бумажные иконки. Чтобы он последний раз их благословил.
— А как можно понять, что человек стал святым?
— Разве это сложно? Тот, кто живет правильно, непременно станет святым.
8
Храм Святой Екатерины, прихожанином которого я являюсь, стоит прямо на Невском проспекте. Прямо на главной авеню моего города. Когда-то, столетие с лишним тому назад, это был самый главный католический храм Российской империи.
Накануне революции дома вокруг моей церкви составляли своего рода католический городок. Здесь была своя школа. Вернее, даже две — для мальчиков и для девочек. В школах преподавали лучшие профессора города. На органе моей церкви (лучшем органе столицы) играл молодой чиновник Министерства юстиции Петя Чайковский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37