Епископ пребывал от короля в зависимости личной и тесной, и король — патрон и покровитель Церкви — всячески использовал свой епископат. Он требовал от епископов налогов, присутствия в королевском войске и политических услуг разного рода. Он без стеснения распоряжался их деньгами, воинами и временем, короче говоря, рассматривал и использовал их как слуг и агентов, у которых можно потребовать все, что угодно. А если епископы пытались пресечь подобные поползновения, если они сопротивлялись требованиям, находя их чрезмерными, это выливалось в конфликт, войну со всеми последствиями: с накладываемым на земли интердиктом и отлучениями людей, с занятием диоцеза manu militari, с конфискацией епископских доходов, со смещением епископа, изгоняемого из своей резиденции, а иногда и из королевства.
Достаточно напомнить здесь наиболее серьезные конфликты, почти всегда заканчивавшиеся поражением епископов: столкновение с архиепископом Сансским в 1181 г. по вопросу юрисдикции; с архиепископом Руанским в 1196 г. по поводу собственности; с парижским епископом и многими другими епископами северной Франции в 1200 г. в связи с делом Ин-гебурги; с епископами Орлеана и Осера в 1210 г. из-за военной службы; с парижским епископом в 1221 г. по вопросам юрисдикции и собственности и т. д. Те же конфликты, которые бурлят в капетингской Франции, беспокоят и Францию Плантагенетов. Мы видим, как Ричард Львиное Сердце борется в 1197 г. с руанским архиепископом, в 1180 г. — с архиепископом Пуатье, а Иоанн Безземельный — в 1204 г. с епископом Лиможа. Повсюду одна и та же картина: епископу, которому в своих взаимоотношениях с духовенством и знатью диоцеза так трудно добиться победы, которому надо усмирить столько противников, приходится еще и противостоять суверену и бороться против притеснений короля — сколько дополнительных трудов, забот и опасностей!
С помощью уступок и покорности можно избежать конфликтов и остаться в мире с королем; но это до странности беспокойный мир, нарушаемый продолжающимися требованиями денег и услуг. Одна обязанность присутствовать на политических и судебных ассамблеях, на больших сборах королевского войска является для французских прелатов источником страшной усталости и значительных расходов. Епископы стараются по возможности увильнуть от них, но не принимать приглашения короля еще труднее, нежели уклоняться от приглашений Папы. Ведь король совсем близко и обладает реальной силой. В 1193 г. епископ Турне Этьен, человек просвещенный и миротворец, боявшийся разъездов, обратился к архиепископу Реймсскому с жалобным письмом. Король требует, чтобы он являлся со своими воинами и оружием перед праздником Вознесения Господня и накануне Троицы в Мант. Что делать? — спрашивает епископ.
Я ничего не понимаю в военных делах. Я отдался духовной службе не для того, чтобы вести походную жизнь. И вот меня призывают — меня, никогда не сражающегося на войне, и предлагают надеть доспехи, а я никогда не носил оружия. Со времени Хильперика короли Франции всегда требовали от епископов Турне только клятвы верности и присутствия в суде. Мне очень трудно вступить в борьбу с государем, и, однако же, невозможно сделать и того, что он требует. Я нахожусь между молотом и наковальней: либо я должен оскорбить короля, либо выполнить службу, которой не обязан.
Три года спустя — письмо того же епископа, изнемогающего от созывов во время поста 1196 г. Архиепископ Реймсский требует, чтобы он приехал на посвящение в сан епископа Шалонско-го; король приказывает ему находиться 31 марта между Водреем и Гайоном, в Нормандии, где должна состояться встреча английского и французского суверенов; наконец, 7 апреля его вызывают в Париж присутствовать на судебном процессе парижского епископа и Шелльского аббатства. Он извиняется перед архиепископом Реймсским: «Отец мой, мне шестьдесят восемь лет, и я чувствую близкую смерть. Пощадите своего слугу: мой разум готов бы вам повиноваться, но плоть немощна. Я не могу без великой опасности для себя предпринять и вынести подобное путешествие. Если я двинусь в путь, я не доеду до конца».
Епископам не всегда удавалось сослаться на возраст и болезни: подобные извинения часто встречались королем недоверчиво; он и не думал их принимать, а вызывал отсутствующих в суд за нарушение феодального долга. Таким образом, и к его двору, и в лагерь приезжали, каким бы тяжким ни было это путешествие. Но одного присутствия было недостаточно. Король постоянно нагружал епископов деловыми миссиями и посольствами за границу. Епископат поставлял ему послов, дипломатов, администраторов, которые ему ничего не стоили. Многие епископы волей-неволей принимали таким образом активное участие в политике, вынужденные добавлять к своей ежедневной обременительной работе выполнение чрезвычайных поручений. Не говоря об архиепископе Реймсском Гийоме Шампанском и архиепископе Руанском Готье де Кутансе, бывшими один — для Филиппа Августа, а второй — для английского короля настоящими первыми министрами, следовало бы упомянуть Гийома, епископа Лизье, посланного в 1200 г. препроводить Бланку Кастильскую из Испании в Нормандию; Жана, епископа Эвре, на которого возлагались Генрихом II и Ричардом Львиное Сердце многочисленные миссии; Жана де Верака, епископа Лиможского, главного уполномоченного Филиппа Августа во Франции и на западе; Мориса де Сюлли, парижского епископа, исполнявшего многие дипломатические и административные поручения короля Франции. Список этих обремененных поручениями епископов можно было бы продолжать до бесконечности. Их даже использовали для командования военными силами, как епископа Байоннского и архиепископа Ошского, исполнявших в 1190 г. должности адмиралов у Ричарда Львиное Сердце, и архиепископа Буржского Симона де Сюлли, который в 1221 г. привел в Лангедок вооруженный отряд, посланный против альбигойцев Филиппом Августом. Некоторые из них были настоящими воинами — таковы епископ Бове Филипп де Дре и епископ Санлиса Герен, стратег битвы при Бувине. Филипп Август многим им обязан.
Но тяжких повседневных трудов еще недостаточно, чтобы очертить все поле деятельности епископов. В эпоху готики, искусства если и не самого богатого, то, по крайней мере, самого чистого и строго-элегантного, большая часть епископов была великими строителями. Сами современники поражались этому. Хроника епископов Осерских содержит на сей счет очень характерный отрывок:
В это время жители снова воодушевлялись строительством новых церквей. Наш епископ (Гийом де Сеньеле), видя, что его осерская церковь, возведенная в соответствии со старыми вкусами, плохо выглядела и рушилась от старости, в то время как во всех соседних диоцезах новые церкви возносили к небу свои сияющие кровли, решил перестроить и свою, согласно приемам современного искусства, и поручить украшение ее самым умелым архитекторам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Достаточно напомнить здесь наиболее серьезные конфликты, почти всегда заканчивавшиеся поражением епископов: столкновение с архиепископом Сансским в 1181 г. по вопросу юрисдикции; с архиепископом Руанским в 1196 г. по поводу собственности; с парижским епископом и многими другими епископами северной Франции в 1200 г. в связи с делом Ин-гебурги; с епископами Орлеана и Осера в 1210 г. из-за военной службы; с парижским епископом в 1221 г. по вопросам юрисдикции и собственности и т. д. Те же конфликты, которые бурлят в капетингской Франции, беспокоят и Францию Плантагенетов. Мы видим, как Ричард Львиное Сердце борется в 1197 г. с руанским архиепископом, в 1180 г. — с архиепископом Пуатье, а Иоанн Безземельный — в 1204 г. с епископом Лиможа. Повсюду одна и та же картина: епископу, которому в своих взаимоотношениях с духовенством и знатью диоцеза так трудно добиться победы, которому надо усмирить столько противников, приходится еще и противостоять суверену и бороться против притеснений короля — сколько дополнительных трудов, забот и опасностей!
С помощью уступок и покорности можно избежать конфликтов и остаться в мире с королем; но это до странности беспокойный мир, нарушаемый продолжающимися требованиями денег и услуг. Одна обязанность присутствовать на политических и судебных ассамблеях, на больших сборах королевского войска является для французских прелатов источником страшной усталости и значительных расходов. Епископы стараются по возможности увильнуть от них, но не принимать приглашения короля еще труднее, нежели уклоняться от приглашений Папы. Ведь король совсем близко и обладает реальной силой. В 1193 г. епископ Турне Этьен, человек просвещенный и миротворец, боявшийся разъездов, обратился к архиепископу Реймсскому с жалобным письмом. Король требует, чтобы он являлся со своими воинами и оружием перед праздником Вознесения Господня и накануне Троицы в Мант. Что делать? — спрашивает епископ.
Я ничего не понимаю в военных делах. Я отдался духовной службе не для того, чтобы вести походную жизнь. И вот меня призывают — меня, никогда не сражающегося на войне, и предлагают надеть доспехи, а я никогда не носил оружия. Со времени Хильперика короли Франции всегда требовали от епископов Турне только клятвы верности и присутствия в суде. Мне очень трудно вступить в борьбу с государем, и, однако же, невозможно сделать и того, что он требует. Я нахожусь между молотом и наковальней: либо я должен оскорбить короля, либо выполнить службу, которой не обязан.
Три года спустя — письмо того же епископа, изнемогающего от созывов во время поста 1196 г. Архиепископ Реймсский требует, чтобы он приехал на посвящение в сан епископа Шалонско-го; король приказывает ему находиться 31 марта между Водреем и Гайоном, в Нормандии, где должна состояться встреча английского и французского суверенов; наконец, 7 апреля его вызывают в Париж присутствовать на судебном процессе парижского епископа и Шелльского аббатства. Он извиняется перед архиепископом Реймсским: «Отец мой, мне шестьдесят восемь лет, и я чувствую близкую смерть. Пощадите своего слугу: мой разум готов бы вам повиноваться, но плоть немощна. Я не могу без великой опасности для себя предпринять и вынести подобное путешествие. Если я двинусь в путь, я не доеду до конца».
Епископам не всегда удавалось сослаться на возраст и болезни: подобные извинения часто встречались королем недоверчиво; он и не думал их принимать, а вызывал отсутствующих в суд за нарушение феодального долга. Таким образом, и к его двору, и в лагерь приезжали, каким бы тяжким ни было это путешествие. Но одного присутствия было недостаточно. Король постоянно нагружал епископов деловыми миссиями и посольствами за границу. Епископат поставлял ему послов, дипломатов, администраторов, которые ему ничего не стоили. Многие епископы волей-неволей принимали таким образом активное участие в политике, вынужденные добавлять к своей ежедневной обременительной работе выполнение чрезвычайных поручений. Не говоря об архиепископе Реймсском Гийоме Шампанском и архиепископе Руанском Готье де Кутансе, бывшими один — для Филиппа Августа, а второй — для английского короля настоящими первыми министрами, следовало бы упомянуть Гийома, епископа Лизье, посланного в 1200 г. препроводить Бланку Кастильскую из Испании в Нормандию; Жана, епископа Эвре, на которого возлагались Генрихом II и Ричардом Львиное Сердце многочисленные миссии; Жана де Верака, епископа Лиможского, главного уполномоченного Филиппа Августа во Франции и на западе; Мориса де Сюлли, парижского епископа, исполнявшего многие дипломатические и административные поручения короля Франции. Список этих обремененных поручениями епископов можно было бы продолжать до бесконечности. Их даже использовали для командования военными силами, как епископа Байоннского и архиепископа Ошского, исполнявших в 1190 г. должности адмиралов у Ричарда Львиное Сердце, и архиепископа Буржского Симона де Сюлли, который в 1221 г. привел в Лангедок вооруженный отряд, посланный против альбигойцев Филиппом Августом. Некоторые из них были настоящими воинами — таковы епископ Бове Филипп де Дре и епископ Санлиса Герен, стратег битвы при Бувине. Филипп Август многим им обязан.
Но тяжких повседневных трудов еще недостаточно, чтобы очертить все поле деятельности епископов. В эпоху готики, искусства если и не самого богатого, то, по крайней мере, самого чистого и строго-элегантного, большая часть епископов была великими строителями. Сами современники поражались этому. Хроника епископов Осерских содержит на сей счет очень характерный отрывок:
В это время жители снова воодушевлялись строительством новых церквей. Наш епископ (Гийом де Сеньеле), видя, что его осерская церковь, возведенная в соответствии со старыми вкусами, плохо выглядела и рушилась от старости, в то время как во всех соседних диоцезах новые церкви возносили к небу свои сияющие кровли, решил перестроить и свою, согласно приемам современного искусства, и поручить украшение ее самым умелым архитекторам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134