Никому не нравится признаваться в обиде, основанной на чем-то
подобном. И все же, только ли в этом дело? Простая проекция
неудовлетворенности из-за немногочисленных примеров личной
недостаточности? Старый армейский рефлекс насчет святости моих решений?
Или меня беспокоило что-то более глубокое и как раз теперь всплывшее на
поверхность?
- Корвин, - произнес Ганелон, - я тут поразмыслил...
Я вздохнул:
- Да?
- Насчет сына Рэндома. Учитывая, как на вас все заживает, я полагаю
вполне возможным, что он мог выжить и все еще где-то бродит.
- Хотелось бы думать, что так оно и есть.
- Не слишком торопись с такими пожеланиями.
- Что ты имеешь в виду?
- Как я понял, он имел очень мало контакта с Амбером и с остальной
семьей, учитывая, что вырос он в Рембе.
- Да, я тоже так думаю.
- Фактически, кроме Бенедикта и Льювиллы в Рембе, единственный, с кем
он имел контакт, был тот, кто ударил его ножом.
- Блейз, Бранд или Фиона. Мне пришло в голову, что у него, вероятно,
сложилось искаженное представление о семье.
- Искаженное, - допустил я, - но может быть, вполне оправданное, если
я понимаю, к чему ты клонишь.
- Думаю, что понимаешь. Кажется допустимым, что он не только боится
семьи, но и имеет зуб на вашу компанию.
- Такое вполне возможно.
- Не думаешь ли ты, что он мог переметнуться к врагам?
Я покачал головой:
- Нет, если он знает, что они орудия тех, кто пытался убить его.
- Но так ли это? Интересно знать... Ты говоришь, что Бранд испугался
и попытался отказаться от какой-то там ихней договоренности с шайкой
черной дороги. Если они так сильны, то я хотел бы знать, не могли ли Фиона
и Блейз стать их орудиями? Если это так, то я могу представить себе
Мартина, выискивающего что-то, что дает ему власть над ними.
- Слишком детальное построение из догадок, - возразил я.
- Враги, кажется, слишком много знают о вас.
- Верно, но у нас имелась пара предателей, которые могли много
рассказать им.
- Могли ли они дать им все, что по твоим словам знала Дара?
- Это хороший довод, - признал я, - но трудно сказать.
Кроме случая с Теки, немедленно пришедшего мне на ум. Однако, я решил
держать это при себе, чтобы выяснить, к чему он клонит, а не удаляться по
касательной. Поэтому я сказал:
- Мартин едва ли способен рассказать им многое об Амбере.
Ганелон с минуту помолчал, а затем спросил:
- У тебя был случай проверить это дело, о котором я тебя спрашивал
той ночью у твоей гробницы?
- Какое дело?
- Можно ли подслушивать с помощью Карт? - напомнил он. - Теперь,
когда мы знаем, что у Мартина есть колода...
Наступила моя очередь замолчать, пока небольшое семейство минуток
перешло мне слева дорогу и показывая мне язык.
- Нет, - наконец, произнес я. - У меня не было случая проверить это.
Мы проехали немалое расстояние, прежде чем он произнес:
- Корвин, той ночью, когда вы вернули Бранда...
- Да?
- Ты говоришь, что после ты проверил алиби у всех, чтобы выяснить,
кто же это тебя ударил, и что любому из них было бы трудно выкинуть такой
фокус в данное время.
- Да, - вымолвил я.
Он кивнул:
- Теперь ты можешь подумать об еще одном своем родственнике. У него
может отсутствовать семейная ловкость лишь потому, что он молод и
неопытен.
Мысленно усмехнувшись, я сделал ручкой безмолвному параду минуток,
прошедших между Амбером и мной.
4
Она спросила: "Кто там?", когда я постучал, и я ей ответил:
- Корвин.
- Минутку.
Я услышал ее шаги, а затем дверь распахнулась. Виала, лишь чуть выше
полутора метров ростом и очень худенькая брюнетка с изящными чертами лица
и мягким голосом. На ней было надето красное платье. Ее незрячие глаза
смотрели сквозь меня, напоминая мне о тьме прошлого, о боли.
- Рэндом попросил меня передать, что он немного задержится, но
беспокоиться незачем.
Она посторонилась и открыла дверь настежь.
Я не хотел, но зашел. Я не собирался буквально выполнять просьбу
Рэндома - рассказать ей то, что уже сказал и ничего более.
Лишь когда мы поехали каждый своей дорогой, я сообразил, что именно
означала просьба Рэндома: он попросту попросил меня сообщить его жене, с
которой я успел обменяться не более чем полудюжиной слов, что он
отправился искать своего незаконного сына, парня, чья мать Морганта
совершила самоубийство, за что Рэндом и был наказан принудительной
женитьбой на Виале. Тот факт, что этот брак оказался удачным, все еще
изумлял меня. У меня не было ни малейшего желания выдавать груз неприятных
новостей и, заходя в комнату, я искал выход.
Я прошел мимо бюста Рэндома, установленного на высокой полке в стене
слева от меня. На самом деле я миновал его прежде, чем до меня дошло, что
изображен был в самом деле мой брат. На противоположной стороне комнаты я
увидел ее рабочий верстак. Обернувшись, я изучил бюст.
- Я и не знал, что вы занимаетесь ваянием.
- Да?
Оглядев апартаменты, я быстро обнаружил другие образцы ее работ.
- Здорово у вас получается, - похвалил я.
- Спасибо. Не присядете ли?
Я опустился в большое кресло с высокими подлокотниками, оказавшееся
более удобным, чем оно выглядело. Она уселась на низкий диван справа от
меня, подобрав под себя ноги.
- Не хотите ли что-нибудь поесть или выпить?
- Нет, спасибо. Я могу задержаться лишь ненадолго. Дело в том, что
Рэндом, Ганелон и я немного сбились с пути по дороге домой, а после этой
задержки встретились и поговорили. В результате всего этого Рэндом и
Бенедикт вынуждены были предпринять еще одно небольшое путешествие.
- Это надолго?
- Вероятно, на сутки, может, немного дольше. Если его поездка сильно
затянется, он, вероятно, свяжется с кем-нибудь через Карту, и мы дадим вам
знать. - Бок мой начало покалывать, и я положил туда руку, мягко массируя.
- Рэндом мне много рассказывал о вас.
Я усмехнулся.
- Вы уверены, что не хотите перекусить? Это будет нетрудно устроить.
- Он рассказал вам, что я всегда голоден?
Она рассмеялась:
- Нет. Но если вы были столь деятельны, как вы утверждаете, то я
полагаю, вы не выкроили времени на еду.
- Тут вы наполовину правы. Ладно, если у вас завалялся лишний кусок
хлеба, он, может, пойдет мне на пользу.
- Прекрасно! Одну минутку.
Она поднялась и вышла в соседнюю комнату. Я воспользовался случаем,
чтобы от души почесать кожу вокруг раны, где внезапно возник убийственный
приступ зуда. Я принял ее гостеприимство по этой причине, а частично из-за
понимания, что я действительно проголодался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
подобном. И все же, только ли в этом дело? Простая проекция
неудовлетворенности из-за немногочисленных примеров личной
недостаточности? Старый армейский рефлекс насчет святости моих решений?
Или меня беспокоило что-то более глубокое и как раз теперь всплывшее на
поверхность?
- Корвин, - произнес Ганелон, - я тут поразмыслил...
Я вздохнул:
- Да?
- Насчет сына Рэндома. Учитывая, как на вас все заживает, я полагаю
вполне возможным, что он мог выжить и все еще где-то бродит.
- Хотелось бы думать, что так оно и есть.
- Не слишком торопись с такими пожеланиями.
- Что ты имеешь в виду?
- Как я понял, он имел очень мало контакта с Амбером и с остальной
семьей, учитывая, что вырос он в Рембе.
- Да, я тоже так думаю.
- Фактически, кроме Бенедикта и Льювиллы в Рембе, единственный, с кем
он имел контакт, был тот, кто ударил его ножом.
- Блейз, Бранд или Фиона. Мне пришло в голову, что у него, вероятно,
сложилось искаженное представление о семье.
- Искаженное, - допустил я, - но может быть, вполне оправданное, если
я понимаю, к чему ты клонишь.
- Думаю, что понимаешь. Кажется допустимым, что он не только боится
семьи, но и имеет зуб на вашу компанию.
- Такое вполне возможно.
- Не думаешь ли ты, что он мог переметнуться к врагам?
Я покачал головой:
- Нет, если он знает, что они орудия тех, кто пытался убить его.
- Но так ли это? Интересно знать... Ты говоришь, что Бранд испугался
и попытался отказаться от какой-то там ихней договоренности с шайкой
черной дороги. Если они так сильны, то я хотел бы знать, не могли ли Фиона
и Блейз стать их орудиями? Если это так, то я могу представить себе
Мартина, выискивающего что-то, что дает ему власть над ними.
- Слишком детальное построение из догадок, - возразил я.
- Враги, кажется, слишком много знают о вас.
- Верно, но у нас имелась пара предателей, которые могли много
рассказать им.
- Могли ли они дать им все, что по твоим словам знала Дара?
- Это хороший довод, - признал я, - но трудно сказать.
Кроме случая с Теки, немедленно пришедшего мне на ум. Однако, я решил
держать это при себе, чтобы выяснить, к чему он клонит, а не удаляться по
касательной. Поэтому я сказал:
- Мартин едва ли способен рассказать им многое об Амбере.
Ганелон с минуту помолчал, а затем спросил:
- У тебя был случай проверить это дело, о котором я тебя спрашивал
той ночью у твоей гробницы?
- Какое дело?
- Можно ли подслушивать с помощью Карт? - напомнил он. - Теперь,
когда мы знаем, что у Мартина есть колода...
Наступила моя очередь замолчать, пока небольшое семейство минуток
перешло мне слева дорогу и показывая мне язык.
- Нет, - наконец, произнес я. - У меня не было случая проверить это.
Мы проехали немалое расстояние, прежде чем он произнес:
- Корвин, той ночью, когда вы вернули Бранда...
- Да?
- Ты говоришь, что после ты проверил алиби у всех, чтобы выяснить,
кто же это тебя ударил, и что любому из них было бы трудно выкинуть такой
фокус в данное время.
- Да, - вымолвил я.
Он кивнул:
- Теперь ты можешь подумать об еще одном своем родственнике. У него
может отсутствовать семейная ловкость лишь потому, что он молод и
неопытен.
Мысленно усмехнувшись, я сделал ручкой безмолвному параду минуток,
прошедших между Амбером и мной.
4
Она спросила: "Кто там?", когда я постучал, и я ей ответил:
- Корвин.
- Минутку.
Я услышал ее шаги, а затем дверь распахнулась. Виала, лишь чуть выше
полутора метров ростом и очень худенькая брюнетка с изящными чертами лица
и мягким голосом. На ней было надето красное платье. Ее незрячие глаза
смотрели сквозь меня, напоминая мне о тьме прошлого, о боли.
- Рэндом попросил меня передать, что он немного задержится, но
беспокоиться незачем.
Она посторонилась и открыла дверь настежь.
Я не хотел, но зашел. Я не собирался буквально выполнять просьбу
Рэндома - рассказать ей то, что уже сказал и ничего более.
Лишь когда мы поехали каждый своей дорогой, я сообразил, что именно
означала просьба Рэндома: он попросту попросил меня сообщить его жене, с
которой я успел обменяться не более чем полудюжиной слов, что он
отправился искать своего незаконного сына, парня, чья мать Морганта
совершила самоубийство, за что Рэндом и был наказан принудительной
женитьбой на Виале. Тот факт, что этот брак оказался удачным, все еще
изумлял меня. У меня не было ни малейшего желания выдавать груз неприятных
новостей и, заходя в комнату, я искал выход.
Я прошел мимо бюста Рэндома, установленного на высокой полке в стене
слева от меня. На самом деле я миновал его прежде, чем до меня дошло, что
изображен был в самом деле мой брат. На противоположной стороне комнаты я
увидел ее рабочий верстак. Обернувшись, я изучил бюст.
- Я и не знал, что вы занимаетесь ваянием.
- Да?
Оглядев апартаменты, я быстро обнаружил другие образцы ее работ.
- Здорово у вас получается, - похвалил я.
- Спасибо. Не присядете ли?
Я опустился в большое кресло с высокими подлокотниками, оказавшееся
более удобным, чем оно выглядело. Она уселась на низкий диван справа от
меня, подобрав под себя ноги.
- Не хотите ли что-нибудь поесть или выпить?
- Нет, спасибо. Я могу задержаться лишь ненадолго. Дело в том, что
Рэндом, Ганелон и я немного сбились с пути по дороге домой, а после этой
задержки встретились и поговорили. В результате всего этого Рэндом и
Бенедикт вынуждены были предпринять еще одно небольшое путешествие.
- Это надолго?
- Вероятно, на сутки, может, немного дольше. Если его поездка сильно
затянется, он, вероятно, свяжется с кем-нибудь через Карту, и мы дадим вам
знать. - Бок мой начало покалывать, и я положил туда руку, мягко массируя.
- Рэндом мне много рассказывал о вас.
Я усмехнулся.
- Вы уверены, что не хотите перекусить? Это будет нетрудно устроить.
- Он рассказал вам, что я всегда голоден?
Она рассмеялась:
- Нет. Но если вы были столь деятельны, как вы утверждаете, то я
полагаю, вы не выкроили времени на еду.
- Тут вы наполовину правы. Ладно, если у вас завалялся лишний кусок
хлеба, он, может, пойдет мне на пользу.
- Прекрасно! Одну минутку.
Она поднялась и вышла в соседнюю комнату. Я воспользовался случаем,
чтобы от души почесать кожу вокруг раны, где внезапно возник убийственный
приступ зуда. Я принял ее гостеприимство по этой причине, а частично из-за
понимания, что я действительно проголодался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49