Так унизить себя, свое мужское достоинство! Присутствие Пруденс было бы постоянным укором для него. И все же Росс не мог не признать: взрыв страсти оказал на него весьма благотворное действие. Он стал спокойнее и спал гораздо лучше.
Росс встал, подбросил в камин полено и налил себе маленький стаканчик мадеры. На душе у него вдруг стало легко, мысли прояснились. Да, Пруденс была для него искушением, но по Божьему соизволению он вышел из этого испытания еще более сильным.
Завтра надо наведаться в таверну «Щиты». Там есть седой старый лесник, который всю неделю расхваливал Россу уединенную хижину, расположенную на одной из вершин Шенандонской горной цепи. Если удастся найти ее, не надо будет тратить лишние усилия и строить новый дом. Они с Вэджем успеют привести в порядок свое новое жилище задолго до того, как начнется пора снегопадов.
Росс уставился на огонь, потрескивающий в камине. Языки пламени напоминали ему о волосах Пруденс. На корабле она мыла их дождевой водой и мылом. И от них пахло солнцем – даже в их затхлой каюте. Когда Пруденс спала, он не раз наклонялся и вдыхал их аромат.
«Нет! – подумал Росс. – Это путь к безумию, дорога в тот страшный ад, где обитает сейчас Вэдж. Пора забыть Пруденс – раз и навсегда. Возможно, она сейчас лежит в объятиях своего Джеми и твердит, что любит его, а ее нежное тело тает под его страстными поцелуями…»
Росс поднял книгу, решив перед сном дочитать главу, но его насторожил какой-то странный шум. Росс поднял голову: в открытых дверях появилась фигурка Пруденс, еле видная в полутьме. Она дрожала; волосы, растрепавшиеся на ветру, спутанными прядями свисали на лицо. В огромных потемневших от отчаяния глазах стояли слезы. Даже со своего места Росс видел, как они поблескивали, отражая языки пламени в камине. Пруденс затворила дверь и прижалась к косяку. Ее лицо очень изменилось, превратившись в горестную маску.
– Я не знала, куда мне еще идти, – прошептала она.
Росс вскочил с кресла и устремился к ней.
– Боже всемогущий! Что случилось, черт побери?
– Джеми. – Пруденс шмыгнула носом и вытерла глаза. – Он уехал. Вернулся в Англию.
Голова ее поникла, и она зарыдала, содрогаясь всем телом.
– О бедная моя девочка! – пробормотал Росс, и Пруденс нашла убежище в его объятиях.
Глава 15
Росс нежно погладил ее спутанные волосы.
– Расскажи мне все.
Пруденс покачала головой. Ее душу терзала такая печаль, что сначала она не могла выдавить из себя ни слова. Джеми уехал. И она больше не увидит своего милого сыночка. Пруденс прижалась головой к груди Росса, выплакивая свое горе.
– Я… я не знала, что делать, и пришла, но если вы… – с трудом выговорила она наконец.
– Глупышка!.. Мы расстались друзьями. Куда же еще ты могла пойти, как не ко мне? – Он бережно обнял ее и держал в объятиях до тех пор, пока всхлипывания не утихли.
В первый раз за все эти дни Пруденс несколько утешилась. О, это ужасное, бесконечно долгое путешествие из Потомака обратно в Вильямсбург!.. Ее сердце разрывалось на части. Страшным усилием воли она сдерживала слезы, опасаясь, что, вновь начав плакать, не сможет остановиться.
Наконец Пруденс подняла голову и грустно вздохнула:
– Я вымочила ваш жилет.
Росс улыбнулся нежно и с сочувствием:
– Невелика беда. Так расскажи наконец, что случилось?
Воспоминания вызвали новый поток слез.
– Мне… мне оставался всего один день пути до его плантации… Мы остановились на постоялом дворе. Я спросила хозяина, как добраться туда. А он сказал, что Джеми… Боже, помоги мне! Джеми продал свою плантацию. И уехал домой. – Она снова всхлипнула, не в силах вынести горькой иронии этой ситуации. – Он уехал в Англию в конце мая! Может быть, вернувшись, Джеми искал меня в Винсли, но я в это время уже жила в Лондоне. И никто не мог сказать ему, где я нахожусь. – Пруденс зарыдала. – Моя жизнь копчена!.. – простонала она.
– Кончена? А куда подевалось милое, веселое дитя, полное радужных надежд? Кто укорял меня за мрачность? Твоя жизнь только начинается. Впереди тебя ждет счастье – правда, придется еще немного потерпеть.
– У меня больше нет сил надеяться.
– В таком случае позаимствуй их у меня. Ты продрогла до костей. Иди и сядь у камина.
Росс снял с себя камзол и накинул его на плечи Пруденс, потом усадил в кресло, поближе к огню, опустился на колени и, подняв ее юбки до колен, стянул башмаки и чулки.
– У тебя ступни холодные, как ледышки, – заметил он и принялся быстро растирать их ладонями.
Пруденс откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Ее тело, насквозь промерзшее в дилижансе, начало согреваться, но сердце по-прежнему было объято смертельным холодом.
– Где твои пожитки?
– Я оставила их внизу.
Извозчик отказался нести ее багаж наверх. Пруденс потратила последние свои деньги на то, чтобы добраться до Вильямсбурга, и ей нечего было дать на чай.
– Я сам займусь этим позже. Ты ужинала?
– Я не голодна. Росс поднялся с колен.
– У меня есть немного хлеба и сыра. Выпей стаканчик мадеры, чтоб согреться.
Не обращая внимания на протестующие возгласы, он заставил Пруденс поесть и выпить вина, уверяя – как врач, – что после этого она почувствует себя гораздо лучше. Затем Росс взял жаровню, наполнил ее горячими углями и направился к двери в спальню.
– Крепкий сон приободрит тебя. Заканчивай свой ужин, а я согрею постель. – И он скрылся в соседней комнате.
Конечно, Росс оказался прав. Пруденс впервые за эти дни почувствовала голод. И охватившая ее паника понемногу улеглась. Будущее уже не казалось таким страшным. Ничего, она так или иначе разыщет Джеми. Он говорил что-то о своем доме в Лондоне. Правда, где он находится, неизвестно. Зато Пруденс знала адрес его родового поместья в Беркшире. Сколько писем, полных отчаяния, она послала туда!
В гостиную вошел Росс.
– Идем. Надо лечь, пока простыни еще теплые. – Он заставил ее встать и начал расстегивать платье.
Его ловкие пальцы – пальцы хирурга – действовали проворно и уверенно. Пруденс отдалась этим нежным заботам и сразу почувствовала себя уютно и спокойно, словно ребенок, попавший наконец под крыло заботливых родителей.
Росс стянул с Пруденс платье, нижнюю юбку и наклонился, чтобы расшнуровать корсет. Пруденс искоса взглянула на его руки: теперь они слегка тряслись и двигались медленно. Наконец он снял корсет, но его пальцы на мгновение замерли, лаская через сорочку ее грудь.
От этого прикосновения по телу Пруденс пробежала дрожь. И когда руки Росса двинулись выше и дотронулись до ее мягкой кожи, она не стала сопротивляться. А он уже гладил ее шею и плечи.
Их глаза, полные откровенного желания, встретились. Росс дышал прерывисто, его грудь тяжело вздымалась. Минута колебаний – и он запечатлел на плече Пруденс легкий поцелуй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Росс встал, подбросил в камин полено и налил себе маленький стаканчик мадеры. На душе у него вдруг стало легко, мысли прояснились. Да, Пруденс была для него искушением, но по Божьему соизволению он вышел из этого испытания еще более сильным.
Завтра надо наведаться в таверну «Щиты». Там есть седой старый лесник, который всю неделю расхваливал Россу уединенную хижину, расположенную на одной из вершин Шенандонской горной цепи. Если удастся найти ее, не надо будет тратить лишние усилия и строить новый дом. Они с Вэджем успеют привести в порядок свое новое жилище задолго до того, как начнется пора снегопадов.
Росс уставился на огонь, потрескивающий в камине. Языки пламени напоминали ему о волосах Пруденс. На корабле она мыла их дождевой водой и мылом. И от них пахло солнцем – даже в их затхлой каюте. Когда Пруденс спала, он не раз наклонялся и вдыхал их аромат.
«Нет! – подумал Росс. – Это путь к безумию, дорога в тот страшный ад, где обитает сейчас Вэдж. Пора забыть Пруденс – раз и навсегда. Возможно, она сейчас лежит в объятиях своего Джеми и твердит, что любит его, а ее нежное тело тает под его страстными поцелуями…»
Росс поднял книгу, решив перед сном дочитать главу, но его насторожил какой-то странный шум. Росс поднял голову: в открытых дверях появилась фигурка Пруденс, еле видная в полутьме. Она дрожала; волосы, растрепавшиеся на ветру, спутанными прядями свисали на лицо. В огромных потемневших от отчаяния глазах стояли слезы. Даже со своего места Росс видел, как они поблескивали, отражая языки пламени в камине. Пруденс затворила дверь и прижалась к косяку. Ее лицо очень изменилось, превратившись в горестную маску.
– Я не знала, куда мне еще идти, – прошептала она.
Росс вскочил с кресла и устремился к ней.
– Боже всемогущий! Что случилось, черт побери?
– Джеми. – Пруденс шмыгнула носом и вытерла глаза. – Он уехал. Вернулся в Англию.
Голова ее поникла, и она зарыдала, содрогаясь всем телом.
– О бедная моя девочка! – пробормотал Росс, и Пруденс нашла убежище в его объятиях.
Глава 15
Росс нежно погладил ее спутанные волосы.
– Расскажи мне все.
Пруденс покачала головой. Ее душу терзала такая печаль, что сначала она не могла выдавить из себя ни слова. Джеми уехал. И она больше не увидит своего милого сыночка. Пруденс прижалась головой к груди Росса, выплакивая свое горе.
– Я… я не знала, что делать, и пришла, но если вы… – с трудом выговорила она наконец.
– Глупышка!.. Мы расстались друзьями. Куда же еще ты могла пойти, как не ко мне? – Он бережно обнял ее и держал в объятиях до тех пор, пока всхлипывания не утихли.
В первый раз за все эти дни Пруденс несколько утешилась. О, это ужасное, бесконечно долгое путешествие из Потомака обратно в Вильямсбург!.. Ее сердце разрывалось на части. Страшным усилием воли она сдерживала слезы, опасаясь, что, вновь начав плакать, не сможет остановиться.
Наконец Пруденс подняла голову и грустно вздохнула:
– Я вымочила ваш жилет.
Росс улыбнулся нежно и с сочувствием:
– Невелика беда. Так расскажи наконец, что случилось?
Воспоминания вызвали новый поток слез.
– Мне… мне оставался всего один день пути до его плантации… Мы остановились на постоялом дворе. Я спросила хозяина, как добраться туда. А он сказал, что Джеми… Боже, помоги мне! Джеми продал свою плантацию. И уехал домой. – Она снова всхлипнула, не в силах вынести горькой иронии этой ситуации. – Он уехал в Англию в конце мая! Может быть, вернувшись, Джеми искал меня в Винсли, но я в это время уже жила в Лондоне. И никто не мог сказать ему, где я нахожусь. – Пруденс зарыдала. – Моя жизнь копчена!.. – простонала она.
– Кончена? А куда подевалось милое, веселое дитя, полное радужных надежд? Кто укорял меня за мрачность? Твоя жизнь только начинается. Впереди тебя ждет счастье – правда, придется еще немного потерпеть.
– У меня больше нет сил надеяться.
– В таком случае позаимствуй их у меня. Ты продрогла до костей. Иди и сядь у камина.
Росс снял с себя камзол и накинул его на плечи Пруденс, потом усадил в кресло, поближе к огню, опустился на колени и, подняв ее юбки до колен, стянул башмаки и чулки.
– У тебя ступни холодные, как ледышки, – заметил он и принялся быстро растирать их ладонями.
Пруденс откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Ее тело, насквозь промерзшее в дилижансе, начало согреваться, но сердце по-прежнему было объято смертельным холодом.
– Где твои пожитки?
– Я оставила их внизу.
Извозчик отказался нести ее багаж наверх. Пруденс потратила последние свои деньги на то, чтобы добраться до Вильямсбурга, и ей нечего было дать на чай.
– Я сам займусь этим позже. Ты ужинала?
– Я не голодна. Росс поднялся с колен.
– У меня есть немного хлеба и сыра. Выпей стаканчик мадеры, чтоб согреться.
Не обращая внимания на протестующие возгласы, он заставил Пруденс поесть и выпить вина, уверяя – как врач, – что после этого она почувствует себя гораздо лучше. Затем Росс взял жаровню, наполнил ее горячими углями и направился к двери в спальню.
– Крепкий сон приободрит тебя. Заканчивай свой ужин, а я согрею постель. – И он скрылся в соседней комнате.
Конечно, Росс оказался прав. Пруденс впервые за эти дни почувствовала голод. И охватившая ее паника понемногу улеглась. Будущее уже не казалось таким страшным. Ничего, она так или иначе разыщет Джеми. Он говорил что-то о своем доме в Лондоне. Правда, где он находится, неизвестно. Зато Пруденс знала адрес его родового поместья в Беркшире. Сколько писем, полных отчаяния, она послала туда!
В гостиную вошел Росс.
– Идем. Надо лечь, пока простыни еще теплые. – Он заставил ее встать и начал расстегивать платье.
Его ловкие пальцы – пальцы хирурга – действовали проворно и уверенно. Пруденс отдалась этим нежным заботам и сразу почувствовала себя уютно и спокойно, словно ребенок, попавший наконец под крыло заботливых родителей.
Росс стянул с Пруденс платье, нижнюю юбку и наклонился, чтобы расшнуровать корсет. Пруденс искоса взглянула на его руки: теперь они слегка тряслись и двигались медленно. Наконец он снял корсет, но его пальцы на мгновение замерли, лаская через сорочку ее грудь.
От этого прикосновения по телу Пруденс пробежала дрожь. И когда руки Росса двинулись выше и дотронулись до ее мягкой кожи, она не стала сопротивляться. А он уже гладил ее шею и плечи.
Их глаза, полные откровенного желания, встретились. Росс дышал прерывисто, его грудь тяжело вздымалась. Минута колебаний – и он запечатлел на плече Пруденс легкий поцелуй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103