— Нет, совсем другое. Маршаллу нужно было посоветоваться со мной по поводу «Элизабет Энн».
Все вздохнули с облегчением.
— Кстати, Марш сказал, что пароход вымыли и вы можете прийти туда завтра, если хотите, конечно.
— Я не знаю… — уклонилась Дорри от прямого ответа. Ей не хотелось сейчас встречаться со старшим братом.
— Мы с Мартой отправимся на примерку к портнихе, а Рени и Дорри могут пойти с вами, — сказала Элиз.
— Очень заманчиво, — подбодрила подругу Рени. — Я мечтаю поплавать по реке.
— Хорошо, мы поедем с тобой, папа. В котором часу?
— Пораньше, как вы считаете? Может быть, около десяти?
— Мы уже будем готовы, — заверила Рени.
— Пойду скажу об этом Джиму. Может, он захочет, чтобы мы принесли ему что-нибудь оттуда. — Дорри вышла из-за стола и поднялась наверх к Джиму.
Она громко постучала и, услышав его голос, вошла в комнату.
— Итак, малышка, что привело тебя в мое гнездышко?
— Тебе плохо? — Дорри присела на краешек кровати.
— Не просто плохо, а…
— Не говори так, не надо, — засмеялась она. — Как ты себя чувствуешь здесь, где никто не мешает?
— Жить буду, — сказал он без энтузиазма.
— Болит?
— Сказать по правде, ужасно. Я чертовски ослаб. Несколько часов, проведенных внизу, утомили меня окончательно.
— Теперь понимаю, почему доктор настаивал на хорошем отдыхе.
— Но я очень долго сидел внизу в этот раз. Узнать в моем-то возрасте, что я такой же смертный, как и все! Ну ладно, хватит обо мне. Что слышно?
— Мы с Рени собираемся завтра утром на «Элизабет Энн». Марш пригласил нас осмотреть пароход…
— Боишься идти? — усмехнулся он.
— Ты же знаешь. И тебя не будет рядом, чтобы защитить меня.
— Не волнуйся. Если б он все еще злился, то не пригласил бы тебя.
— Ты уверен?
— Конечно.
Дорри вздохнула с облегчением.
— Тогда хорошо. Принести тебе что-нибудь? Может, какие-то вещи из каюты?
— Ну разве что книги счетов. Они в ящике стола. Дотащишь?
— Непременно. Их легко найти?
Она вдруг заметила, что он страшно побледнел и скривился от боли.
— А лекарство? То, что оставил доктор Фримонт?
— Нет, — сказал он решительно. — Я вообще не хочу принимать его. Мне будет лучше утром…
— Если ты думаешь, что все пройдет… — молвила она неуверенно.
— Думаю. Спокойной ночи. — Он отвернулся, и Дорри вышла из комнаты.
Наступило ясное, но холодное утро. Все тепло оделись и тронулись в путь, к реке. Главная палуба произвела на них ужасающее впечатление. Джордж объяснил, что ремонтные работы велись в основном в главном салоне, сердце «Элизабет Энн». Они вошли в помещение с дальнего конца. Печальная картина предстала их глазам. Вся мебель и декоративные детали были убраны, вместе с портретом Элизабет. Они словно попали в пещеру, а кругом мелькали рабочие и что-то красили и отделывали, стараясь поскорее ликвидировать последствия пожара.
— Наверное, это было ужасно, — проронила Рени.
— К счастью, никто не пострадал. — Они услышали за спиной голос Маршалла. — Мы проработали здесь уже целых три дня, а что толку! Все идет очень медленно.
Дорри робко взглянула на брата, но он сосредоточенно думал о чем-то своем и, обернувшись к отцу, стал делать замечания по поводу проделанной работы.
— Я обещала Джиму забрать книги счетов из ящика стола. Я сейчас вернусь, Рени. — И Дорри выбежала из салона вся в слезах.
— Джордж, посмотри! — позвал Олли из бара, и Уэстлейк-отец пошел на голос старого друга.
Рени почувствовала на себе пристальный и холодный взгляд Маршалла. Ей стало не по себе, но она все-таки произнесла:
— Могу я поговорить с вами наедине?
Маршалл поднял глаза в удивлении.
— Разве мы не одни?
— Это очень личное, и я хотела бы поговорить до возвращения Дорри.
Его язвительный тон показался обидным, и она покраснела.
— Давайте. Мы можем пройти вот сюда. — Он пропустил ее вперед, и они вошли в каюту, где заключались сделки. Закрыв за собой дверь, Маршалл скрестил руки на груди. — Ну так что?
Рени почувствовала, как холодок пробежал по спине от его слов.
— Я просто хотела извиниться за вчерашнее, вы совсем не то подумали…
— Правда? — сказал он с сарказмом.
— Нет. — Она вдруг осмелела и бросила ему прямо в лицо: — Вы же видите, я была…
— Не нужно объяснять. Я слышал смех и то, что сказала Дорри о Джулиане, — повторил он сухо.
— Но мы совсем не над этим смеялись. Я читала Джиму книгу, и мы смеялись над ней. Я пыталась подобрать слово, чтобы описать героиню, а Дорри подсказала мне. Джим был удивлен и поинтересовался, где она это слышала. Вот и все! — Она увидела непонимание в его глазах, и сердце ее упало. — Извините, я просто хотела, чтобы вы не сердились на Дорри. Она очень расстроилась вчера и даже не хотела идти сюда. Она волновалась, что вы все еще сердитесь…
— А вы?
— Я?
— Вы испугались меня?
— Нет, — ответила она уверенно, а затем с тревогой спросила: — А что, следовало бы?
Он обнял ее, и ей стало так тепло и спокойно. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но неожиданно спросил:
— Вы уверены?
Ее руки сами собой потянулись вверх и наклонили его голову, давая тем самым ответ. Он слегка улыбнулся и прикоснулся губами к ее губам. От этой нежности у нее перехватило дыхание. Он стал прижимать ее сильнее, но плащ, в котором она была, мешал этому. Раздраженно ловким движением он расстегнул застежку, и плащ упал на пол.
— Вы так мне нравитесь, — прошептал он прямо в губы, а руки скользили по спине, по изгибу бедер, крепко прижимая ее к себе. Сердце ее остановилось, а губы раскрылись навстречу поцелую. Лаская ее бедра одной рукой, другой он нащупал ее груди, и она вся изогнулась от несказанного блаженства. В голове стучало: надо остановить его, — но это было выше ее сил. Чувства переполняли ее. «Я люблю его!» Это была борьба разума и плоти. И разум отступил. Он расстегнул корсаж и стал ласкать ее тело. Испытывая нечто невероятное, Рени застонала от блаженства и, ведомая каким-то таинственным инстинктом, прижалась бедрами, страстно желая почувствовать его мускулистое тело и как-то унять жар в крови. Он поднял горящие глаза и разомкнул губы.
— Я хочу тебя так, как не хотел ни одну женщину на свете, — произнес он нежно и наклонился, чтобы снова ее поцеловать.
Она не ответила, не понимая, что он имеет в виду, но ей вдруг стало так грустно от того, что не услышала признания в любви. Холодок пробежал по спине от его слов, а жар, пылавший в крови, стал быстро исчезать. «Значит, он хочет меня. Возможно, хочет сделать меня женщиной, как какую-то Джулиану Чэндлер». Волна негодования охватила ее, и она бросилась бы наутек, если б не услышала приближающиеся голоса на верхней палубе.
— Вы не видели Маршалла? — спрашивал Джордж у матроса.
— Нет, сэр.
Маршалл сделал шаг назад и тягостно вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83