Впрочем, это сообщение не особенно встревожило Обри. Она давно подозревала, что Этвудское аббатство крайне нуждается в хорошем уходе. Тот факт, что Остин нанял всего одного человека служить и камердинером и грумом, мог сказать о многом, даже если бы она не знала о плачевном состоянии его финансов.
– Хорошо, Мэгги, а ты сама последуешь за мной в эту ссылку? Или мне придется в одиночестве нести свой крест?
Круглое лицо Мэгги вспыхнуло от негодования, белый чепец энергично затрясся.
– Вы думали, я оставлю вас на попечении неопытных деревенских девок? Кто лучше меня знает, как причесать ваши упрямые локоны? Я уже послала справиться, поедут ли со мной племянник и племянница. Они очень добросовестные и будут присматривать за вами, как за родной.
Припомнив людей, о которых упомянула Мэгги, Обри радостно улыбнулась. Она не окажется совсем одна в чужом месте, а озорные близнецы будут ее усердными помощниками во всех проделках. Это превращало замужество в увеселительную прогулку, если ей удастся избежать пристального надзора отца и близости с Хитмонтом.
Отпустив Мэгги, Обри торопливо собрала простыни и одеяла и соорудила уютное гнездышко в шезлонге. Так как Остин говорил, что не привык делить с кем-то ложе, она заботилась не о Хите, устраивая этот кокон. А когда наступит утро, они спрячут простыни, и никто ни о чем не догадается. Таким образом, они долго и с удобством смогут сосуществовать в одной комнате.
Придя в комнату, когда жена уже давно спала, Хит бесстрастно воззрился на новое устройство спальни. Теперь, когда искушение стало для него недосягаемым, он, несомненно, будет спать лучше, если вообще не прекрасно. Как им прожить следующие шесть месяцев, оставалось только догадываться.
Глава двенадцатая
Под тем предлогом, что политические заботы мешают ему подписать последние документы, скрепляющие договор, герцогу Эшбруку удалось на несколько дней задержать новобрачных в Лондоне.
Остину не терпелось вернуться домой, чтобы начать действовать, но герцог связал ему руки. Вместо этого граф целыми днями сопровождал Обри по городу, пока она, покупала приданое, которое было ей не нужно, и которого он не надеялся когда-либо увидеть.
Приглашения поступали только от тех, кто стремился снискать расположение герцога, но имя Обри исчезло из списков гостей в домах высшего света, в которых имя Остина давным-давно предали анафеме.
Из чувства долга граф предложил жене сопровождать ее на приемы, которые она выбирала бы по своему вкусу, но, выдержав целый вечер, заполненный шепотом за спиной, недомолвками и косыми взглядами, Обри расхотелось принимать приглашения. Она взбунтовалась вообще против любых светских мероприятий.
– Хочу посмотреть львов. Хочу в Воксхолл. Хочу в театр, – требовала она, когда Остин пытался уговорить ее принять приглашение на чай к леди Дриби. – Может быть, этой мой единственный шанс посмотреть Лондон, и я хочу увидеть хоть что-то, кроме роскошно убранных гостиных. Если вы меня не берете, я пойду сама.
Ей не нужно было топать ножкой или надувать губы, чтобы пояснить, что она имеет в виду. Блеск зеленых глаз на внешне безмятежном лице предупреждал о грядущей грозе заранее. Не испытывая желания выставлять себя на обозрение в качестве людоеда-великана на потеху гостям леди Дриби, Остин с готовностью согласился изменить планы.
И, действительно, сухой сарказм, и тонкое остроумие графа не дали осмотру достопримечательностей превратиться в еще одно тяжелое разочарование для Обри. Вид несчастных, сидящих в клетках зверей с самого начала чуть не испортил ей весь день, но когда Остин начал сравнивать разных животных с их общими знакомыми, она принялась хохотать. Когда же он зашел так далеко, что узнал Джеффри в шумном павлине и Алвана в молчаливом филине, она не смогла снести обиды и отплатила той же монетой, обозвав Остина черным лебедем.
Что-то поразило его в этом странном сравнении, и граф насмешливо посмотрел на свою спутницу.
– Как прикажете это понимать?
Обри улыбнулась.
– В обоих смыслах: и прекрасный, и опасный, милорд. Или вы предпочитаете быть надутым гусаком?
Остин посмотрел на нее убийственным взглядом.
– В таком случае вы станете глупой гусыней. Берегитесь, моя леди, иначе вас однажды подадут под соусом.
Их настроение улучшилось, когда они расслабились и отточили свое остроумие друг на друге и на окружающих. К тому времени, когда они вернулись домой после довольно скверного спектакля в недавно отстроенном театре Ковент-Гарден, Обри витала в облаках эйфории, причиной которой был исключительно ее спутник.
Когда они вошли, смеясь и болтая, словно только что встретились после долгой разлуки, отец Обри вышел из кабинета, чтобы присоединиться к ним. Проницательные серые глаза отметили и то, как рука Обри, затянутая в перчатку, льнула к руке мужа, и то, с каким нескрываемым удовольствием Остин глядит сверху вниз в ее смеющиеся глаза. Они были настолько поглощены собственной болтовней, что лишь спустя несколько минут заметили присутствие герцога.
– Полагаю, представление имело успех? – сухо спросил герцог, когда парочка наконец-то обернулась, чтобы поприветствовать его.
– Наоборот. Господин Шеридан попытался переодеть свинью Офелией, а…
Остин поспешил прервать ее, зная, что эпитет, присвоенный им Гамлету, вызовет шок у любого, услышавшего его из уст леди.
– Достаточно будет сказать, что мы посмотрели комедию, замаскированную под трагедию. Вы хотели видеть меня, сэр?
Хмурый усталый взгляд герцога слегка потеплел, когда он увидел покровительственный жест, которым граф обнял жену, и дружелюбие, с которым Обри приняла его. Что бы ни было между ними, но они стали друзьями, а многие другие браки довольствовались много худшими отношениями.
– Да, если вы не против, Хитмонт. Я знаю, что сейчас уже поздно, но утром я отбываю в Норфолк. Есть некоторые дела, которые нужно уладить до моего отъезда.
Хитмонт сразу посерьезнел. Взяв руку Обри и склонившись над ней, посмотрел ей в лицо.
– Дорогая, вы простите меня, если я не последую за вами немедленно?
От такой чопорности Обри захотелось рассмеяться, но, понимая, сколь дорого это может обойтись Остину, она присела в изящном реверансе и абсолютно серьезно ответила:
– Я буду ждать вас с нетерпением, милорд.
Он улыбнулся и, прежде чем повернуться к герцогу, проследил за тем, как она вспорхнула по лестнице. Затем, учтиво поклонившись, сказал:
– К вашим услугам, сэр…
* * *
Обри с волнением глядела в окно, наблюдая за причудами лунного света в саду. Она не могла обуздать беспокойные силы, струившиеся по ее жилам и заставлявшие жаждать недостижимого.
Последние дни Хит вел себя как настоящий джентльмен, не жаловался на то, что она перебралась в шезлонг, и не пытался как-то по-другому предъявить на нее права.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106