– Я все еще люблю тебя.
Джейсон посмотрел на нее сверху вниз:
– Это правда, Силия?
– Правда, Джейсон, истинная правда! Ты должен верить мне. Я ничего не знала о планах твоего брата. В ночь убийства я ужасно перепугалась, боялась, что он убьет и меня. Он даже пригрозил мне, что сделает это, если я кому-нибудь скажу правду. А на суде мне сказали, что ты мертв. Деньги были гарантией того, что я буду молчать.
Джейсон стиснул зубы. Как может эта женщина рассказывать такие сказки, если оба они прекрасно знают, как было дело? Он едва сдерживался, чтобы не ударить ее. Он ни разу не поднял руки на женщину, но сейчас чувствовал непреодолимое желание запечатлеть на ее прекрасной щечке отпечаток своей ладони.
– Итак, ты была растеряна, – задумчиво произнес он, – чересчур запугана моим братом, чтобы сказать правду.
– Да.
Приподняв ее подбородок, он продолжил:
– Но сейчас ты ведь расскажешь правду, Силия? Ты прекрасно понимаешь: если не сделаешь этого, будешь болтаться на виселице рядом с Эвери.
Рванувшись к Джейсону, она обвила его руками за шею и прижалась к груди. Он с отвращением заметил, что соски ее поднялись и загрубели. Его гнев только возбудил ее. Она хотела этого жесткого, сильного человека больше, чем восемь лет назад. И также хотела повелевать им.
– Эвери просто животное. Я не могу смотреть на него. – Ее рука скользнула вниз по его телу. – Тебя, Джейсон, я люблю только тебя.
Ее пальцы попытались начать любовную игру, но он перехватил и отвел ее руку.
– Это все уже в прошлом, Силия. Теперь я хочу от тебя только правды. Я собираюсь встретиться с судьями из «Олд Бейли». Я сообщу тебе время и дату, а потом заеду за тобой. Ты расскажешь им, что моего отца убил Эвери. И ты сделаешь это. Не правда ли, Силия?
Она медлила с ответом, но он крепко сжал ее запястье.
– Я расскажу им.
– Если ты попытаешься ускользнуть из Лондона, судьи поймут это как признание тобой и своей вины, и вины Эвери. Если же ты попробуешь предупредить моего брата, я сделаю все возможное, чтобы ты тоже заплатила за убийство, совершенное им. – Сжав ей плечи, он приподнял ее на носки и крепко встряхнул. – Надеюсь, ты не сомневаешься в моих словах?
Силия посмотрела в его льдисто-голубые глаза, и холодок пробежал у нее по спине.
– Не сомневаюсь.
– Тогда я рассчитываю на твое чувство самосохранения. – Он направился к двери, но вспомнил что-то и остановился. – Еще одна вещь.
Она облизнула побелевшие губы.
– Да, Джейсон?
– Если ты вместе с Эвери снова попытаешься провести меня, то знай: я теперь не тот наивный юноша, которым был когда-то, и смогу найти тебя на краю земли и по каплям выжать жизнь из твоего чудного тела.
Круто развернувшись, он вышел из комнаты.
Выйдя на аллею, он остановился, увидев, что его экипажа нет на месте. Завернув за угол, он увидел движущийся экипаж и на ходу вскочил в него. Он добился того, чего хотел. Если Силия даст показания в его пользу, его невиновность будет доказана, владения возвращены ему, честное имя восстановлено.
И в первый раз со времени его возвращения в Англию внутренняя тревога отступила и он почувствовал облегчение.
Экипаж покатился перед парадным подъездом особняка Силии. В глаза ему бросился герб Хавершемов на дверце изящной черной кареты, и отступившая тревога опять вернулась.
Велвет никогда не приходилось бывать в городском доме леди Брукхерст. Снаружи дом этот почти ничем не отличался от узких островерхих домов, стоявших вдоль обсаженной деревьями улицы. Но внутри он не был похож ни на какое другое жилище.
Дом был устроен на французский манер, экстравагантная мебель, отделанная золотом и обтянутая шелком, вызывала восточные ассоциации и смотрелась несколько странно. В результате полученную смесь можно было воспринимать в минимальных количествах. Видимо, поэтому в комнатах было не много мебели, за исключением гостиной, где предметы мебели чередовались с драгоценными безделушками.
При появлении Велвет дворецкий склонил седеющую голову:
– Миледи ждет вас у себя наверху, леди Хокинс. Она просит вас к ней в будуар на чашку чая.
Он повернулся и стал подниматься по лестнице, не сомневаясь, что Велвет последует за ним.
Идя по коридору, она обратила внимание, что в доме на удивление мало слуг – им встретилась только одна служанка.
Приблизившись к двери в будуар графини, она испытала такое же беспокойство, как и выйдя из дома и сев в карету. Дворецкий открыл дверь в будуар, окинув Велвет осуждающим взором. Она почувствовала камень на сердце, но постаралась подавить в себе это чувство. Надежда узнать что-либо именно сегодня придавала ей сил.
Велвет присела на кушетку, обтянутую шелком цвета слоновой кости, и обвела взглядом комнату, такую же роскошную и перегруженную украшениями, как и комнаты первого этажа. Нервно поерзала, пытаясь поудобнее устроить полукринолин и недоумевая, почему графиня заставляет ее ждать.
Дверь, которая вела в спальню Силии, была плотно закрыта, но Велвет услышала звуки, доносящиеся оттуда: шум передвигаемой мебели, обрывки разговоров. Вот раздался скребущий звук, и на пол упало что-то тяжелое. Что же там происходит?
Велвет на цыпочках пробралась поближе к двери, стараясь лучше расслышать неразборчивые звуки, доносящиеся из-за массивной деревянной двери. Приникла к двери ухом, но в этот момент звуки смолкли.
Велвет закусила губу, ее любопытство смешивалось с тревогой. Возможно, графиня упала на пол и поранилась. Может быть, нуждается в помощи. Обуреваемая такими мыслями, Велвет повернула серебряную ручку двери и вошла в комнату.
– Боже милосердный! – вырвалось у нее из груди при виде Силии Роллинс, распростертой на громадной кровати. Голова ее была запрокинута под неестественным углом.
Велвет рванулась к ней… и тут увидела высокого мужчину, проскользнувшего через дверь на балкон. Двигаясь очень быстро, он перевалился через парапет и стал спускаться вниз по решетке для вьющегося плюща. Она выглянула в окно и увидела, как он пропал за углом дома.
Велвет схватилась за балясину балдахина над кроватью и увидела, что графиня не дышит, но испугалась она не этого. Взглянув в лицо графине, всмотревшись в ее темно-зеленые глаза, застывшие в безжизненном страхе, отметив странное положение ее головы, Велвет сообразила, что у Силии сломана шея. Большие пятна на шее – отметины сильных мужских рук – уже наливались чернотой.
Велвет еще крепче схватилась за балясину балдахина, дрожа всем телом. Боже! Графиня была убита! И она, Велвет, видела мужчину, который это сделал. Кто же это был? Почему он убил ее? И что теперь делать ей, Велвет?
Стараясь не смотреть на неподвижное тело Силии, она попыталась собраться с мыслями. И сразу возник образ Джейсона:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Джейсон посмотрел на нее сверху вниз:
– Это правда, Силия?
– Правда, Джейсон, истинная правда! Ты должен верить мне. Я ничего не знала о планах твоего брата. В ночь убийства я ужасно перепугалась, боялась, что он убьет и меня. Он даже пригрозил мне, что сделает это, если я кому-нибудь скажу правду. А на суде мне сказали, что ты мертв. Деньги были гарантией того, что я буду молчать.
Джейсон стиснул зубы. Как может эта женщина рассказывать такие сказки, если оба они прекрасно знают, как было дело? Он едва сдерживался, чтобы не ударить ее. Он ни разу не поднял руки на женщину, но сейчас чувствовал непреодолимое желание запечатлеть на ее прекрасной щечке отпечаток своей ладони.
– Итак, ты была растеряна, – задумчиво произнес он, – чересчур запугана моим братом, чтобы сказать правду.
– Да.
Приподняв ее подбородок, он продолжил:
– Но сейчас ты ведь расскажешь правду, Силия? Ты прекрасно понимаешь: если не сделаешь этого, будешь болтаться на виселице рядом с Эвери.
Рванувшись к Джейсону, она обвила его руками за шею и прижалась к груди. Он с отвращением заметил, что соски ее поднялись и загрубели. Его гнев только возбудил ее. Она хотела этого жесткого, сильного человека больше, чем восемь лет назад. И также хотела повелевать им.
– Эвери просто животное. Я не могу смотреть на него. – Ее рука скользнула вниз по его телу. – Тебя, Джейсон, я люблю только тебя.
Ее пальцы попытались начать любовную игру, но он перехватил и отвел ее руку.
– Это все уже в прошлом, Силия. Теперь я хочу от тебя только правды. Я собираюсь встретиться с судьями из «Олд Бейли». Я сообщу тебе время и дату, а потом заеду за тобой. Ты расскажешь им, что моего отца убил Эвери. И ты сделаешь это. Не правда ли, Силия?
Она медлила с ответом, но он крепко сжал ее запястье.
– Я расскажу им.
– Если ты попытаешься ускользнуть из Лондона, судьи поймут это как признание тобой и своей вины, и вины Эвери. Если же ты попробуешь предупредить моего брата, я сделаю все возможное, чтобы ты тоже заплатила за убийство, совершенное им. – Сжав ей плечи, он приподнял ее на носки и крепко встряхнул. – Надеюсь, ты не сомневаешься в моих словах?
Силия посмотрела в его льдисто-голубые глаза, и холодок пробежал у нее по спине.
– Не сомневаюсь.
– Тогда я рассчитываю на твое чувство самосохранения. – Он направился к двери, но вспомнил что-то и остановился. – Еще одна вещь.
Она облизнула побелевшие губы.
– Да, Джейсон?
– Если ты вместе с Эвери снова попытаешься провести меня, то знай: я теперь не тот наивный юноша, которым был когда-то, и смогу найти тебя на краю земли и по каплям выжать жизнь из твоего чудного тела.
Круто развернувшись, он вышел из комнаты.
Выйдя на аллею, он остановился, увидев, что его экипажа нет на месте. Завернув за угол, он увидел движущийся экипаж и на ходу вскочил в него. Он добился того, чего хотел. Если Силия даст показания в его пользу, его невиновность будет доказана, владения возвращены ему, честное имя восстановлено.
И в первый раз со времени его возвращения в Англию внутренняя тревога отступила и он почувствовал облегчение.
Экипаж покатился перед парадным подъездом особняка Силии. В глаза ему бросился герб Хавершемов на дверце изящной черной кареты, и отступившая тревога опять вернулась.
Велвет никогда не приходилось бывать в городском доме леди Брукхерст. Снаружи дом этот почти ничем не отличался от узких островерхих домов, стоявших вдоль обсаженной деревьями улицы. Но внутри он не был похож ни на какое другое жилище.
Дом был устроен на французский манер, экстравагантная мебель, отделанная золотом и обтянутая шелком, вызывала восточные ассоциации и смотрелась несколько странно. В результате полученную смесь можно было воспринимать в минимальных количествах. Видимо, поэтому в комнатах было не много мебели, за исключением гостиной, где предметы мебели чередовались с драгоценными безделушками.
При появлении Велвет дворецкий склонил седеющую голову:
– Миледи ждет вас у себя наверху, леди Хокинс. Она просит вас к ней в будуар на чашку чая.
Он повернулся и стал подниматься по лестнице, не сомневаясь, что Велвет последует за ним.
Идя по коридору, она обратила внимание, что в доме на удивление мало слуг – им встретилась только одна служанка.
Приблизившись к двери в будуар графини, она испытала такое же беспокойство, как и выйдя из дома и сев в карету. Дворецкий открыл дверь в будуар, окинув Велвет осуждающим взором. Она почувствовала камень на сердце, но постаралась подавить в себе это чувство. Надежда узнать что-либо именно сегодня придавала ей сил.
Велвет присела на кушетку, обтянутую шелком цвета слоновой кости, и обвела взглядом комнату, такую же роскошную и перегруженную украшениями, как и комнаты первого этажа. Нервно поерзала, пытаясь поудобнее устроить полукринолин и недоумевая, почему графиня заставляет ее ждать.
Дверь, которая вела в спальню Силии, была плотно закрыта, но Велвет услышала звуки, доносящиеся оттуда: шум передвигаемой мебели, обрывки разговоров. Вот раздался скребущий звук, и на пол упало что-то тяжелое. Что же там происходит?
Велвет на цыпочках пробралась поближе к двери, стараясь лучше расслышать неразборчивые звуки, доносящиеся из-за массивной деревянной двери. Приникла к двери ухом, но в этот момент звуки смолкли.
Велвет закусила губу, ее любопытство смешивалось с тревогой. Возможно, графиня упала на пол и поранилась. Может быть, нуждается в помощи. Обуреваемая такими мыслями, Велвет повернула серебряную ручку двери и вошла в комнату.
– Боже милосердный! – вырвалось у нее из груди при виде Силии Роллинс, распростертой на громадной кровати. Голова ее была запрокинута под неестественным углом.
Велвет рванулась к ней… и тут увидела высокого мужчину, проскользнувшего через дверь на балкон. Двигаясь очень быстро, он перевалился через парапет и стал спускаться вниз по решетке для вьющегося плюща. Она выглянула в окно и увидела, как он пропал за углом дома.
Велвет схватилась за балясину балдахина над кроватью и увидела, что графиня не дышит, но испугалась она не этого. Взглянув в лицо графине, всмотревшись в ее темно-зеленые глаза, застывшие в безжизненном страхе, отметив странное положение ее головы, Велвет сообразила, что у Силии сломана шея. Большие пятна на шее – отметины сильных мужских рук – уже наливались чернотой.
Велвет еще крепче схватилась за балясину балдахина, дрожа всем телом. Боже! Графиня была убита! И она, Велвет, видела мужчину, который это сделал. Кто же это был? Почему он убил ее? И что теперь делать ей, Велвет?
Стараясь не смотреть на неподвижное тело Силии, она попыталась собраться с мыслями. И сразу возник образ Джейсона:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81