– Вообще-то он хотел узнать, где мы будем завтракать – здесь или же в капитанской каюте вместе с хозяином судна мистером Пеннингтоном.
– Сейчас зайду к Томасу и поговорю с ним. Если ты не против, мы могли бы питаться прямо здесь. Или же на палубе… при хорошей погоде. День обещает быть просто чудесным.
Елена подавила зевок и подтянула колени к груди.
– Я бы охотно осталась здесь. Мне хочется быть рядом с тобой. Ох!.. – Она потерла виски. – Когда же прекратится эта головная боль?.. И еще я постоянно хочу спать.
– Тогда я схожу на камбуз и принесу тебе поесть, прежде чем ты заснешь.
– Подожди. Я хочу с тобой поговорить. – Елена дотронулась до рукава Порции. – Ты что, замерзла? Да ты вся мокрая! Немедленно переоденься! Как же ты будешь заботиться обо мне, если вдруг сама заболеешь?
Порция увидела улыбку на лице матери, и у нее отлегло от сердца.
– Я никогда не болею, – ответила девушка.
– Рада это слышать… А вот я в последнее время редко чувствую себя хорошо. Так что без тебя мне не обойтись.
Порция повиновалась и, достав из сундучка платье, и смену белья, стала раздеваться.
– Я витала где-то между сном и явью, но мне кажется, что я слышала, как тебя позвали к капитану. Мне ведь это не приснилось?
– Да, так и было… Но на самом деле меня хотел видеть мистер Пеннингтон, владелец судна.
– И как прошел визит?
Соображая, как бы получше ответить, Порция стянула через голову мокрую сорочку и стала надевать сухую. Ей хотелось быть абсолютно откровенной с матерью, но в то же время она опасалась, что может напугать ее, разъяснив их положение на корабле. Впрочем, Елена могла в любой момент столкнуться с проявлением враждебности со стороны Пирса, поэтому ее необходимо было подготовить.
– Понимаешь, мама… – начала Порция. – Именно благодаря великодушию мистера Пеннингтона нас взяли на этот корабль. Вернее, брали только меня… Он ведь думал, что я поеду одна. Мистер Пеннингтон не знал, что я возьму тебя с собой, а я не могла ему об этом сказать, так как боялась, что он не согласится. Я и не предполагала, что он окажется на корабле, и думала, что он никогда ни о чем не узнает. Однако он здесь… и все знает… И очень зол на меня.
– Настолько зол, что может отправить нас обратно? – с тревогой в голосе спросила Елена.
– Ну теперь-то это уже трудно сделать… Так что придется ему потерпеть наше присутствие. Хотя вряд ли он будет столь же дружелюбен по отношению к нам, как Томас, о котором ты говорила.
– Он красив? – спросила Елена.
– Многие считают его привлекательным.
– Молод?
– Примерно одного со мной возраста. Или немного постарше.
– Такой молодой, а уже владелец корабля. Он, должно быть, богат.
– Мистер Пеннингтон происходит из знатного рода… Насколько мне известно, его старший брат – граф. Но несмотря на происхождение, ему пришлось немало потрудиться, чтобы сколотить собственное состояние.
– Он женат? Или обручен?
– Нет, не женат.
– У него, наверное, много любовниц…
Порции вспомнился вечер, когда она впервые увидела Пирса. Комнатушка в таверне «Черная жемчужина». Он тогда собирался встретиться с женщиной! Порция ощутила укол ревности.
– Мне это абсолютно безразлично.
– А как ты с ним познакомилась?
Натянув платье, Порция присела на край койки и стала подтягивать шнуровку.
– Мы встретились во время бала, устроенного в день рождения короля… Как раз после того, как я напугала тебя, забравшись под твое окно. Я наткнулась на него, убегая от ваших слуг.
– Как романтично! – с улыбкой произнесла Елена. – Расскажи поподробнее.
Порция вдруг осознала, что может рассказать матери все. Что Елена все поймет и не осудит ее за непреодолимое влечение к Пирсу. Он был первым мужчиной в ее жизни и единственным, к кому у нее возникли столь сильные чувства. Порция ощущала себя совершенно беззащитной перед его обаянием, непослушное сердце сразу же начинало учащенно биться при одной только мысли о нем.
И Порция без утайки выложила матери все. Рассказала о ночи в таверне «Черная жемчужина», где ее едва не обнаружил капитан Тернер. Упомянула о том, что Пирс с уважением отнесся к ее взглядам на жизнь и на ситуацию, сложившуюся в колониях. Наконец, немного поколебавшись, поведала о своем визите в его дом, чтобы поблагодарить и взглянуть на него в последний раз, и, забыв о благоразумии, отдалась ему.
– Так ты, доченька, считаешь, что совершила ошибку? – тихо спросила Елена. – Раскаиваешься?
На некоторое время в едва освещенной каюте воцарилась тишина.
– Нет, это не было ошибкой. – Порция потупилась. – Если бы все произошло в таверне, я действительно сочла бы это ошибкой… Потому что еще не знала его по-настоящему. Но в ту ночь… – Она покачала головой. – Я ни о чем не жалела. И тем более не жалею сейчас. И не буду жалеть, даже если после этой ночи возникнут определенные последствия.
– О Боже!.. – прошептала Елена. – Все гораздо серьезнее, чем я себе представляла. Ты любишь его…
– Я этого не говорила, – поспешила возразить Порция.
– Все и так ясно, девочка моя.
Елена погладила Порцию по щеке, и та только сейчас осознала, что ее лицо вновь стало мокрым от слез. Мать, конечно же, абсолютно права.
– А как он повел себя теперь?.. Когда узнал обо мне?
– Он очень зол на меня, – ответила Порция. – Не из-за того, что нас оказалось двое. Его разозлило, что я солгала… ради того, чтобы быть с тобой вместе. Он, конечно же, прав. Я не принимала во внимание его чувства, не задумывалась о том, как он воспримет мои действия, учитывая наши отношения. Но, несмотря ни на что, я считаю, что поступила правильно.
По мнению капитана Тернера, только честное имя, незапятнанная репутация и успешная карьера являлись теми составляющими жизни, которые следовало по-настоящему ценить. А теперь, совершенно неожиданно для себя, он оказался в довольно унизительном положении, которое продолжало сохраняться, несмотря на прилагаемые им усилия.
Военная карьера, дело всей его жизни, висела на волоске, находилась на грани срыва. Прочие офицеры из штаба адмирала Миддлтона посмеивались за его спиной, и вообще складывалось впечатление, что чуть ли не во всех подразделениях от Бостона до Нью-Йорка распространялись позорившие его слухи.
Некоторые утверждали, будто в ту ночь, когда заполыхал таможенный корабль, он находился в одной из таверн Провиденса мертвецки пьяный. Кто-то пустил слух, что он остался в Ньюпорте, где предавался содомскому греху с неким юным лейтенантом. А были и такие, кто заявлял, будто капитан Тернер просто-напросто побоялся вступить в бой с колонистами и где-то прятался, пока «Гаспи» подвергалась атаке.
При одной только мысли обо всех этих сплетнях в душе у капитана закипала ярость.
Он старался не обращать внимания на ехидные перешептывания и презрительные взгляды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77