Он умел сильно ненавидеть, но любил всегда осторожно; был скрытен, потому, что долго жил с людьми, которых ненавидел по-видимому, терпелив и слаб, но зол вспышками, жесток до утонченности с наслаждением, хотя его отец Анри IV употребил все усилия в его детстве, чтобы исправить эти наклонности к жестокости, и даже два раза собственноручно наказал его: первый раз за то, что он размозжил между двумя камнями голову живого воробья, а второй — за то, что он возненавидел одного молодого дворянина, и придворные вынуждены были для его успокоения выстрелить в этого дворянина холостым зарядом — молодой человек, заранее предупрежденный, упал как бы убитый, и это так обрадовало будущего друга Монморанси и Сен-Мара, что он захлопал в ладоши. При наказаниях Мария Медичи защищала сына, но Беарнец, не слушая ее протестов, сказал ей пророческие слова: «Madam, молите Бога, чтобы я жил, и поверьте, когда меня не будет, злой мальчишка будет вас обижать».
Впрочем, детство короля прошло в совершенном пренебрежении. Королева-мать, которая по словам ее мужа была «мужественна, высокомерна, тверда, скрытна, тщеславна, упряма, мстительна и недоверчива», хотела как можно дольше удержать королевскую власть, сделавшуюся для нее необходимой. Поэтому, вместо того, чтобы дать сыну высокие познания, столь нужные для царствования, она оставила его в совершенном невежестве, так что его воспитание было хуже воспитания человека среднего класса. Будучи в обществе Кончини и Галигай, которых молодой король не терпел, она виделась с ним только тогда, когда ее приводила к тому обязанность и большей частью принимала его холодно. Однажды случилось даже, что Луи, входя к матери, наступил на ногу любимой ее собачке, и та укусила его. Принц ударил ее ногой, она, визжа, убежала, и тогда Мария Медичи взяла ее на руки и стала ласкать и целовать обиженную любимицу. Юный король, глубоко пораженный этим, тотчас вышел и сказал де Люину:
— Посмотри, Альбер, она больше любит свою собаку, нежели меня!
Шарль Альбер де Люин, единственный, быть может, любимец короля Луи XIII, который пережил дружбу короля, вероятно потому, что был единственным товарищем, которого допускали к молодому королю и потому только, что в нем видели человека пустого и неопасного. В самом деле, чего опасаться человека столь низкого происхождения, что даже не все признавали в нем титул простого дворянина, с которым он и двое его братьев явились при дворе?
Вот что рассказывают об их происхождении. У короля Франсуа I был в числе придворных музыкантов один лютнист — немец по имени Альбер, бывший в большей милости по своему таланту и уму. Когда король в первый раз въезжал в Марсель, он дал его брату, бывшему тогда священником, место каноника. Этот священник имел двух побочных сыновей; старшего он отдал в школу, чтобы сделать из него ученого, а младшего определил на военную службу. Старший сделался врачом, принял имя де Люин — от дома, который ему принадлежал (близ Мориа), следовал за королевой Наваррской до ее смерти и, разбогатев, дал ей однажды взаймы около 12 000 экю.
Младший стал стрелком короля Карла IX, дрался в Венсенском лесу в присутствии всего двора и убил своего противника, и это доставило ему такую славу, что Данвиль, губернатор Лангедока, взял его с собой, дал ему лейтенантство Пон-Сен-Эспри и, наконец, сделал его губернатором в Бокоре, где тот и умер, оставив трех сыновей и четырех дочерей.
Все трое сыновей — Альбер, Каденс и Брантес — были представлены Лаваренном Бассомпьеру, которому Лаваренн оказал большие услуги при жизни покойного короля. Бассомпьер исполнил, что редко бывает, просьбу человека уже не бывшего в милости. Он поместил Альбера при короле, а братьев его при маршале де Сувре, который сделал их товарищами Куртанво, своего сына.
Альбер был милостиво принят королем и скоро стал пользоваться его благосклонностью. Луи XIII, оставленный всеми, не имевший другого общества, кроме общества псаря и сокольничего, другого развлечения, как вести самому, с кнутом в руках, лошадок с тележками, наполненными песком, для построения крепостей, служивших ему забавой, другого занятия как музыка, которую он страстно любил, и нескольких механических искусств, которые изучал один. Теперь он скоро и сильно привязался к Альберу, искусному во всех телесных упражнениях и оживившему его до тех пор скучную и однообразную жизнь.
Особенно понравилось королю в Альбере его умение учить ястребов, которых они вместе ловили в садах Тюильри и Лувра. Поэтому королева-мать, видя, что король занят, радовалась его дружбе с де Люином, которая, по ее мнению, должна была отвлечь ум ее сына от государственных дел.
Около этого времени, то есть в начале 1615 года, королю было объявлено, что он должен жениться на Анне Австрийской, дочери испанского короля Филиппа III и королевы Маргариты.
Луи XIII выказывал мало склонности к удовольствиям. Природа сделала его набожным и меланхолическим, ему минуло 14 лет, когда его женитьба была решена, а между тем как в эти лета его отец бегал, как он сам говорил, по лесам и горам, гоняясь за женами и девами. С жаром пылкой крови, которая продолжала кипеть в нем и под сединами, юный король был озабочен браком, признавая узы его священными и неразрывными, и вместо того, чтобы увлечься свойственной его летам пылкостью страстей, он вел себя в этом деле с самолюбием и недоверием человека, не хотевшего быть обманутым.
Едва он узнал в Бордо, что невеста его приближается к Бидассоа, где должен был произойти размен принцесс — в то же время, как Луи XIII женился на Анне Австрийской, Анриетта Французская, называемая Madam, выходила за инфанта Филиппа — он послал де Люина навстречу молодой принцессе под тем предлогом, чтобы вручить ей письмо, но в сущности для того, чтобы узнать, действительно ли она так хороша, как о ней говорили.
Де Люин оставил короля в Бордо, куда он приехал со всем двором, и отправился с первым любовным посланием Луи XIII навстречу маленькой королеве, как тогда называли Анну Австрийскую в отличие от королевы-матери Марии Медичи.
Де Люин встретил ожидаемую принцессу на той стороне Байонны. Он слез с лошади, подошел к носилкам и сказал, преклонив колено:
— От короля — вашему величеству. — С этими словами он подал письмо Луи XIII. Анна Австрийская взяла письмо, распечатала его и прочла:
«Мадам, не будучи в возможности, как я бы желал, быть подле Вас при въезде в мое королевство, чтобы вручить Вам власть, которую имею в нем, и уверить Вас в полной моей готовности любить Вас и служить Вам, я посылаю де Люина, одного из моих довереннейших приближенных, чтобы приветствовать Вас от моего имени и сказать Вам, что я ожидаю Вас с нетерпением и хочу лично повергнуть к Вашим стопам как власть, так и любовь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238
Впрочем, детство короля прошло в совершенном пренебрежении. Королева-мать, которая по словам ее мужа была «мужественна, высокомерна, тверда, скрытна, тщеславна, упряма, мстительна и недоверчива», хотела как можно дольше удержать королевскую власть, сделавшуюся для нее необходимой. Поэтому, вместо того, чтобы дать сыну высокие познания, столь нужные для царствования, она оставила его в совершенном невежестве, так что его воспитание было хуже воспитания человека среднего класса. Будучи в обществе Кончини и Галигай, которых молодой король не терпел, она виделась с ним только тогда, когда ее приводила к тому обязанность и большей частью принимала его холодно. Однажды случилось даже, что Луи, входя к матери, наступил на ногу любимой ее собачке, и та укусила его. Принц ударил ее ногой, она, визжа, убежала, и тогда Мария Медичи взяла ее на руки и стала ласкать и целовать обиженную любимицу. Юный король, глубоко пораженный этим, тотчас вышел и сказал де Люину:
— Посмотри, Альбер, она больше любит свою собаку, нежели меня!
Шарль Альбер де Люин, единственный, быть может, любимец короля Луи XIII, который пережил дружбу короля, вероятно потому, что был единственным товарищем, которого допускали к молодому королю и потому только, что в нем видели человека пустого и неопасного. В самом деле, чего опасаться человека столь низкого происхождения, что даже не все признавали в нем титул простого дворянина, с которым он и двое его братьев явились при дворе?
Вот что рассказывают об их происхождении. У короля Франсуа I был в числе придворных музыкантов один лютнист — немец по имени Альбер, бывший в большей милости по своему таланту и уму. Когда король в первый раз въезжал в Марсель, он дал его брату, бывшему тогда священником, место каноника. Этот священник имел двух побочных сыновей; старшего он отдал в школу, чтобы сделать из него ученого, а младшего определил на военную службу. Старший сделался врачом, принял имя де Люин — от дома, который ему принадлежал (близ Мориа), следовал за королевой Наваррской до ее смерти и, разбогатев, дал ей однажды взаймы около 12 000 экю.
Младший стал стрелком короля Карла IX, дрался в Венсенском лесу в присутствии всего двора и убил своего противника, и это доставило ему такую славу, что Данвиль, губернатор Лангедока, взял его с собой, дал ему лейтенантство Пон-Сен-Эспри и, наконец, сделал его губернатором в Бокоре, где тот и умер, оставив трех сыновей и четырех дочерей.
Все трое сыновей — Альбер, Каденс и Брантес — были представлены Лаваренном Бассомпьеру, которому Лаваренн оказал большие услуги при жизни покойного короля. Бассомпьер исполнил, что редко бывает, просьбу человека уже не бывшего в милости. Он поместил Альбера при короле, а братьев его при маршале де Сувре, который сделал их товарищами Куртанво, своего сына.
Альбер был милостиво принят королем и скоро стал пользоваться его благосклонностью. Луи XIII, оставленный всеми, не имевший другого общества, кроме общества псаря и сокольничего, другого развлечения, как вести самому, с кнутом в руках, лошадок с тележками, наполненными песком, для построения крепостей, служивших ему забавой, другого занятия как музыка, которую он страстно любил, и нескольких механических искусств, которые изучал один. Теперь он скоро и сильно привязался к Альберу, искусному во всех телесных упражнениях и оживившему его до тех пор скучную и однообразную жизнь.
Особенно понравилось королю в Альбере его умение учить ястребов, которых они вместе ловили в садах Тюильри и Лувра. Поэтому королева-мать, видя, что король занят, радовалась его дружбе с де Люином, которая, по ее мнению, должна была отвлечь ум ее сына от государственных дел.
Около этого времени, то есть в начале 1615 года, королю было объявлено, что он должен жениться на Анне Австрийской, дочери испанского короля Филиппа III и королевы Маргариты.
Луи XIII выказывал мало склонности к удовольствиям. Природа сделала его набожным и меланхолическим, ему минуло 14 лет, когда его женитьба была решена, а между тем как в эти лета его отец бегал, как он сам говорил, по лесам и горам, гоняясь за женами и девами. С жаром пылкой крови, которая продолжала кипеть в нем и под сединами, юный король был озабочен браком, признавая узы его священными и неразрывными, и вместо того, чтобы увлечься свойственной его летам пылкостью страстей, он вел себя в этом деле с самолюбием и недоверием человека, не хотевшего быть обманутым.
Едва он узнал в Бордо, что невеста его приближается к Бидассоа, где должен был произойти размен принцесс — в то же время, как Луи XIII женился на Анне Австрийской, Анриетта Французская, называемая Madam, выходила за инфанта Филиппа — он послал де Люина навстречу молодой принцессе под тем предлогом, чтобы вручить ей письмо, но в сущности для того, чтобы узнать, действительно ли она так хороша, как о ней говорили.
Де Люин оставил короля в Бордо, куда он приехал со всем двором, и отправился с первым любовным посланием Луи XIII навстречу маленькой королеве, как тогда называли Анну Австрийскую в отличие от королевы-матери Марии Медичи.
Де Люин встретил ожидаемую принцессу на той стороне Байонны. Он слез с лошади, подошел к носилкам и сказал, преклонив колено:
— От короля — вашему величеству. — С этими словами он подал письмо Луи XIII. Анна Австрийская взяла письмо, распечатала его и прочла:
«Мадам, не будучи в возможности, как я бы желал, быть подле Вас при въезде в мое королевство, чтобы вручить Вам власть, которую имею в нем, и уверить Вас в полной моей готовности любить Вас и служить Вам, я посылаю де Люина, одного из моих довереннейших приближенных, чтобы приветствовать Вас от моего имени и сказать Вам, что я ожидаю Вас с нетерпением и хочу лично повергнуть к Вашим стопам как власть, так и любовь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238