ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Никто после этого не видел де Бофора и ничего о нем не слышал — он пропал без вести.
ГЛАВА XXXVII. 1669

Неудовольствие Луи XIV против Соединенных провинций. — Проект союза Франции с Англией. — Принцесса Генриетта как посредница. — Успех ее поручения. — Неудовольствие его высочества. — Жалобы на мужа. — Мальтийский рыцарь де Лоррен. — Король вступается за ее высочество. — Гнев герцога Орлеанского. — Болезнь принцессы. — Она считает себя отравленной. — Мнение врачей. — Последние минуты принцессы. — Поступок его высочества. — Визит короля. — Кончина принцессы. — Преступление открывается. — Снисходительность короля.
Мирный договор, заключенный в Аахене, сблизил границы Франции и Голландии, которая с беспокойством взирала на успехи такого опасного соседа, каким был Луи XIV, Она действительно имела причины беспокоиться, поскольку французский король искал только предлога, чтобы напасть на своих прежних союзников. Эта искусственная земля, эта держава, основанная на болотах и приморских песчаных холмах, этот страшный флот, который вводил в индийские гавани 20 кораблей на 1 французский, эти арсеналы, простиравшиеся от одного конца Зюйдерзее до другого, так прельщали завистливого Луи XIV, что он не мог не впасть е искушение завладеть всем этим.
С другой стороны, участие Голландии в столкновении между Францией и Испанией увеличило ее влияние. Ее типографские станки выпускали в свет по 5 — 6 памфлетов в месяц, из которых 2 — 3 были направлены против Франции. В одном из памфлетов указывалось, что Европа обязана миром Голландии и что Луи XIV был бы побежден, если бы Голландия не помогла и не побуждала к немедленному подписанию мирного договора. В Гааге и Амстердаме выбивались медали, которыми величие короля Франции не всегда уважалось, и на одной было изображено бледное помрачившееся солнце в сопровождении надписи «Солнце остановилось передо мной». Таким образом, это солнце «Nee pluribus impar», стоившее множества других и долженствовавшее по мере подъема над горизонтом обретать новые силы, эта эмблема великого государя была открыто оскорблена.
Этих поводов, самих по себе ничтожных, было достаточно, поскольку война, уже решенная в уме Луи XIV, была решена и в совете. Представлялось необходимым также удостовериться в нейтралитете Испании и в союзе с Англией, маркиз Вильяр отправился в Мадрид с тем, чтобы объяснить испанскому кабинету, как для Испании будет выгодно уничтожение Соединенных провинций, старинного ее врага. В Англию намечалось направить посланника совсем иного рода.
Луи XIV объявил о намерении отправиться в Дюнкир-хен и пригласил участвовать всех придворных. Король выказал величие, какое только было возможно — 30 000 человек сопровождали его; весь двор, то есть все богатейшее и знатнейшее дворянство Европы, все прелестнейшие и умнейшие женщины отправились вместе с королем. Королева и ее высочество пользовались почти равными почестями, однако непосредственно за ними ехали в одной карете — зрелище невиданное — обе любовницы короля, г-жа де Лавальер и г-жа де Монтеспан, которые иногда пересаживались вместе с королем и королевой в одну большую английскую карету.
Ее высочество имела при себе одну очень хорошенькую особу, получившую особенные тайные инструкции. Ею была Луиза-Рене де Пананкое, известная под именем м-ль де Керваль и называемая королем la ceductrice plenipoten-tiaire (полномочная искусительница). Ее роль была важной, а поручение трудным — надобно было одержать победу над семью любовницами, которые в это время все вместе, как это было известно всей Англии, пользовались преимуществом развлекать короля Карла II, утомляемого расстройством финансов, ропотом народа и предостережениями парламента. Этими семью метрессами были: графиня де Кастльмен, мисс Стюарт, фрейлина герцогини Йоркской мисс Уэльс, Нелли Куин — одна из самых сумасбродных женщин того времени, знаменитая актриса мисс Эвис, танцовщица Бель Оркей и, наконец, мавританка по имени Зинга.
Все эти политические и любовные интриги производились к большой досаде герцога Орлеанского, который бранился, говорил ее высочеству грубости, но не мог ничему помешать; герцог особенно взбесился, когда изгнали его любимца де Лоррена, и мы позднее увидим, какую катастрофу подготовило это изгнание. Король же делал вид, что не замечает неудовольствия брата, и нисколько не беспокоился.
Переговоры с Англией имели чрезвычайный успех. М-ль де Керваль очень понравилась Карлу II, и за несколько предложенных миллионов, а также обещание, что м-ль де Керваль останется в Англии, он согласился на все. Правда, он сам был сердит на Голландию, тайные кальвинистские сношения которой с его подданными смущали королевство.
М-ль де Керваль осталась в Англии, и король Карл II пожаловал ей в 1673 году титул герцогини Портсмутской, а Луи XIV подарил ей в том же году поместье Обиньи, то самое, которое в 1422-м было подарено Карлом VII Джону Стюарту в знак великих и важных заслуг, оказанных им в войне с англичанами. Услуги м-ль де Керваль были совсем другого рода, но, поскольку они стоили не меньше заслуг Джона Стюарта, французский король не поколебался дать за них ту же награду.
Вследствие успеха де Керваль был заготовлен договор о союзе между Луи XIV и Карлом II об 11 статьях, из которых 5-я, то есть важнейшая, выражалась в следующих словах:
«Вышепоименованные великие короли, имеющие каждый в отдельности гораздо более подданных, чем нужно для оправдания перед светом принятого ими намерения смирить гордость Генеральных Штатов Соединенных Нидерландских провинций и ослабить могущество нации, которая так часто показывала черную неблагодарность к основателям и учредителям этой республики и которая даже ныне дерзает называть себя верховным примирителем и судьей всех других государей, согласились, приговорили и решили, что их величества объявят и будут вести войну совокупно всеми своими сухопутными и морскими силами с вышеозначенными Генеральными Штатами Соединенных Нидерландских провинций и что ни один из вышеназванных великих королей не заключит с ними мирного договора, соглашения или перемирия без совета и согласия другого и…» Ратификация этого договора должна была состояться в следующем месяце.
Французский двор намеревался вернуться в Париж, чтобы приготовить все для победы, но прежде, чем собрались в путь, катастрофа столь же горестная, сколько и неожиданная поразила всех ужасом. По Европе раздался вопль Боссюэ: «Ее высочество умирает! Ее высочество умерла!»
Рассмотрим обстоятельства, которые предшествовали этой скоропостижной и драматической кончине. Мы говорили о ревности и жалобах его высочества по поводу любовных интриг его супруги; остается сказать о жалобах ее высочества на своего мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238