Ее родной город значительную часть своего бюджета строил на лыжном сервисе. Майк, муж Николь, владел великолепным французским ресторанчиком в лесу. В разгар лыжного сезона он был переполнен мужчинами и женщинами, привлеченными красотами здешних гор.
Ребекка набрала номер ресторанчика, думая, что в этот час Николь должна быть там. Она не ошиблась: после второго звонка ее подруга сняла трубку.
— Привет, — сказала Ребекка, наливая себе большую чашку кофе и добавляя сливки, — хорошо, что я тебя застала. Хочу поблагодарить тебя за вчерашние хлопоты. Суп был просто великолепный, — она отхлебнула кофе, слушая голос Николь.
— Я так рада! Какими судьбами? — воскликнула та, зная, что, как правило, напряженное расписание Ребекки не оставляет ей времени для посещения родного дома.
В голосе Ребекки звучала гордость, когда она сказала:
— Я получила потрясающее предложение. Я должна создать новый дневной сериал.
— Ой, Ребекка, — с энтузиазмом откликнулась ее подруга, — представляю, Что это для тебя значит! Делать, что хочешь и как хочешь!
— Да, — согласилась Ребекка, — мне очень повезло.
— Но почему же ты не в Нью-Йорке?
— Потому что я до чертиков устала от беспрерывно трезвонящего телефона, от агентов и актеров, жаждущих работы в новом фильме. — Ребекка сделала еще один глоток кофе. — Я должна отдохнуть от видеокассет, заполонивших мою квартиру. Она просто превратилась в склад. Я оставила сообщение с просьбой передавать их консьержу. Просмотрю, когда вернусь. Понимаешь, — вздохнула она, — я сама еще не знаю, что хочу сделать, так как же я могу сейчас решить, кто мне подходит, а кто нет?
Николь рассмеялась:
— Представляю, как это, должно быть, — она помедлила, подыскивая слово, — тошно сидеть и целыми днями смотреть кассеты этих хлыщей. Тем не менее, — она шумно вздохнула, — если тебе нужно помочь принять решение, обращайся ко мне!
— Ты же не смотришь ни на кого, кроме Майка, — поддразнила ее Ребекка.
— Ну, лапочка, я хоть и замужем, но ведь еще не умерла, — возмущенно вскричала Николь и расхохоталась. — Смотреть не грех! Кроме всего прочего, ты прекрасно знаешь, что только один мужчина мог бы действительно соблазнить меня — Фрэнк Лангелла, появись он в моем магазине или ресторане. А так старине Майку ничего не грозит. Так что, — добавила она, — если бы ты нашла актера, похожего на него, и сняла в своем «мыле», это было бы райское наслаждение!
Ребекка засмеялась:
— Обещаю, что если найду кого-нибудь хоть отдаленно напоминающего его, то подарю тебе видеокассету.
— Да уж, пожалуйста, — воскликнула Николь и сменила тему: — Так ты придешь обедать?
— Да я всего час назад встала, — созналась Ребекка, — и сейчас еще только завтракаю.
— Ладно, — ответила Николь, — тогда, может быть, придешь на ужин?
— Вот это звучит заманчиво, — сказала Ребекка, — я хочу навести тут порядок, а к тому времени, как я закончу, пойти поужинать будет в самый раз!
— Пригласить для тебя какого-нибудь классного мужика? — предложила Николь.
Ребекка покачала головой, едва удержавшись, чтобы не застонать. Еще одна сваха!
— В этом нет необходимости, — проговорила она, и ее тон не оставил у Николь сомнений в том, что Ребекка думает по поводу ее предложения.
— Я поняла тебя, Ребекка, и обещаю, что никаких сюрпризов не будет, — заверила Николь. — Восемь часов тебя устраивает?
— Вполне, — согласилась Ребекка.
— Тогда до встречи!
Ребекка вылила себе в чашку остаток кофе, а затем, охваченная жаждой открытий, устремилась к лестнице. В разговоре с Николь она не упомянула, что собирается обшарить чердак в поисках замочка, который открывается найденным вчера ключом. Поднявшись на чердак, она извлекла таинственный ключ из кармана джинсов. Она никак не смогла бы объяснить, почему это столь важно для нее — выяснить, к чему подходит ключ. Просто важно, и все тут.
Ребекка огляделась, раздумывая, что же можно открыть этим ключом. Она рассматривала ящики, громоздившиеся вокруг, попыталась открыть сундук, но безуспешно.
В углу она заметила белую металлическую кушетку с наваленными на нее подушками. Ребекка хорошо помнила привычку своей матери убирать ненужные вещи с глаз долой — под кушетку или за нее. Она направилась в угол и наклонилась, заглядывая под кушетку. При виде маленькой деревянной шкатулки она радостно улыбнулась, а затем залезла под кушетку и вытащила ее на свет.
Усевшись на кушетку, Ребекка вставила ключ в замочек. Ключ подошел к нему! Она подняла крышку, и возглас изумления сорвался с ее губ. Внутри ящичка из кедрового дерева находились чьи-то дневники. Ребекка открыла один из них и прочла дату: 1860 год, а рядом имя писавшей — Рэчел Галлагер. Лежавшая там же связка писем, написанных выцветшими, почти неразличимыми чернилами, была перевязана лиловой бархатной ленточкой, точно такой же как та, на которой висел ключик. В загадочной шкатулке имелось также несколько кусочков материи. Вытащив один из них, Ребекка обнаружила, что этот небесно-голубой лоскуток прикрывает фотографию. На обороте ее стояло имя фотографа — Э. Джейкобс.
Ребекка снова перевернула фотографию и замерла, пораженная красотой смотревшего с нее слегка улыбающегося мужчины. Наибольшее впечатление произвели на Ребекку его глаза. Она, разумеется, не могла знать их цвета, но почему-то решила, что они непременно должны были быть голубыми. Это были глаза, чей взгляд проникал в самую душу, и озаряли они мужественное лицо с широким и высоким лбом, красиво изогнутыми бровями и темными вьющимися волосами. Короче говоря, большинство женщин замедлило бы шаг, чтобы бросить на этого мужчину еще один взгляд. «А может быть, даже и не один», — подумала Ребекка.
Прошло несколько минут, прежде чем она смогла оторваться от фотографии и отрешиться от смутного ощущения, что этот мужчина ей знаком.
Это было просто смехотворно. Судя по одежде и по дате, красовавшейся на обороте рядом с фамилией фотографа, — 1861 год, этот мужчина давным-давно покоился в могиле.
Но кто он?!
Ребекка понимала, что он не является ее прапрадедушкой, Барретом Фрезером. Старую фотографию, на которой он был снят вместе со своей женой Рэчел, она видела не раз. Баррет Фрезер не имел ничего общего с таинственным незнакомцем.
Отведя, наконец, взгляд от фотографии, Ребекка снова принялась исследовать содержимое шкатулки. Она обнаружила платок из тонкой материи, окаймленный кружевами, с вышитыми на нем бабочками. В него был завернут золотой медальон на тоненькой цепочке. Это чудесное произведение ювелирного искусства украшали переплетенные буквы «Р» и «М». Ребекка нажала крошечную кнопочку, и медальон раскрылся, явив ее взгляду два миниатюрных портрета — мужской и женский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Ребекка набрала номер ресторанчика, думая, что в этот час Николь должна быть там. Она не ошиблась: после второго звонка ее подруга сняла трубку.
— Привет, — сказала Ребекка, наливая себе большую чашку кофе и добавляя сливки, — хорошо, что я тебя застала. Хочу поблагодарить тебя за вчерашние хлопоты. Суп был просто великолепный, — она отхлебнула кофе, слушая голос Николь.
— Я так рада! Какими судьбами? — воскликнула та, зная, что, как правило, напряженное расписание Ребекки не оставляет ей времени для посещения родного дома.
В голосе Ребекки звучала гордость, когда она сказала:
— Я получила потрясающее предложение. Я должна создать новый дневной сериал.
— Ой, Ребекка, — с энтузиазмом откликнулась ее подруга, — представляю, Что это для тебя значит! Делать, что хочешь и как хочешь!
— Да, — согласилась Ребекка, — мне очень повезло.
— Но почему же ты не в Нью-Йорке?
— Потому что я до чертиков устала от беспрерывно трезвонящего телефона, от агентов и актеров, жаждущих работы в новом фильме. — Ребекка сделала еще один глоток кофе. — Я должна отдохнуть от видеокассет, заполонивших мою квартиру. Она просто превратилась в склад. Я оставила сообщение с просьбой передавать их консьержу. Просмотрю, когда вернусь. Понимаешь, — вздохнула она, — я сама еще не знаю, что хочу сделать, так как же я могу сейчас решить, кто мне подходит, а кто нет?
Николь рассмеялась:
— Представляю, как это, должно быть, — она помедлила, подыскивая слово, — тошно сидеть и целыми днями смотреть кассеты этих хлыщей. Тем не менее, — она шумно вздохнула, — если тебе нужно помочь принять решение, обращайся ко мне!
— Ты же не смотришь ни на кого, кроме Майка, — поддразнила ее Ребекка.
— Ну, лапочка, я хоть и замужем, но ведь еще не умерла, — возмущенно вскричала Николь и расхохоталась. — Смотреть не грех! Кроме всего прочего, ты прекрасно знаешь, что только один мужчина мог бы действительно соблазнить меня — Фрэнк Лангелла, появись он в моем магазине или ресторане. А так старине Майку ничего не грозит. Так что, — добавила она, — если бы ты нашла актера, похожего на него, и сняла в своем «мыле», это было бы райское наслаждение!
Ребекка засмеялась:
— Обещаю, что если найду кого-нибудь хоть отдаленно напоминающего его, то подарю тебе видеокассету.
— Да уж, пожалуйста, — воскликнула Николь и сменила тему: — Так ты придешь обедать?
— Да я всего час назад встала, — созналась Ребекка, — и сейчас еще только завтракаю.
— Ладно, — ответила Николь, — тогда, может быть, придешь на ужин?
— Вот это звучит заманчиво, — сказала Ребекка, — я хочу навести тут порядок, а к тому времени, как я закончу, пойти поужинать будет в самый раз!
— Пригласить для тебя какого-нибудь классного мужика? — предложила Николь.
Ребекка покачала головой, едва удержавшись, чтобы не застонать. Еще одна сваха!
— В этом нет необходимости, — проговорила она, и ее тон не оставил у Николь сомнений в том, что Ребекка думает по поводу ее предложения.
— Я поняла тебя, Ребекка, и обещаю, что никаких сюрпризов не будет, — заверила Николь. — Восемь часов тебя устраивает?
— Вполне, — согласилась Ребекка.
— Тогда до встречи!
Ребекка вылила себе в чашку остаток кофе, а затем, охваченная жаждой открытий, устремилась к лестнице. В разговоре с Николь она не упомянула, что собирается обшарить чердак в поисках замочка, который открывается найденным вчера ключом. Поднявшись на чердак, она извлекла таинственный ключ из кармана джинсов. Она никак не смогла бы объяснить, почему это столь важно для нее — выяснить, к чему подходит ключ. Просто важно, и все тут.
Ребекка огляделась, раздумывая, что же можно открыть этим ключом. Она рассматривала ящики, громоздившиеся вокруг, попыталась открыть сундук, но безуспешно.
В углу она заметила белую металлическую кушетку с наваленными на нее подушками. Ребекка хорошо помнила привычку своей матери убирать ненужные вещи с глаз долой — под кушетку или за нее. Она направилась в угол и наклонилась, заглядывая под кушетку. При виде маленькой деревянной шкатулки она радостно улыбнулась, а затем залезла под кушетку и вытащила ее на свет.
Усевшись на кушетку, Ребекка вставила ключ в замочек. Ключ подошел к нему! Она подняла крышку, и возглас изумления сорвался с ее губ. Внутри ящичка из кедрового дерева находились чьи-то дневники. Ребекка открыла один из них и прочла дату: 1860 год, а рядом имя писавшей — Рэчел Галлагер. Лежавшая там же связка писем, написанных выцветшими, почти неразличимыми чернилами, была перевязана лиловой бархатной ленточкой, точно такой же как та, на которой висел ключик. В загадочной шкатулке имелось также несколько кусочков материи. Вытащив один из них, Ребекка обнаружила, что этот небесно-голубой лоскуток прикрывает фотографию. На обороте ее стояло имя фотографа — Э. Джейкобс.
Ребекка снова перевернула фотографию и замерла, пораженная красотой смотревшего с нее слегка улыбающегося мужчины. Наибольшее впечатление произвели на Ребекку его глаза. Она, разумеется, не могла знать их цвета, но почему-то решила, что они непременно должны были быть голубыми. Это были глаза, чей взгляд проникал в самую душу, и озаряли они мужественное лицо с широким и высоким лбом, красиво изогнутыми бровями и темными вьющимися волосами. Короче говоря, большинство женщин замедлило бы шаг, чтобы бросить на этого мужчину еще один взгляд. «А может быть, даже и не один», — подумала Ребекка.
Прошло несколько минут, прежде чем она смогла оторваться от фотографии и отрешиться от смутного ощущения, что этот мужчина ей знаком.
Это было просто смехотворно. Судя по одежде и по дате, красовавшейся на обороте рядом с фамилией фотографа, — 1861 год, этот мужчина давным-давно покоился в могиле.
Но кто он?!
Ребекка понимала, что он не является ее прапрадедушкой, Барретом Фрезером. Старую фотографию, на которой он был снят вместе со своей женой Рэчел, она видела не раз. Баррет Фрезер не имел ничего общего с таинственным незнакомцем.
Отведя, наконец, взгляд от фотографии, Ребекка снова принялась исследовать содержимое шкатулки. Она обнаружила платок из тонкой материи, окаймленный кружевами, с вышитыми на нем бабочками. В него был завернут золотой медальон на тоненькой цепочке. Это чудесное произведение ювелирного искусства украшали переплетенные буквы «Р» и «М». Ребекка нажала крошечную кнопочку, и медальон раскрылся, явив ее взгляду два миниатюрных портрета — мужской и женский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71