Теперь вижу, что это не так. Как это госпожа додумалась ударить меня веткой желтого дерева силлоу?
Он поклонился, сложив огромные крылья над головой.
– Ты не бог, – заметил Николас, глядя во вращающиеся изумрудные глаза.
– Разумеется, бог, – возразил дракон.
– Вовсе нет, иначе сразу понял бы, кто я. Понял бы, что я не собираюсь причинить ей вред, и не напал бы на меня. А если ты и бог, то стал им совсем недавно.
– Таранис только поет – по крайней мере, так написано в книге. А ты разговариваешь с нами, – вмешалась Розалинда.
– Нет, я не говорю, а передаю мысли. Пою я плохо. Расправив великолепные крылья, дракон поднялся в воздух и повис там: темный силуэт на фоне красных лун. Устрашающее зрелище, правда, не произведшее особого впечатления на Николаса. Он вдруг сильно рассердился.
– Прекрати свои игры, дракон, – крикнул он, грозя кулаком! – Я тебя не боюсь. Если ты Таранис, оставь жалкие попытки запугать нас. Если нуждаешься в уроках, чтобы обучиться столь тонкому искусству, я согласен дать их тебе. Приказываю немедленно спуститься вниз и объяснить, что происходит.
– Я знаю, кто вы, – объявил дракон, поднявшись еще выше.
Из его пасти вырвался язык пламени, и дракон поспешно его проглотил.
– Да, я прекрасно знаю, кто вы, господин. Просто мне в глаза попал песок пустыни, и я не смог как следует вас разглядеть.
Он снова стал подниматься, пока не стал черным пятнышком на фоне красной луны.
– Берегитесь тайбера! – донесся до них его голос. – Он куда опаснее чародеев из Блад-Рока! Ищите красного лазиса! А Саримунд… кто знает, как поступит чародей?!
Николас и Розалинда подняли головы, но в небе уже никого не было.
– Представь только, проклятый дракон решил давать нам советы! И это вместо того чтобы помочь, пропади он пропадом, – проворчал Николас.
– Дракон называл нас господином и госпожой. Интересно почему? Если это дракон Саллас-Понда, к чему все эти игры? Ах да, я и забыла: закон магии.
– Когда он прилетит в следующий раз, нужно спросить, гарантирует ли звание господина какие-то привилегии, – заявил Николас, обнимая жену. – Как ты догадалась сломать ветку с желтого дерева и ударить тайбера по голове?
– Сама не знаю. Просто сломала – вот и все. О Господи, кажется, дерево застонало.
Николас стал растирать ей спину. Она, похоже, не заметила, что одета в средневековое платье, которое могла носить женщина, ухаживавшая за алтарями в Стоун-хендже.
– Зато ты спасла меня, за что я крайне благодарен. Надеюсь, у проклятого дракона теперь будет долго болеть голова. И поделом ему!
Он погладил ее по голове.
– Знаешь, Розалинда, до нападения тайбера ты превратилась в другую женщину. Сама ты это осознала?
Она медленно кивнула:
– Да, здесь, в Пейле, я другая. И вид, и одежда. Но где же Саримунд?
Она отстранилась и оглядела долину и гору Оливан.
– Розалинда, – выдохнул он, крепче сжимая руки. – Или… Изабелла?
– Я должна остановить ее Николас, теперь, когда я здесь, ее никто не удержит. Она воплощение зла и убьет его.
– Разве Эпона ясновидящая? – спросил он. – Предвидит будущее и свою смерть, если принц Иган доживет до совершеннолетия?
Даже голос Розалинды изменился, стал более глубоким и мелодичным.
– Думаю, это Латобиус, бог гор и неба, предрек уничтожение Блад-Рока. Он бог и чародей и часто огорчается из-за злодеяний остальных богов. Он будет вне себя от горя, если принц Иган погибнет.
Она оглядела себя.
– Смотри, мой пояс из чистого золота, а волосы стали длиннее.
– Ты настоящая принцесса! – спокойно ответил Николас, словно смирившись с происходящим. Но в глубине души он знал, что не может позволить Розалинде измениться.
Под ногами послышался тихий шорох, и Николас, схватив жену за руку, посмотрел вниз. Желтый песок, высыпавшийся из ветки дерева силлоу, вихрился крошечным смерчем, а обе половины тихо ползли друг к другу. Вскоре они соединились, а песок постепенно втянулся вовнутрь ветки.
Николас, сам не зная почему, поднял ветку, подошел к дереву и осторожно прижал ее к зияющей в стволе дыре. Ветка немедленно приросла. Он отступил, услышал довольный вздох, но почему-то не удивился.
– Я могущественный целитель деревьев! – крикнул он Розалинде. – Мне не нужны ни игла, ни нитка.
– Потому что ты чародей, – деловито ответила она и, подойдя, коснулась ветки. Ветка держалась надежно, и Розалинда кивнула.
Слева раздался громкий, похожий на выстрел звук. Спрятав Розалинду за спиной, он обернулся.
Глава 47
Непонятные звуки становились все громче.
– Немедленно прекрати этот чертов шум! – завопил Николас, вскинув голову. – Никого ты этим не напугаешь! Прекрати, пока я не вышел из себя.
Почти тут же наступила тишина.
– Это был дракон, – решил Николас. – Я не потерплю подобных глупостей!
Голос его звучал холодно и повелительно. Теперь он тоже выглядел по-другому: длинные волосы обрамляли суровое лицо. Словом, настоящий, древний воин. Черный плащ куда-то подевался. Теперь на нем были черные узкие брюки, белая рубашка с широкими рукавами и черные сапоги до колен. Он казался опасным и готовым на все.
Розалинда робко коснулась его плеча.
– Разумеется, – отмахнулся он. – Именно таким я должен быть в Пейле. Ты ведь тоже стала иной.
Возможно… так и должно быть. А может, это просто иллюзия, о чем и предупреждал Саримунд.
– Ты похож на воина.
– Мы спросим Саримунда обо всех случившихся с нами изменениях, если этот ничтожный писака покажется.
Похоже, эти перемены совсем его не беспокоили.
– Не волнуйся, – продолжал он, – мы разберемся, в чем тут дело. Сначала необходимо найти красного лазиса.
Обернувшись, они увидели великолепное создание, такое же красное, как кровавые луны, с блестящей шкурой, толстыми ногами, широкой спиной и длинной, грациозной шеей: нечто вроде гибрида шотландского пони и арабского скакуна. На узкой морде сверкали огромные серые, наполненные светом глаза, обрамленные невероятно длинными ресницами. Красный лазис молча смотрел на них.
– Ты Бифрост? – спросил Николас, прижимая к себе Розалинду.
Лазис наклонил голову.
– Самый старый лазис в Пейле?
Да, это я.
Любуйтесь, друзья. Здесь нет никого старше меня, – пропел ангельский голос.
Снова дурацкие вирши с отвратительной рифмой, подумал Николас.
– Не такие уж это плохие рифмы, – обиделся Бифрост. – Да-да, я читаю ваши мысли. Вы очень уж суровы. Сочинять стихи трудно. Давайте тогда изъясняться прозой.
– Саримунд писал, что ты защитишь нас от тайбера. Но когда мы оказались в Пейле, тебя здесь не было, – сказал Николас.
Бифрост грустно кивнул:
– Я единственный красный лазис, оставшийся в Пейле. Мою подругу убила лунная буря.
Николас вопросительно вскинул брови.
– Бури случаются, время от времени, когда на небо восходят три полных кроваво-красных луны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Он поклонился, сложив огромные крылья над головой.
– Ты не бог, – заметил Николас, глядя во вращающиеся изумрудные глаза.
– Разумеется, бог, – возразил дракон.
– Вовсе нет, иначе сразу понял бы, кто я. Понял бы, что я не собираюсь причинить ей вред, и не напал бы на меня. А если ты и бог, то стал им совсем недавно.
– Таранис только поет – по крайней мере, так написано в книге. А ты разговариваешь с нами, – вмешалась Розалинда.
– Нет, я не говорю, а передаю мысли. Пою я плохо. Расправив великолепные крылья, дракон поднялся в воздух и повис там: темный силуэт на фоне красных лун. Устрашающее зрелище, правда, не произведшее особого впечатления на Николаса. Он вдруг сильно рассердился.
– Прекрати свои игры, дракон, – крикнул он, грозя кулаком! – Я тебя не боюсь. Если ты Таранис, оставь жалкие попытки запугать нас. Если нуждаешься в уроках, чтобы обучиться столь тонкому искусству, я согласен дать их тебе. Приказываю немедленно спуститься вниз и объяснить, что происходит.
– Я знаю, кто вы, – объявил дракон, поднявшись еще выше.
Из его пасти вырвался язык пламени, и дракон поспешно его проглотил.
– Да, я прекрасно знаю, кто вы, господин. Просто мне в глаза попал песок пустыни, и я не смог как следует вас разглядеть.
Он снова стал подниматься, пока не стал черным пятнышком на фоне красной луны.
– Берегитесь тайбера! – донесся до них его голос. – Он куда опаснее чародеев из Блад-Рока! Ищите красного лазиса! А Саримунд… кто знает, как поступит чародей?!
Николас и Розалинда подняли головы, но в небе уже никого не было.
– Представь только, проклятый дракон решил давать нам советы! И это вместо того чтобы помочь, пропади он пропадом, – проворчал Николас.
– Дракон называл нас господином и госпожой. Интересно почему? Если это дракон Саллас-Понда, к чему все эти игры? Ах да, я и забыла: закон магии.
– Когда он прилетит в следующий раз, нужно спросить, гарантирует ли звание господина какие-то привилегии, – заявил Николас, обнимая жену. – Как ты догадалась сломать ветку с желтого дерева и ударить тайбера по голове?
– Сама не знаю. Просто сломала – вот и все. О Господи, кажется, дерево застонало.
Николас стал растирать ей спину. Она, похоже, не заметила, что одета в средневековое платье, которое могла носить женщина, ухаживавшая за алтарями в Стоун-хендже.
– Зато ты спасла меня, за что я крайне благодарен. Надеюсь, у проклятого дракона теперь будет долго болеть голова. И поделом ему!
Он погладил ее по голове.
– Знаешь, Розалинда, до нападения тайбера ты превратилась в другую женщину. Сама ты это осознала?
Она медленно кивнула:
– Да, здесь, в Пейле, я другая. И вид, и одежда. Но где же Саримунд?
Она отстранилась и оглядела долину и гору Оливан.
– Розалинда, – выдохнул он, крепче сжимая руки. – Или… Изабелла?
– Я должна остановить ее Николас, теперь, когда я здесь, ее никто не удержит. Она воплощение зла и убьет его.
– Разве Эпона ясновидящая? – спросил он. – Предвидит будущее и свою смерть, если принц Иган доживет до совершеннолетия?
Даже голос Розалинды изменился, стал более глубоким и мелодичным.
– Думаю, это Латобиус, бог гор и неба, предрек уничтожение Блад-Рока. Он бог и чародей и часто огорчается из-за злодеяний остальных богов. Он будет вне себя от горя, если принц Иган погибнет.
Она оглядела себя.
– Смотри, мой пояс из чистого золота, а волосы стали длиннее.
– Ты настоящая принцесса! – спокойно ответил Николас, словно смирившись с происходящим. Но в глубине души он знал, что не может позволить Розалинде измениться.
Под ногами послышался тихий шорох, и Николас, схватив жену за руку, посмотрел вниз. Желтый песок, высыпавшийся из ветки дерева силлоу, вихрился крошечным смерчем, а обе половины тихо ползли друг к другу. Вскоре они соединились, а песок постепенно втянулся вовнутрь ветки.
Николас, сам не зная почему, поднял ветку, подошел к дереву и осторожно прижал ее к зияющей в стволе дыре. Ветка немедленно приросла. Он отступил, услышал довольный вздох, но почему-то не удивился.
– Я могущественный целитель деревьев! – крикнул он Розалинде. – Мне не нужны ни игла, ни нитка.
– Потому что ты чародей, – деловито ответила она и, подойдя, коснулась ветки. Ветка держалась надежно, и Розалинда кивнула.
Слева раздался громкий, похожий на выстрел звук. Спрятав Розалинду за спиной, он обернулся.
Глава 47
Непонятные звуки становились все громче.
– Немедленно прекрати этот чертов шум! – завопил Николас, вскинув голову. – Никого ты этим не напугаешь! Прекрати, пока я не вышел из себя.
Почти тут же наступила тишина.
– Это был дракон, – решил Николас. – Я не потерплю подобных глупостей!
Голос его звучал холодно и повелительно. Теперь он тоже выглядел по-другому: длинные волосы обрамляли суровое лицо. Словом, настоящий, древний воин. Черный плащ куда-то подевался. Теперь на нем были черные узкие брюки, белая рубашка с широкими рукавами и черные сапоги до колен. Он казался опасным и готовым на все.
Розалинда робко коснулась его плеча.
– Разумеется, – отмахнулся он. – Именно таким я должен быть в Пейле. Ты ведь тоже стала иной.
Возможно… так и должно быть. А может, это просто иллюзия, о чем и предупреждал Саримунд.
– Ты похож на воина.
– Мы спросим Саримунда обо всех случившихся с нами изменениях, если этот ничтожный писака покажется.
Похоже, эти перемены совсем его не беспокоили.
– Не волнуйся, – продолжал он, – мы разберемся, в чем тут дело. Сначала необходимо найти красного лазиса.
Обернувшись, они увидели великолепное создание, такое же красное, как кровавые луны, с блестящей шкурой, толстыми ногами, широкой спиной и длинной, грациозной шеей: нечто вроде гибрида шотландского пони и арабского скакуна. На узкой морде сверкали огромные серые, наполненные светом глаза, обрамленные невероятно длинными ресницами. Красный лазис молча смотрел на них.
– Ты Бифрост? – спросил Николас, прижимая к себе Розалинду.
Лазис наклонил голову.
– Самый старый лазис в Пейле?
Да, это я.
Любуйтесь, друзья. Здесь нет никого старше меня, – пропел ангельский голос.
Снова дурацкие вирши с отвратительной рифмой, подумал Николас.
– Не такие уж это плохие рифмы, – обиделся Бифрост. – Да-да, я читаю ваши мысли. Вы очень уж суровы. Сочинять стихи трудно. Давайте тогда изъясняться прозой.
– Саримунд писал, что ты защитишь нас от тайбера. Но когда мы оказались в Пейле, тебя здесь не было, – сказал Николас.
Бифрост грустно кивнул:
– Я единственный красный лазис, оставшийся в Пейле. Мою подругу убила лунная буря.
Николас вопросительно вскинул брови.
– Бури случаются, время от времени, когда на небо восходят три полных кроваво-красных луны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77