Затем, обернув сухой мягкой тканью детское дрожащее тельце, Джейн медленно пошла к стайке мальчишек, которые испуганно сгрудились поодаль.
— Я принес шаль для вас! — крикнул ей вслед Фредди.
Джейн тряхнула головой.
— Не говорите глупостей! — Зубы ее стучали. — Ребенку она нужней.
Только теперь Джейн заметила Торпа. Он сидел на траве в мокрой одежде, с дрожащими от недавнего напряжения руками. Джейн взглянула в его голубые блестящие глаза и все поняла.
— Вы спасли нас! — благодарно прошептала она.
— Это вы спасли ребенка. — Он указал на мальчика на руках Джейн.
— Я бы не смогла сама вытащить его. Спасибо вам, Торп. Тысячу раз — спасибо!
Джейн крепче прижала мальчика к себе, и в этот момент подбежал его брат.
— С вами все в порядке? — закричал он. — Вот же поросенок! Говорил я ему, не суйся в реку, так нет, не послушался!
Джейн посмотрела на старшего брата. Тому было от силы лет семь.
— Ты бы сбегал за матерью, — негромко сказала она.
Дрожа от пережитого страха, мальчишка моргнул своими васильковыми, полными слез глазами и во всю прыть помчался прочь.
А еще через полчаса Джейн, зажатая между Фредди Уэйнгровом и Торпом, мчалась в карете к Чаллестон-Холлу. На плечи ее был накинут сюртук Торпа, ноги леди Сомеркоут накрыла шерстяной скатертью.
От всего пережитого Джейн чувствовала себя совершенно опустошенной и больной. Хотелось принять горячую ванну, выпить бокал мадеры и лечь в постель. С того момента, когда она ощутила под ногами твердый берег реки, все ее чувства словно оцепенели. Только сейчас она начала приходить в себя и по-настоящему испугалась.
Джейн слышала возбужденные голоса многочисленной прислуги, но у нее не было сил реагировать на них, и ее в конце концов оставили в покое. Сопровождаемая неразборчивым гулом, она поднялась по лестнице в сюртуке Торпа, по-прежнему накинутом на плечи. Красно-зеленая скатерть, обвязанная вокруг талии, волочилась за ней по полу, словно длинный шлейф.
Торп смотрел на идущую по лестнице Джейн, и комок стоял у него в горле. Она была такой жалкой — в мужском сюртуке, накинутом на плечи, с этой волочащейся сзади скатертью… Волосы ее разметались по плечам, и Торп вспомнил, что, когда Фредди подал ей шляпку, Джейн безразлично взяла ее, но тут же уронила на траву. Торпа поразил этот жест — он понял всю глубину ее потрясения.
Ему страшно хотелось помочь Джейн, но он не знал, как это сделать. Посмотрев на Уэйнгрова, Торп тяжело вздохнул: непонятно почему, но ему сейчас было особенно неприятно красивое лицо и золотисто-зеленые глаза Фредди. Он просто не мог их видеть!
Фредди встретил взгляд Торпа холодно и надменно.
— Мне кажется, милорд, пора закончить то, что мы начали несколько месяцев назад. — В голосе Фредди прозвучала сталь.
— Даю вам пять минут, чтобы одуматься, мистер Уэйнгров. Вы слишком возбуждены.
— Я не приму никаких оправданий. Я видел, как вы смотрите на миссис Амбергейт — как на дешевую девку, с которой можно делать все, что вам заблагорассудится! Но знайте — она стоит сотню, тысячу таких, как вы! И я докажу это — пусть даже ценой жизни. — Фредди отступил назад, гордо расправив плечи. — Надеюсь, на сей раз у вас хватит мужества принять мой вызов?
Торп посмотрел в глаза поэта с удивлением и подумал, что тот, несмотря на всю свою нелепость, гораздо мужественнее, чем кажется на первый взгляд. Торп всегда думал, что Фредди может интересовать Джейн только как человек, способный обеспечить ей спокойное будущее. Оказалось, что он ошибся, и это задело его.
И все-таки нельзя было допускать этого глупого поединка. Торп вздохнул и протянул руку Фредди.
— Вы правы, — негромко сказал он. — Я не ценил ее.
Плечи Уэйнгрова внезапно поникли.
— Так же, как и я, — огорченно прошептал он.
В этот момент за их спинами послышался шум, и слуга распахнул двери перед мисс Хартуорт. Она стремительно вошла в холл и с волнением посмотрела на мужчин.
— Я… я хотела предложить свою помощь, — с трудом проговорила Гетти. — Миссис Амбергейт так много пережила, я подумала, что кто-то должен быть с ней рядом.
Торп уставился на сердобольную молодую барышню. На ней было желтоватое платье такого же неуловимого оттенка, как и характер его обладательницы. Однако Торп инстинктивно понял ту единственную причину, по которой она раньше всех гостей вернулась в Чаллестон. Понял, что у нее есть конкретная цель и она ее добьется. Непременно. Шагнув к ней, он сказал:
— Вы очень добры, но поверьте мне — для миссис Амбергейт сейчас лучше всего остаться на попечении ее служанки. Вы согласны со мной, мистер Уэйнгров? — Он оглянулся на Фредди и увидел на его лице то, что и предполагал увидеть — огромное облегчение.
— О, да, — поспешно согласился Фредди, слегка поклонившись Торпу, а затем переключил все внимание на мисс Хартуорт и протянул к ней руки: — Но ваш порыв делает вам честь!
Торп смотрел на эту парочку, видел их взаимное влечение и с удовлетворением думал, что Судьба знает, к кому прилететь на своих крыльях, и всегда прилетает вовремя. Он оставил их, усмехнувшись про себя, когда услышал за спиной голос Генриетты:
— Как вы себя чувствуете, Фр… э-э, мистер Уэйнгров? Вы такой бледный! У вас опять мигрень?
— Мне кажется, да… Начинается.
— Может быть, прогулка по саду принесет облегчение вашим страданиям?
— О, разумеется! — воскликнул Фредди. — Вы так добры…
А Джейн плакала о себе. Вэнджи уложила ее в постель, тепло укрыла, закутала ноги пледом. Перед этим Джейн приняла горячую ванну, нежась в которой еще раз пережила все случившееся, пока рассказывала Вэнджи о событиях на реке.
Джейн закрыла глаза, но возбуждение никак не отпускало ее.
Она плакала о своей неудавшейся жизни, о мальчике, который непременно утонул бы, если бы Торп не подоспел на помощь. Плакала о своих умерших родителях, в чьей помощи она сейчас так нуждалась, и о своем муже, так жестоко поломавшем ее судьбу. Плакала о Фредди, которого едва ли сумеет полюбить, и о Торпе, который был ей так нужен, но не любил ее…
Джейн плакала оттого, что не знала, что дальше делать со своей жизнью. Она была в смятении, мысли бились в ее голове, словно испуганные птицы, и от этого она плакала снова, все сильней и сильней, пока, наконец, не уснула.
Джейн крепко проспала до следующего утра и проснулась поздно, когда солнце уже пробивалось сквозь задернутые шторы и заливало мягким светом ее уютную, обитую голубым шелком спальню. На сердце больше не было вчерашней тяжести — слезы омыли и очистили душу.
Успокоенная, просветленная, Джейн прислушалась к своим ощущениям, когда кто-то тихо поскребся в дверь. Она присела в постели, натянула повыше одеяло и позволила стучавшему войти.
Это оказалась леди Сомеркоут, улыбающаяся и свежая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
— Я принес шаль для вас! — крикнул ей вслед Фредди.
Джейн тряхнула головой.
— Не говорите глупостей! — Зубы ее стучали. — Ребенку она нужней.
Только теперь Джейн заметила Торпа. Он сидел на траве в мокрой одежде, с дрожащими от недавнего напряжения руками. Джейн взглянула в его голубые блестящие глаза и все поняла.
— Вы спасли нас! — благодарно прошептала она.
— Это вы спасли ребенка. — Он указал на мальчика на руках Джейн.
— Я бы не смогла сама вытащить его. Спасибо вам, Торп. Тысячу раз — спасибо!
Джейн крепче прижала мальчика к себе, и в этот момент подбежал его брат.
— С вами все в порядке? — закричал он. — Вот же поросенок! Говорил я ему, не суйся в реку, так нет, не послушался!
Джейн посмотрела на старшего брата. Тому было от силы лет семь.
— Ты бы сбегал за матерью, — негромко сказала она.
Дрожа от пережитого страха, мальчишка моргнул своими васильковыми, полными слез глазами и во всю прыть помчался прочь.
А еще через полчаса Джейн, зажатая между Фредди Уэйнгровом и Торпом, мчалась в карете к Чаллестон-Холлу. На плечи ее был накинут сюртук Торпа, ноги леди Сомеркоут накрыла шерстяной скатертью.
От всего пережитого Джейн чувствовала себя совершенно опустошенной и больной. Хотелось принять горячую ванну, выпить бокал мадеры и лечь в постель. С того момента, когда она ощутила под ногами твердый берег реки, все ее чувства словно оцепенели. Только сейчас она начала приходить в себя и по-настоящему испугалась.
Джейн слышала возбужденные голоса многочисленной прислуги, но у нее не было сил реагировать на них, и ее в конце концов оставили в покое. Сопровождаемая неразборчивым гулом, она поднялась по лестнице в сюртуке Торпа, по-прежнему накинутом на плечи. Красно-зеленая скатерть, обвязанная вокруг талии, волочилась за ней по полу, словно длинный шлейф.
Торп смотрел на идущую по лестнице Джейн, и комок стоял у него в горле. Она была такой жалкой — в мужском сюртуке, накинутом на плечи, с этой волочащейся сзади скатертью… Волосы ее разметались по плечам, и Торп вспомнил, что, когда Фредди подал ей шляпку, Джейн безразлично взяла ее, но тут же уронила на траву. Торпа поразил этот жест — он понял всю глубину ее потрясения.
Ему страшно хотелось помочь Джейн, но он не знал, как это сделать. Посмотрев на Уэйнгрова, Торп тяжело вздохнул: непонятно почему, но ему сейчас было особенно неприятно красивое лицо и золотисто-зеленые глаза Фредди. Он просто не мог их видеть!
Фредди встретил взгляд Торпа холодно и надменно.
— Мне кажется, милорд, пора закончить то, что мы начали несколько месяцев назад. — В голосе Фредди прозвучала сталь.
— Даю вам пять минут, чтобы одуматься, мистер Уэйнгров. Вы слишком возбуждены.
— Я не приму никаких оправданий. Я видел, как вы смотрите на миссис Амбергейт — как на дешевую девку, с которой можно делать все, что вам заблагорассудится! Но знайте — она стоит сотню, тысячу таких, как вы! И я докажу это — пусть даже ценой жизни. — Фредди отступил назад, гордо расправив плечи. — Надеюсь, на сей раз у вас хватит мужества принять мой вызов?
Торп посмотрел в глаза поэта с удивлением и подумал, что тот, несмотря на всю свою нелепость, гораздо мужественнее, чем кажется на первый взгляд. Торп всегда думал, что Фредди может интересовать Джейн только как человек, способный обеспечить ей спокойное будущее. Оказалось, что он ошибся, и это задело его.
И все-таки нельзя было допускать этого глупого поединка. Торп вздохнул и протянул руку Фредди.
— Вы правы, — негромко сказал он. — Я не ценил ее.
Плечи Уэйнгрова внезапно поникли.
— Так же, как и я, — огорченно прошептал он.
В этот момент за их спинами послышался шум, и слуга распахнул двери перед мисс Хартуорт. Она стремительно вошла в холл и с волнением посмотрела на мужчин.
— Я… я хотела предложить свою помощь, — с трудом проговорила Гетти. — Миссис Амбергейт так много пережила, я подумала, что кто-то должен быть с ней рядом.
Торп уставился на сердобольную молодую барышню. На ней было желтоватое платье такого же неуловимого оттенка, как и характер его обладательницы. Однако Торп инстинктивно понял ту единственную причину, по которой она раньше всех гостей вернулась в Чаллестон. Понял, что у нее есть конкретная цель и она ее добьется. Непременно. Шагнув к ней, он сказал:
— Вы очень добры, но поверьте мне — для миссис Амбергейт сейчас лучше всего остаться на попечении ее служанки. Вы согласны со мной, мистер Уэйнгров? — Он оглянулся на Фредди и увидел на его лице то, что и предполагал увидеть — огромное облегчение.
— О, да, — поспешно согласился Фредди, слегка поклонившись Торпу, а затем переключил все внимание на мисс Хартуорт и протянул к ней руки: — Но ваш порыв делает вам честь!
Торп смотрел на эту парочку, видел их взаимное влечение и с удовлетворением думал, что Судьба знает, к кому прилететь на своих крыльях, и всегда прилетает вовремя. Он оставил их, усмехнувшись про себя, когда услышал за спиной голос Генриетты:
— Как вы себя чувствуете, Фр… э-э, мистер Уэйнгров? Вы такой бледный! У вас опять мигрень?
— Мне кажется, да… Начинается.
— Может быть, прогулка по саду принесет облегчение вашим страданиям?
— О, разумеется! — воскликнул Фредди. — Вы так добры…
А Джейн плакала о себе. Вэнджи уложила ее в постель, тепло укрыла, закутала ноги пледом. Перед этим Джейн приняла горячую ванну, нежась в которой еще раз пережила все случившееся, пока рассказывала Вэнджи о событиях на реке.
Джейн закрыла глаза, но возбуждение никак не отпускало ее.
Она плакала о своей неудавшейся жизни, о мальчике, который непременно утонул бы, если бы Торп не подоспел на помощь. Плакала о своих умерших родителях, в чьей помощи она сейчас так нуждалась, и о своем муже, так жестоко поломавшем ее судьбу. Плакала о Фредди, которого едва ли сумеет полюбить, и о Торпе, который был ей так нужен, но не любил ее…
Джейн плакала оттого, что не знала, что дальше делать со своей жизнью. Она была в смятении, мысли бились в ее голове, словно испуганные птицы, и от этого она плакала снова, все сильней и сильней, пока, наконец, не уснула.
Джейн крепко проспала до следующего утра и проснулась поздно, когда солнце уже пробивалось сквозь задернутые шторы и заливало мягким светом ее уютную, обитую голубым шелком спальню. На сердце больше не было вчерашней тяжести — слезы омыли и очистили душу.
Успокоенная, просветленная, Джейн прислушалась к своим ощущениям, когда кто-то тихо поскребся в дверь. Она присела в постели, натянула повыше одеяло и позволила стучавшему войти.
Это оказалась леди Сомеркоут, улыбающаяся и свежая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83