Наконец дверь хлопнула за Изольдой, и он вздохнул с облегчением преступника, которому отменили смертный приговор.
В спальню к Люси Адам отправился лишь после того, как запер дверь в номер. Больше никаких сюрпризов не хотелось.
Люси спала. Миссис Ричардс сидела возле нее. Отрадная картина.
— Они ушли, — вполголоса сообщил Адам. — Люси… знала?
— О нет. Бог послал ей крепкий сон, — отвечала славная повариха. — Я так и думала, что вы прогоните их, когда придете, мистер Серр. Но сначала я здорово перепугалась: уж больно страшны ейные слуги. Что парень, что девка — оба у мертвого золотые зубы повыдергают и глазом не поведут!
— Спасибо, что вы так хорошо охраняли Люси, — сказал Адам. — Я ваш должник.
— А она едет в Монтану? — с тревогой спросила миссис Ричардс.
— Нет, — успокоил ее Адам.
— Ну и слава Богу! — вздохнула повариха, поднимаясь со стула. — Тогда я, с вашего позволения, пойду доупакуюсь. Я, почитай, все чемоданы уложила, самую малость осталось. Как лакей ее ввел, я так прямо и ахнула, так прямо и ахнула…
В глазах поварихи блеснули слезы.
— Ну, ну, все позади, миссис Ричардс! Вы не слишком хлопочите — берите самое необходимое. Что останется — потом пришлют. Главное, чтобы наш отъезд не привлекал внимания. Чем меньше поклажи, тем меньше шума.
— О да, сэр. Я все понимаю, сэр.
21
Адам облегченно вздохнул, когда в восемь часов поезд отошел от перрона. Согласно докладу Генри, следившего за посадкой, Изольда вроде бы не появлялась. Шепотом было добавлено: никакого гроба не загружали. Выходит, труп Фрэнка Сторхэма не едет в одном поезде с ним. Еще одна приятная новость.
Утро выдалось солнечное, но отрадно прохладное. Кони и конюхи ехали во втором вагоне; и тут все было благополучно: успели. Люси и Флора сели играть в подкидного дурака, а миссис Ричардс сразу же принялась хлопотать на маленькой вагонной кухне. Словом, Адам имел основания надеяться, что поездка по железной дороге пройдет без неприятных приключений.
Успокоенный, он приободрился. Отличное настроение вернулось. Он любит и любим, его дочь и возлюбленная рядом — все снова прекрасно в этом прекраснейшем из миров!
А вот когда они, после пересадки в Чикаго, прибудут в Шейенн, конечный путь их путешествия по железной дороге, — тогда надо будет держать уши на макушке. Вполне вероятно, что в городке будет ожидать горящий жаждой мести Нед Сторхэм. Ко времени их приезда он наверняка узнает о гибели брата и без труда сообразит, кто именно убил Фрэнка. Чтобы свести риск до минимума, Адам телеграфировал Джеймсу и попросил прислать группу конных абсароков для конвоя.
Стоя на мерно покачивающихся досках открытой площадки между пассажирским вагоном и вагоном для лошадей, граф весело думал: четыре дня пути по железной дороге, еще четыре на повозках через степь — и они будут дома. На ранчо безопасно, как в крепости свою долину он сумеет защитить!
— Папа, иди сюда, поиграй с нами, — крикнула через открытую дверь Люси. — Флора показывает мне новую игру.
— Сейчас приду, — отозвался Адам.
Поезд уже выехал из города. Кругом был мирный деревенский пейзаж. Буколические виды успокаивали Адама после сумбурной ночи. Боже, как же он устал! Последние дни почти совсем без сна.
— У Люси настоящий картежный талант, — с улыбкой сообщила ему Флора, когда он вернулся в вагон. — Малышка так легко усваивает игры!
— Это все потому, что ты такая замечательная учительница, — сказал Адам, усаживаясь рядом с Флорой и бросая на нее ласковый взгляд. — Ну-ка, сдайте и на меня. Посмотрим, сможете ли вы на пару справиться со мной!
Они играли добрых полчаса, покуда из кухни не потянуло вкусными ароматами приготовленного завтрака. И Адам, и Флора получали удовольствие, что Люси так довольна и весела. Но одновременно они упивались и собственной близостью.
Встречаясь глазами поверх карт, молодые люди улыбались лениво-расслабленными страстными улыбками. А когда они обращались друг к другу, в их голосах появлялась едва заметная интимная хрипотца. Да, приятно было ехать в вагоне, обособленными от всех и от всего, далеко от светской суеты и опасностей большого мира. Здесь они чувствовали себя одной дружной семьей. Забавная болтовня Люси согревала их сердца, убаюканные тихим перестуком колес.
— Какое счастье, что я возвращаюсь к себе на ранчо, — сказал Адам, когда Люси отвлеклась на Крошку Ди-Ди, чтобы объяснить кукле сложные правила игры в карты. — Я так рад вернуться домой.
Это было сказано с нажимом, и Флора поняла весь чудный смысл последней фразы.
— Да, замечательно! — подхватила она.
— Сказать по совести, у меня никогда не было настоящей семьи, — признался Адам, чуть грустно улыбаясь. — И вот теперь…
— И у меня не было своей семьи, — нежно поддакнула Флора.
Он блаженно улыбнулся.
— Вот и славно. Теперь мы оба обрели семью.
Вечером, когда Люси уложили в постель, а миссис Ричардс и Генри удалились в свой конец вагона, Адам и Флора остались одни в обитой плюшем продолговатой гостиной (вагон, по тогдашней традиции, напоминал квартиру). Какое-то время они сидели молча, слушая ритмичный перестук колес и ласково поглядывая друг на друга.
— После ужина я все время поглядывал на часы, — наконец сказал Адам. — Прошло Бог весть сколько времени с тех пор, как я в последний раз держал тебя в своих объятиях!
Флора кивнула: она тоже считала время до того момента, когда они останутся наедине. И было приятно, что теперь они медлят, отдаляют блаженный миг слияния тел… А впрочем, они не были до конца одни.
— Тебя смущает, что… тут так скученно? — спросил Адам, кивая в сторону спальни.
Она отрицательно мотнула головой, но вслух сказала:
— Слегка смущает.
— Не волнуйся… Никто не… не вмешается, — ласково заверил он.
— Ты уже позаботился отдать приказ? — спросила девушка, хмуря брови и краснея. Было стыдно думать о том, что их отношения могут стать предметом обсуждения для почтенного Генри и добропорядочной миссис Ричардс.
— Нет-нет! — тихо воскликнул Адам. После паузы он добавил: — Ты необычайно хороша сегодня. Этот оттенок голубого тебе очень идет.
— А-а, Сарин прощальный подарок. Вручая мне платье, она сделала заговорщицкие глаза и заявила, что мужчины «ну прямо обожают голубое, как воск становятся, когда дама в голубом». — Тут Флора вспомнила о всех прочих тетушкиных происках и покраснела пуще прежнего. — Честное слово, — поспешила она прибавить, — я не нарочно надела сегодня вечером именно голубое… ей-же-ей… Я не хотела… я не собиралась… — Она окончательно смешалась и замолчала. Но Адам смотрел на нее ласково и без насмешки.
— Теперь все иначе, да? — нежно спросил он.
Она кивнула, набралась мужества и скороговоркой выпалила: -
— Да, все иначе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
В спальню к Люси Адам отправился лишь после того, как запер дверь в номер. Больше никаких сюрпризов не хотелось.
Люси спала. Миссис Ричардс сидела возле нее. Отрадная картина.
— Они ушли, — вполголоса сообщил Адам. — Люси… знала?
— О нет. Бог послал ей крепкий сон, — отвечала славная повариха. — Я так и думала, что вы прогоните их, когда придете, мистер Серр. Но сначала я здорово перепугалась: уж больно страшны ейные слуги. Что парень, что девка — оба у мертвого золотые зубы повыдергают и глазом не поведут!
— Спасибо, что вы так хорошо охраняли Люси, — сказал Адам. — Я ваш должник.
— А она едет в Монтану? — с тревогой спросила миссис Ричардс.
— Нет, — успокоил ее Адам.
— Ну и слава Богу! — вздохнула повариха, поднимаясь со стула. — Тогда я, с вашего позволения, пойду доупакуюсь. Я, почитай, все чемоданы уложила, самую малость осталось. Как лакей ее ввел, я так прямо и ахнула, так прямо и ахнула…
В глазах поварихи блеснули слезы.
— Ну, ну, все позади, миссис Ричардс! Вы не слишком хлопочите — берите самое необходимое. Что останется — потом пришлют. Главное, чтобы наш отъезд не привлекал внимания. Чем меньше поклажи, тем меньше шума.
— О да, сэр. Я все понимаю, сэр.
21
Адам облегченно вздохнул, когда в восемь часов поезд отошел от перрона. Согласно докладу Генри, следившего за посадкой, Изольда вроде бы не появлялась. Шепотом было добавлено: никакого гроба не загружали. Выходит, труп Фрэнка Сторхэма не едет в одном поезде с ним. Еще одна приятная новость.
Утро выдалось солнечное, но отрадно прохладное. Кони и конюхи ехали во втором вагоне; и тут все было благополучно: успели. Люси и Флора сели играть в подкидного дурака, а миссис Ричардс сразу же принялась хлопотать на маленькой вагонной кухне. Словом, Адам имел основания надеяться, что поездка по железной дороге пройдет без неприятных приключений.
Успокоенный, он приободрился. Отличное настроение вернулось. Он любит и любим, его дочь и возлюбленная рядом — все снова прекрасно в этом прекраснейшем из миров!
А вот когда они, после пересадки в Чикаго, прибудут в Шейенн, конечный путь их путешествия по железной дороге, — тогда надо будет держать уши на макушке. Вполне вероятно, что в городке будет ожидать горящий жаждой мести Нед Сторхэм. Ко времени их приезда он наверняка узнает о гибели брата и без труда сообразит, кто именно убил Фрэнка. Чтобы свести риск до минимума, Адам телеграфировал Джеймсу и попросил прислать группу конных абсароков для конвоя.
Стоя на мерно покачивающихся досках открытой площадки между пассажирским вагоном и вагоном для лошадей, граф весело думал: четыре дня пути по железной дороге, еще четыре на повозках через степь — и они будут дома. На ранчо безопасно, как в крепости свою долину он сумеет защитить!
— Папа, иди сюда, поиграй с нами, — крикнула через открытую дверь Люси. — Флора показывает мне новую игру.
— Сейчас приду, — отозвался Адам.
Поезд уже выехал из города. Кругом был мирный деревенский пейзаж. Буколические виды успокаивали Адама после сумбурной ночи. Боже, как же он устал! Последние дни почти совсем без сна.
— У Люси настоящий картежный талант, — с улыбкой сообщила ему Флора, когда он вернулся в вагон. — Малышка так легко усваивает игры!
— Это все потому, что ты такая замечательная учительница, — сказал Адам, усаживаясь рядом с Флорой и бросая на нее ласковый взгляд. — Ну-ка, сдайте и на меня. Посмотрим, сможете ли вы на пару справиться со мной!
Они играли добрых полчаса, покуда из кухни не потянуло вкусными ароматами приготовленного завтрака. И Адам, и Флора получали удовольствие, что Люси так довольна и весела. Но одновременно они упивались и собственной близостью.
Встречаясь глазами поверх карт, молодые люди улыбались лениво-расслабленными страстными улыбками. А когда они обращались друг к другу, в их голосах появлялась едва заметная интимная хрипотца. Да, приятно было ехать в вагоне, обособленными от всех и от всего, далеко от светской суеты и опасностей большого мира. Здесь они чувствовали себя одной дружной семьей. Забавная болтовня Люси согревала их сердца, убаюканные тихим перестуком колес.
— Какое счастье, что я возвращаюсь к себе на ранчо, — сказал Адам, когда Люси отвлеклась на Крошку Ди-Ди, чтобы объяснить кукле сложные правила игры в карты. — Я так рад вернуться домой.
Это было сказано с нажимом, и Флора поняла весь чудный смысл последней фразы.
— Да, замечательно! — подхватила она.
— Сказать по совести, у меня никогда не было настоящей семьи, — признался Адам, чуть грустно улыбаясь. — И вот теперь…
— И у меня не было своей семьи, — нежно поддакнула Флора.
Он блаженно улыбнулся.
— Вот и славно. Теперь мы оба обрели семью.
Вечером, когда Люси уложили в постель, а миссис Ричардс и Генри удалились в свой конец вагона, Адам и Флора остались одни в обитой плюшем продолговатой гостиной (вагон, по тогдашней традиции, напоминал квартиру). Какое-то время они сидели молча, слушая ритмичный перестук колес и ласково поглядывая друг на друга.
— После ужина я все время поглядывал на часы, — наконец сказал Адам. — Прошло Бог весть сколько времени с тех пор, как я в последний раз держал тебя в своих объятиях!
Флора кивнула: она тоже считала время до того момента, когда они останутся наедине. И было приятно, что теперь они медлят, отдаляют блаженный миг слияния тел… А впрочем, они не были до конца одни.
— Тебя смущает, что… тут так скученно? — спросил Адам, кивая в сторону спальни.
Она отрицательно мотнула головой, но вслух сказала:
— Слегка смущает.
— Не волнуйся… Никто не… не вмешается, — ласково заверил он.
— Ты уже позаботился отдать приказ? — спросила девушка, хмуря брови и краснея. Было стыдно думать о том, что их отношения могут стать предметом обсуждения для почтенного Генри и добропорядочной миссис Ричардс.
— Нет-нет! — тихо воскликнул Адам. После паузы он добавил: — Ты необычайно хороша сегодня. Этот оттенок голубого тебе очень идет.
— А-а, Сарин прощальный подарок. Вручая мне платье, она сделала заговорщицкие глаза и заявила, что мужчины «ну прямо обожают голубое, как воск становятся, когда дама в голубом». — Тут Флора вспомнила о всех прочих тетушкиных происках и покраснела пуще прежнего. — Честное слово, — поспешила она прибавить, — я не нарочно надела сегодня вечером именно голубое… ей-же-ей… Я не хотела… я не собиралась… — Она окончательно смешалась и замолчала. Но Адам смотрел на нее ласково и без насмешки.
— Теперь все иначе, да? — нежно спросил он.
Она кивнула, набралась мужества и скороговоркой выпалила: -
— Да, все иначе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118