Это единственный подарок, который мне нужен.
— Это я могу тебе гарантировать. Двадцать шесть лет я занимался только тем, что выживал. То, что нам предстоит, — сущая ерунда по сравнению с Виксбургом и войной против индейцев.
— Ты ведь радуешься поездке, правда?
Хэзард лежал в темноте, и Венеция смогла только догадаться, что он улыбается.
— Кража лошадей — это увлекательный спорт. А теперь скажи, что ты будешь без меня скучать.
— Ты же знаешь, что буду! Я только надеюсь, что это не продлится вечно, — прошептала она.
Хэзард рассмеялся и поцеловал ее в кончик носа.
— Как ты думаешь, стал бы я рисковать своей жизнью, когда у меня есть ты?
— Думаю, что нет, — улыбнулась Венеция. Хэзард снова рассмеялся, довольный тем, что ее мрачное настроение рассеялось.
— Если тебе что-то понадобится, пока меня не будет, попроси Красное Перо, и для тебя все сделают. Но помни, что у меня очень примитивные представления о собственности, — шутливо добавил он, хотя на самом деле был совершенно серьезен.
— А Маленькая Луна едет с вами?
— Не знаю.
— Если окажется, что она едет с вами, помни, что мои понятия о собственности ничем не отличаются от твоих! — пригрозила ему Венеция.
— Я даю тебе слово чести, — торжественно поклялся Хэзард. И когда его крепкие руки обняли ее, Венеция почувствовала, что ей принадлежит вся любовь в мире.
В момент прощания мужество все-таки изменило Венеции, и она с рыданием бросилась в объятия Хэзарда. Он нежно поцеловал ее и чуть не расплакался сам: ведь они впервые расставались.
— Ты будешь осторожным?
— Я всегда осторожен, — солгал Хэзард.
— И никаких героических поступков!
Он поцеловал ее розовую щеку и улыбнулся:
— Ни единого.
— И все-таки я не понимаю… Ты уверен, что тебе нужны еще лошади?
— Нужны? — он изумленно посмотрел на нее. — Это игра, биа. Нужда тут ни при чем.
— А как насчет моих нужд?
— Это другое дело, — его голос был теплым, как августовское солнце. — Красное Перо позаботится о тебе. Будь умницей.
— А если я не буду умницей? — лазурные глаза смотрели с вызовом.
— Ну, на этот случай… Зачем, как ты думаешь, я беру Синего Орла с собой?
— Ты мне не веришь?
— Конечно же, верю, — ласково ответил Хэзард.
— А если мне станет скучно?
— Я успею вернуться до того, как ты соскучишься смертельно. Даю тебе слово.
Хэзард вытащил из-за уха орлиное перо уха и воткнул его в волосы Венеции. Абсароки считали, что орлиные перья приносят удачу. Прежде чем уйти, он долго смотрел в лицо своей женщины, стараясь не думать о том, что может никогда больше ее не увидеть.
Двадцать отважных воинов при полном параде, с запасами провизии в седельных сумках выехали из деревни по направлению к Высоким Голубым горам. Сердце Хэзарда пело, когда он ехал по зеленой, пустынной равнине. На этой земле рождались, любили, сражались и умирали его предки, и он чувствовал, что его связывают с ней незримые нити. Целые мили бизоньей травы и полыни устилали холмы, трехгранные тополя, трепещущие на ветру осины, ивы и ели устремлялись к высокому синему небу, а вдали возвышались величественные горы. Сейчас Хэзард даже представить не мог, что он провел столько времени в Бостоне, вдали от родной земли.
Неутомимый Волк, скакавший рядом с ним, широко улыбнулся.
— Две Лошади говорит, что мы их нагоним еще до реки.
Так приятно было ехать верхом рядом с другом. Хэзард чувствовал, как все его существо наполняется радостью.
— Мы не должны их подпустить к северному склону.
— Вспомни, это я сегодня утром говорил с «волками», а не ты. Ты был слишком занят — прощался со своей женщиной. Ты к ней просто приклеился!
— Приклеился? — Хэзард удивленно поднял брови, но потом улыбнулся — так, как может улыбаться только влюбленный. — На твоем месте я бы не стал бросать в меня камни. Разве не ты вчера весь вечер провел у реки, уговаривая Южный Ветер?
— Может быть, я ее и уговаривал, но не думаю, чтобы кто-то услышал от меня слово «брак». Это только для таких мужчин, как ты, — поддразнил он.
— У меня были свои причины, чтобы взять Венецию в жены.
— Конечно! На нее достаточно только взглянуть, и любой тебя поймет, — сухо заметил Неутомимый Волк.
— Были и другие основания.
— Что ж, обманывай себя, если это поможет спасти твою грешную душу. Только всем остальным все понятно без слов.
— Ладно, сдаюсь. Должен признаться, что так близко к раю я еще никогда не бывал. Могу порекомендовать и тебе, распутнику, отведать такого же удовольствия. Это ни с чем не сравнимо!
— Если у нее есть сестра-близнец, то ты меня убедил, — расхохотался Неутомимый Волк. — Пока же ловушка семейной жизни не для меня. Мне нравится разнообразие.
— Когда-нибудь ты изменишь свое мнение.
— Но это произойдет еще очень не скоро, — с усмешкой ответил Неутомимый Волк.
Следующие два дня Венеция то свято верила в способность Хэзарда уцелеть в любой ситуации, то ее охватывал панический страх. Она не представляла, сможет ли дальше жить, если ей придется потерять его. Венеция всегда была уверена в себе и всегда считала себя человеком самодостаточным, но теперь ее собственная жизнь осознавалась ею только как половина целого. Второй половиной был Хэзард.
Впрочем, у нее были и другие основания для страха. И с каждым проходящим днем эти основания становились все более весомыми. Она подозревала, что ждет ребенка, и не была уверена, обрадуется ли Хэзард своему отцовству. Но главное — останется ли он в живых, чтобы она могла узнать об этом?.. Венеция вновь и вновь повторяла про себя молитву, умоляя господа оставить Хэзарду жизнь.
— Ведь он вернется, правда, Красное Перо? — спросила Венеция, когда после отъезда Хэзарда прошло всего лишь минут десять. — Ведь причин для тревоги нет?
Она хотела услышать один ответ, утвердительный, а если правда была другой, она не желала ее знать. Красное Перо понял это, услышав мольбу в ее голосе. Он видел любовь и страх в глазах этой женщины, когда она провожала Хэзарда.
— Черный Кугуар вернется, — уверенно сказал он. — Его могущество с ним.
Это было правдой: Хэзард всегда возвращался победителем из таких вылазок. Но Красное Перо знал, что врагов у них множество, а духи непредсказуемы. Он помнил, что случилось с великим вождем Большая Лошадь, когда они воевали с племенем лакота. В тот день дух Большой Лошади потерял свою силу и великий вождь погиб.
Красное Перо оставили рядом с Венецией с единственной целью — защищать жену Черного Кугуара, пусть даже ценой собственной жизни. Однако мальчик сумел стать ей настоящим другом. Он чутко реагировал на смену ее настроения, развлекал, придумывая каждый раз все новые забавы, подробно и неторопливо отвечал на все вопросы Венеции об их образе жизни. Кончилось тем, что Красное Перо и сам немного влюбился в красивую жену своего дяди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Это я могу тебе гарантировать. Двадцать шесть лет я занимался только тем, что выживал. То, что нам предстоит, — сущая ерунда по сравнению с Виксбургом и войной против индейцев.
— Ты ведь радуешься поездке, правда?
Хэзард лежал в темноте, и Венеция смогла только догадаться, что он улыбается.
— Кража лошадей — это увлекательный спорт. А теперь скажи, что ты будешь без меня скучать.
— Ты же знаешь, что буду! Я только надеюсь, что это не продлится вечно, — прошептала она.
Хэзард рассмеялся и поцеловал ее в кончик носа.
— Как ты думаешь, стал бы я рисковать своей жизнью, когда у меня есть ты?
— Думаю, что нет, — улыбнулась Венеция. Хэзард снова рассмеялся, довольный тем, что ее мрачное настроение рассеялось.
— Если тебе что-то понадобится, пока меня не будет, попроси Красное Перо, и для тебя все сделают. Но помни, что у меня очень примитивные представления о собственности, — шутливо добавил он, хотя на самом деле был совершенно серьезен.
— А Маленькая Луна едет с вами?
— Не знаю.
— Если окажется, что она едет с вами, помни, что мои понятия о собственности ничем не отличаются от твоих! — пригрозила ему Венеция.
— Я даю тебе слово чести, — торжественно поклялся Хэзард. И когда его крепкие руки обняли ее, Венеция почувствовала, что ей принадлежит вся любовь в мире.
В момент прощания мужество все-таки изменило Венеции, и она с рыданием бросилась в объятия Хэзарда. Он нежно поцеловал ее и чуть не расплакался сам: ведь они впервые расставались.
— Ты будешь осторожным?
— Я всегда осторожен, — солгал Хэзард.
— И никаких героических поступков!
Он поцеловал ее розовую щеку и улыбнулся:
— Ни единого.
— И все-таки я не понимаю… Ты уверен, что тебе нужны еще лошади?
— Нужны? — он изумленно посмотрел на нее. — Это игра, биа. Нужда тут ни при чем.
— А как насчет моих нужд?
— Это другое дело, — его голос был теплым, как августовское солнце. — Красное Перо позаботится о тебе. Будь умницей.
— А если я не буду умницей? — лазурные глаза смотрели с вызовом.
— Ну, на этот случай… Зачем, как ты думаешь, я беру Синего Орла с собой?
— Ты мне не веришь?
— Конечно же, верю, — ласково ответил Хэзард.
— А если мне станет скучно?
— Я успею вернуться до того, как ты соскучишься смертельно. Даю тебе слово.
Хэзард вытащил из-за уха орлиное перо уха и воткнул его в волосы Венеции. Абсароки считали, что орлиные перья приносят удачу. Прежде чем уйти, он долго смотрел в лицо своей женщины, стараясь не думать о том, что может никогда больше ее не увидеть.
Двадцать отважных воинов при полном параде, с запасами провизии в седельных сумках выехали из деревни по направлению к Высоким Голубым горам. Сердце Хэзарда пело, когда он ехал по зеленой, пустынной равнине. На этой земле рождались, любили, сражались и умирали его предки, и он чувствовал, что его связывают с ней незримые нити. Целые мили бизоньей травы и полыни устилали холмы, трехгранные тополя, трепещущие на ветру осины, ивы и ели устремлялись к высокому синему небу, а вдали возвышались величественные горы. Сейчас Хэзард даже представить не мог, что он провел столько времени в Бостоне, вдали от родной земли.
Неутомимый Волк, скакавший рядом с ним, широко улыбнулся.
— Две Лошади говорит, что мы их нагоним еще до реки.
Так приятно было ехать верхом рядом с другом. Хэзард чувствовал, как все его существо наполняется радостью.
— Мы не должны их подпустить к северному склону.
— Вспомни, это я сегодня утром говорил с «волками», а не ты. Ты был слишком занят — прощался со своей женщиной. Ты к ней просто приклеился!
— Приклеился? — Хэзард удивленно поднял брови, но потом улыбнулся — так, как может улыбаться только влюбленный. — На твоем месте я бы не стал бросать в меня камни. Разве не ты вчера весь вечер провел у реки, уговаривая Южный Ветер?
— Может быть, я ее и уговаривал, но не думаю, чтобы кто-то услышал от меня слово «брак». Это только для таких мужчин, как ты, — поддразнил он.
— У меня были свои причины, чтобы взять Венецию в жены.
— Конечно! На нее достаточно только взглянуть, и любой тебя поймет, — сухо заметил Неутомимый Волк.
— Были и другие основания.
— Что ж, обманывай себя, если это поможет спасти твою грешную душу. Только всем остальным все понятно без слов.
— Ладно, сдаюсь. Должен признаться, что так близко к раю я еще никогда не бывал. Могу порекомендовать и тебе, распутнику, отведать такого же удовольствия. Это ни с чем не сравнимо!
— Если у нее есть сестра-близнец, то ты меня убедил, — расхохотался Неутомимый Волк. — Пока же ловушка семейной жизни не для меня. Мне нравится разнообразие.
— Когда-нибудь ты изменишь свое мнение.
— Но это произойдет еще очень не скоро, — с усмешкой ответил Неутомимый Волк.
Следующие два дня Венеция то свято верила в способность Хэзарда уцелеть в любой ситуации, то ее охватывал панический страх. Она не представляла, сможет ли дальше жить, если ей придется потерять его. Венеция всегда была уверена в себе и всегда считала себя человеком самодостаточным, но теперь ее собственная жизнь осознавалась ею только как половина целого. Второй половиной был Хэзард.
Впрочем, у нее были и другие основания для страха. И с каждым проходящим днем эти основания становились все более весомыми. Она подозревала, что ждет ребенка, и не была уверена, обрадуется ли Хэзард своему отцовству. Но главное — останется ли он в живых, чтобы она могла узнать об этом?.. Венеция вновь и вновь повторяла про себя молитву, умоляя господа оставить Хэзарду жизнь.
— Ведь он вернется, правда, Красное Перо? — спросила Венеция, когда после отъезда Хэзарда прошло всего лишь минут десять. — Ведь причин для тревоги нет?
Она хотела услышать один ответ, утвердительный, а если правда была другой, она не желала ее знать. Красное Перо понял это, услышав мольбу в ее голосе. Он видел любовь и страх в глазах этой женщины, когда она провожала Хэзарда.
— Черный Кугуар вернется, — уверенно сказал он. — Его могущество с ним.
Это было правдой: Хэзард всегда возвращался победителем из таких вылазок. Но Красное Перо знал, что врагов у них множество, а духи непредсказуемы. Он помнил, что случилось с великим вождем Большая Лошадь, когда они воевали с племенем лакота. В тот день дух Большой Лошади потерял свою силу и великий вождь погиб.
Красное Перо оставили рядом с Венецией с единственной целью — защищать жену Черного Кугуара, пусть даже ценой собственной жизни. Однако мальчик сумел стать ей настоящим другом. Он чутко реагировал на смену ее настроения, развлекал, придумывая каждый раз все новые забавы, подробно и неторопливо отвечал на все вопросы Венеции об их образе жизни. Кончилось тем, что Красное Перо и сам немного влюбился в красивую жену своего дяди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106