— Я закрою свои банковские счета в ближайшие несколько дней и переведу их в банки Лондона и Амстердама, передам свои акции железных дорог доверительному обществу, не зависящему от нашей совместной собственности. Мое личное состояние, отдельное от нашего общего состояния, принадлежит только мне. А у нее имеется свое, принадлежащее только ей. Не могли бы вы, Фелис, заняться моим состоянием, в том числе и железными дорогами? Все нужно проделать очень быстро. Я не знаю, какие у нее планы по продаже остальных железнодорожных акций.
— Шарль мог ей помочь заключить этот контракт?
— Не знаю. Это имеет значение?
— Да. Если дело дойдет до суда, то судьи имеют широкие полномочия.
— Завтра я хочу все, что имею, осторожно перевести за границу. Тогда можно будет сконцентрироваться на борьбе за железные дороги. Я не хочу идти в суд. У меня нет времени.
— А развод?
— Найдите чтонибудь против нее. Тогда мы завернем гайки. Я давно должен был воспользоваться вашим советом относительно детективов.
— Абсолютно добродетельных женщин не бывает, — спокойно сказал Бурже.
— Ну, со мнойто она точно не спала все эти годы. Хотя она вышла из очень набожной семьи, воспитывалась в монастыре и любит общаться со священниками, можно предположить, что ее порочность проявляется в чемнибудь другом.
— Вполне возможно.
Бурже, по роду своей деятельности знакомый с частной жизнью аристократов, был циником. Священники, подумал он. Интересно.
— А какого возраста эти священники?
— Не знаю. По мне, они все на одно лицо. Этьен перебирал бумаги, которые требовались для продолжения бракоразводного процесса. Действительно, священники и Изабель? Он на минуту задумался.
— Нет, этого не может быть. Вы не знаете Изабель. — Ему было неудобно говорить, что Изабель — единственный человек, который никогда не употреблял слов «заниматься любовью». — Интересная гипотеза.
— Мы это выясним достаточно скоро, — сказал убежденным голосом Бурже. — Я рад, что вы… — он сделал паузу, — решили снять белые перчатки.
— Иногда это необходимо.
— Часто, — добавил Бурже. — Я считаю, что, если жена всеми силами пытается обобрать мужа до нитки, самое время начать вести себя соответственно.
— Вы можете составить мне компанию, поработав с деловыми бумагами?
— Охотно.
Согласие Бурже обрадовало герцога. После того как Бурже ушел, герцог сидел в кресле, откинув голову. Он был утомлен, физически утомлен от борьбы с Изабель.
Огромные изменения произошли в его жизни после того, как он встретил Дейзи. Он никогда не жалел об этом, но бывали моменты, такие как теперь, когда он был полностью разбит. Вспомнив о Дейзи, он улыбнулся. Возможно, она была права: слишком долго его жизнь была чрезвычайно легкой. Но если это и так, то теперь он расплачивается за это сполна.
Он выпрямился и протянул руку к шнурку звонка. Сначала завтрак. А затем разберемся с моими очаровательными деловыми партнерами, Изабель оставим на десерт. По крайней мере, намечалась перспектива получить удовольствие от десерта.
Следующие три недели Этьен и его поверенные потратили на то, чтобы, объясняя ситуацию, купить акций больше, чем у Верлайна и Мервиля. Это была тяжелая и скрупулезная работа. Герцог был благодарен Бурже, который успел все сделать до того, как Изабель попыталась объявить их своими. Члены правления предпочли новому закону традиционные французские законы, по которым только муж мог контролировать общую собственность. Здесь Шарль и его судьи не могли ничего сделать. Так что железные дороги были спасены. Изабель больше не угрожала его доходам.
С Верлайном и Мервилем было сложнее. Многоступенчатая запутанная интрига через подставных лиц вынудила их поехать в Амстердам посмотреть на алмазы из южноафриканской шахты, существовавшей только на бумаге.
На вопросы герцога относительно детективов Бурже отвечал:
— Требуется время, чтобы проверить. Мы собираем информацию и скоро будем иметь коечто существенное, но, для того чтобы идти в суд, нужны надежные свидетели.
Почти месяц прошел, как Этьен оставил Ньюпорт. За это время он не принимал приглашений и не ходил никуда, кроме как по делам спасения своих железных дорог. Часто его навещал Валентин, полезный советчик и иногда компаньон по спиртным напиткам.
Наступила осень, вечерами стало холоднее. Этьен ожидал теперь вестей о Верлайне и Мервиле — клюнули ли они на приманку?
Он дал Бурже еще две недели в надежде, что в деле о разводе появится прогресс. Это задерживало его возвращение к Дейзи.
В один из вечеров, после долгих уговоров, он решил составить компанию Валентину и Аделаиде и пойти на выставку молодого художника, ставшего совсем недавно знаменитостью. Он сделал недавно блестящую эмблему французского шампанского, и ее с восторгом приняли поклонники символики и женского эротизма.
— Ты можешь приобрести несколько приятных литографий с обнаженными купальщицами, — сказал Валентин с улыбкой.
— Ты думаешь, Дейзи это понравилось бы? — спросил Этьен со слабой улыбкой. — Я распрощался со своими прежними привычками покупать такие вещи для собственного удовольствия.
— В прессе говорили о том, что Боннар внес новую струю в решение «женского вопроса». Такой независимой женщине, как Дейзи, он мог бы и понравиться.
— Думаю, если сенатор Бергер попадет на выставку, он будет вести себя, как начальник полиции нравов. Это может оказаться забавным.
— Ты пойдешь?
— Да. Я куплю несколько открыток для Дейзи.
Сенатор Бергер действительно был на выставке. Этьен, стоя у самых дверей, наблюдал за ним и видел, как бусинки пота выступили на его лице, когда он осуждал ослабление цензуры относительно показа эротизма и сексуальности. Рене Бергер говорил, что такая откровенная и провокационная демонстрация сексуальности разрушает мораль общества.
Этьена эти высказывания откровенно развеселили. А как быть со всепоглощающей женственностью, сексуальностью и эротизмом Дейзи, которая возродила его к жизни?
Через секунду улыбка исчезла с его лица: он увидел Изабель, которую раньше закрывала от него группа посетителей. На ее шее сверкали фамильные изумруды де Веков, и она прекрасно выглядела. Они не виделись с тех пор, как Изабель неожиданно посетила его квартиру. Все это время переговоры велись через поверенных.
Когда толпа начала расходиться, Этьен увидел компаньона Изабель — молодого студента семинарии. Его сутана была сшита у модного парижского портного. Судя по всему, он был из богатой аристократической семьи. Лицо его было знакомым. Может быть, он бывал раньше у них дома? Но все эти молодые белокурые священники были для Этьена на одно лицо.
Герцог отступил за драпировку у входа в зал и мог наблюдать происходящее, оставаясь незамеченным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106