– Эту парочку я беру на себя. Не волнуйтесь, они заплатят за все! Сегодня вечером мы должны покончить с Бромфордом, пока не возникли еще какие-нибудь осложнения.
– Да-да, – подхватил Бержерон, – ты прав, Жан-Пьер. Надо с ним покончить. Ты говоришь, он уже выпил снадобье?
– Я собственноручно подсыпал его в бокал Бромфорда и видел, как он выпил свое шампанское. Снадобье должно вот-вот подействовать. Он почувствует головную боль и, может быть, легкую тошноту. Думаю, он заставит себя высидеть до конца ужина, а потом ему придется прилечь. Разумеется, я предложу ему спальню для гостей и договорюсь с Клейбурном, что его светлость переночует у меня. Когда все разъедутся и слуги заснут, мы вынесем его спящего из дома и отвезем к Хромому Матти. Там, в подвале, ты, Одноглазый, сможешь вдоволь потешиться, кромсая его тело! – В голосе креола послышалась довольная усмешка. – Мы все будем при этом присутствовать: Л’Ариньи, Бержерон, Одноглазый, я и братья Дюфур, которые отвезут на своем корабле бочку с его расчлененным трупом обратно в Англию – королю! – Из горла Де Воба вырвался тихий смешок. – А этот Томас Карстейз может полюбоваться на казнь. Да, пожалуй, так оно будет лучше. Если, конечно, он еще жив. А, Одноглазый?
– Он без сознания, но жив. Наверное, он ослабел от потери крови. Л’Ариньи приказал мне порезать его немного ножичком, надеясь вырвать из него признания.
– И что?
Анемон замерла в ужасе, слушая его ответ.
– Этот англичанин упрям – он не сказал ни слова ни о своей дочери, ни о Стивене Берке. Мы не добились от него, кто еще на него работает и что известно про нас остальным.
– Это не важно. – Теперь Де Воба говорил отрывисто. – Нужно действовать, и как можно скорее! Мы должны вернуться к гостям и найти эту девчонку и Берка. Нет, Одноглазый, ты жди здесь. Я не хочу, чтобы мои гости тебя видели– ты едва ли подходишь для светской компании. К тому же, когда мы с Полем приведем сюда эту парочку, нам может понадобиться твоя помощь, чтобы их расколоть.
– Мы приведем их в твою библиотеку, Жан-Пьер? – встревожился Бержерон. – А если кто-то случайно зайдет сюда и увидит их связанными и с кляпами во рту?
Де Воба усмехнулся:
– Позволь продемонстрировать тебе нечто интересное, Поль. – Анемон застыла при звуке его приближающихся шагов. К своему ужасу, она услышала, как он взялся за дверную ручку шкафа. – Видишь ли, это не простой шкаф. В нем…
Дверца распахнулась. Поток света ослепил девушку, изо всех сил вжавшуюся в заднюю стенку шкафа. Она не мигая смотрела в потрясенное лицо Де Воба.
На мгновение в комнате воцарилась жуткая тишина. Сердце Анемон бешено колотилось, руки похолодели, она не могла и шевельнуться. Де Воба заговорил первым:
– Так-так, ma cherie. Очень удачно! – раздался его смех. Поль Бержерон и Одноглазый стояли рядом с ним и, открыв рот, смотрели на Анемон. – Теперь нам осталось только поймать Стивена Берка. – Де Воба довольно оглянулся на них через плечо. – А это не составит труда, поскольку он не знает, что разоблачен. – Де Воба широко улыбнулся и посмотрел на Анемон: – Cherie, тебе, наверное, неудобно там? У меня просто сердце кровью обливается, когда я на тебя смотрю!
– Вот как, Жан-Пьер?
Анемон оторвалась от стены, к которой прижималась в безрассудной надежде, что ее все-таки не заметят, и выпрямилась в полный рост. Щурясь от яркого света, хлынувшего в маленький шкаф, она смотрела на заговорщиков, переводя взгляд с одного лица на другое.
– Я рада, что вы мне сочувствуете, – продолжала девушка, стараясь успокоиться и держаться с достоинством. Она уже оставила свой французский акцент. – Если вы выпустите меня отсюда, я, пожалуй, выпью рюмку хереса.
Она попыталась выйти из шкафа. Ей нужно было вдохнуть свежего воздуха, вырваться из заточения и подумать. Но Де Воба схватил Анемон за руку:
– О нет, cherie, никуда ты не пойдешь!
– Я и не собираюсь никуда идти. Все, о чем я прошу, это рюмочка хереса. Неужели вы откажете мне в этом, Жан-Пьер?
К горлу подкатила новая волна страха. Теперь стенки шкафа давили еще сильнее. Девушка в панике смотрела на своих врагов, загородивших ей выход, и с трудом сдерживала дрожь в голосе. Она снова попыталась протиснуться мимо Де Воба, и он снова ее одернул.
– Разреши, я кое-что тебе покажу, cherie, – сказал он почти ласково. – Я как раз собирался продемонстрировать моим помощникам одну любопытную вещь.
С этими словами Де Воба протянул руку за плечо девушки и схватил декоративный медный крючок, висевший на боковой стенке шкафа. Когда он его повернул, Анемон ахнула. Стенка подалась назад, открыв маленькую потайную лестницу, которая вела вниз, в темноту. Проход был так узок, что идти по нему мог только один человек.
– Одноглазый, принеси-ка огня. Там на стене вдоль лестницы висят свечи. Надо их зажечь, а то как бы наша прекрасная дама не подвернула себе ножку, когда будет спускаться.
– Я… я не пойду туда! – пролепетала Анемон, облизнув пересохшие губы. Тело ее сковал ужас. Она уже натерпелась страху, сидя в шкафу, но эта лестница, ведущая Бог знает куда – в какой-нибудь тайный подвал или подземную темницу, – напоминала путь в могилу. – Жан-Пьер, – быстро заговорила девушка, – вы совершаете ошибку. Ваш план в отношении лорда Бромфорда обречен на провал…
– Ты так думаешь, cherie? Скоро ты увидишь, что не права. Так, спасибо, Одноглазый. Теперь можно идти.
Де Воба быстро зажег свечи, и мерцающий свет выхватил из мрака оштукатуренные стены и узкие кирпичные ступеньки, крытые гипсом. Они вели в кромешную тьму. В лицо девушки пахнуло сыростью.
– Иди же, cherie, – Де Воба отступил назад, показав жестом, чтобы она шла первой, – а мы за тобой. Нам надо позаботиться, чтобы тебе было удобно в твоих новых апартаментах. К сожалению, я не смогу остаться с тобой надолго. Я должен найти твоего мнимого мужа и привести его к тебе, ну и, разумеется, проведать своих гостей. Я заказал замечательный ужин. Как жаль, что ты его пропустишь! Будут каплуны, устрицы, крабы с мягкими панцирями, красная рыба и индейка – сочная, жирная. А на десерт – разные фрукты из моего собственного сада, мороженое, пирожные, желе и сладкий крем. Словом, все какие только есть деликатесы. Но ты не сможешь их отведать. – Он опять гадко засмеялся. – Одноглазый будет ждать в библиотеке. Мы приведем месье Берка и спустим его к тебе. А потом, petite, вы расскажете все, что нам нужно знать. – Он нагнулся и обхватил ее подбородок своей мягкой, но на удивление сильной ладонью. – Когда лорд Бромфорд заснет наверху перед отправкой на улицу Жирод, я спущусь к тебе. Возможно, у меня будет время лично поблагодарить тебя за твое нежелательное вмешательство в это дело. Как мило, не правда ли? Думаю, нам с тобой есть о чем побеседовать.
От его прикосновения кожа девушки покрылась мурашками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Да-да, – подхватил Бержерон, – ты прав, Жан-Пьер. Надо с ним покончить. Ты говоришь, он уже выпил снадобье?
– Я собственноручно подсыпал его в бокал Бромфорда и видел, как он выпил свое шампанское. Снадобье должно вот-вот подействовать. Он почувствует головную боль и, может быть, легкую тошноту. Думаю, он заставит себя высидеть до конца ужина, а потом ему придется прилечь. Разумеется, я предложу ему спальню для гостей и договорюсь с Клейбурном, что его светлость переночует у меня. Когда все разъедутся и слуги заснут, мы вынесем его спящего из дома и отвезем к Хромому Матти. Там, в подвале, ты, Одноглазый, сможешь вдоволь потешиться, кромсая его тело! – В голосе креола послышалась довольная усмешка. – Мы все будем при этом присутствовать: Л’Ариньи, Бержерон, Одноглазый, я и братья Дюфур, которые отвезут на своем корабле бочку с его расчлененным трупом обратно в Англию – королю! – Из горла Де Воба вырвался тихий смешок. – А этот Томас Карстейз может полюбоваться на казнь. Да, пожалуй, так оно будет лучше. Если, конечно, он еще жив. А, Одноглазый?
– Он без сознания, но жив. Наверное, он ослабел от потери крови. Л’Ариньи приказал мне порезать его немного ножичком, надеясь вырвать из него признания.
– И что?
Анемон замерла в ужасе, слушая его ответ.
– Этот англичанин упрям – он не сказал ни слова ни о своей дочери, ни о Стивене Берке. Мы не добились от него, кто еще на него работает и что известно про нас остальным.
– Это не важно. – Теперь Де Воба говорил отрывисто. – Нужно действовать, и как можно скорее! Мы должны вернуться к гостям и найти эту девчонку и Берка. Нет, Одноглазый, ты жди здесь. Я не хочу, чтобы мои гости тебя видели– ты едва ли подходишь для светской компании. К тому же, когда мы с Полем приведем сюда эту парочку, нам может понадобиться твоя помощь, чтобы их расколоть.
– Мы приведем их в твою библиотеку, Жан-Пьер? – встревожился Бержерон. – А если кто-то случайно зайдет сюда и увидит их связанными и с кляпами во рту?
Де Воба усмехнулся:
– Позволь продемонстрировать тебе нечто интересное, Поль. – Анемон застыла при звуке его приближающихся шагов. К своему ужасу, она услышала, как он взялся за дверную ручку шкафа. – Видишь ли, это не простой шкаф. В нем…
Дверца распахнулась. Поток света ослепил девушку, изо всех сил вжавшуюся в заднюю стенку шкафа. Она не мигая смотрела в потрясенное лицо Де Воба.
На мгновение в комнате воцарилась жуткая тишина. Сердце Анемон бешено колотилось, руки похолодели, она не могла и шевельнуться. Де Воба заговорил первым:
– Так-так, ma cherie. Очень удачно! – раздался его смех. Поль Бержерон и Одноглазый стояли рядом с ним и, открыв рот, смотрели на Анемон. – Теперь нам осталось только поймать Стивена Берка. – Де Воба довольно оглянулся на них через плечо. – А это не составит труда, поскольку он не знает, что разоблачен. – Де Воба широко улыбнулся и посмотрел на Анемон: – Cherie, тебе, наверное, неудобно там? У меня просто сердце кровью обливается, когда я на тебя смотрю!
– Вот как, Жан-Пьер?
Анемон оторвалась от стены, к которой прижималась в безрассудной надежде, что ее все-таки не заметят, и выпрямилась в полный рост. Щурясь от яркого света, хлынувшего в маленький шкаф, она смотрела на заговорщиков, переводя взгляд с одного лица на другое.
– Я рада, что вы мне сочувствуете, – продолжала девушка, стараясь успокоиться и держаться с достоинством. Она уже оставила свой французский акцент. – Если вы выпустите меня отсюда, я, пожалуй, выпью рюмку хереса.
Она попыталась выйти из шкафа. Ей нужно было вдохнуть свежего воздуха, вырваться из заточения и подумать. Но Де Воба схватил Анемон за руку:
– О нет, cherie, никуда ты не пойдешь!
– Я и не собираюсь никуда идти. Все, о чем я прошу, это рюмочка хереса. Неужели вы откажете мне в этом, Жан-Пьер?
К горлу подкатила новая волна страха. Теперь стенки шкафа давили еще сильнее. Девушка в панике смотрела на своих врагов, загородивших ей выход, и с трудом сдерживала дрожь в голосе. Она снова попыталась протиснуться мимо Де Воба, и он снова ее одернул.
– Разреши, я кое-что тебе покажу, cherie, – сказал он почти ласково. – Я как раз собирался продемонстрировать моим помощникам одну любопытную вещь.
С этими словами Де Воба протянул руку за плечо девушки и схватил декоративный медный крючок, висевший на боковой стенке шкафа. Когда он его повернул, Анемон ахнула. Стенка подалась назад, открыв маленькую потайную лестницу, которая вела вниз, в темноту. Проход был так узок, что идти по нему мог только один человек.
– Одноглазый, принеси-ка огня. Там на стене вдоль лестницы висят свечи. Надо их зажечь, а то как бы наша прекрасная дама не подвернула себе ножку, когда будет спускаться.
– Я… я не пойду туда! – пролепетала Анемон, облизнув пересохшие губы. Тело ее сковал ужас. Она уже натерпелась страху, сидя в шкафу, но эта лестница, ведущая Бог знает куда – в какой-нибудь тайный подвал или подземную темницу, – напоминала путь в могилу. – Жан-Пьер, – быстро заговорила девушка, – вы совершаете ошибку. Ваш план в отношении лорда Бромфорда обречен на провал…
– Ты так думаешь, cherie? Скоро ты увидишь, что не права. Так, спасибо, Одноглазый. Теперь можно идти.
Де Воба быстро зажег свечи, и мерцающий свет выхватил из мрака оштукатуренные стены и узкие кирпичные ступеньки, крытые гипсом. Они вели в кромешную тьму. В лицо девушки пахнуло сыростью.
– Иди же, cherie, – Де Воба отступил назад, показав жестом, чтобы она шла первой, – а мы за тобой. Нам надо позаботиться, чтобы тебе было удобно в твоих новых апартаментах. К сожалению, я не смогу остаться с тобой надолго. Я должен найти твоего мнимого мужа и привести его к тебе, ну и, разумеется, проведать своих гостей. Я заказал замечательный ужин. Как жаль, что ты его пропустишь! Будут каплуны, устрицы, крабы с мягкими панцирями, красная рыба и индейка – сочная, жирная. А на десерт – разные фрукты из моего собственного сада, мороженое, пирожные, желе и сладкий крем. Словом, все какие только есть деликатесы. Но ты не сможешь их отведать. – Он опять гадко засмеялся. – Одноглазый будет ждать в библиотеке. Мы приведем месье Берка и спустим его к тебе. А потом, petite, вы расскажете все, что нам нужно знать. – Он нагнулся и обхватил ее подбородок своей мягкой, но на удивление сильной ладонью. – Когда лорд Бромфорд заснет наверху перед отправкой на улицу Жирод, я спущусь к тебе. Возможно, у меня будет время лично поблагодарить тебя за твое нежелательное вмешательство в это дело. Как мило, не правда ли? Думаю, нам с тобой есть о чем побеседовать.
От его прикосновения кожа девушки покрылась мурашками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86