– Я рад, что мы прибыли в порт, – наконец бросил Джонни и принялся расхаживать по каюте. У него еще болела нога, и он слегка прихрамывал, но манера держаться у него была самая решительная. Он был так же высок, как Стивен, – крепкий молодой человек, светло-русый, с квадратной челюстью, прямым носом и темными бровями вразлет над карими глазами, опушенными длинными ресницами. – Стивен говорил мне про дело Де Воба. Это будет интересно.
– Да. – Анемон была рада, что они хоть в чем-то сошлись мнениями. – Что бы ни замышляли Де Воба с Пауком, их надо остановить. Я уверена, что их заговор не сулит ничего хорошего обеим нашим странам.
Джонни поджал губы и резко повернулся к девушке:
– Да плевать я хотел на Англию! Пусть катится ко всем чертям! Если Наполеон завоюет ее всю, туда ей и дорога. Меня беспокоит только Америка.
– Разумеется, – холодно отозвалась девушка, с трудом сдерживая раздражение.
– А знаете, – вдруг сказал Джонни, подойдя ближе и нависнув над ней в тесной каюте, – мать Стивена – англичанка. Она очень красивая, знатная леди, лучшая подруга моей матери. Вы знали об этом?
– Стивен рассказывал мне о своей семье и о вашей. Ваши отцы вместе плавали много лет назад – во время войны с Англией.
– Да. Алекс Берк похитил тетю Элизабет – так я называю мать Стивена – с английского торгового судна и взял ее на борт своего частного корабля. Они полюбили друг друга. Это чудесная история. Я слышал ее бессчетное множество раз. Тетя Элизабет родилась в Англии, она была знатного происхождения, но оставила все и стала американкой. Да, она перешла на нашу сторону, когда Америка боролась с британской тиранией. Она раскрыла роялистский заговор, разоблачила предателя и спасла жизнь Алексу.
– Замечательно! – сказала Анемон, которой все меньше и меньше нравился этот разговор. Джонни откровенно пытался вознести мать Стивена на героический пьедестал и тем самым унизить ее самое. – К чему же вы клоните? Или вам просто нравится вспоминать прошлое? – спросила она с холодной улыбкой.
Джонни неприятно усмехнулся. Лицо его исказилось от злобы.
– Я клоню к тому, что ты и в подметки не годишься Элизабет Берк, матери Стивена. Она настоящая леди, красавица и патриотка. А ты всего лишь английская шпионочка, случайно попавшаяся ему на пути.
Анемон с трудом овладела собой. Ее душила ярость. Слова Джонни были далеки от истины и неоправданно жестоки.
– Стивен любит меня, Джонни, а я люблю его. Мы работаем вместе на благо Англии и Америки. Если бы не я, он бы даже не знал, с какого конца подступиться к этому новоорлеанскому делу. Если бы не я, ты бы сам сидел сейчас в трюме «Бельведера» или погиб в плену у капитана Фредерикса. Ты никак не можешь смириться с тем, что Стивен нашел свою любовь. Почему бы тебе не порадоваться за него?
– Свою любовь? – На этот раз его смех прозвучал еще более оскорбительно. Он гадко осклабился и оглядел девушку с головы до пят. – А ты, оказывается, глупее, чем я думал!
Ей очень хотелось залепить ему пощечину, стереть с его смазливого лица эту противную усмешку.
– Не вижу смысла продолжать этот разговор! – Ее серые глаза полыхнули гневом, но она продолжила ровным голосом: – Я ухожу. Но если бы ты действительно был другом Стивену, ты не стал бы делать ему больно, нападая на меня. Если он узнает об этом разговоре, он очень огорчится.
– Надо думать, ты сейчас же побежишь к нему и все расскажешь?
– Вовсе нет. Можешь не волноваться по этому поводу. То, что ты сейчас сказал, не имеет большого значения, и я не буду беспокоить Стивена из-за такой ерунды.
Она хотела уйти, но Джонни быстро схватил ее за руку. Его лицо пылало, а в карих глазах наконец появилось какое-то чувство – нечто среднее между яростью и торжеством.
– Не спешите, мисс Карстейз. Мне кажется, вам нужно знать, как на самом деле относится к вам Стивен Берк.
– Я это уже знаю, Джонни. Отпусти меня!
– Нет, ты ошибаешься! Ты думаешь, что он тебя любит. Тебя? Господи, как только можно было такое вообразить? – Он усмехнулся, обнажив белые ровные зубы. – Женщины без ума от Стивена. Я имею в виду не продажных женщин, а самых красивых, утонченных и изысканных особ, которые вьются возле него, а ему остается только выбирать. С какой стати он вдруг предпочтет им тебя?
– Довольно! – выдохнула Анемон, взбешенная его наглостью.
Она знала, что он ее не любит, что ее английское происхождение и близость со Стивеном не дают ему покоя, но она не могла и предположить, что его враждебность перейдет все границы дозволенного и он вот так откровенно на нее набросится. Потрясенная, Анемон пыталась вырвать руку.
– Я могу понять твою злобу ко мне и твою нелюбовь к Англии. Поверь мне, я пыталась быть терпимой – ради Стивена, – но ты зашел слишком далеко, Джонни! Попридержи язык, иначе пожалеешь – я тебе обещаю!
Он резко оттолкнул ее от себя, и Анемон отлетела к стене каюты. Она медленно выпрямилась, с отвращением услышав его презрительный смех.
– Вы мне грозите, мисс Карстейз? – язвительно спросил Джонни Такер. – А что вы можете мне сделать? Да у тебя не хватит ни силы, ни ума, чтобы одолеть меня! Ты настолько глупа, что даже не понимаешь: все это время Стивен просто пользовался тобой!
– Это смешно… – начала она, но он стремительно пересек каюту, схватил ее за плечи и грубо встряхнул.
– Это правда. Уильям Таттл мне все рассказал. – Джонни говорил, чеканя каждое слово. – Однажды Стивен признался ему, что хочет соблазнить тебя и выяснить, что тебе известно о заговоре в Новом Орлеане. Он решил использовать тебя, чтобы побольше узнать про заговор Де Воба.
– Нет! Я тебе не верю!
Анемон почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Джонни, заметив, какое впечатление произвели на девушку его слова, с торжествующей улыбкой посмотрел в ее побледневшее лицо:
– Вот так-то, маленькая дурочка. Стивен никогда не любил тебя. Он просто хотел вытянуть из тебя информацию о Новом Орлеане, а заодно и другие секреты. Уильям сказал, что ты ему не нужна, что его волнует только одно – как Америке избежать войны.
Анемон точно ударили под дых. Она не могла вздохнуть и с трудом различала перед собой злорадное лицо Джонни Такера. Это неправда! Он все лжет!
Лжет?
Тут она вспомнила слова Стивена, сказанные им в ту ночь, когда он защитил ее от приставаний Энтони: «Эта малышка не так уж и красива. Ты наверняка найдешь себе получше». Он никогда не считал ее привлекательной и ни разу не взглянул на нее с интересом – до тех пор, пока не узнал, кто она. Пока не выяснил, что она шпионка!
Нет, нет! Анемон отчаянно гнала от себя эти мысли, вспоминая упоительные мгновения их любовной близости – его пылкие ласки, страстные, опьяняющие поцелуи, нежные слова… Это не могло быть ложью!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86