Весело улыбаясь, она быстро оделась и спустилась вниз. В зале было пусто. Как она ни старалась, она не смогла отворить тяжелую дверь, чтобы спуститься во двор. Не особенно смутившись, Бренна поспешила к черному ходу.
– Доброе утро, миледи. Хорошо спали? – окликнула ее Нетта откуда-то из глубины зала.
– Да, спасибо, – ответила она. – А леди Мак-Алистер еще не спускалась?
– Нет, миледи. Раен только что уехал верхом на целый день. Он сказал, что не вернется до ужина.
– Он уехал с кем-то из солдат Коннора? – Нет, один. Он рискует, правда?
– Наверное, он так не считает, – пожала плечами Бренна. – Интересно, куда это он мог направиться? – добавила она.
– Мне не пристало спрашивать куда, – ответила Нетта. – А сам он не сказал.
Бренна уже не обращала внимания на служанку. Она заметила кучу вещей, сложенных на крышке одного низкого сундука возле входа. На вопрос Бренны, что это такое, Нетта изумилась – это же вещи, которые госпожа потеряла. Нетта помогла Бренне их собрать и отнесла в спальню.
В тот вечер Раен вернулся домой как раз к ужину. Он выглядел уставшим, но держался приятно и вежливо. В его поведении не было ничего, что смутило бы Бренну. Она спокойно отнеслась к его появлению, ибо уже убедила себя, что ошиблась и не правильно отнеслась к сыну Юфимии.
Раен, поужинав, собирался подняться наверх, когда Бренна тоже встала. Он очень галантно взял ее за локоть и пошел рядом. Он рассказывал что-то смешное, и оба весело хохотали. Когда он протянул руку, чтобы взяться за щеколду на двери, то как бы невзначай коснулся ее груди. По невинному выражению его лица было видно, что он и сам этого даже не понял. Но Бренна сама себе удивилась – почему у нее сразу возникло дурное подозрение?
Она укладывалась спать, не в силах отделаться от неприятного чувства. Наконец Бренна решила, что это от усталости – она слишком старается завоевать расположение Юфимии. Надо признаться, свекровь и святого могла вывести из терпения. Неудивительно, что Бренне постоянно приходится быть настороже. Мачеха Коннора оказалась женщиной с невероятно трудным характером, ей невозможно было угодить. А уж дождаться ее одобрения Бренна даже не надеялась. Впрочем, надо отдать ей справедливость – Юфимия не критиковала ее при всех, открыто, но, что бы она ни делала, Юфимия постоянно находила недостатки, указывала на ошибки, говорила двусмысленно-неопределенно, намекала на что-то, и Бренна стискивала зубы, чтобы промолчать.
Но Бренна не собиралась легко сдаваться. Она решила удвоить свои усилия.
Наутро Раен снова уехал верхом, один, раньше, чем Бренна спустилась вниз. Весь день Бренна пыталась угодить Юфимии и к ужину просто валилась с ног.
Но худшее еще ожидало ее впереди. Этот вечер складывался для Бренны не самым приятным образом. Она пыталась развлечь Раена беседой, но тот сидел мрачный, не в духе – он утомился быть очаровательным гостем и милым собеседником. Он даже не утруждал себя быть вежливым.
Раен похотливо смотрел на нее весь ужин, показавшийся ей бесконечным, он не спускал глаз с ее губ. По самодовольной ухмылке, по выражению его лица Бренна понимала, что он намеренно ставит ее в неловкое положение.
Юфимия, казалось, ничего не замечала, и Бренна не сомневалась, что, даже если попросить ее вмешаться, едва ли она захочет. Ослепленная обожанием, она считала Раена совершенством и потакала всем его желаниям. До этого вечера Юфимия повсюду находила промахи. Она не ругала только еду, и Бренна думала, что свекровь по крайней мере довольна хоть этим. На этот раз она съела все, что было на столе, как и в предыдущие вечера. Но после того как со стола убрали и слуги ушли, Юфимия заявила о своем неудовольствии.
– Бренна, я понимаю, что в эти дни ты не успела подготовиться к приему гостей и, очевидно, второпях обсуждала ужин с поварихой, вот я и держала язык за зубами. Но больше я не могу молчать. Я настаиваю, чтобы ты заменила неумеху на кухне на нормальную повариху. Ужин сегодня – хуже некуда. Клянусь, я съела больше жира, чем курицы. А пироги? Горькие, как осина, непропеченные. Я с трудом их проглотила. Неужели Коннор долго бы вытерпел такую еду?
– Мать, Бренна здесь недавно и не знает, что бы он терпел, а чего нет, – резко заметил Раен.
Юфимия продолжала хмуро смотреть на Бренну.
– Ты разрумянилась, дорогая. У тебя был трудный день?
– Да, мадам.
– Почему бы тебе тогда не пойти наверх спать? А Раен с удовольствием составит мне компанию.
Бренна, уходя, даже не сообразила, что на это ответить. Раен неожиданно догнал ее, схватил за руку и, прижимаясь к ее боку, сказал, что проводит. Поднимаясь по ступенькам, она вынуждена была изогнуться, чтобы отстраниться от него.
– Раен, не надо подниматься со мной наверх. Я уверена, у тебя есть дела поважнее.
– Ты уже один раз серьезно ушиблась, а эти ступеньки очень опасные, крутые, – возразил он, не отпуская ее.
– А откуда ты об этом знаешь?
– Я спросил служанку, как ты расшибла себе лоб. Она сказала, что ты упала с лестницы. Я был бы невнимателен к брату, если бы не позаботился о тебе, когда он в отъезде.
– Я упала, потому что не смотрела под ноги, а теперь смотрю. Он отпустил ее руку, и на секунду она почувствовала облегчение, но он тут же обвил рукой ее талию.
– Отпусти меня, пожалуйста.
Раен не обратил на ее слова никакого внимания.
– Ты очень жаждешь снова увидеть Коннора? Я знаю, ты скучаешь по нему, особенно по ночам, в постели. И хотела бы почувствовать его на себе.
– Не смей говорить со мной так! – возмутилась Бренна. С трудом сдерживая ярость, она сделала попытку вырваться.
Он стиснул ее еще крепче, и рука его поползла выше, пока не остановилась прямо под правой грудью, так, что она не могла сопротивляться – как только она делала движение, чтобы освободиться, костяшки пальцев Раена терлись о ее грудь.
Он ни разу не посмотрел на нее, и по лицу его нельзя было Понять, испытывает ли он боль от ее ногтей, впившихся ему в руку.
– Пока его нет, я мог бы позаботиться о тебе, – шептал он. – Я знаю, как тебя ублажить. Не запирай дверь на мочь, Бренна.
Потрясенная его грязными намерениями, она едва могла соображать.
– Если ты меня не отпустишь, клянусь, я закричу!
– Да ради Бога! Кричать-то зачем? – спросил он с насмешливым удивлением, между тем как его пальцы передвинулись вверх и стиснули ее грудь.
Гнев придал ей сил, которых хватило бы на пятерых мужчин. Она двинула его локтем в бок и наконец увидела, что хотела: он сморщился от боли и отпустил ее. Она прижалась к двери спальни и потянулась за кинжалом, в панике обнаружив, что ножа в чехольчике на поясе нет. Но Раен не смотрел на нее и не пытался вновь схватить.
Он открыл ей дверь, кивнул, пожелав спокойной ночи, и не торопясь ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98