Солнце стояло высоко, когда Рейвен и Седрик пустили коней по берегу реки, протекавшей на некотором расстоянии от замка. В этом месте находилось несколько живописных перекатов. Сегодня шел второй день охоты, и отец с сыном видели несколько диких кабанов, правда, все оказались тощими и мелкими. Таких и преследовать не стоило, хотя Седрик заметил, что свежая свинина значительно улучшит меню, до сих пор бывшее довольно скудным. Но охотников оказалось так много, что они повыгоняли животных из убежищ и те кинулись во все стороны, так что крупную дичь было трудно найти.
Рейвен и его отец решили выбрать противоположное направление, чтобы не только поискать дичь в тех местах, куда ее невольно загнали остальные, но и держаться подальше от «случайно» пущенных стрел и копий. Сочетание холмистой местности и быстрых речек было привычным для тех, кто всю жизнь провел в горах Шотландии. Соглядатаи, крадущиеся за ними, вскоре устанут от тягот пути и вернутся поближе к замку.
Солнце садилось за вершины деревьев, когда отец и сын напали на след вепря, обещавшего принести очередной приз. Еще несколько минут – и они спустились к берегу ручья, где Рейвен заметил зверя, бегущего в чащу, заросшую кустами и высокими деревьями. Рейвен молча дал знак Седрику следовать за вепрем. Наконец они увидели сломанную ветку у основания ствола могучей лиственницы. Рейвен подался вперед и копьем отвел нижние сучья, под которыми обнаружился гигантский вепрь с грозными клыками. Разъяренный визг немедленно нарушил тишину. Зверь метнулся вперед, оставив за собой бешено раскачивавшиеся ветви. Сучья оцарапали толстую шкуру, и животное, отскочив, выставило клыки в попытке найти воображаемого врага. Но поскольку такового не нашлось, взбесившийся вепрь со злобным хрюканьем выскочил на поляну, и Рейвен немедленно коснулся шпорами боков жеребца. Тот оказался прямо перед вепрем. Маленькие глазки животного уставились на неожиданно появившееся чудовище. Вепрь свирепо фыркнул и вонзил клыки в траву, разбрасывая и растительность, и землю во все стороны, после чего присел на задние ноги, напрягся и ринулся к жеребцу.
Рейвен поспешно отъехал вбок, так что вепрь проскочил мимо и врезался в другую, такую же толстую лиственницу недалеко от того места, где остановился охотник. Нижние ветви тревожно закачались, когда животное принялось яростно их атаковать. Наконец вепрь выбрался из путаницы ветвей, но Рейвен уже поджидал его с копьем наперевес. Одним мощным броском он пронзил животное, насадив на копье, как на вертел. Зверь отчаянно визжал и извивался, пытаясь освободиться. Постепенно его движения замедлились, и он, пошатнувшись, свалился на бок.
Рейвен приподнялся в стременах, собираясь спешиться, но тут мимо уха просвистело копье, оставившее небольшую рану на правой щеке. Лицо Рейвена мгновенно залила кровь. Инстинкт и знания, полученные за время бесценного наставничества отца, заставили его проследовать туда, где наконечник копья вонзился в дерево. Откуда-то сзади раздался плеск воды: очевидно, несколько всадников пересекали реку вброд. Рейвен спокойно натянул поводья, готовый вступить в сражение с врагом, атаковавшим без предупреждения и повода, но смерил взглядом расстояние от всадников до дерева, пришпорил коня и помчался в том направлении. Не замедляя хода, он схватил замаслившееся от долгого употребления древко разбойничьего копья, невысоко подкинул в воздух, чтобы взяться поудобнее, и снова повернул коня. Отец последовал его примеру, и они вместе стали дожидаться двоих разбойников в плащах и шлемах, несшихся к ним на гигантских лохматых конях.
Конский топот эхом отзывался в лесной чаще. Один из нападавших вытащил из-за спины боевой топор, высоко поднял над головой и поскакал к молодому шотландцу. Тот, держа копье наготове, тянул время, не торопясь обороняться. Седрик встал между Рейвеном и нападавшими, опасаясь, что сын окажется в невыгодном положении. Тогда второй разбойник развернул боевого коня и поскакал к Седрику. В прорезях шлема поблескивали серые глаза, неотступно следившие за шотландцем. Широкая улыбка, обнажавшая черные зубы, сулила мрачное обещание гибели от тяжелой булавы, которую ее владелец медленно раскачивал.
Но тут из ножен Седрика со звоном вылетел меч. Пристально разглядывая врага, шотландец коснулся шпорами боков скакуна. Из-под копыт коней летели куски мха, трава и торф. Издав боевой клич, от которого глаза врага в испуге распахнулись, Седрик взмахнул мечом над головой и повел коня вперед, управляя одними коленями. Наконец противники встретились. Шотландец приподнялся в стременах, и меч с убийственной чистотой вывел ноту смерти, опустившись на грубо выкованный шлем и отделив голову разбойника от закутанного в плащ торса.
Свинцовая булава вылетела из безжизненной руки, но Седрик, не обращая внимания на обезглавленное тело, развернул коня, чтобы посмотреть, не нужна ли помощь сыну. Еще минута – и он не увидел бы, как второй разбойник бессильно обмяк на острие копья Рейвена.
Седрик оглядел отпрыска и укоризненно пробормотал:
– Слишком долго ты возился с этим головорезом, парень. Разве я не говорил тебе о необходимости собраться перед лицом опасности?
Насмешливо изогнув бровь, Рейвен смиренно ответил:
– Не хотел расправляться с этой мразью раньше своего отца. Кроме того, если помнишь, сначала мне пришлось выдернуть его копье из ствола.
– Ничего себе, прекрасный предлог, – буркнул Седрик и плотно сжал губы, изнемогая от ненависти к человеку, пригласившему их со столь дьявольской целью. Подумать только, негодяй попытался отнять у него сына!
– Может, тебе известны имена этих злосчастных душ, которых мы только что отправили в ад? И кстати, кто, по-твоему, стоит за всем этим?
Рейвен, спешившись, привязал к деревьям боевых коней разбойников и снял шлем с убитого им человека, но покачал головой:
– Полагаю, это простые солдаты. А вот кто подвигнул их на грязное дело… думаю, что злоумышленник – не кто иной, как сквайр де Марле.
Седрик печально вздохнул, обозревая сцену бойни:
– Между нами говоря, парень, ты абсолютно прав. Гнусная жаба, заманившая нас сюда, замыслила недоброе. У де Марле не было причин приглашать нас на свадьбу, если только он не решил скормить нас собакам.
– Да, какая наглость! – процедил Рейвен. – Все же трудно поверить, что де Марле, это жалкое подобие человека, задумал убийства за день до обмена свадебными обетами с такой прекрасной женщиной, как Абриэль.
– Да, ты опозорил его, когда спас красавицу от насилия, и показал, что даже мать, наверное, постыдилась бы иметь в сыновьях такого труса.
Рейвен улыбнулся:
– Вряд ли он подобрел ко мне, когда увидел, как его нареченная взяла на себя труд успокоить весь зал и не дать пролиться крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79