– Вам нужно только щелкнуть пальцами, чтобы все молодые люди вашего возраста бросились к вашим ногам, – сказал он, наконец. – Интересоваться таким, как я, было бы полной глупостью. Мы это быстро забудем и закончим обед. Кстати, это я вас приглашаю, само собой.
Теплота его голоса была столь же неотразима, как и нежность в его глазах. Она думала, что заплачет от злости, если он продолжит на нее так смотреть, но, к счастью, он отвел взгляд на официанта, чтобы попросить еще шампанского.
– Я хочу еще раз выпить с вами, – сообщил он. – Мне уже давно не делали такого комплимента.
– Я не верю ни одному вашему слову! – тут же ответила она. – Вы можете соблазнить любую, вы просто этого не замечаете.
Он разразился смехом, и она почувствовала себя немного лучше.
– Вы, правда, очень забавная! – весело добавил он. – И очень красивая.
Пойманная врасплох, она попыталась подстроиться под его иронический тон.
– Вы так считаете?
– Да.
– Но я вам не нравлюсь, так?
– Да нет, нравитесь.
– Тогда скажем… не настолько?
– Намного больше.
Он больше не смеялся и смотрел на нее по-другому. Она ухватилась за свой шанс, убежденная, что другого у нее не будет.
– Вы все еще торопитесь?
– Нет, уже нет.
Удивленный собственными словами, он попытался вспомнить все свои послеобеденные встречи. Он, может, мог еще выкроить полчаса из переполненного графика, но не более.
– У меня есть время, чтобы как минимум выпить кофе и пригласить вас на ужин. При условии, что вы не передумаете. Вы, правда, этого хотите?
Он дал ей шанс отступить, но она отмела его нетерпеливым жестом.
– Скажите мне, где и когда, чтобы я могла подумать, что мне надеть.
И снова она увидела, как он смеется, и поняла, что победила.
В Провансе, несмотря на конец лета, стояла жара. Оливки еще не успели созреть, но урожай должен был быть хорошим. Ален только что закончил обследование самого старого участка, того, где оливковые деревья были многовековыми. Он их спасал уже два раза – сначала, когда он только устроился в Валлонге, двадцать пять лет назад, а потом во время морозов 1956-го.
Он спускался по холму, посвистывая, в рубашке, промокшей от пота, но жара ему не мешала. Издали он заметил Виржиля, который поднимался к нему, спотыкаясь о камни.
– Если ты хочешь работать со мной, тебе надо вставать раньше! – крикнул он ему.
Не двигаясь с места, он дождался, пока молодой человек к нему подойдет.
– Завтра утром я буду готов, обещаю. Во сколько ты начинаешь обход?
– На рассвете, когда еще прохладно. Виржиль осмотрелся, потом вздохнул. Он был счастлив, что оказался в Валлонге.
– Я обожаю это место!
Он протянул руку к оливке, но не стал ее рвать, зная, что она несъедобная.
– Сколько нужно килограммов, чтобы сделать литр масла? – спросил он.
– Пять или шесть, если ты хочешь чистый сок.
Ален посмотрел на Виржиля, который изучал плоды с серьезным видом, потом улыбнулся. Когда-то он задавал те же вопросы Ферреолю, старому рабочему, который терпеливо посвящал его в секреты мастерства.
– Тебе надо многому научиться, – заключил он. – Ты, правда, решился?
– Да! Да… Пожалуйста.
– О, да мне это в радость, не беспокойся. Ты позвонил отцу?
– Нет, и не буду этого делать. Мне не в чем перед ним отчитываться!
Агрессивность его тона не удивила Алена. Он знал Виржиля с самого рождения и прекрасно представлял силу его протеста.
– Он все равно тебя спросит, прежде чем оставить в покое.
– Как он может быть таким ограниченным, таким эгоистичным, таким непреклонным! – взорвался Виржиль.
– Это ему надо сказать, не мне.
Молодой человек чуть было не ответил, но в последний момент решил промолчать. Он любил Алена по многим причинам, включая прямоту, он не мог сердиться на него за то, что он не вмешивался.
– Хорошо, – согласился он. – Я позвоню ему сегодня вечером… Он, конечно, захочет с тобой поговорить.
– Ну, ты мне передашь трубку.
– Ты думаешь, он способен сюда приехать?
– Я также думаю, что у него много работы.
– О да! Его чертовски священная работа! Его дела, его сумбурные письма, его аресты… я слышу это годами!
Снова он впал в ярость, и Ален перебил его.
– Твой дедушка был намного хуже, но это не помешало мне добиться того, что я хотел. Прекрати жаловаться, Винсен мальчишка по сравнению с Шарлем.
Я не могу даже представить, что бы он сделал, если бы я уехал не спросив его.
– Он, тем не менее, оставил тебя в покое! Ален изобразил безрадостную улыбку.
– Чтобы больше меня не видеть. Он меня ненавидел, в то время как твой отец тебя любит, ты не так несчастен, как ты думаешь. Пойдем…
Они стали спускаться к равнине, покидая тень оливковых деревьев. Когда они проходили мимо плетня, Виржиль протянул руку, чтобы сорвать аппетитные красные ягоды.
– Ты хочешь отравиться? – воскликнул Ален, ударив его по рукам.
– Это не боярышник? Мама делает из него варенье.
– Это тамус, он ядовитый. Я научу тебя различать. Что касается твоей матери, я напоминаю тебе, что она пригласила нас на ужин. Но с обедом нам надо справиться самим. Омлет пойдет? Завтра, я тебя предупреждаю, твоя очередь становиться за плиту.
Их жизнь вдвоем не была еще организована, и Виржиль засмеялся, воодушевленный перспективой свободы, которая открывалась перед ним.
– Я могу доверить тебе секрет? – спросил он веселым тоном.
– Лучшее средство сохранить его, никому об этом не говорить, – заметил ему Ален с улыбкой.
– Может быть, но надо кому-то это сказать, а ты, все знают, что ты не расскажешь.
Доверие, с которым относился к нему Виржиль, тронуло его. Он умел нравиться своим племянникам и их кузенам, потому что он всегда находил время, чтобы их выслушать и постараться понять.
– Давай…
– Я влюблен.
– Лучшее, что может произойти в твоем возрасте.
– Ты считаешь?
– Я в этом уверен.
– И ты не хочешь знать, о ком идет речь? – настаивал Виржиль.
– Ты скажешь мне это через две секунды. Я ее знаю?
– Нет, ты ее никогда не видел. Ее зовут Беатрис и ей двадцать четыре года. Проблема – она живет в Париже.
– Пригласи ее сюда на выходные.
– Мы не слишком близки для этого, но я надеюсь, что она приедет. Она брюнетка с потрясающими голубыми глазами.
– Браво, я всегда предпочитал брюнеток, – спокойно сказал Ален.
Изумленный, Виржиль на мгновение остановился. Он не знал ни как сформулировать вопрос, который вертелся у него на языке, ни должен ли он был его задавать.
– Но я думал, что…
– Что? – спросил его Ален, поворачиваясь.
Он снисходительно смерил Виржиля взглядом, с ироническим блеском в золотистых глазах.
– Точнее, изначально я предпочитаю блондинов, а потом брюнеток. Так доволен?
Они никогда не затрагивали этот вопрос, и сделать это таким образом было очень грубо.
– Если ты хочешь задать мне вопрос, Виржиль, не сомневайся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83