удалите эту лживую гадину из вашего дома.
Мейсон посмотрел на Райли. Та сидела, закрыв лицо руками, — ей явно хотелось очутиться за сотни миль отсюда.
А он-то надеялся, что их жизнь станет веселее. Но такое? Он не успел придумать вежливый ответ, как кузина Фелисити уже выступила на защиту новообретенного кумира.
— Лорд Чилтон, если вы не можете соблюдать приличия, я попрошу вас удалиться. — Она на мгновение умолкла а затем сказала: — Мистер Петтибоун в этом доме гость, и, что более важно, он мой гость. Если вам не нравится наше общество, то, полагаю, вам следует удалиться.
С этими словами она сложила руки на груди и гордо задрала вверх свой крохотный курносый носик.
— И оставить вас в лапах этого никчемного человека? — фыркнул лорд Чилтон. — Вот уж нет, моя милая леди.
— Никчемного? — выступил вперед мистер Петтибоун. — Кого это вы называете никчемным? Должен вам сказать, что я — прямой потомок…
Мейсон встал, но Райли опередила его, вмешавшись в стычку.
— Агги, — сказала она, становясь между ними, — сейчас не время и не место для обсуждения твоей родословной, какой бы благородной и достойной она ни была. — Она уперлась руками в бока и продолжала стыдить поклонников Фелисити. — Я должна вам обоим напомнить, что здесь присутствуют невинные молодые леди, и я не потерплю, чтобы они стали свидетельницами сцены, выходящей за рамки приличия.
Мистер Петтибоун тяжело вздохнул и оправил сюртук.
— Как ты права, моя дорогая, — сказал он и обратился к кузине Фелисити: — Чтобы не подвергать испытанию вашу преданность этому… этому… человеку, я попрощаюсь, моя дорогая леди.
Агги поклонился ей, затем девицам и вышел с таким видом, что сразу чувствовалось: сорок лет пребывания на сцене не прошли даром.
Тут уж неудержимый кашель охватил Беа. Отмахнувшись от кузины Фелисити, предложившей ей чай, она вскочила и, пробормотав «извините», выбежала из комнаты.
Закрыв за собой дверь, Беа бросилась вслед за уходящим гостем.
— Мистер Петтибоун, — шепотом окликнула она, — мистер Петтибоун.
В холле никого не было, и, обернувшись, он сразу увидел ее. Агги отвесил ей глубокий поклон:
— Леди Беатрис.
Она подбежала к нему.
— Мистер Петтибоун, это правда? Вы на самом деле жульничали, играя в пикет?
— Дорогая моя девочка, где вы слышали такую ложь, такие выдумки?
Беа прикусила губу. Возможно, на этот раз она зашла слишком далеко.
— Просто лорд Чилтон никогда не проигрывает в карты, и чтобы выиграть у него… ну, вы должны были…
Мистер Петтибоун сурово посмотрел на нее, и Беа было уже подумала, что в самом деле перешла границы, но в этот момент суровые глаза озорно блеснули.
— Леди Беатрис, вы не такая женщина, чтобы тратить время на пустые разговоры. Будем откровенны друг с другом. — Он понизил голос: — Вы обещаете, что ни слова не скажете Райли?
Она кивнула.
— Умница. У Райли золотое сердце, но она противница карточной игры. — Он наклонился еще ближе. — Я смошенничал в игре с лордом Чилтоном вчера и выиграл у него все до последнего фартинга.
Беа понимала, что должна возмутиться, но его слова были волшебным бальзамом для ее сердца.
— Поздравляю, мистер Петтибоун. Это великолепная новость.
Он рассмеялся, затем почесал голову.
— Едва ли большинство людей назовет так мой довольно ужасный поступок, но я рад, что вас это так заинтересовало. А теперь скажите мне, зачем вы хотели это узнать?
Беа собралась с духом и с лихорадочной быстротой рассказала ему все, закончив таким вопросом:
— Мистер Петтибоун, вы сможете научить меня жульничать в пикет?
Лицо старого актера расплылось в широкой улыбке.
— Ради такого благородного дела сочту за честь.
Глава 13
Вдовствующая графиня Марлоу сидела в маленькой столовой за завтраком, состоявшим из чашки чаю и тоста. Она завтракала здесь почти каждое утро в течение сорока пяти лет. Единственное, что изменилось за последние годы, — это утреннее меню: теперь к нему прибавился джем.
Однако в ее жизни было многое, о чем она сожалела, но уже не могла изменить, это было труднее, чем добавить джем в утреннюю трапезу.
В холле зазвенел колокольчик, извещая о прибытии визитера.
Она поморщилась от такого нарушения этикета, поскольку было еще слишком рано для визитов, тем более в такой ранний час не оставляли визитных карточек. Но, несмотря на свою приверженность к порядку и правилам, она обрадовалась этому вторжению и возможности принять гостя.
В комнату вошла горничная.
— Мэм, вас хочет видеть какой-то джентльмен. Он очень настойчив.
Девушка отступила назад, как бы ожидая взрыва гнева хозяйки.
Графиня почувствовала укол совести. Неужели она действительно так свирепа, что перед ней все дрожат? Эта мысль одновременно льстила и раздражала ее.
— Не заставляй меня строить догадки, Реджина. Кто там в такое время?
— Герцог Ивертон.
Графиня покачала головой, неуверенная, что правильно поняла горничную.
— Кто?
— Герцог Ивертон, миледи.
Почему он после стольких лет приехал к ней со светским визитом?
— Так что же ты стоишь, проводи его сюда, — распорядилась графиня.
Реджина исчезла, и через несколько минут в комнату вошел герцог. Графиня встала и с королевским достоинством сделала реверанс.
— Милорд, какая честь для меня.
— Миледи, вы как всегда прекрасны.
— А вы всегда были любезным лжецом.
Она жестом пригласила его сесть на стул у стола и кивком приказала Реджине принести еще один прибор. Пока герцог усаживался, а она наливала чай, графиня молчала, ожидая, когда за горничной закроется дверь.
— Я никогда не относился к людям, которые понапрасну тратят слова и время, миледи, поэтому я сразу же перейду к делу. Почему Элиза уехала во Францию?
Элиза.
Долгие годы никто не упоминал имени ее дочери. Большинство людей забыли, что она когда-то существовала, — что вполне устраивало графиню.
— Мадам, я не хочу огорчать вас, но я должен получить ответ, которого жду уже двадцать шесть лет.
Она поднесла чашку к губам, пытаясь найти способ избавиться от вопросов Ивертона. Но он был герцогом и не привык к тому, чтобы ему отказывались отвечать.
— Вы знаете, почему Элиза уехала во Францию. Она собиралась навестить одну из кузин моего мужа. И я не вижу ничего предосудительного в том, что отправила ее туда до того, как она приняла ваше предложение.
Графиня, стараясь избежать его взгляда, взяла ложку и принялась размешивать сахар в своей чашке.
— Это ложь, мадам. — Он помолчал, затем, поднявшись, заходил взад и вперед по комнате. Повернувшись к ней спиной, он с грустью произнес: — Я любил Элизу. Я знаю, что она никогда не отвечала на мои чувства, но я все равно любил ее. И несмотря на то что вы сделали все, чтобы о ней все забыли, я никогда о ней не забывал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Мейсон посмотрел на Райли. Та сидела, закрыв лицо руками, — ей явно хотелось очутиться за сотни миль отсюда.
А он-то надеялся, что их жизнь станет веселее. Но такое? Он не успел придумать вежливый ответ, как кузина Фелисити уже выступила на защиту новообретенного кумира.
— Лорд Чилтон, если вы не можете соблюдать приличия, я попрошу вас удалиться. — Она на мгновение умолкла а затем сказала: — Мистер Петтибоун в этом доме гость, и, что более важно, он мой гость. Если вам не нравится наше общество, то, полагаю, вам следует удалиться.
С этими словами она сложила руки на груди и гордо задрала вверх свой крохотный курносый носик.
— И оставить вас в лапах этого никчемного человека? — фыркнул лорд Чилтон. — Вот уж нет, моя милая леди.
— Никчемного? — выступил вперед мистер Петтибоун. — Кого это вы называете никчемным? Должен вам сказать, что я — прямой потомок…
Мейсон встал, но Райли опередила его, вмешавшись в стычку.
— Агги, — сказала она, становясь между ними, — сейчас не время и не место для обсуждения твоей родословной, какой бы благородной и достойной она ни была. — Она уперлась руками в бока и продолжала стыдить поклонников Фелисити. — Я должна вам обоим напомнить, что здесь присутствуют невинные молодые леди, и я не потерплю, чтобы они стали свидетельницами сцены, выходящей за рамки приличия.
Мистер Петтибоун тяжело вздохнул и оправил сюртук.
— Как ты права, моя дорогая, — сказал он и обратился к кузине Фелисити: — Чтобы не подвергать испытанию вашу преданность этому… этому… человеку, я попрощаюсь, моя дорогая леди.
Агги поклонился ей, затем девицам и вышел с таким видом, что сразу чувствовалось: сорок лет пребывания на сцене не прошли даром.
Тут уж неудержимый кашель охватил Беа. Отмахнувшись от кузины Фелисити, предложившей ей чай, она вскочила и, пробормотав «извините», выбежала из комнаты.
Закрыв за собой дверь, Беа бросилась вслед за уходящим гостем.
— Мистер Петтибоун, — шепотом окликнула она, — мистер Петтибоун.
В холле никого не было, и, обернувшись, он сразу увидел ее. Агги отвесил ей глубокий поклон:
— Леди Беатрис.
Она подбежала к нему.
— Мистер Петтибоун, это правда? Вы на самом деле жульничали, играя в пикет?
— Дорогая моя девочка, где вы слышали такую ложь, такие выдумки?
Беа прикусила губу. Возможно, на этот раз она зашла слишком далеко.
— Просто лорд Чилтон никогда не проигрывает в карты, и чтобы выиграть у него… ну, вы должны были…
Мистер Петтибоун сурово посмотрел на нее, и Беа было уже подумала, что в самом деле перешла границы, но в этот момент суровые глаза озорно блеснули.
— Леди Беатрис, вы не такая женщина, чтобы тратить время на пустые разговоры. Будем откровенны друг с другом. — Он понизил голос: — Вы обещаете, что ни слова не скажете Райли?
Она кивнула.
— Умница. У Райли золотое сердце, но она противница карточной игры. — Он наклонился еще ближе. — Я смошенничал в игре с лордом Чилтоном вчера и выиграл у него все до последнего фартинга.
Беа понимала, что должна возмутиться, но его слова были волшебным бальзамом для ее сердца.
— Поздравляю, мистер Петтибоун. Это великолепная новость.
Он рассмеялся, затем почесал голову.
— Едва ли большинство людей назовет так мой довольно ужасный поступок, но я рад, что вас это так заинтересовало. А теперь скажите мне, зачем вы хотели это узнать?
Беа собралась с духом и с лихорадочной быстротой рассказала ему все, закончив таким вопросом:
— Мистер Петтибоун, вы сможете научить меня жульничать в пикет?
Лицо старого актера расплылось в широкой улыбке.
— Ради такого благородного дела сочту за честь.
Глава 13
Вдовствующая графиня Марлоу сидела в маленькой столовой за завтраком, состоявшим из чашки чаю и тоста. Она завтракала здесь почти каждое утро в течение сорока пяти лет. Единственное, что изменилось за последние годы, — это утреннее меню: теперь к нему прибавился джем.
Однако в ее жизни было многое, о чем она сожалела, но уже не могла изменить, это было труднее, чем добавить джем в утреннюю трапезу.
В холле зазвенел колокольчик, извещая о прибытии визитера.
Она поморщилась от такого нарушения этикета, поскольку было еще слишком рано для визитов, тем более в такой ранний час не оставляли визитных карточек. Но, несмотря на свою приверженность к порядку и правилам, она обрадовалась этому вторжению и возможности принять гостя.
В комнату вошла горничная.
— Мэм, вас хочет видеть какой-то джентльмен. Он очень настойчив.
Девушка отступила назад, как бы ожидая взрыва гнева хозяйки.
Графиня почувствовала укол совести. Неужели она действительно так свирепа, что перед ней все дрожат? Эта мысль одновременно льстила и раздражала ее.
— Не заставляй меня строить догадки, Реджина. Кто там в такое время?
— Герцог Ивертон.
Графиня покачала головой, неуверенная, что правильно поняла горничную.
— Кто?
— Герцог Ивертон, миледи.
Почему он после стольких лет приехал к ней со светским визитом?
— Так что же ты стоишь, проводи его сюда, — распорядилась графиня.
Реджина исчезла, и через несколько минут в комнату вошел герцог. Графиня встала и с королевским достоинством сделала реверанс.
— Милорд, какая честь для меня.
— Миледи, вы как всегда прекрасны.
— А вы всегда были любезным лжецом.
Она жестом пригласила его сесть на стул у стола и кивком приказала Реджине принести еще один прибор. Пока герцог усаживался, а она наливала чай, графиня молчала, ожидая, когда за горничной закроется дверь.
— Я никогда не относился к людям, которые понапрасну тратят слова и время, миледи, поэтому я сразу же перейду к делу. Почему Элиза уехала во Францию?
Элиза.
Долгие годы никто не упоминал имени ее дочери. Большинство людей забыли, что она когда-то существовала, — что вполне устраивало графиню.
— Мадам, я не хочу огорчать вас, но я должен получить ответ, которого жду уже двадцать шесть лет.
Она поднесла чашку к губам, пытаясь найти способ избавиться от вопросов Ивертона. Но он был герцогом и не привык к тому, чтобы ему отказывались отвечать.
— Вы знаете, почему Элиза уехала во Францию. Она собиралась навестить одну из кузин моего мужа. И я не вижу ничего предосудительного в том, что отправила ее туда до того, как она приняла ваше предложение.
Графиня, стараясь избежать его взгляда, взяла ложку и принялась размешивать сахар в своей чашке.
— Это ложь, мадам. — Он помолчал, затем, поднявшись, заходил взад и вперед по комнате. Повернувшись к ней спиной, он с грустью произнес: — Я любил Элизу. Я знаю, что она никогда не отвечала на мои чувства, но я все равно любил ее. И несмотря на то что вы сделали все, чтобы о ней все забыли, я никогда о ней не забывал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81