Натли скользнул взглядом по предложенному ему жесткому стулу в углу комнаты и, с вызовом посмотрев на хозяина, занял более удобное кресло перед камином. И хотя лорда Кэристона переполняло негодование, этот дворянин, сын аристократов, ведущих свое происхождение от победителей при Гастингсе, был слишком труслив и побаивался такого опасного человека, как Натли. Не желая, чтобы ему самому свернули шею, как рождественскому гусю, лорд Кэристон успокоил свою гордость тем, что, налив себе бренди, не предложил выпить своему гостю. Сейчас годилось и такое маленькое унижение.
— Не помню, чтобы посылал за тобой, Натли.
— Простите меня, ваша милость, что пришел без приглашения. — Натли был вежливым негодяем. — Я только что получил кое-какие известия о ней и подумал, что вам следует о них знать.
Лорд Кэристон кивнул, показывая, что слушает.
— Она нашла покровителя.
Слова доходили до лорда медленно, как и потребляемое им превосходное бренди. Но, когда он осознал услышанное, оно не доставило ему удовольствия. Вот если бы она искала помощи у члена высшего общества, то это был бы лишь вопрос времени, когда она…
— Кого? — прошептал он, со страхом ожидая ответа.
Натли рассмеялся, что с ним случалось очень редко, но этим он успокоил его милость, который решил, что не все еще потеряно.
— Графа Эшлина.
Откинувшись на спинку кресла, Кэристон пожалел, что не может разделить веселья Натли.
— Что, черт побери, связывает их?
— Я занимаюсь этим.
— Этого недостаточно, — резко ответил Кэристон, забыв о своем страхе перед человеком, сидевшим напротив.
Натли внимательно посмотрел на него.
— Нечего беспокоиться. Я справлюсь. Как я слышал, этот Эшлин — тряпка.
— Если бы ты действовал правильно с самого начала, мы бы сейчас это не обсуждали.
Натли не рассердился, а только пожал плечами.
— Это вы хотели разрушить ее дело. Если бы мы поступили по-моему в самом начале, ее бы тут не было, и вам не о чем было бы беспокоиться.
Выражение отвращения на лице Натли напомнило маркизу собственного отца, на лице которого тоже часто появлялось такое выражение, когда он хотел показать, что сомневается, хватит ли у сына духа сделать то, что необходимо.
Поднявшись, лорд Кэристон снова хлебнул бренди. Недоброе тепло разлилось по его телу, придавая ему недостающую смелость для следующего — крайне необходимого, но отвратительного шага. Приказа убить ее.
Он уставился на почти пустой графин, янтарная жидкость завораживала его.
Убить. Вот и найдено слово, которое принесет успокоение человеку, занятому таким делом.
— Так чего же вы хотите от меня? — спросил Натли.
— Избавься от нее, но пусть все выглядит как несчастный случай.
Натли встал.
— Несчастные случаи — моя специальность, но было бы интереснее поиграть с ней немного.
— Нет! — гаркнул Кэристон. — И найми кого-нибудь со стороны. Я не могу допустить, чтобы упоминалось мое имя. — На минуту его поддерживаемая алкоголем бравада пересилила его обычную трусость. — В случае если что-то не удастся, я не заплачу.
Натли рассмеялся и вплотную подошел к нему.
— Заплатишь, хозяин. Или все благородные люди в городе будут оплакивать еще один необъяснимый несчастный случай. — Натли, прищурившись, пристально смотрел на лорда Кэристона, пока тот не заморгал.
— Вот так, — сказал Натли. Он взял бокал и налил себе выпить. — А что делать с этим ее лордом?
— Действуй побыстрее и не позволяй ему вмешиваться.
— Это не так уж трудно. Я займусь этим прямо завтра, — заявил Натли. — Но я не понимаю, что вас беспокоит: это не тот человек, на которого следует обращать внимание, насколько я слышал.
Если бы они обсуждали предыдущего графа Эшлина, он спокойно мог бы предложить Натли выпить за их обоюдную удачу. Но маркиз не находил повода для этого.
Мейсон Сент-Клер, граф Эшлин был умен, и, если кто-то и мог разгадать тайну Райли Фонтейн, то именно человек, решивший стать первым святым Эшлином.
Глава 6
— Черт возьми, вот и Дэл, — проворчал Мейсон, когда на следующее утро, выглянув в окно, увидел лорда Дэландера. Он гарцевал на одной из своих лучших лошадей и вел в поводу такую же чистокровную лошадь для Мейсона. В отличие от своей матери Дэл был добродушным молодым человеком и надежным другом, хотя, к сожалению, и не умел хранить секреты. Дэл любил поделиться хорошей историей.
— Белтон, часы заведены? — спросил Мейсон, проходя через холл. Эти часы, украшенные затейливым орнаментом, Каро нашла в Италии во время свадебного путешествия. Глядя в упор на золотые филигранные стрелки, он надеялся, что часы неверно показывают время. — Не может быть, что сейчас уже половина восьмого.
Белтон чуть заметно приподнял густые седые брови, намекая, что подобное заявление абсурдно.
— Ладно, полагаю, они идут точно, — поспешил поправиться Мейсон, не желая обижать дворецкого.
— Милорд, — сказал Белтон, — кажется, лорд Дэландер приехал раньше назначенного часа.
Мейсон покачал головой: возникло затруднение. Появление Дэла в столь ранний час означало, что этот повеса не ложился всю ночь и теперь ищет места, где бы поспать — где угодно, но только не в собственном доме. И сейчас он ожидает приглашения к завтраку.
— Я ясно объяснил ей, как важно соблюдать тайну, а теперь… — Мейсон умолк, поймав на себе неодобрительный взгляд Белтона, красноречиво говоривший, что дворецкий считал партнерские отношения Мейсона с дамой сомнительной репутации чистым безумием. Безграничное презрение Белтона к театру уступало лишь его яростной ненависти к женщинам определенного поведения.
Конечно, дворецкий никогда не сказал бы хозяину, что кто-то является неподходящим для него обществом, но обладал способностью не оставлять у других никаких сомнений в том, что думает этот бескомпромиссный человек.
— Она опаздывает, — повторил Мейсон.
— Она актриса, милорд. — Белтон покачал головой, словно эта короткая фраза все объясняла.
— Вот именно, — проворчал Мейсон. — Ненадежна и непостоянна. И таковы не только актрисы, Белтон, — все женщины И стоит ли удивляться, что я выбрал жизнь ученого? Как только я избавлюсь от моих племянниц, — сказал он, кивнув в сторону лестницы, откуда сверху доносились пронзительные, как у базарных торговок, голоса, спорившие из-за шляпки, — и расплачусь с долгами Фредди, я вернусь к моим книгам и занятиям, к спокойной жизни, которой я наслаждался в Оксфорде.
Он прошелся по холлу и остановился у окна, чтобы взглянуть на площадь. Хотя единственным новым лицом, появившимся там, была молоденькая служанка, ходившая куда-то по поручению хозяйки, это не успокоило его.
Дэл в это время слез с лошади и оглядывался в поисках слуги, чтобы отдать ему поводья.
В любой момент на площади могла появиться карета мадам Фонтейн, и тогда — благодаря Дэлу — рискованная затея с участием самой известной в Лондоне женщины станет достоянием широкой публики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81