С тех пор они не виделись.
Не в состоянии более пребывать в неизвестности, она двинулась к лестнице и, спустившись в холл, окликнула:
— Бойер!
Старый слуга немедленно появился рядом, выражение его лица выказывало озабоченность. Габриэль причиняло боль то, что отец не всегда был добр к этому слуге, который очень любил ее. Она выдавила на лице улыбку.
— Ты не знаешь, куда отправился отец?
— Масса велел передать вам, что у него есть несколько дел и он вернется поздно вечером.
— А кто послал письмо, которое ты передал ему?
Бойер старался не смотреть ей в глаза.
— Я… я точно не знаю.
— Бойер…
Габриэль знала, что ему надо было собрать все свое мужество, чтобы ответить:
— Это от леди, подруги вашего отца.
— Это его близкая подруга?
— Да, м…
— Это от мадам Матье?
Бойер вздрогнул. Его испуганное лицо и стало ответом, который был ей нужен. Отец вернется не скоро. У нее достаточно времени.
— Найди мне экипаж, быстро.
— Масса не будет доволен, что вы отправились одни, мамзель.
— Вызови экипаж…
— Но… — Бойер колебался.
— Мне надо переодеться. Скажи извозчику, чтобы подождал. И поторопись, пожалуйста.
Габриэль побежала наверх.
Клариса, улыбаясь, поправляла свои золотистые локоны, уложенные в хорошо продуманном беспорядке, и пододвигалась ближе к дурно пахнущему повару, который глядел на нее с нескрываемой похотью. Свидание происходило на кухне, расположенной рядом с основным зданием тюрьмы.
Два дня Клариса потратила на то, чтобы изучить расписание тюремной кухни. Она обдумала все детали своего визита и знала, что располагает минимумом времени для выполнения задуманного.
С этой мыслью она постаралась побороть спазм отвращения, тогда как указательным пальцем лениво водила по глубокому декольте своего дерзкого зеленого платья. Не сомневаясь в том, что повар следит за ее пальцем с нескрываемым интересом, она прошептала:
— А ты видел его своими глазами? Это правда, что он выглядит, как настоящее чудовище — семи футов роста и ужасно уродлив?
Потеющий повар расхохотался.
— Кто сказал тебе это, моя маленькая крошка?
Клариса пожала плечами, позволив рукаву своего платья многообещающе сползти вниз.
— Девочки в «Сильвер Койн» говорили мне об этом. Я заявила, что не верю ни единому их слову, но… — она использовала всю силу своей улыбки и пододвинулась еще ближе, — я любопытная. Признаюсь тебе, что я страстно хочу увидеть этого зверя.
— Ох-хо… — Повар громко рассмеялся, показывая желтые зубы, в то время как его рука торопливо потянулась к видневшейся в декольте груди. — Значит, тебе нравятся звери? Верно? Я готов показать тебе моего собственного зверя. Он очень большой.
Клариса снова пожала плечами.
— Мы в «Сильвер Койн» принимаем всех посетителей… Но, видишь ли, сейчас я не на работе. У меня есть свободный час, и я бы хотела увидеть его раньше, чем он окажется на виселице.
Рука повара скользнула ниже, и Клариса чуть не отпрянула.
— Итак, почему же ты пришла ко мне, моя крошка?
— Потому что к Рапасу не пускают посетителей.
— И?
— Я хотела попросить об услуге.
— Об услуге… — Он задумался. — Да, но услуги не бывают бесплатными…
Клариса прижалась грудью прямо к животу мужчины.
— Я небогата, но вместо денег готова предложить себя…
Он тяжело задышал.
— Каким образом я окажу тебе эту услугу?
Клариса чуть повела бровью в сторону находившихся рядом рабочих.
— Твои работники устали. Не сомневаюсь, они вряд ли будут протестовать, если ты, чтобы облегчить их труд, позволишь мне сегодня отнести ужин в камеру, где находится Рапас… и тогда я смогу поглазеть на эту диковину.
Повар опять тяжело задышал.
— Рапаса держат отдельно от остальных.
— Ах… это и лучше.
Тучный детина вздохнул.
— Что ж, я могу позволить тебе войти внутрь и наблюдать за ним до тех пор, пока он будет опустошать свою тарелку. — Повар рассмеялся, а потом снова вздохнул. — Но будешь ли ты помнить об обещании, добившись своего?
— О, господин, вы обижаете меня своим недоверием! — высокопарно произнесла Клариса, протянув при этом руку, чтобы погладить вздувшуюся выпуклость на его штанах. — Не будь у нас времени в обрез, поскольку ужин уже готов, я бы расплатилась с тобой авансом, но… — она понизила голос, — ты знаешь, где меня найти.
— В «Сильвер Койн», ты сказала? — Повар тоже перешел на шепот: — Сегодня ночью?
— Я уделю тебе достаточно времени для настоящего развлечения… если, конечно, твоя женушка позволит.
— Моя жена?! Эта старая ведьма? Пусть только попробует задержать меня! — Он помолчал. — А если не позволит, я заткну ей глотку ударом кулака!
— Значит, у тебя большой зверь?
— Да еще какой, малышка. Но сначала я докажу, что умею держать слово.
Он повернулся к находившейся недалеко от него потной толстухе средних лет.
— Марго, позволь… — Он повернулся к Кларисе. — Как тебя зовут, крошка?
— Клариса.
— Позволь Кларисе сопровождать тебя, когда будешь разносить ужин. Отправь ее в камеру, где сидит Рапас.
Марго подняла глаза на Кларису:
— А если охранник заинтересуется, что она там делает?
— Скажи, она — временный работник, нанятый лично мной.
Женщина что-то проворчала.
— Что ты сказала, Марго?
Вместо ответа, откинув со лба прядь жирных волос, толстуха обратилась к Кларисе:
— Возьми эту бадью. Я доведу тебя до коридора, где находится камера Рапаса. Сдается мне, что сегодня вечером бедняге будет не до еды.
Клариса нагнулась, чтобы поднять тяжелую бадью, и поймала на себе масленый взгляд повара.
— Услуга за услугу, дорогой, — проворковала она с улыбкой.
Держа бадью в руках, она проскользнула через жаркую кухню, направившись к двери черного хода тюрьмы.
— Мари, он пришел!
Манон отошла от выходившего на улицу окна. Сердце ее бешено колотилось. Казалось, она ждала целую вечность, пока он снова придет к ней. И вот он наконец пришел, чтобы застать ее далеко не в лучшем виде: мучает удушье, постоянно мутит…
Манон попыталась расправить на себе батистовое платье, потом в панике бросилась на кухню. Схватив полотенце, она смочила его в воде и приложила к лицу, повернувшись к чуть треснутому зеркалу. Трудно было отрицать то, что она далека от совершенства: лицо бледное, щеки запали, глаза с темными кругами казались больше лица.
От отчаяния она стала изо всех сил щипать щеки, потом немного разгладила их и, чуть отстранившись от зеркала, осмотрела себя с некоторого расстояния. Она похудела, тут ничего не скажешь. Небольшое утешение состояло в том, что это ненадолго.
Из холла донесся звук открывающейся входной двери, и Манон сразу напряглась как струна. Послышались невнятные голоса, затем шаркающие шаги Мари, прежде чем та вошла в кухню.
На лице Мари резко обозначились морщинки, явно выражающие неудовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Не в состоянии более пребывать в неизвестности, она двинулась к лестнице и, спустившись в холл, окликнула:
— Бойер!
Старый слуга немедленно появился рядом, выражение его лица выказывало озабоченность. Габриэль причиняло боль то, что отец не всегда был добр к этому слуге, который очень любил ее. Она выдавила на лице улыбку.
— Ты не знаешь, куда отправился отец?
— Масса велел передать вам, что у него есть несколько дел и он вернется поздно вечером.
— А кто послал письмо, которое ты передал ему?
Бойер старался не смотреть ей в глаза.
— Я… я точно не знаю.
— Бойер…
Габриэль знала, что ему надо было собрать все свое мужество, чтобы ответить:
— Это от леди, подруги вашего отца.
— Это его близкая подруга?
— Да, м…
— Это от мадам Матье?
Бойер вздрогнул. Его испуганное лицо и стало ответом, который был ей нужен. Отец вернется не скоро. У нее достаточно времени.
— Найди мне экипаж, быстро.
— Масса не будет доволен, что вы отправились одни, мамзель.
— Вызови экипаж…
— Но… — Бойер колебался.
— Мне надо переодеться. Скажи извозчику, чтобы подождал. И поторопись, пожалуйста.
Габриэль побежала наверх.
Клариса, улыбаясь, поправляла свои золотистые локоны, уложенные в хорошо продуманном беспорядке, и пододвигалась ближе к дурно пахнущему повару, который глядел на нее с нескрываемой похотью. Свидание происходило на кухне, расположенной рядом с основным зданием тюрьмы.
Два дня Клариса потратила на то, чтобы изучить расписание тюремной кухни. Она обдумала все детали своего визита и знала, что располагает минимумом времени для выполнения задуманного.
С этой мыслью она постаралась побороть спазм отвращения, тогда как указательным пальцем лениво водила по глубокому декольте своего дерзкого зеленого платья. Не сомневаясь в том, что повар следит за ее пальцем с нескрываемым интересом, она прошептала:
— А ты видел его своими глазами? Это правда, что он выглядит, как настоящее чудовище — семи футов роста и ужасно уродлив?
Потеющий повар расхохотался.
— Кто сказал тебе это, моя маленькая крошка?
Клариса пожала плечами, позволив рукаву своего платья многообещающе сползти вниз.
— Девочки в «Сильвер Койн» говорили мне об этом. Я заявила, что не верю ни единому их слову, но… — она использовала всю силу своей улыбки и пододвинулась еще ближе, — я любопытная. Признаюсь тебе, что я страстно хочу увидеть этого зверя.
— Ох-хо… — Повар громко рассмеялся, показывая желтые зубы, в то время как его рука торопливо потянулась к видневшейся в декольте груди. — Значит, тебе нравятся звери? Верно? Я готов показать тебе моего собственного зверя. Он очень большой.
Клариса снова пожала плечами.
— Мы в «Сильвер Койн» принимаем всех посетителей… Но, видишь ли, сейчас я не на работе. У меня есть свободный час, и я бы хотела увидеть его раньше, чем он окажется на виселице.
Рука повара скользнула ниже, и Клариса чуть не отпрянула.
— Итак, почему же ты пришла ко мне, моя крошка?
— Потому что к Рапасу не пускают посетителей.
— И?
— Я хотела попросить об услуге.
— Об услуге… — Он задумался. — Да, но услуги не бывают бесплатными…
Клариса прижалась грудью прямо к животу мужчины.
— Я небогата, но вместо денег готова предложить себя…
Он тяжело задышал.
— Каким образом я окажу тебе эту услугу?
Клариса чуть повела бровью в сторону находившихся рядом рабочих.
— Твои работники устали. Не сомневаюсь, они вряд ли будут протестовать, если ты, чтобы облегчить их труд, позволишь мне сегодня отнести ужин в камеру, где находится Рапас… и тогда я смогу поглазеть на эту диковину.
Повар опять тяжело задышал.
— Рапаса держат отдельно от остальных.
— Ах… это и лучше.
Тучный детина вздохнул.
— Что ж, я могу позволить тебе войти внутрь и наблюдать за ним до тех пор, пока он будет опустошать свою тарелку. — Повар рассмеялся, а потом снова вздохнул. — Но будешь ли ты помнить об обещании, добившись своего?
— О, господин, вы обижаете меня своим недоверием! — высокопарно произнесла Клариса, протянув при этом руку, чтобы погладить вздувшуюся выпуклость на его штанах. — Не будь у нас времени в обрез, поскольку ужин уже готов, я бы расплатилась с тобой авансом, но… — она понизила голос, — ты знаешь, где меня найти.
— В «Сильвер Койн», ты сказала? — Повар тоже перешел на шепот: — Сегодня ночью?
— Я уделю тебе достаточно времени для настоящего развлечения… если, конечно, твоя женушка позволит.
— Моя жена?! Эта старая ведьма? Пусть только попробует задержать меня! — Он помолчал. — А если не позволит, я заткну ей глотку ударом кулака!
— Значит, у тебя большой зверь?
— Да еще какой, малышка. Но сначала я докажу, что умею держать слово.
Он повернулся к находившейся недалеко от него потной толстухе средних лет.
— Марго, позволь… — Он повернулся к Кларисе. — Как тебя зовут, крошка?
— Клариса.
— Позволь Кларисе сопровождать тебя, когда будешь разносить ужин. Отправь ее в камеру, где сидит Рапас.
Марго подняла глаза на Кларису:
— А если охранник заинтересуется, что она там делает?
— Скажи, она — временный работник, нанятый лично мной.
Женщина что-то проворчала.
— Что ты сказала, Марго?
Вместо ответа, откинув со лба прядь жирных волос, толстуха обратилась к Кларисе:
— Возьми эту бадью. Я доведу тебя до коридора, где находится камера Рапаса. Сдается мне, что сегодня вечером бедняге будет не до еды.
Клариса нагнулась, чтобы поднять тяжелую бадью, и поймала на себе масленый взгляд повара.
— Услуга за услугу, дорогой, — проворковала она с улыбкой.
Держа бадью в руках, она проскользнула через жаркую кухню, направившись к двери черного хода тюрьмы.
— Мари, он пришел!
Манон отошла от выходившего на улицу окна. Сердце ее бешено колотилось. Казалось, она ждала целую вечность, пока он снова придет к ней. И вот он наконец пришел, чтобы застать ее далеко не в лучшем виде: мучает удушье, постоянно мутит…
Манон попыталась расправить на себе батистовое платье, потом в панике бросилась на кухню. Схватив полотенце, она смочила его в воде и приложила к лицу, повернувшись к чуть треснутому зеркалу. Трудно было отрицать то, что она далека от совершенства: лицо бледное, щеки запали, глаза с темными кругами казались больше лица.
От отчаяния она стала изо всех сил щипать щеки, потом немного разгладила их и, чуть отстранившись от зеркала, осмотрела себя с некоторого расстояния. Она похудела, тут ничего не скажешь. Небольшое утешение состояло в том, что это ненадолго.
Из холла донесся звук открывающейся входной двери, и Манон сразу напряглась как струна. Послышались невнятные голоса, затем шаркающие шаги Мари, прежде чем та вошла в кухню.
На лице Мари резко обозначились морщинки, явно выражающие неудовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91