Из дальнейших расспросов выяснилось, что господин Пуантро вышел из дома, одетый в какую-то потрепанную одежду и его сопровождали два не внушающих доверия типа. Мне пришло в голову, что господин Пуантро не уехал бы из города в момент, когда его дочь находится в таком критическом положении, тем более в компании подобных людей, если бы его поездка не была как-то связана с ее похищением. Клариса, ma cherie, я подумала, тебе следует об этом знать.
Напуганная почти в равной степени как проявленным мадам участием, так и ее словами, Клариса почувствовала, как краска заливает ее лицо. Она, безусловно, была благодарна мадам за ее доброту. Ясно, что господин Пуантро покинул город с целью отыскать свою дочь. Сейчас он не отправился бы в путешествие по какой-то другой причине. Гранде-Терре… неужели он знает?
Не в силах что-либо ответить, Клариса пошатнулась, но мадам с удивительной для ее возраста легкостью поднялась и вовремя оказалась рядом, чтобы поддержать бедную женщину. На лице хозяйки заведения отразилось нескрываемое волнение.
— Понимаю, как много значат для тебя брат и его друг, но сейчас я очень опасаюсь за тебя, ведь ты для меня как родная дочь.
— Non, madame, — понимая, что отрицать свою обеспокоенность бессмысленно, Клариса покачала головой. — Мне это мало чем грозит, но другим…
— А ты не можешь как-нибудь предупредить их о таинственном исчезновении господина Пуантро? Послать письмо или…
— Это невозможно, мадам.
— Mon ami… — Мадам глубоко вздохнула и, несколько поколебавшись, решительно начала: — Я никогда не говорила об этом, но, если надо передать письмо па Гранде-Терре, я без труда могу помочь тебе. Поскольку это заведение нуждается в предметах роскоши, которые можно достать только через Лафитта, я веду с ним дела и имею еженедельную надежную связь с Гранде-Терре.
Взволнованная и растерянная, Клариса отрицательно покачала головой:
— Мне нужно время, чтобы подумать, мадам.
— Oui, я знаю. — Мадам отошла от нее. — Но не откладывай надолго. Мой человек отправляется на Гранде-Терре сегодня в полдень. Послание будет доставлено как обычно быстро и строго конфиденциально.
— Merci, madame, но я должна подумать… Хозяйка заведения, прежде чем вернуться на свое место, внимательно посмотрела на Кларису и, отпуская ее, произнесла:
— Помни, Клариса, к полудню ты должна принять решение.
Выходя из кабинета мадам, Клариса ощутила важность ее слов.
Что-то случилось.
Тишина каюты капитана неожиданно была нарушена голосами наверху. В них слышалось беспокойство, и Габриэль сразу же насторожилась. Сегодня утром Бертран позволил ей гулять на палубе гораздо дольше, чем обычно. Был теплый солнечный день, и она любовалась морем в свое удовольствие, пока ему не понадобилось куда-то отправиться по делам на корабле.
Она услышала удар в колокол, означавший, что прибыла шлюпка с острова, а значит, вернулся Роган. До Габриэль донеслись короткие отрывистые фразы, в которых ей почудилось что-то тревожное. Она узнала низкий голос Рогана и более мягкий баритон Бертрана. Ей трудно было это представить, но они о чем-то не на шутку спорили.
Раздался знакомый скрип спускаемой лестницы, и кто-то сел в лодку. А уже через минуту в коридоре послышались тяжелые шаги, на миг задержавшиеся у двери, после чего она отворилась.
Заполнив собой дверной проем, Роган долго стоял молча. Его загорелое лицо пылало, а взгляд пронизывал Габриэль насквозь. У девушки застыла кровь.
Перед ней снова был Рапас.
— Что случилось? — спросила она. Роган молча закрыл за собой дверь.
— Скажите.
Вновь никакого ответа.
— Роган…
Услышав свое имя, он шагнул вперед.
— Ваш отец — на Гранде-Терре.
— Невозможно!
Роган стиснул зубы, и у него заходили желваки на скулах.
— Я его видел.
— Отец ни за что не приедет на Гранде-Терре. Он презирает Жана Лафитта, считая его обычным преступником, и это недалеко от истины!
— Преступником?.. Да, ваш отец — блестящий эксперт по преступлениям на Гранде-Терре. В течение многих лет он плодотворно сотрудничает с самым грязным негодяем из этих мест.
— Вы лжете! — Габриэль замолчала, глядя на Рогана и удивляясь, как он изменился.
Чувствуя себя униженной оттого, что еще минуту назад думала о нем с такой теплотой, Габриэль гневно сказала:
— Зачем вы опять взялись за свое? Почему вы хотите меня уверить, что мой отец замешан в каких-то преступлениях? Я повторяю — вы не правы! Вы ошибаетесь! Если бы вы поговорили с ним, то убедились бы в этом!
— Вы забыли, я уже говорил с вашим отцом! — Подойдя к Габриэль, Роган схватил ее за плечи и сильно встряхнул. — Я постоянно ношу печать, оставшуюся от разговора с ним. Однако другое воспоминание терзает меня гораздо сильнее — крики умирающего от пыток моего первого помощника. Я же в это время лежал беспомощной, не в силах помочь ему.
Габриэль вырвалась из рук Рогана и отошла от него.
— Я должна поверить, что отец повинен не только в клейме у вас на груди, но и в смерти вашего первого помощника? Зачем бы он стал это делать?
— Чтобы скрыть свое преступное сотрудничество с Винсентом Гамби в нападениях на американские торговые суда.
— Нападения на американские торговые суда… Винсент Гамби… — Габриэль не поверила. — Вы, конечно, шутите! Гамби — ваш подельник по Гранде-Терре. Разве не так? Разве он не является одним из людей Лафитта? И если вы ищете виновного, обращайтесь к Лафитту!
— Лафитт ничего не знает о связях Гамби с вашим отцом, о той информации, которую он предоставляет Гамби, когда американские торговые суда идут с ценным грузом, который не следует упустить. Лафитт никогда бы не позволил грабить эти суда.
— Да это просто безумие! Если бы Гамби действительно нападал на американские торговые суда, оставшиеся в живых люди сразу же заявили бы об этом преступлении.
Лицо Рогана потемнело.
— В живых никого не остается.
— Не понимаю.
— Я хочу сказать, что при каждом нападении Гамби проявляет такую осторожность, что не остается никого, кто мог бы рассказать о случившемся. Он делает все, чтобы и само разграбленное судно больше никто не увидел.
— Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, что под руководством Гамби совершается массовое убийство… систематическое убийство каждого оставшегося в живых моряка и затопление кораблей.
— Нет. — Габриэль покачала головой. — Я вам не верю! Мой отец не смог бы принимать участие в такой жестокости. Раз нет свидетелей, почему вы считаете, что мой отец… или хотя бы Гамби несет эту ответственность?
— Да, живых свидетелей не осталось ни одного, за исключением моего первого помощника и меня.
Габриэль помолчала, стараясь сохранить самообладание.
— Это какая-то ошибка… и не иначе! — Она резко повернулась. — Мой отец никогда не выдал бы своих соотечественников пиратам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Напуганная почти в равной степени как проявленным мадам участием, так и ее словами, Клариса почувствовала, как краска заливает ее лицо. Она, безусловно, была благодарна мадам за ее доброту. Ясно, что господин Пуантро покинул город с целью отыскать свою дочь. Сейчас он не отправился бы в путешествие по какой-то другой причине. Гранде-Терре… неужели он знает?
Не в силах что-либо ответить, Клариса пошатнулась, но мадам с удивительной для ее возраста легкостью поднялась и вовремя оказалась рядом, чтобы поддержать бедную женщину. На лице хозяйки заведения отразилось нескрываемое волнение.
— Понимаю, как много значат для тебя брат и его друг, но сейчас я очень опасаюсь за тебя, ведь ты для меня как родная дочь.
— Non, madame, — понимая, что отрицать свою обеспокоенность бессмысленно, Клариса покачала головой. — Мне это мало чем грозит, но другим…
— А ты не можешь как-нибудь предупредить их о таинственном исчезновении господина Пуантро? Послать письмо или…
— Это невозможно, мадам.
— Mon ami… — Мадам глубоко вздохнула и, несколько поколебавшись, решительно начала: — Я никогда не говорила об этом, но, если надо передать письмо па Гранде-Терре, я без труда могу помочь тебе. Поскольку это заведение нуждается в предметах роскоши, которые можно достать только через Лафитта, я веду с ним дела и имею еженедельную надежную связь с Гранде-Терре.
Взволнованная и растерянная, Клариса отрицательно покачала головой:
— Мне нужно время, чтобы подумать, мадам.
— Oui, я знаю. — Мадам отошла от нее. — Но не откладывай надолго. Мой человек отправляется на Гранде-Терре сегодня в полдень. Послание будет доставлено как обычно быстро и строго конфиденциально.
— Merci, madame, но я должна подумать… Хозяйка заведения, прежде чем вернуться на свое место, внимательно посмотрела на Кларису и, отпуская ее, произнесла:
— Помни, Клариса, к полудню ты должна принять решение.
Выходя из кабинета мадам, Клариса ощутила важность ее слов.
Что-то случилось.
Тишина каюты капитана неожиданно была нарушена голосами наверху. В них слышалось беспокойство, и Габриэль сразу же насторожилась. Сегодня утром Бертран позволил ей гулять на палубе гораздо дольше, чем обычно. Был теплый солнечный день, и она любовалась морем в свое удовольствие, пока ему не понадобилось куда-то отправиться по делам на корабле.
Она услышала удар в колокол, означавший, что прибыла шлюпка с острова, а значит, вернулся Роган. До Габриэль донеслись короткие отрывистые фразы, в которых ей почудилось что-то тревожное. Она узнала низкий голос Рогана и более мягкий баритон Бертрана. Ей трудно было это представить, но они о чем-то не на шутку спорили.
Раздался знакомый скрип спускаемой лестницы, и кто-то сел в лодку. А уже через минуту в коридоре послышались тяжелые шаги, на миг задержавшиеся у двери, после чего она отворилась.
Заполнив собой дверной проем, Роган долго стоял молча. Его загорелое лицо пылало, а взгляд пронизывал Габриэль насквозь. У девушки застыла кровь.
Перед ней снова был Рапас.
— Что случилось? — спросила она. Роган молча закрыл за собой дверь.
— Скажите.
Вновь никакого ответа.
— Роган…
Услышав свое имя, он шагнул вперед.
— Ваш отец — на Гранде-Терре.
— Невозможно!
Роган стиснул зубы, и у него заходили желваки на скулах.
— Я его видел.
— Отец ни за что не приедет на Гранде-Терре. Он презирает Жана Лафитта, считая его обычным преступником, и это недалеко от истины!
— Преступником?.. Да, ваш отец — блестящий эксперт по преступлениям на Гранде-Терре. В течение многих лет он плодотворно сотрудничает с самым грязным негодяем из этих мест.
— Вы лжете! — Габриэль замолчала, глядя на Рогана и удивляясь, как он изменился.
Чувствуя себя униженной оттого, что еще минуту назад думала о нем с такой теплотой, Габриэль гневно сказала:
— Зачем вы опять взялись за свое? Почему вы хотите меня уверить, что мой отец замешан в каких-то преступлениях? Я повторяю — вы не правы! Вы ошибаетесь! Если бы вы поговорили с ним, то убедились бы в этом!
— Вы забыли, я уже говорил с вашим отцом! — Подойдя к Габриэль, Роган схватил ее за плечи и сильно встряхнул. — Я постоянно ношу печать, оставшуюся от разговора с ним. Однако другое воспоминание терзает меня гораздо сильнее — крики умирающего от пыток моего первого помощника. Я же в это время лежал беспомощной, не в силах помочь ему.
Габриэль вырвалась из рук Рогана и отошла от него.
— Я должна поверить, что отец повинен не только в клейме у вас на груди, но и в смерти вашего первого помощника? Зачем бы он стал это делать?
— Чтобы скрыть свое преступное сотрудничество с Винсентом Гамби в нападениях на американские торговые суда.
— Нападения на американские торговые суда… Винсент Гамби… — Габриэль не поверила. — Вы, конечно, шутите! Гамби — ваш подельник по Гранде-Терре. Разве не так? Разве он не является одним из людей Лафитта? И если вы ищете виновного, обращайтесь к Лафитту!
— Лафитт ничего не знает о связях Гамби с вашим отцом, о той информации, которую он предоставляет Гамби, когда американские торговые суда идут с ценным грузом, который не следует упустить. Лафитт никогда бы не позволил грабить эти суда.
— Да это просто безумие! Если бы Гамби действительно нападал на американские торговые суда, оставшиеся в живых люди сразу же заявили бы об этом преступлении.
Лицо Рогана потемнело.
— В живых никого не остается.
— Не понимаю.
— Я хочу сказать, что при каждом нападении Гамби проявляет такую осторожность, что не остается никого, кто мог бы рассказать о случившемся. Он делает все, чтобы и само разграбленное судно больше никто не увидел.
— Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, что под руководством Гамби совершается массовое убийство… систематическое убийство каждого оставшегося в живых моряка и затопление кораблей.
— Нет. — Габриэль покачала головой. — Я вам не верю! Мой отец не смог бы принимать участие в такой жестокости. Раз нет свидетелей, почему вы считаете, что мой отец… или хотя бы Гамби несет эту ответственность?
— Да, живых свидетелей не осталось ни одного, за исключением моего первого помощника и меня.
Габриэль помолчала, стараясь сохранить самообладание.
— Это какая-то ошибка… и не иначе! — Она резко повернулась. — Мой отец никогда не выдал бы своих соотечественников пиратам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91