— Дядя, — вдруг сказал Квентин, и сэр Вальтер тоже заметил это в следующий момент: входная дверь была слегка приоткрыта. Где-нибудь за городом это не показалось бы необычным, но в таком городе, как Эдинбург, в котором водилось на улицах столько всякого сброда, это наоборот было крайне подозрительно.
Набалдашником трости сэр Вальтер постучал по двери, чтобы сообщить о своем приходе, но ничего не последовало за этим; не вышел слуга профессора Гэнсвика, не раздался ответ изнутри дома. Сэр Вальтер обменялся с племянником одним из тех взглядов, которые Квентин уже научился распознавать — он поведал ему, что его дядя крайне обеспокоен.
Они толкнули дверь, и она со скипом открылась вовнутрь.
— Профессор Гэнсвик? — крикнул в узкий коридор сэр Вальтер. — Сэр, вы дома?
Ответа не последовало, хотя в конце коридора и горел свет. Теперь и Квентин забеспокоился. Напряжение витало в воздухе, предчувствие неопределенной опасности.
Кивком сэр Вальтер велел племяннику зайти вовнутрь. Медленно они прошли по коридору. Половые доски тихо поскрипывали под их шагами. Они прошли столовую и гостиную, где в последний раз сидели все вместе. В камине горел огонь, указывая на то, что в доме кто-то находился.
— Профессор Гэнсвик! — поэтому еще раз крикнул сэр Вальтер, — Вы здесь? Вы дома, сэр?
Профессора они не нашли, зато обнаружили его слугу. Квентин чуть было не споткнулся об него, когда они дошли до конца коридора, откуда шел проход в рабочий кабинет. Дверь была приоткрыта, и через щель падал слабый луч света, осветивший что-то бесформенное под ногами Квентина.
— Дядя! — закричал он в ужасе, когда узнал, что это был труп — труп слуги профессора Гэнсвика. Его лицо было перекошено и распухло, широко раскрытые глаза застыли, как показалось Квентину, в немом укоре. Вокруг его шеи еще была обмотана веревка, которой его задушил убийца.
— Силы небесные! — охнул сэр Вальтер и склонился над ним. Быстро он осмотрел его, чтобы потом удрученно покачать головой.
— А профессор? — тревожно спросил Квентин.
Сэр Вальтер посмотрел в сторону двери. Они оба догадывались, какой ответ находится по ту сторону двери на вопрос Квентина, и они не ошиблись.
Милтиадес Гэнсвик сидел в глубоком кресле перед камином в своем рабочем кабинете, с книгой на коленях. Но черты лица ученого не выражали научного любопытства, а осунулись. Его дыхание звучало, как скрип цепей, и к своему ужасу Квентин увидел повсюду кровь. Костюм и рубашка ученого были залиты ею, так же как кресло и пол, на котором кровь собралась в красные лужи.
— Профессор!
Сэр Вальтер издал ужасный крик, и они оба бросились к профессору, который смотрел на них затуманенным и отрешенным взглядом. Его голова повалилась набок, и у него не было больше сил, чтобы поднять ее. Многочисленные удары ножом исполосовали его грудную клетку, и даже Квентин, ничего не смыслящий в медицине, понял, что профессора уже нельзя спасти.
— Нет, профессор, — молил сэр Вальтер и упал на колени перед своим учителем. То, что он сам при этом вымазался в крови, было ему безразлично. — Пожалуйста, не….
Глаза Гэнсвика оживились, и он повернул их к ним, что стоило ему огромных усилий. Подобие улыбки озарило его лицо, когда он узнал сэра Вальтера.
— Вальтер, мой мальчик, — прохрипел он, и тонкая струйка крови потекла из угла рта. — Вы пришли, к сожалению, слишком поздно…
— Кто это сделал? — бессмысленно произнес сэр Вальтер. — Кто это сделал с вами, профессор?
— Произошло… не корите себя.
— Кто? — снова спросил сэр Вальтер, когда Квентин потянул его за плечо. На стене в кабинете племянник сэра Вальтера обнаружил то, что заставило похолодеть кровь в его жилах.
Это была улика, которую оставили после себя убийцы. Более того, это была подпись, опознавательный знак. Словно заявляли права на авторство этого шедевра.
На стене красовался знак руны меча, нарисованный кровью Милтиадеса Гэнсвика.
— Нет, — задыхаясь, сказал сэр Вальтер, и слезы ярости, печали и отчаяния заволокли его глаза. — Этого не может быть!
— Не грустите, — из последних сил выдавил из себя Гэнсвик. — Все пути… должны когда-то закончиться.
— Простите меня, профессор, — шепотом повторял снова и снова сэр Вальтер. — Простите меня.
Квентин, неподвижно стоявший подле, был поражен не меньше своего дяди. И он чувствовал ответственность за то, что здесь произошло. Было очевидно, кто совершил это жестокое кровопролитие. И едва можно было сомневаться, кто навел убийц на профессора Гэнсвика.
— Морды, — едва слышно раздалось из горла профессора Гэнсвика, — ужасные морды. Порождение тьмы, не знающее пощады.
— Я знаю, — беспомощно сказал сэр Вальтер.
Гэнсвик раскрыл широко глаза, и из последних, отчаянных остатков жизненных сил протянул свою окровавленную руку, схватил бывшего ученика за край сюртука и потянул ближе к себе.
— Они победимы, — выдохнул он угасающим голосом. — Найдите указания…
— Где, профессор? — спросил сэр Вальтер.
Два последних слова, которые произнес профессор Гэнсвик на этом свете, звучали загадочно. Первое звучало как «Абботсфорд», второе — «Брюс».
Потом голова профессора упала в сторону. Еще несколько раз поднялась и опустилась грудная клетка Гэнсвика, и потом его сердце перестало биться.
— Нет, — с ужасом закричал Квентин, охваченный приступом необузданной ярости. — Кровавые убийцы! Бестии в человеческом обличии! Профессор Гэнсвик ничего им не сделал! Я буду…
Он оборвал себя на полуслове, когда со второго этажа вдруг раздался громкий треск.
— Что это было? — спросил он.
— Там кто-то есть наверху, — с похолодевшим от ужаса лицом ответил сэр Вальтер.
— Возможно, слуги?
— Если я ничего не путаю, у профессора был только один слуга.
Квентин и его дядя обменялись многозначительными взглядами. Обоим стало ясно, что это могло значить одно: убийца профессора Гэнсвика все еще находится в доме.
Возможно, они спугнули его за кровавым делом, и поэтому застали профессора еще живым.
— Он ответит за все, — решительно заявил Квентин и выбежал через дверь кабинета.
— Стой! — крикнул ему вслед сэр Вальтер, но Квентина было не удержать.
Все, что накопилось у него внутри за все эти дни и недели, взбунтовалось и нашло теперь себе выход. Его горе по поводу смерти Джонатана, страхи, которые посещали его после пожара библиотеки, симпатия к Мэри Эгтон, ужас перед таинственным братством рун и сверхъестественные события собрались как порох в бочке, а смерть профессора Гэнсвика послужила как зажженный фитиль.
Со сжатыми кулаками Квентин помчался вверх по лестнице с твердой решительностью схватить убийцу и приставить к стенке. Об опасности он даже не думал. Находясь под шоком от произошедшего ужасного убийства, он хотел справедливости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140