– Вы можете быть уверены, что и я, и люди, которых я представляю, достаточно благоразумны. В конце концов вирус в самом деле принадлежит нам, ведь именно мы открыли этот конкретный штамм. Наши специалисты его улучшили; мы потратили время и средства на его совершенствование. Он принадлежит нам и никому другому.
– Он должен быть уничтожен, – с трудом выдохнул Дарелл.
– Минуточку, Эрик, – Фон Витталь с неожиданным интересом взглянул на Дарелла. – Вы были с Питом ван Хорном, который умер?
– Да. И сейчас я могу быть носителем вируса, если это вас интересует.
Генерал покачал головой.
– Нет, таким образом вы меня не запугаете. Штамм обладает вирулентностью только двадцать четыре часа. Иначе как же наши войска смогли бы занять вражескую территорию, зараженную «Кассандрой»? Нет, мой друг, вы находитесь в полной безопасности. И мы тоже. Но вы понимаете, что причиной вашей смерти может стать Эрик.
Генерал смотрел на кончик своей сигары. Откуда-то издалека из гавани сквозь холодный туман донеслось тарахтение лодочного мотора. «Валькирия» солидно и величественно покачивалась на волнах.
– Герр Дарелл, я не отличаюсь особым терпением. Я не верю, что вы отправили карту Пита почтой в Англию. А еще я не верю тому, что это была простая туристская карта и ничего больше. Я хочу знать правду и хочу получить карту. Я потратил слишком много времени на бесполезные плавания в этих водах от Боркума до Тершеллинга и у меня больше не осталось ни терпения, ни жалости. Я оставляю вас с Эриком. Когда будете готовы говорить, или когда вы умрете, я вернусь.
Тут вдруг заговорила Кассандра, лицо ее исказил испуг.
– Нет, Фридрих. Почему ты ничего не сказал о моем имени? Или тебе доставляло удовольствие, что я носила имя, ставшее синонимом смерти?
– Я думал, что это доставит тебе удовольствие. Но успокойся.
– Я не могу успокоиться. Ты должен был мне рассказать об этом вирусе.
– Не было никакой надобности говорить тебе что бы то ни было. Женщины склонны к предательству или, в лучшем случае, просто глупы. Иди спать, Кассандра. Я зайду к тебе позже.
– Я еще не ужинала, – возразила она.
– А ты и не будешь ужинать. Ты достаточно натворила глупостей.
– Ты считаешь меня ребенком, которого можно отправить в постель, лишив ужина?
– Мы поговорим об этом позднее.
– Нет, Фридрих. Мы поговорим сейчас. – Она выглядела одновременно и дерзкой, и испуганной, словно сама удивлялась той безрассудной смелости, с которой говорила с генералом. – Ты чудовище, и ты это знаешь. Ты испытываешь такое же удовольствие, мучая меня, как и тогда, когда пытаешь Дарелла.
– Ты отрицаешь, что плохо вела себя?
– Я ничего не отрицаю.
– Ага... Так ты была влюблена в Мариуса Уайльда?
– Возможно. Я над этим не задумывалась. Он был мне просто симпатичен. Я же не знала, что он наш враг. Я просто думала, что он англичанин, инженер, работающий на дамбах, и что может оказаться нам полезным.
– Потому – то ты и отправилась с ним в постель, – дрожащим голосом произнес фон Витталь. – Шлюха! Проститутка! Отправиться в постель с животным, совокупиться с собакой, предаться блуду со скотиной – это то же самое, что отдаться Мариусу Уайльду. Поляку, недочеловеку...
Охваченный яростью, он ударил ее наотмашь. На этот раз блондинка хоть и покачнулась, но не упала. Она выпрямилась, дерзко глядя на генерала, лицо ее побледнело, глаза сверкали.
– Я ухожу от тебя, Фридрих! Я отправляюсь к Мариусу, и немедленно!
– Да, конечно. – Он издевательски расхохотался. – Беги к нему... в могилу.
– Ты ничего не посмеешь нам сделать!
Тут вмешался Дарелл.
– Кассандра, Мариус мертв.
Она замерла, остолбенев от его слов. Стало ясно, что она не слышала об убитом, найденном на дамбе. Глаза ее расширились от ужаса, она качнулась и взглянула на Дарелла.
– Это правда?
– Его застрелили сегодня на дамбе. Все походило на несчастный случай, но у него в голове сидела пуля. – Дарелл повернулся, чтобы взглянуть поверх толстой туши Эрика на генерала. Тот поднял свой пистолет, и это был опасный момент. Однако он продолжал. – Что случилось, генерал фон Витталь? Вы случайно попали в Мариуса, когда бродили вокруг дамбы? Или он узнал в вас нацистского генерала, командовавшего лагерем военнопленных, вывезенных из Бухенвальда и обреченных работать на строительстве бункера «Кассандры»?
Фон Витталь кивнул.
– Он обезумел, когда узнал меня. Это был чрезвычайно неприятный сюрприз. Он пытался убить меня, и мне пришлось в порядке самообороны его застрелить.
– А его брат?
– Меня не интересует его брат. Конечно, его там не было. Мариус узнал меня. Он был шокирован и изумлен. Полагаю, что спустя столько лет встретиться со мной в том же самом месте и почти при тех же обстоятельствах было выше его сил. Должно быть, все эти годы он лелеял страстное желание отомстить. – Фон Витталь криво усмехнулся. – Он плакал от ярости, когда я убивал его.
– Думаю, что вы встретили его не случайно, – заметил Дарелл. – Вы его ревновали, потому что у Кассандры установились с ним дружеские отношения, верно? И специально отправились на дамбу, чтобы убить Мариуса Уайльда.
– Фридрих? – прошептала Кассандра.
Фон Витталь повернулся, чтобы взглянуть на нее. Улыбка его была холодной и жестокой. Он заговорил, но тут раздался слабый треск, не очень громкий и не слишком пугающий, но Дарелл увидел, как разлетелось стекло в одном из окон каюты, и странным образом переменилось лицо генерала: оно исказилось, налилось кровью, а в следующее мгновение его череп разлетелся на куски.
Миг спустя с палубы донесся звук выстрела тяжелого пистолета.
13
Удар пули крупного калибра, попавшей в затылок, произвел ужасающий эффект. Из-за внутреннего давления в черепе мозг, жидкость и кости бросились в лицо, мгновенно исказив его черты и превратив жертву в безобразную карикатуру.
Эрик увидел своего хозяина за секунду до того, как фон Витталь упал, и в испуге закричал, как женщина. Кассандра стояла неподвижно, странно улыбаясь. Дарелл с толком воспользовался сложившейся ситуацией.
Несколько сбитый с толку криками и шагами, доносившимися снаружи с укутанной туманом палубы, Дарелл хлестко врезал Эрику, затем левой рукой нанес ему сильный удар в толстый живот, двинул еще раз, перехватил у него пистолет и ударил им по лицу. Эрик снова закричал, на этот раз уже от собственной боли. Под тяжелыми беспощадными ударами Дарелла ужас в его глазах перешел в болезненную агонию. Он неловко отполз в сторону, упал и снова попытался подняться. Дарелл позволил ему встать на ноги, нанес еще один мощный удар в живот и рубящим боковым ударом заставил парализованного Эрика растянуться на ковре. С некоторым сожалением он подумал, что Эрик, пожалуй, слишком легко отделался;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
– Он должен быть уничтожен, – с трудом выдохнул Дарелл.
– Минуточку, Эрик, – Фон Витталь с неожиданным интересом взглянул на Дарелла. – Вы были с Питом ван Хорном, который умер?
– Да. И сейчас я могу быть носителем вируса, если это вас интересует.
Генерал покачал головой.
– Нет, таким образом вы меня не запугаете. Штамм обладает вирулентностью только двадцать четыре часа. Иначе как же наши войска смогли бы занять вражескую территорию, зараженную «Кассандрой»? Нет, мой друг, вы находитесь в полной безопасности. И мы тоже. Но вы понимаете, что причиной вашей смерти может стать Эрик.
Генерал смотрел на кончик своей сигары. Откуда-то издалека из гавани сквозь холодный туман донеслось тарахтение лодочного мотора. «Валькирия» солидно и величественно покачивалась на волнах.
– Герр Дарелл, я не отличаюсь особым терпением. Я не верю, что вы отправили карту Пита почтой в Англию. А еще я не верю тому, что это была простая туристская карта и ничего больше. Я хочу знать правду и хочу получить карту. Я потратил слишком много времени на бесполезные плавания в этих водах от Боркума до Тершеллинга и у меня больше не осталось ни терпения, ни жалости. Я оставляю вас с Эриком. Когда будете готовы говорить, или когда вы умрете, я вернусь.
Тут вдруг заговорила Кассандра, лицо ее исказил испуг.
– Нет, Фридрих. Почему ты ничего не сказал о моем имени? Или тебе доставляло удовольствие, что я носила имя, ставшее синонимом смерти?
– Я думал, что это доставит тебе удовольствие. Но успокойся.
– Я не могу успокоиться. Ты должен был мне рассказать об этом вирусе.
– Не было никакой надобности говорить тебе что бы то ни было. Женщины склонны к предательству или, в лучшем случае, просто глупы. Иди спать, Кассандра. Я зайду к тебе позже.
– Я еще не ужинала, – возразила она.
– А ты и не будешь ужинать. Ты достаточно натворила глупостей.
– Ты считаешь меня ребенком, которого можно отправить в постель, лишив ужина?
– Мы поговорим об этом позднее.
– Нет, Фридрих. Мы поговорим сейчас. – Она выглядела одновременно и дерзкой, и испуганной, словно сама удивлялась той безрассудной смелости, с которой говорила с генералом. – Ты чудовище, и ты это знаешь. Ты испытываешь такое же удовольствие, мучая меня, как и тогда, когда пытаешь Дарелла.
– Ты отрицаешь, что плохо вела себя?
– Я ничего не отрицаю.
– Ага... Так ты была влюблена в Мариуса Уайльда?
– Возможно. Я над этим не задумывалась. Он был мне просто симпатичен. Я же не знала, что он наш враг. Я просто думала, что он англичанин, инженер, работающий на дамбах, и что может оказаться нам полезным.
– Потому – то ты и отправилась с ним в постель, – дрожащим голосом произнес фон Витталь. – Шлюха! Проститутка! Отправиться в постель с животным, совокупиться с собакой, предаться блуду со скотиной – это то же самое, что отдаться Мариусу Уайльду. Поляку, недочеловеку...
Охваченный яростью, он ударил ее наотмашь. На этот раз блондинка хоть и покачнулась, но не упала. Она выпрямилась, дерзко глядя на генерала, лицо ее побледнело, глаза сверкали.
– Я ухожу от тебя, Фридрих! Я отправляюсь к Мариусу, и немедленно!
– Да, конечно. – Он издевательски расхохотался. – Беги к нему... в могилу.
– Ты ничего не посмеешь нам сделать!
Тут вмешался Дарелл.
– Кассандра, Мариус мертв.
Она замерла, остолбенев от его слов. Стало ясно, что она не слышала об убитом, найденном на дамбе. Глаза ее расширились от ужаса, она качнулась и взглянула на Дарелла.
– Это правда?
– Его застрелили сегодня на дамбе. Все походило на несчастный случай, но у него в голове сидела пуля. – Дарелл повернулся, чтобы взглянуть поверх толстой туши Эрика на генерала. Тот поднял свой пистолет, и это был опасный момент. Однако он продолжал. – Что случилось, генерал фон Витталь? Вы случайно попали в Мариуса, когда бродили вокруг дамбы? Или он узнал в вас нацистского генерала, командовавшего лагерем военнопленных, вывезенных из Бухенвальда и обреченных работать на строительстве бункера «Кассандры»?
Фон Витталь кивнул.
– Он обезумел, когда узнал меня. Это был чрезвычайно неприятный сюрприз. Он пытался убить меня, и мне пришлось в порядке самообороны его застрелить.
– А его брат?
– Меня не интересует его брат. Конечно, его там не было. Мариус узнал меня. Он был шокирован и изумлен. Полагаю, что спустя столько лет встретиться со мной в том же самом месте и почти при тех же обстоятельствах было выше его сил. Должно быть, все эти годы он лелеял страстное желание отомстить. – Фон Витталь криво усмехнулся. – Он плакал от ярости, когда я убивал его.
– Думаю, что вы встретили его не случайно, – заметил Дарелл. – Вы его ревновали, потому что у Кассандры установились с ним дружеские отношения, верно? И специально отправились на дамбу, чтобы убить Мариуса Уайльда.
– Фридрих? – прошептала Кассандра.
Фон Витталь повернулся, чтобы взглянуть на нее. Улыбка его была холодной и жестокой. Он заговорил, но тут раздался слабый треск, не очень громкий и не слишком пугающий, но Дарелл увидел, как разлетелось стекло в одном из окон каюты, и странным образом переменилось лицо генерала: оно исказилось, налилось кровью, а в следующее мгновение его череп разлетелся на куски.
Миг спустя с палубы донесся звук выстрела тяжелого пистолета.
13
Удар пули крупного калибра, попавшей в затылок, произвел ужасающий эффект. Из-за внутреннего давления в черепе мозг, жидкость и кости бросились в лицо, мгновенно исказив его черты и превратив жертву в безобразную карикатуру.
Эрик увидел своего хозяина за секунду до того, как фон Витталь упал, и в испуге закричал, как женщина. Кассандра стояла неподвижно, странно улыбаясь. Дарелл с толком воспользовался сложившейся ситуацией.
Несколько сбитый с толку криками и шагами, доносившимися снаружи с укутанной туманом палубы, Дарелл хлестко врезал Эрику, затем левой рукой нанес ему сильный удар в толстый живот, двинул еще раз, перехватил у него пистолет и ударил им по лицу. Эрик снова закричал, на этот раз уже от собственной боли. Под тяжелыми беспощадными ударами Дарелла ужас в его глазах перешел в болезненную агонию. Он неловко отполз в сторону, упал и снова попытался подняться. Дарелл позволил ему встать на ноги, нанес еще один мощный удар в живот и рубящим боковым ударом заставил парализованного Эрика растянуться на ковре. С некоторым сожалением он подумал, что Эрик, пожалуй, слишком легко отделался;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53