Коэцу возобновил тренировку. Йоши присел рядом с музыкантом. Невысокий человек с суровым лицом словно бы ожил. Со струн бива стали слетать аккорды, которые закружились над брошенной крестьянской усадьбой словно белые красноклювые аисты.
Йоши не провел с артистами и дня, но уже заметил две важные вещи.
Во-первых, все они, независимо от вида своего искусства, проводили бесконечные часы в упражнениях. Когда-то при дворе ему случалось наслаждаться высокой игрой первоклассных артистов, но он приписывал их успех врожденным способностям, не задумываясь о гигантской работе, скрытой от глаз простодушной публики.
Во-вторых, эти люди готовы были выступать перед единственным зрителем в пустом поле так же старательно, как и на сцене.
Сейчас, когда на них никто не смотрел, акробаты механически отрабатывали номер, но музыкант играл, словно перед ним находилась многочисленная аудитория.
— Я Ито, двоюродный брат Оханы, — представился невысокий человек, аккуратно укладывая бива на охапку соломы.
— Я Суруга, новый член компании, — поклонился Йоши.
— Как дела, приятель? — Черные, печальные глаза задумчиво взглянули на Йоши.
— Да так, ничего, — ответил Йоши, пробежав пальцем по струнам и улыбнувшись нестройным звукам.
— Ты умеешь читать и писать? Ито мягко отодвинул инструмент.
— Да.
— Рисовать?
— Да.
— Ты знаешь музыку и танцы?
— Немного.
— Тогда мой двоюродный брат найдет для тебя много работы.
Ито иронически улыбнулся, затем продолжил неожиданно веселым голосом:
— Ты знаешь, Охана едва умеет читать и писать. Он плохо разбирается в живописи, меньше в музыке и хореографии.
— Тогда что же он делает?
— О, я тоже часто этим интересуюсь.
— Я не понимаю.
— Ты новый человек в нашем деле. Когда немножко освоишься, то поймешь, что артисты похожи на детей. Им нужен родитель, чтобы присматривал за ними, шлепал, хвалил, говорил им, что нужно делать. Такой родитель руководит компанией, заботится о сборе и распределении денег, которые мы зарабатываем.
— Почему кто-то из вас не может делать это?
— О, ты все еще не понимаешь. У каждого артиста есть талант, поэтому он раб, слуга, носитель этого божества. Забота о нем поглощает все время и энергию художника. Поэтому ему нужен кто-то, не страдающий такой блажью, чтобы улаживать дела и вытряхивать денежки из крестьян, господ, священников и горожан. Охана это делает хорошо. — Сказав это, Ито взял инструмент и продолжил игру.
Мелодия была мягкой, с темными полутонами, напоминающими струящиеся трели угуиса, соловья, распевающего под глубокой сенью бамбуковой рощи, Постепенно музыка менялась. Ито привлекал в нее отдельные яркие ноты другой мелодии в контргармонии с басовым аккомпанементом. Сидя на сухой коричневой земле под палящим бледно-желтым солнцем, Йоши закрыл глаза и представил себе цветущие ветви сливы, разбросанные по пушистому снежному покрову, разноцветные искры на белоснежном склоне горы.
Йоши восхитился искусством Ито и, плененный волшебной мелодией, захотел, чтобы он научил его играть на бива.
Мечты Йоши были прерваны Оханой:
— Пора отрабатывать свое содержание. Мои «самураи» готовы к репетиции. Посмотрим, чем ты им можешь помочь.
Йоши вскочил на ноги и, поклонившись Ито, последовал за Оханой. Шите и Цуре готовились к танцу. Трое других актеров беззлобно вышучивали их. Противники взялись за оловянные мечи.
Глядя на танец, Йоши смутился. Как он мог принять эти ужимки за настоящий бой?! Как бы сейчас смеялись студенты его додзё, узнав об ошибке своего сенсея:
Шите был образцом неумелости. Йоши внутренне содрогнулся при мысли, что завтра ему надо выходить на сцену перед опытными бойцами.
— Ну как, хорошо? — спросил Шите, выполняя маневр с грацией бегемота.
— Может быть, мы сумеем тут кое-что поправить, — тактично сказал Йоши.
Он взял меч и показал Шите, как правильно его держать.
— Если ты будешь выпрямляться, вместо того чтобы наклоняться вперед, ты будешь лучше сбалансирован и сможешь двигаться быстрее.
Шите попытался делать так, как было предложено, и, к его удивлению, это сработало. Его лицо осветила удовлетворенная улыбка.
— Цуре, у тебя все хорошо, — громко сказал Йоши.
Он выдержал паузу и добавил тихим голосом:
— Держи колени согнутыми, ты будешь выглядеть сильнее.
Цуре что-то проворчал, но последовал его совету, сделав вид, что всю жизнь так и поступал.
— Я оставлю вас порепетировать, — сказал Охана, слегка поклонившись.
Было трудно судить, удовлетворен ли он работой Йоши. Охана исполнял при театре обязанности режиссера, он ставил сценки, скетчи и, конечно же, танцы. Хотя ему и нужна помощь, самолюбие его может быть задето, если какой-то бродяга слишком сильно улучшит работу его подопечных.
Йоши работал с танцорами весь день. Трое незанятых актеров ушли, чтобы отрепетировать фарсовую сценку, которую они покажут завтра.
Шите предложил отдохнуть. Цуре вложил меч в ножны и отошел, не сказав ни слова.
— Я обидел его? — спросил Йоши.
— Нет. Он всегда такой, потому что играет вторые роли. Цуре хочет быть героем, но Охана говорит, что он слишком мрачен, поэтому Цуре и злится.
Шите пожал плечами и беспечно улыбнулся.
Йоши внутренне согласился с Оханой. Цуре выглядел зловеще, тогда как Шите был образцовым героем. В жизни Шите был робок, неуклюж, слаб и немножко глуповат. Но в целом Йоши находил его привлекательным.
— Как теперь мой танец? — нетерпеливо спросил Шите. — Ты знаешь, в прошлом месяце все смеялись и бросали в меня всякие огрызки, когда я исполнял его на празднике риса.
— Танец стал намного лучше, — сказал Йоши.
— Ты действительно так думаешь?
— Несомненно. Скоро публика будет аплодировать твоей работе с мечом.
Шите стал похож на котенка, которому чешут живот. Йоши впоследствии понял, что все актеры так реагируют на похвалу. Они существуют в полуреальном мире и оживают только на сцене или когда им льстят.
— Что ты думаешь об Аки? — спросил Шите, меняя тему разговора.
— Не знаю. Мы не разговаривали. Чем она занимается?
— Она красива. Она может делать все. Она играет и мужские, и женские роли, раскрашивает декорации и… она делает больше, чтобы достать нам работу, чем ее отец.
— Тебе она нравится? — спросил Йоши.
Шите опустил глаза и сказал тихо, но с огромной силой:
— Я люблю ее.
За ужином все говорили о дневных репетициях, и лишь акробаты молча отправляли в себя огромные количества риса. Аки осторожно наблюдала за Йоши, Шите восхищался новшествами, введенными в танец с мечами. Шите рассказывал очень подробно, перескакивая с одной мысли на другую, выказывая свое добродушие и свою меру глупости. Уме робко поглядывала на него, укрываясь за котелком с рисом.
Ито, игрок на бива, увидел, что Йоши заметил странность в поведении девушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124