Пока она раздумывала, сойдет ли Кузьмин-Зорин за Бетмена, да и вообще, с чего действительно она так вырядилась, Терещенко взял ее за руку, отвел в гостиную, усадил в кресло, сам присел перед ней на корточки и заглянул в глаза так проникновенно, что ее тело свело судорогой.
— Та-ак, — протянул Вадим, — судя по всему, ты все-таки влезла в какую-то дрянь! Алена скривилась:
— Фу, каким ты стал грубым!
— Это ты меня плохо знаешь. Вот когда попадешь ко мне на допрос, я еще покажу себя во всей красе, — злорадно пообещал он и легонько встряхнул ее за плечи. — Ну-ка, выкладывай.
— Я уже на допросе?
— Не обольщайся. Я все еще пытаюсь быть корректным.
— Вот почему честных, людей таскают на допросы, а всякие мошенники живут себе припеваючи?!
Она посчитала своим долгом возмутиться.
Протест был отклонен посредством еще одного встряхивания:
— Не тяни, выкладывай.
Она отвела глаза к окну, пытаясь справиться! волной удушливой злобы, которая моментально проступила на щеках красными пятнами. «Просто гад какой-то, а не следователь — рушит все дело. На встречу к Зорину я уже катастрофически опаздываю. Он ведь может испугаться и передумать».
— Ну хорошо! — «Вот теперь тебе мало не покажется! Я знаю, чем затушить огонь твоего любопытства!» — Я собиралась на свидание к Бунину. А черный костюм я дома ношу, потому что убиралась весь день в квартире. Тебе кажется это подозрительным?
— Что именно? — Он заметно побледнел.
«Так ему и надо! Не будет совать нос в чужие дела».
— Ты думал, что уборку производят в вечерних нарядах? Ты безнадежно отстал от жизни!
— Ну да, теперь убирают в квартире с чулком на голове. — Он поднялся на ноги. — Но тем не менее я сделал вид, что поверил.
— Премного благодарна! — Она встала с горьким чувством, что швырнула личное счастье в пламя политической борьбы.
Словом, дура — она дура и есть!
— Я могу тебя проводить? — В его голосе прозвучала скука.
— Как ты себе это представляешь? — Теперь и в ее голосе тоже.
— Ты права. — Он направился в прихожую, в дверях обернулся и смерил ее напоследок грустным взглядом.
«Боже! Как он хорош! Следователь не имеет права быть таким потрясающе красивым! Нет! Человек, который ее разлюбил, просто последняя сволочь, раз остался таким восхитительно… потрясающе… ох!»
В тот момент, когда она уже собралась крикнуть ему, что ненавидит Бунина и готова признаться во всех своих, а равно и чужих тайнах, за Вадимом захлопнулась входная дверь.
* * *
«В конце концов, на мне огромная ответственность, — попыталась успокоить она себя, когда вылета из подъезда. — Я эту кашу заварила и не имею морального права бросать все на полпути».
Алена выбежала на проспект и подняла руку, пытаясь поймать машину. На метро она доедет как раз спустя час после назначенного времени, а за эти долгие шестьдесят минут писатель Зорин может шестьдесят раз отказаться от участия в деле. Ведь он и так не слишком-то пылко воспринял ее идею.
«И какими глазами я буду смотреть на Павла? Да что там на Павла — на Валентину Титову!»
У обочины затормозила какая-то дряхлая иномарка. Ее владельцем оказался молодой человек, одного вида которого было достаточно, чтобы принять решение никогда не садиться в его машину. Но Алене было наплевать на разумные доводы своего забитого чувства самосохранения. Она спешно прыгнула в салон и назвала адрес. Колени ее тряслись, но вовсе не от предвкушения острых ощущений, связанных с проникновением в тайны чужих афер, и не от страха перед этим бритоголовым водителем, а от сознания непоправимой ошибки, которую она допустила пять минут назад, соврав Терещенко про свидание с Буниным. И сознание величия собственного духа, которое, она испытала, отказавшись от личного счастья ради общего блага, ее почему-то не успокаивало. На кой черт ей вообще сдалось это величие?!
— Может, в «Боулинг» заскочим? — хрипло предложил владелец иномарки.
— Спасибо, не стоит, — скупо отказалась она, начиная понимать, что села явно не в то транспортное средство. Сейчас поездка в метро показалась ей много практичнее.
— Отчего же? — Он старался быть галантным, хотя понятно, что вел себя так впервые в жизни.
— Я спешу.
— Ну… — протянул парень и полез в карман пиджака. Скорее всего он был начинающим бандитом, полгода назад приехавшим в Москву из провинции. Однако мобильным телефоном уже успел обзавестись. И именно его он, видимо, решил применить в качестве последнего аргумента в уговорах, потому как вытащил, набрал какой-то номер и долго слушал трубку с весьма сосредоточенным видом.
Алена отвернулась к окну и принялась с большим вниманием созерцать проносящиеся фонари проспекта.
Тут в салоне забухала музыка, как раз та, которую она и ожидала — что-то блатное про тюрьму, сыновью любовь и выбивающие слезу обещания зека, что как только он отмотает срок, который ему впаяли ни за что, то сразу вернется в отчий дом, сядет на крылечке и будет звать маму, которая его уже не услышит… или что-то в том же духе.
— Ну а в кабак? — кавалер настаивал. Алена резко повернулась к нему и смерила строгим взглядом:
— Неужели я могу вам нравиться?!
«Вопрос в подобной ситуации излишний. Иронии он не понимает, идиотка!»
Водитель расплылся в благодушной улыбке. Он мог бы ничего не отвечать, у него налицо все было написано: «Не бывает страшных женщин, бывает мало водки!»
Алена махнула рукой:
— Забудь, я не по этой части. Я на работу опаздываю.
— Да хрен с ней, с работой! У меня бабок на двоих хватит! — благородно парировал бритоголовый.
— Мою работу просто так на хрен не пошлешь, — объяснила ему Алена, — к тому же мы уже приехали.
— Телефон хоть дашь? — Как ни странно, он послушно затормозил у светофора.
— Нет, конечно. — Алена тут же решила воспользоваться подарком судьбы и, открыв дверь, лихо выскочила на дорогу.
— Ну и дура! — Машина взревела мотором, увозя своего разобиженного хозяина.
«В каком-то смысле ты прав», — согласилась она и побежала во двор здания, где находился офис фирмы «Дом».
* * *
Автор детективных рассказов нервно курил у входа и, судя по всему, расстроился, когда узрел ее в проеме арки. По крайней мере, приветственная улыбка у него получилась какой-то ненатуральной.
— Ну как? — выдохнула она, ожидая, что сейчас он начнет велеречиво извиняться, объясняя, что сегодня операцию провести ну никак не получится.
Однако он быстро кивнул и ответил сдержанно, по-военному:
— Напарника я отпустил на два часа, успеете?
— Понятия не имею, — пожала плечами Алена. — Если бы я знала, где искать, а главное — что искать… Кузьмин-Зорин сунул руки в карманы куртки:
— Договора с клиентами складывают в черный шкаф. Шкаф в приемной Кувалдина. Советую и в сам кабинет заглянуть, можно нарыть что-нибудь стоящее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Та-ак, — протянул Вадим, — судя по всему, ты все-таки влезла в какую-то дрянь! Алена скривилась:
— Фу, каким ты стал грубым!
— Это ты меня плохо знаешь. Вот когда попадешь ко мне на допрос, я еще покажу себя во всей красе, — злорадно пообещал он и легонько встряхнул ее за плечи. — Ну-ка, выкладывай.
— Я уже на допросе?
— Не обольщайся. Я все еще пытаюсь быть корректным.
— Вот почему честных, людей таскают на допросы, а всякие мошенники живут себе припеваючи?!
Она посчитала своим долгом возмутиться.
Протест был отклонен посредством еще одного встряхивания:
— Не тяни, выкладывай.
Она отвела глаза к окну, пытаясь справиться! волной удушливой злобы, которая моментально проступила на щеках красными пятнами. «Просто гад какой-то, а не следователь — рушит все дело. На встречу к Зорину я уже катастрофически опаздываю. Он ведь может испугаться и передумать».
— Ну хорошо! — «Вот теперь тебе мало не покажется! Я знаю, чем затушить огонь твоего любопытства!» — Я собиралась на свидание к Бунину. А черный костюм я дома ношу, потому что убиралась весь день в квартире. Тебе кажется это подозрительным?
— Что именно? — Он заметно побледнел.
«Так ему и надо! Не будет совать нос в чужие дела».
— Ты думал, что уборку производят в вечерних нарядах? Ты безнадежно отстал от жизни!
— Ну да, теперь убирают в квартире с чулком на голове. — Он поднялся на ноги. — Но тем не менее я сделал вид, что поверил.
— Премного благодарна! — Она встала с горьким чувством, что швырнула личное счастье в пламя политической борьбы.
Словом, дура — она дура и есть!
— Я могу тебя проводить? — В его голосе прозвучала скука.
— Как ты себе это представляешь? — Теперь и в ее голосе тоже.
— Ты права. — Он направился в прихожую, в дверях обернулся и смерил ее напоследок грустным взглядом.
«Боже! Как он хорош! Следователь не имеет права быть таким потрясающе красивым! Нет! Человек, который ее разлюбил, просто последняя сволочь, раз остался таким восхитительно… потрясающе… ох!»
В тот момент, когда она уже собралась крикнуть ему, что ненавидит Бунина и готова признаться во всех своих, а равно и чужих тайнах, за Вадимом захлопнулась входная дверь.
* * *
«В конце концов, на мне огромная ответственность, — попыталась успокоить она себя, когда вылета из подъезда. — Я эту кашу заварила и не имею морального права бросать все на полпути».
Алена выбежала на проспект и подняла руку, пытаясь поймать машину. На метро она доедет как раз спустя час после назначенного времени, а за эти долгие шестьдесят минут писатель Зорин может шестьдесят раз отказаться от участия в деле. Ведь он и так не слишком-то пылко воспринял ее идею.
«И какими глазами я буду смотреть на Павла? Да что там на Павла — на Валентину Титову!»
У обочины затормозила какая-то дряхлая иномарка. Ее владельцем оказался молодой человек, одного вида которого было достаточно, чтобы принять решение никогда не садиться в его машину. Но Алене было наплевать на разумные доводы своего забитого чувства самосохранения. Она спешно прыгнула в салон и назвала адрес. Колени ее тряслись, но вовсе не от предвкушения острых ощущений, связанных с проникновением в тайны чужих афер, и не от страха перед этим бритоголовым водителем, а от сознания непоправимой ошибки, которую она допустила пять минут назад, соврав Терещенко про свидание с Буниным. И сознание величия собственного духа, которое, она испытала, отказавшись от личного счастья ради общего блага, ее почему-то не успокаивало. На кой черт ей вообще сдалось это величие?!
— Может, в «Боулинг» заскочим? — хрипло предложил владелец иномарки.
— Спасибо, не стоит, — скупо отказалась она, начиная понимать, что села явно не в то транспортное средство. Сейчас поездка в метро показалась ей много практичнее.
— Отчего же? — Он старался быть галантным, хотя понятно, что вел себя так впервые в жизни.
— Я спешу.
— Ну… — протянул парень и полез в карман пиджака. Скорее всего он был начинающим бандитом, полгода назад приехавшим в Москву из провинции. Однако мобильным телефоном уже успел обзавестись. И именно его он, видимо, решил применить в качестве последнего аргумента в уговорах, потому как вытащил, набрал какой-то номер и долго слушал трубку с весьма сосредоточенным видом.
Алена отвернулась к окну и принялась с большим вниманием созерцать проносящиеся фонари проспекта.
Тут в салоне забухала музыка, как раз та, которую она и ожидала — что-то блатное про тюрьму, сыновью любовь и выбивающие слезу обещания зека, что как только он отмотает срок, который ему впаяли ни за что, то сразу вернется в отчий дом, сядет на крылечке и будет звать маму, которая его уже не услышит… или что-то в том же духе.
— Ну а в кабак? — кавалер настаивал. Алена резко повернулась к нему и смерила строгим взглядом:
— Неужели я могу вам нравиться?!
«Вопрос в подобной ситуации излишний. Иронии он не понимает, идиотка!»
Водитель расплылся в благодушной улыбке. Он мог бы ничего не отвечать, у него налицо все было написано: «Не бывает страшных женщин, бывает мало водки!»
Алена махнула рукой:
— Забудь, я не по этой части. Я на работу опаздываю.
— Да хрен с ней, с работой! У меня бабок на двоих хватит! — благородно парировал бритоголовый.
— Мою работу просто так на хрен не пошлешь, — объяснила ему Алена, — к тому же мы уже приехали.
— Телефон хоть дашь? — Как ни странно, он послушно затормозил у светофора.
— Нет, конечно. — Алена тут же решила воспользоваться подарком судьбы и, открыв дверь, лихо выскочила на дорогу.
— Ну и дура! — Машина взревела мотором, увозя своего разобиженного хозяина.
«В каком-то смысле ты прав», — согласилась она и побежала во двор здания, где находился офис фирмы «Дом».
* * *
Автор детективных рассказов нервно курил у входа и, судя по всему, расстроился, когда узрел ее в проеме арки. По крайней мере, приветственная улыбка у него получилась какой-то ненатуральной.
— Ну как? — выдохнула она, ожидая, что сейчас он начнет велеречиво извиняться, объясняя, что сегодня операцию провести ну никак не получится.
Однако он быстро кивнул и ответил сдержанно, по-военному:
— Напарника я отпустил на два часа, успеете?
— Понятия не имею, — пожала плечами Алена. — Если бы я знала, где искать, а главное — что искать… Кузьмин-Зорин сунул руки в карманы куртки:
— Договора с клиентами складывают в черный шкаф. Шкаф в приемной Кувалдина. Советую и в сам кабинет заглянуть, можно нарыть что-нибудь стоящее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88