Присцилла подпирала стену чуть дальше по коридору, Р.Л. с Лизбет стояли еще дальше. Я окинул их взглядом, и у меня возникло странное чувство, будто чего-то не хватало. Но чего?
И тут до меня дошло. Не хватало слез. Родственникам полагалось рыдать в три ручья, а их глаза были сухи, как пески Сахары. Похоже, кончина Джейкоба никого не взволновала. Вызвала раздражение – может быть. Причинила большие неудобства. Но расстроила? Ни капельки.
Единственным человеком, который, казалось, того и гляди расплачется, была Инес. Судя по всему, она только сейчас сообразила, что у нее больше нет начальника. А раз у нее больше нет начальника, значит, у нее больше нет работы.
– Боже мой! – донесся из приемной ее стон. – Получается, я… я теперь безработная!
Инес почти выплюнула это слово, словно какое-то грязное ругательство. По-видимому, Присцилла тоже прислушивалась к тому, что происходило за дверью. Она шагнула ко мне:
– Ну, Хаскелл, я думаю, у вас с Инес теперь много общего.
Нетрудно было догадаться, что она имеет в виду, но я решил прикинуться непонимающим.
– То есть?
– Подумай сам. Раз у тебя теперь нет работодателя, значит, нет и работы.
Таким тоном обычно разговаривают с людьми, имеющими коэффициент интеллекта на уровне дошкольника.
Поскольку день для меня складывался крайне неудачно – не настолько неудачно, как для Джейкоба, но все-таки весьма неудачно, – то голос мой, наверное, звучал более сердито, чем мне того хотелось.
– Ошибаешься, Присс. Джейкоб заплатил мне за три дня, и именно столько я собираюсь работать над этим делом.
У Присциллы буквально отвалилась челюсть. Она сделала пару глубоких вдохов и заорала:
– Ну уж нет!
Она чуть было не поддалась своей пагубной привычке припустить рысью, но я схватил ее за руку.
– Присс, тебе не приходило в голову, что возможный похититель никуда не делся? Что убийство Джейкоба и записка о похищении никак не связаны между собой?
Присцилла недоуменно посмотрела на меня:
– Это далеко идущий вывод. Ты даже не знаешь наверняка, а был ли похититель.
– Если ты считаешь этот вывод далеко идущим, то как насчет другого? А вдруг убийца и похититель имеют отношение друг к другу? Может, похититель превратился в убийцу? И тогда тебе более чем когда-либо требуется телохранитель.
Присцилла выдернула руку, но осталась на месте. Она продолжала смотреть на меня. По-моему, впервые в ее глазах мелькнула тревога. Из приемной донесся голос Инес. Она о чем-то рассказывала. Мы замерли. Речь шла о Руби и потерянных ключах.
Я не сводил взгляда с лица Присциллы, на котором тревога быстро перерастала в панику.
Глава седьмая
Не успел я решить, что же мне делать дальше, как послышалось цоканье каблучков. Присцилла растерянно моргнула, быстро глянула вдоль коридора, и лицо ее скривилось, словно она сунула в рот незрелую виноградину.
– Господи, хоть криком кричи!
Именно этим Уилладетта Суини Вандеверт и занималась. Направляясь к нам, новоиспеченная вдова вопила как недорезанная, энергично елозя кружевным платочком по густо накрашенным глазам. Видимо, Уилладетта в большой спешке перебирала свой гардероб в поисках приличествующего случаю одеяния. С цветом она, правда, не ошиблась, но то, что на ней было надето, вряд ли можно было назвать приличествующим. Свои пышные формы Уилладетта упаковала в черные вязаные штанишки чуть ниже колена, которые вышли из моды еще в прошлом веке.
Однако внимание присутствующих привлекли не трикотажные брючки. В наших краях к подобным выкрутасам моды привыкли. Здесь что ни день видишь наряды времен второй мировой войны. Я ничуть не удивлюсь, если встречу на улице Пиджин-Форка старичка в брюках клеш неимоверной ширины или даму в шляпке, цветы на которой увяли четверть века назад.
Нет, все обратили внимание вовсе не на штанишки Уилладетты, а на формы, которые они обтягивали. Если удосужиться приглядеться, можно было заметить под черной тканью отчетливые рельефы нижнего белья. Надо сказать, что все лица мужского пола, находившиеся в пределах моей видимости, удосужились. Особенно близнецы Джеб и Фред, помощники Верджила. Они таращились на Уилладетту, приоткрыв рты.
Смею утверждать, что Джеба и Фреда заинтересовало еще кое-что. Траурный наряд завершал черный вязаный свитерок-безрукавка. Эта деталь была не столь обтягивающая, как вязаные брючки, что свидетельствовало об определенной разумности Уилладетты. Если бы свитерок обтягивал ее так, как обтягивали брюки, бедняжка Уилладетта, наверное, задохнулась бы прямо на наших глазах. И тем не менее безрукавочка была достаточно обтягивающей. Бусы из черного жемчуга, в тон остальному наряду, подпрыгивали на том, что Мельба и другие члены Центрального бюро слухов называли двумя основными причинами, из-за которых Джейкоб Вандеверт женился на Уилладетте. Вдова бежала к нам по коридору, и две основные причины подпрыгивали вместе с бусами вверх-вниз. Глаза близнецов и Р.Л. синхронно подпрыгивали вместе с ними.
Если не считать этих двух причин, в остальном Уилладетта была миниатюрным созданием. В ней было не больше полутора метров, но недостаток роста она возмещала высоченной прической в виде вавилонской башни – этакий лакированный конус. В Пиджин-Форке многие женщины, в том числе и моя секретарша Мельба, щеголяют подобными шедеврами парикмахерского искусства на голове. Должно быть, дамы считают эту прическу надежной и проверенной. Называется она, по-моему, пучок с начесом. У Уилладетты «пучок с начесом» был невероятно пышный, добавляя ей добрых пятнадцать сантиметров.
Не удовлетворившись этим, вдова покачивалась на огромных каблучищах, способных посоперничать в смысле размеров с «вавилонской башней». На деревянном полу каблуки создавали грохот, напоминавший взрывы небольших шутих. Преодолев полпути, Уилладетта, видимо, осознала, что является объектом пристального внимания, остановилась, подняла дрожащую руку ко лбу и прошептала:
– О боже!
У нее неплохо получилось.
Если бы Мельба не рассказала мне, что она подслушала, как Уилладетта называла Джейкоба «этот старый козел, за которого я вышла замуж», я бы подумал, что вдова действительно вне себя от горя.
Уилладетта сумела взять себя в руки и прошествовала мимо нас с Присциллой. На какую-то секунду мне показалось, что Присс собирается подставить Уилладетте подножку. По-моему, в голове страдалицы мелькнула та же мысль – проходя мимо падчерицы, она вдруг подпрыгнула и понеслась вскачь.
Вблизи Уилладетта являла еще более любопытное зрелище. Даже если бы она решила принять участие в конкурсе клоунов, то и в этом случае ее наверняка упрекнули бы в злоупотреблении косметикой. Синие тени толстым слоем покрывали веки до самых бровей, разглядеть которые можно было только под микроскопом – многолетнее знакомство с пинцетом не прошло даром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55