С фотографией в руках он прошел в спальню, где проводили обыск двое полицейских.
— Нет, — вернувшись, покачал головой комиссар. — Ничего подобного не найдено. В шкатулке около кровати лежат кое-какие золотые украшения, не слишком ценные. Преступник их не взял. Это означает, что убийство было совершено не с целью ограбления. Преступник искал что-то конкретное.
— Не исключено, что именно эту мандалу.
— Не исключено, — согласился комиссар.
* * *
Домой я вернулась поздно ночью. Корралес попросил нас поехать с ним в полицейское управление и дать показания. В течение двух часов терзала несчастных служителей закона историями об инопланетянах, сайентологах. Томе Крузе и Николь Кидман, о группе Творческой поддержки, о шпионской роли Родни Вэнса и т.д. и т.п.
В своем стремлении помочь следствию я даже пересказала комиссару версию Тэдди Пиддингтона о том, что то ли турки, то ли греки платят баскским террористам, чтобы те убивали иностранцев на каталонских курортах.
И без того травмированная историями о парализующем волю меховом грифе, губящей Европу гиперсексуальности и картине “Страшный Суд колбасной фабрики”, психика Корралеса не выдержала версии о греко-турко-баскском заговоре.
— Хватит, — взмолился комиссар, нервно размешивая в стакане с водой таблетку растворимого аспирина. — Я проработал в полиции двадцать пять лет, но ни разу не слышал подобной ахинеи. У меня от этого бреда даже мигрень разыгралась.
— Я просто стараюсь придерживаться фактов, — объяснила я. — Кстати, к грекам, туркам и баскам я не имею никакого отношения. Это все Тэдди Пиддингтон придумал. Я лишь сочла необходимым довести его версию до вашего сведения. Мумия инопланетянина — тоже не мое изобретение. Ее приплел к делу инспектор Тамайо. Я всего лишь пытаюсь связать концы с концами.
Комиссар вытер вспотевший лоб и залпом выпил лекарство.
— До сих пор мне не приходилось иметь дело с писателями, — вздохнул он. — Только теперь я понял, насколько мне повезло. Хотелось бы надеяться, что этот первый мучительный опыт окажется последним. Страшно подумать, что когда-то мне нравилось читать детективы.
— Такова жизнь, — философски заметила я. — Любить книги и общаться с писателем — это примерно то же самое, что любить гусиную печенку, а потом вдруг встретить живого гуся. Хотя лично я ничего против гусей не имею. На редкость умные и обаятельные существа. Когда я жила в Крыму, у меня был один знакомый гусь…
— Не надо, не продолжай, — взмолился Корралес. — Еще немного — и ты заявишь, что этот гусь был инопланетянином и имел непосредственное отношение к убийствам Джейн Уирри и Родни Вэнса.
— Ну, не настолько же я сумасшедшая. С другой стороны, если принять во внимание теорию о том, что все в этом мире взаимосвязано…
— Большое спасибо за помощь, — скрипнул зубами комиссар. — Наше знакомство доставило мне истинное удовольствие.
— Мне тоже, — сказала я, поднимаясь из-за стола. — Последняя просьба. Вы не могли бы сделать для меня цветную копию фотографии Джейн с мандалой? Я попробую разузнать что-либо об этой штуковине по своим каналам.
— Ладно, — кивнул Корралес. — Но только при одном условии.
— Каком условии?
— Что эта просьба действительно окажется последней, — с ударением произнес комиссар.
* * *
В квартире я обнаружила дремлющего перед включенным телевизором Эстевеза.
— Мы же собирались вечером пойти в кино, — зевнув, напомнил мне разбуженный novio. — Где ты болталась столько времени?
— В комиссариате полиции. Джейн Уирри мертва.
— Как это мертва? — изумился Марио.
— Задушена, — пояснила я. — И еще у нее украли буддийскую мандалу, а у старичка в Вальпинеде — мумию инопланетянина.
— Ты случайно не переработала? — участливо поинтересовался Эстевез. — Может, тебе вредно писать детективы?
— Работать вообще вредно, — вздохнула я. — От работы кони дохнут.
— Что еще за инопланетянин ?
— Понятия не имею, — пожала я плечами. — Скорее всего один из пришельцев, уничтоженных много веков назад, за которого сейчас гуманоиды мстят землянам…
— Знаешь, — перебил меня Марио. — Я вдруг подумал, что проще было бы обойтись без объяснений. Вообще, молчаливая женщина — это дар божий. Я понимаю, что у тебя был трудный день — улики искала, на солнце перегрелась. Выпей липового чайку, выспись как следует…
— Именно так я и поступлю, — согласилась я. — Только отправлю одно письмо по электронной почте.
— Что за письмо?
— Пошлю фотографию украденной у Джейн мандалы одному своему приятелю из Москвы. Думаю, он сможет сказать что-либо по поводу этой вещицы. Чем-то она мне знакома” только никак не вспомню чем.
— Этот твой знакомый — специалист по Востоку?
— В некотором роде, — кивнула я, прикидывая про себя, стоит или нет вдаваться в подробности.
До перестройки Витя Корсаков был типичным для застойных времен спившимся физиком-теоретиком, маниакально задвинутым на эзотеризме. После развала Союза, благополучно вылетев из своего тихо почившего в бозе НИИ, он, следуя велению сердца, без особого сожаления переквалифицировался в монахи-аскеты.
С обритой наголо головой и нарисованным на лбу губной помадой жены красным кружочком “третьего глаза”, облаченный в надетую поверх джинсов и свитера желтую тунику, бывший научный сотрудник успешно нищенствовал около магазинов эзотерической литературы.
Чтобы привлечь к себе внимание, Витя время от времени звонил в ритуальные тибетские колокольчики, возглашая на манер Кисы Воробьянинова: “Подайте бывшему доктору наук — жертве демократических преобразований”. Далее Корсаков по памяти цитировал длинные отрывки из Вед, Упанишад, палийского канона Типитака и “Бардо тодол” — тибетской “Книги мертвых”.
В отличие от меня, память у Вити была отменной, а его простерилизованный алкоголем мозг являлся уникальным хранилищем прямо-таки невероятного количества информации. Если кто-то и мог просветить меня по поводу странной мандалы с золотистым топазом, то только он.
Валя Корсакова, Витина жена, была непьющей, бледной, грустной и анемичной “специалисткой по прошлым жизням”. Я преимущественно общалась с ней, поскольку Витин уровень интеллекта был для меня недосягаемо высок, и после пяти минут его рассуждений на тему иллюзорной модификации абсолюта и сложных энергетических трансформаций высших космических сфер я окончательно переставала что-либо соображать.
Итак, я послала Вале по электронной почте отсканированное фото Джейн с мандалой и попросила ее, улучив момент относительной Витиной трезвости, выяснить у него все, что возможно, об этой вещице.
Выпив, по совету Марио, липового чайку, я забралась под одеяло и почти сразу отключилась, успев напоследок подумать, что завтра прямо с утра было бы неплохо нанести визит живущему в Вальпинеде владельцу инопланетной мумии, а заодно, если удастся, посетить разбившую сердце комиссара Корралеса загадочную тетку Примитиве, которая потрясающе готовит свиные уши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73