Николай I-й, любивший внешний порядок и вообще форму, ввел таковую и для евреев, точно определивши какой длины могут быть их кафтаны. Конечно приказ должен был быть исполнен, и евреи обрезали длинные фалды своих кафтанов. Так создалась та верхняя одежда евреев, которая до Революции на Украине называлась “лапсердак”. Но “пейсы”- локоны на висках - которые носили евреи, остались неприкосновенными до самой Революции 1917 года. Их носило подавляющее большинство евреев на Украине, кроме незначительного процента отошедших от старых еврейских обычаев. Конечно, “лапсердаки”, заменившие старые длиннополые кафтаны, ничего в направлении ассимиляции не дали и евреев к общерусской культуре и быту не приблизили.
К мерам ассимиляционным надо отнести и полное уравнение еврея во всех правах с момента отказа от иудаизма и перехода в любую христианскую религию, не обязательно в православную, чем некоторые евреи и пользовались. Но число их было сравнительно не велико и заметного влияния на приобщение всего еврейства к русской культуре не оказало.
Ограничительные мероприятия
Кроме мероприятий Правительства, направленных к ассимиляции евреев, до самой революции существовали для евреев и ряд ограничений: права жительства, получения образования, экономической деятельности, права на государственную службу и при отбывании воинской повинности. Эти ограничительные мероприятия делали евреев неполноправными российскими гражданами и вызывали острое недовольство не только евреев, но и либеральной русской интеллигенции.
Самым старым ограничительным мероприятием была так называемая “черта оседлости”, которая многими считалась чем то вроде “гетто” для евреев, способом их “ущемления”. “Черта оседлости” - это было запрещение евреям жить в губерниях центральной России и ограничение территории, на которой им разрешалось жить, 25 западными губерниями Российской Империи, по территории большими, чем Франция. Проходила эта “черта” примерно по линии бывших границ Московского Царства и Речи Посполитой Польской, а кроме того в “черту” были включены вся Новороссия и Слободская Украина. Таким образом вся Украина входила в “черту оседлости”.
Введена была “черта оседлости” почти сразу же после того, когда к России были присоединены земли с большим процентом еврейского населения. Но тогда она не носила такого стеснительного ограничительного характера, какой она приобрела в предреволюционные годы.
В статье “Правовое положение евреев в России” знаток этого вопроса, сам еврей, А. Гольденвейзер, в “черте оседлости” пишет следующее:
“Возникновение черты оседлости связано с историческими событиями конца 18 века. В ту эпоху все русские подданные, принадлежавшие к так называемым податным сословиям, - т.е. крестьяне, мещане, ремесленники и купцы, - не имели права свободного передвижения и повсеместного поселения в нынешнем смысле этих понятий. Каждый был “приписан” к местному “обществу” и мог заниматься своим делом лишь в данном месте. В соответствии с этим порядком, евреи, оказавшиеся русскими подданными после разделов Польши, были приписаны к мещанским и купеческим обществам тех местностей Юго-Западного и Северо-Западного Края, в которых они проживали при переходе этих областей к России.
Указом, изданным в 1791 году, Екатерина II-я подтвердила этот порядок и даже распространила территорию поселения евреев на вновь образованные Екатеринославское наместничество и Таврическую область. Как отметил Милюков, основная цель указа состояла именно в том, чтобы подтвердить для евреев равные с остальным населением присоединенных земель права. Но вместе с тем - по специальному ходатайству, боявшихся еврейской конкуренции, московских купцов - в этом же акте было указано, что “евреи не имеют никакого права записываться в купечество во внутренние российские города и порты.” Этим дополнительным распоряжением указ 1791 года положил начало черты оседлости. Свою первую формулировку черта оседлости получила в изданном при Александре I-м “Положении о евреях 1804 года”. С этого времени, вплоть до вынужденной военными событиями 1915 года отмены черты оседлости, ее границы оставались неизменными”. (“Книга о русском еврействе”. Нью-Йорк. 1960 г.)
Как видно из приведенного выше объяснения, “черта оседлости” преследовала цели скорее уравнительные, чем ограничительные. И потому не удивительно что правила о ней мы находим в том самом “Положении о евреях 1804 года”, в котором открываются такие широкие возможности для получения евреями образования в русских учебных заведениях.
Хотя “черта оседлости” и оставалась до 1915 года и была весьма стеснительна для евреев - российских подданных, однако существовало не мало путей и способов эти ограничения обойти, чем евреи очень широко и пользовались.
Ограничения “черты оседлости” не относились к евреям - купцам 1-й гильдии (и их приказчикам), к окончившим высшие учебные заведения, дантистам, провизорам, фельдшерам, а также, как сказано в правилах, “евреям-механикам, винокурам, пивоварам и вообще мастерам и ремесленникам”. Все эти категории евреев могли жить по всей России.
Зная все изложенное, теряют всякую, убедительность, весьма распространенные во всем мире, голословные утверждения, что в дореволюционной России “евреям был закрыт доступ к образованию”, больше 12% евреев в высших учебных заведениях в то время, когда они составляли меньше 4% всего населения, и ничем не ограниченная возможность открытия учебных заведений с преподаванием на еврейском языке - неопровержимо доказывают, каково было истинное положение в вопросе возможности для евреев получать образование.
Здесь небезынтересно обратить внимание, что именно выходцы из России в новосозданном государстве Израиль составляют подавляющее большинство интеллигенции, министров и политических деятелей, получивши свое образование в той России, где “был евреям закрыт доступ к образованию”.
Полученное в русских учебных заведениях образование открыло перед евреями самые широкие возможности для проникновения в ряды российской интеллигенции и слияния с ней, тем более, что отношение этой русской интеллигенции к евреям было весьма дружелюбное.
И проникновение, самое глубокое, (кроме административного аппарата и военной среды) во все круги культурного слоя России шло непрерывно. Но к слиянию оно не приводило. И не по вине российской интеллигенции и вообще культурной части российской общественности. Причину надо искать во врожденном у евреев стремлении к самоизоляции от народов, среди которых им приходилось жить на своем историческом пути.
Надо полагать, это есть результат многовекового религиозного воспитания, внушавшего, что евреи “избранный” народ, рассеянный только временно, до того часа, когда он опять соберется в Земле Обетованной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
К мерам ассимиляционным надо отнести и полное уравнение еврея во всех правах с момента отказа от иудаизма и перехода в любую христианскую религию, не обязательно в православную, чем некоторые евреи и пользовались. Но число их было сравнительно не велико и заметного влияния на приобщение всего еврейства к русской культуре не оказало.
Ограничительные мероприятия
Кроме мероприятий Правительства, направленных к ассимиляции евреев, до самой революции существовали для евреев и ряд ограничений: права жительства, получения образования, экономической деятельности, права на государственную службу и при отбывании воинской повинности. Эти ограничительные мероприятия делали евреев неполноправными российскими гражданами и вызывали острое недовольство не только евреев, но и либеральной русской интеллигенции.
Самым старым ограничительным мероприятием была так называемая “черта оседлости”, которая многими считалась чем то вроде “гетто” для евреев, способом их “ущемления”. “Черта оседлости” - это было запрещение евреям жить в губерниях центральной России и ограничение территории, на которой им разрешалось жить, 25 западными губерниями Российской Империи, по территории большими, чем Франция. Проходила эта “черта” примерно по линии бывших границ Московского Царства и Речи Посполитой Польской, а кроме того в “черту” были включены вся Новороссия и Слободская Украина. Таким образом вся Украина входила в “черту оседлости”.
Введена была “черта оседлости” почти сразу же после того, когда к России были присоединены земли с большим процентом еврейского населения. Но тогда она не носила такого стеснительного ограничительного характера, какой она приобрела в предреволюционные годы.
В статье “Правовое положение евреев в России” знаток этого вопроса, сам еврей, А. Гольденвейзер, в “черте оседлости” пишет следующее:
“Возникновение черты оседлости связано с историческими событиями конца 18 века. В ту эпоху все русские подданные, принадлежавшие к так называемым податным сословиям, - т.е. крестьяне, мещане, ремесленники и купцы, - не имели права свободного передвижения и повсеместного поселения в нынешнем смысле этих понятий. Каждый был “приписан” к местному “обществу” и мог заниматься своим делом лишь в данном месте. В соответствии с этим порядком, евреи, оказавшиеся русскими подданными после разделов Польши, были приписаны к мещанским и купеческим обществам тех местностей Юго-Западного и Северо-Западного Края, в которых они проживали при переходе этих областей к России.
Указом, изданным в 1791 году, Екатерина II-я подтвердила этот порядок и даже распространила территорию поселения евреев на вновь образованные Екатеринославское наместничество и Таврическую область. Как отметил Милюков, основная цель указа состояла именно в том, чтобы подтвердить для евреев равные с остальным населением присоединенных земель права. Но вместе с тем - по специальному ходатайству, боявшихся еврейской конкуренции, московских купцов - в этом же акте было указано, что “евреи не имеют никакого права записываться в купечество во внутренние российские города и порты.” Этим дополнительным распоряжением указ 1791 года положил начало черты оседлости. Свою первую формулировку черта оседлости получила в изданном при Александре I-м “Положении о евреях 1804 года”. С этого времени, вплоть до вынужденной военными событиями 1915 года отмены черты оседлости, ее границы оставались неизменными”. (“Книга о русском еврействе”. Нью-Йорк. 1960 г.)
Как видно из приведенного выше объяснения, “черта оседлости” преследовала цели скорее уравнительные, чем ограничительные. И потому не удивительно что правила о ней мы находим в том самом “Положении о евреях 1804 года”, в котором открываются такие широкие возможности для получения евреями образования в русских учебных заведениях.
Хотя “черта оседлости” и оставалась до 1915 года и была весьма стеснительна для евреев - российских подданных, однако существовало не мало путей и способов эти ограничения обойти, чем евреи очень широко и пользовались.
Ограничения “черты оседлости” не относились к евреям - купцам 1-й гильдии (и их приказчикам), к окончившим высшие учебные заведения, дантистам, провизорам, фельдшерам, а также, как сказано в правилах, “евреям-механикам, винокурам, пивоварам и вообще мастерам и ремесленникам”. Все эти категории евреев могли жить по всей России.
Зная все изложенное, теряют всякую, убедительность, весьма распространенные во всем мире, голословные утверждения, что в дореволюционной России “евреям был закрыт доступ к образованию”, больше 12% евреев в высших учебных заведениях в то время, когда они составляли меньше 4% всего населения, и ничем не ограниченная возможность открытия учебных заведений с преподаванием на еврейском языке - неопровержимо доказывают, каково было истинное положение в вопросе возможности для евреев получать образование.
Здесь небезынтересно обратить внимание, что именно выходцы из России в новосозданном государстве Израиль составляют подавляющее большинство интеллигенции, министров и политических деятелей, получивши свое образование в той России, где “был евреям закрыт доступ к образованию”.
Полученное в русских учебных заведениях образование открыло перед евреями самые широкие возможности для проникновения в ряды российской интеллигенции и слияния с ней, тем более, что отношение этой русской интеллигенции к евреям было весьма дружелюбное.
И проникновение, самое глубокое, (кроме административного аппарата и военной среды) во все круги культурного слоя России шло непрерывно. Но к слиянию оно не приводило. И не по вине российской интеллигенции и вообще культурной части российской общественности. Причину надо искать во врожденном у евреев стремлении к самоизоляции от народов, среди которых им приходилось жить на своем историческом пути.
Надо полагать, это есть результат многовекового религиозного воспитания, внушавшего, что евреи “избранный” народ, рассеянный только временно, до того часа, когда он опять соберется в Земле Обетованной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124