— Нет, — ответил он резко. — Мы только что провели заседание правления, все прошло как обычно.
— Понятно. — Я сделал паузу. — А мистер Миллстоун присутствовал?
— Да, — ответил Уайт.
— Я пошлю ему привет от вашего имени, — сказал я. — Спасибо за содействие.
Остальную часть утра я провел, стараясь сосредоточиться на огромном числе мелочей, связанных с подготовкой «Колдуна», а в половине первого пошел повидать Скотто и посмотреть новый киль. Там все оказалось в порядке. Посовещавшись, мы отправились перекусить в «Русалку».
— Обнаружил что-нибудь? — спросил Скотто.
— Да. — Я рассказал ему о «Курран электрик».
— Что это значит?
— Не знаю. Звонить Деннису могли и из Англии, а деньги переслал один из управляющих во время заседания правления, например Фрэнк Миллстоун.
Скотто одновременно засунул в рот два сандвича с крабами и нахмурился.
— Но зачем ему портить руль? Он ведь сам был на этой яхте. — Он не ожидал таких сложностей; могло быть что-то вроде обычной поломки руля, но не критическая ситуация. Когда мы там выделывались у маяка, Миллстоун сказал нечто весьма интересное. Он сказал следующее: «Я не думал, что ты захочешь все это проделать». Скотто обдумывал мои слова.
— Так ты считаешь, это сделал он?
— Не сам.
— По-твоему, он заставил Поллита? — Скотто запихнул в себя еще два сандвича и протолкнул их пивом. — Почему?
— Понятия не имею, — сказал я. В действительности у меня начали появляться некоторые соображения, но ни одно из них не имело достаточных оснований. — Мы не заскочим к Миллстоуну?
— Пошли.
Сначала я позвонил. Трубку взяла Джорджина, его секретарша. Я знал ее двадцать пять лет.
— Шеф на собрании, Чарли, — сказала она. — Но он хочет тебя видеть, во всяком случае, он тебе звонил.
— В самом деле?
— Можешь зайти десять минут третьего?
— Да.
* * *
Дом Миллстоуна стоял на южной стороне холма. Оттуда открывался прекрасный вид на Пултни. Дом был построен из бетона, стали и больших стеклянных панелей и прятался в саду размером в шесть акров, окруженном высокой стеной. Ворота заперты. Я ответил в переговорное устройство, и мы проехали мимо тщательно подстриженных лужаек к бетонированной стоянке. Я несколько раз бывал здесь, исключительно по делу, так как не принадлежал к кругу светских знакомых Фрэнка. И всегда у меня возникало какое-то дискомфортное чувство при виде этого невыразительного, как бы безглазого строения.
Человек, открывший дверь, был таким же крупным и крепким, как Скотто. Мы прошли в приемную. Джорджина Перн предложила нам кофе.
Точно в два часа десять минут Фрэнк Миллстоун подошел к двери своего кабинета с мокрыми волосами и в махровом халате. Улыбка его была широкой и жесткой. Он проигнорировал Скотто и сказал:
— Заходи, Чарли.
— Я ненадолго, подожди меня, — кивнул я Скотто.
Фрэнк погрузил свое крупное тело в кресло за большим письменным столом с четырьмя телефонами и экраном Рейтер.
— Давай для начала простим друг друга и забудем о приеме в яхт-клубе, — миролюбиво предложил он.
Я не отреагировал. Мой визит имел другую цель.
— Отец сказал мне, что ты пристаешь к нему насчет нашего дома.
— Я намерен добиваться этого, — сказал Фрэнк.
— Именно поэтому ты хотел меня видеть?
— Верно.
— Наш дом не продается. И не будет продаваться. Так сказал он, и гак говорю я.
— Чарли! — Он промурлыкал это слово, как большой кот, и глаза его как бы причмокнули. — Нам обоим не нужны какие-либо ссоры. Я сожалею, что у тебя не получилось с рулями. Я сожалею, что твой контракт с Арчером не удался. И я сожалею, если у тебя зародились мысли, что я не на твоей стороне. Я попросил тебя прийти, потому что хочу тебе помочь.
— Я не знал, что мне нужна помощь. Он подвинул к себе листок бумаги.
— У тебя большое превышение кредита, Чарли. Кроме того, ты должен выплатить два неприятных займа и еще содержать отца. И у тебя нет никакого дохода.
— Умно с твоей стороны все это выяснить. Как ты это делаешь? Он засмеялся и погладил поверхность стола большими крепкими руками.
— Мы называем это кредитным контролем.
— В самом деле? — сказал я мягко.
— Так что все, что ты имеешь, — это приглашение Алека Юрина провести свое летнее время на его старой лодке.
— Это хорошая лодка.
Он повернулся, все еще улыбаясь:
— Я делаю тебе предложение. Я хочу иметь твой дом для переоборудования в симпатичный отель, очень изысканный. Я заключу с тобой сделку. Ты получишь двести тысяч монет за него, а отец может оставаться там сколько угодно. Идет?
Соблазнительное предложение. Двести тысяч фунтов решили бы множество проблем. Но закавыка состояла в том, что, кажется, большинство моих проблем создал именно Миллстоун, а мне никогда не нравилось подвергаться шантажу.
— Дом не продается, — сказал я. — Еще в большей степени, чем раньше, так как я не заключаю сделок с людьми, которые пытаются запугать моего отца до полусмерти.
Глаза Миллстоуна стали серьезными.
— Послушай, — сказал он, — когда я появился в Пултни, это была маленькая грязная дыра. Запах рыбы разносился на мили. Я все изменил. Это дело моей жизни. Другие коллекционируют картины, я же пытался превратить Пултни в место, где люди получают удовольствие.
— Очень благородно, — сказал я. — Жаль только, что ты не спросил сначала тех, кто здесь живет.
— Будь практичнее, — посоветовал Миллстоун.
— Думаю, это мое дело, каким быть.
— Я беспокоюсь по поводу твоего разорения, — сказал Миллстоун серьезно. — Когда это случится, я все равно получу твой дом. Не лучше ли прийти сейчас к дружескому соглашению?
Я устал и очень разволновался. Лицемерие этого человека вызывало отвращение. Я потерял терпение.
— Ты называешь дружеским поступком организацию диверсий на моих лодках? — спросил я.
Улыбка сползла с его лица. Он нахмурился. Глаза перестали мерцать и стали жесткими, словно камушки.
— На твоих лодках не случилось никаких диверсии, — сказал он. — Рули сломались, потому что их плохо сконструировали.
— А не потому, что кто-то, положивший глаз на мой дом, решил помочь мне побыстрее разориться?
Миллстоун поднялся и наклонился над столом.
— Я знаю, ты многое перенес, Чарли. Если бы не это, ты, конечно, не предположил то, что, как я думаю, ты предполагаешь.
Я чувствовал, как гнев молотом бьет в виски. Я встал и пошел к выходу.
Миллстоун сказал:
— Я хочу получить твой дом, Чарли. Но если я услышу еще какие-нибудь обвинения в диверсии, то подам в суд и отсужу у тебя последний...
Я захлопнул дверь.
Джорджина проводила нас со Скотто по отделанному цементной штукатуркой коридору к выходу.
— Я слышала, ты получил лодку для отборочных соревнований, — сказала она. — Поздравляю.
Я поблагодарил. Затем мне пришло в голову, что не помешает предпринять небольшую разведывательную операцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57