Вынужден признать: фокус из репертуара бульварного театра, самого низкого пошиба, избитый и пошлый. Мало того, лет двести назад им уже натешилась мадам Агата Кристи в начале своей карьеры. И если я использовал этот трюк, то не потому что не способен выдумать что-нибудь новенькое или из лености, а потому, дорогие мои собратья, что положил себе за правило описывать все, как было, без прикрас. Не думайте, что я решил легко отделаться, и не честите меня халтурщиком, но быстренько проглотите эту маленькую горькую пилюлю. От человека моего склада потребовалось немало мужества, чтобы остаться верным реальности, когда она принимает столь простецкие формы. И пусть кто-нибудь бросит в меня камень!
Башка пропала! И следов не осталось! Я не нашел даже тарелки, на которой возвышалось это угощение. Съедено, вылетело в трубу! Исчезло по мановению волшебной палочки!
В этой истории, которую я имею честь и несчастье вам рассказывать, с самого начала все пошло наперекосяк. Мне долго морочили голову, кривлялись, жеманничали, и когда наконец я собрался задать парочку интересных вопросов малышке Ребекке, она улепетнула. Юный Надисс заявился к родителям аккурат в тот момент, когда я был там, и слинял, прихватив с собой жену Цезаря. Я ввалился к Келушикам после ухода Терезы. Пьянчужка привела меня к ней, но Терезу уже прикончили. И вот теперь, вернувшись в квартиру поляка, чтобы завладеть его блокнотом с адресами и телефонами, я не только ничего не нашел, но и отрубленная тыква испарилась из холодильника! Словно некий злой дух развлекался, вставляя мне палки в колеса и позволяя преступникам опережать меня всего на несколько минут. Чистый водевиль! Одна дверь закрывается, другая открывается. Там убыло, здесь прибыло. Я вхожу, ты выходишь. Слаженно и бодро вплоть до развязки! Пока я рыскал в потемках под мостом Мари, убийцы наведались в жилище своей жертвы и вынесли охлажденную часть тела.
Зачем? Обычно от такого сувенира стремятся избавиться всеми доступными способами. Выбрасывают в мусорный ящик, сдают в камеру хранения, посылают по почте в приюты для бездомных, но в любом случае не отправляются с нею на прогулку.
- Успокойтесь, Маниганс, я не сумасшедший, - заверил я бывшего инспектора. - Просто они пришли и забрали голову.
- Те двое из машины?
- Весьма вероятно.
- С какой целью?
- Долго объяснять. Пока я буду рассказывать, расследование подойдет к концу. А пока как мне не хватает этого проклятого черного блокнота!
- Вы его не нашли?
- Нет, хотя поработал на совесть, - сказал я, обводя рукой комнату, где все было перевернуто вверх дном.
- А не взяла ли женщина его с собой, когда ходила звонить? предположил бывший легавый.
- Возможно.
Вот и ответ на мой вопрос. Я недоумевал, почему Тереза не вспомнила о бумажнике, когда расплачивалась. Ответ: в черном блокноте были деньги. Вывод: блокнот все еще при ней, в кармане жакета. Естественное решение: вернуться к мосту Мари и обыскать труп. Хорошо, что я до сих пор не предупредил полицию.
- Скорей!
В бессонную ночь (хотя эту ночь лучше было бы назвать ночью усопших) наступает момент, когда усталость полностью отпускает вас. Вы обретаете второе дыхание, и тогда сам черт вам не брат.
Нечто подобное случилось со мной, когда я выбрался на свежий воздух. Я ощутил необычайную внутреннюю легкость, голова была ясной, мысль работала с удивительным проворством.
Маниганс, напротив, с трудом волочил ноги. Он выглядел измученным, словно тащился по пустыне.
- Похоже, вы устали, коллега?
- Точно. Сердце у меня ни к черту, мотаться вверх-вниз по лестнице уже трудновато, ноги подкашиваются. Пойду-ка я, пожалуй, баиньки...
- И правильно сделаете.
Я остановился, наткнувшись на разбитый фарфор. Он валялся посреди улицы, осколки разлетелись в радиусе нескольких метров.
Небольшой белый прямоугольник, украшенный блеклым цветочком, лежал прямо у носка моего ботинка. Я поддел его ногой, и он улетел далеко, отскакивая рикошетом от темных фасадов.
Дзынь! В мою голову ворвалась мысль и осветила потемки. От нее веяло бодростью и свежестью, как от северного ветра.
Такая мысль никогда не придет, не прискачет, не вползет в голову тем, у кого мозг пребывает в наилегчайшей весовой категории15.
Я был настолько возбужден, что закурил сигару. Чудом у меня в кармане завалялась одна марки "Упманн". Я снял алюминиевый наконечник. Когда я раздеваю "Упманн", у меня такое чувство, словно взламываю копилку отъявленного скряги.
Я с наслаждением затянулся.
- Был рад познакомиться, комиссар, - пробубнил старина Маниганс, когда мы оказались у входа в бистро. - Словно десяток лет скинул... Надеюсь, вы добьетесь успеха в этом мрачном деле.
- У вас есть все основания надеяться, Маниганс. Спасибо за сотрудничество, оно оказалось чрезвычайно полезным. Спите спокойно и не омывайте слезами прошлое, от этого оно краше не станет.
Старик съежился, а я отправился за Бертой.
Берта переломила ход событий в северном полушарии. Немудрено, с такими-то полусферами. Революционеры приняли ее в свой круг. Они чокались и произносили тосты наперебой. Лысый хозяин наблюдал за компанией томным глазом. Антуан крепко спал на банкетке. Музыкальный автомат хрипел и сипел, но напрасно Луи Армстронг раздувал посеребренную медь, малыш и ухом не вел.
- Я его покормила, - объявила суррогатная мамаша. - Добавила чуточку рома, профилактика против простуды, он ведь мог замерзнуть под мостом. Этот крикун настоящий мужчина, вылакал все до капли! Но что с вами, дорогой, вы, кажется, взволнованы?
- Берта, собирайтесь! Время не ждет. Китиха взяла ребенка, а я расплатился за постой. Мы торопливо направились к выходу.
- Машину не берете?
- Нет нужды, мы возвращаемся на улицу Франк-Буржуа.
Я шел быстро. Толстуха, пыхтя, едва поспевала за мной. Когда мы свернули на улицу, где жили Келушики, у их дома мелькнула тень и пропала за углом. Черт, он не терял даром времени! Я рванул вслед за уходящей натурой. И правда, сердце у Маниганса было дрянь. Стометровка ему уже не давалась. Я нагонял его. Справедливости ради замечу, что его движения сковывал увесистый сверток, который он держал под мышкой.
Маниганс скоро догадался, что ему не уйти. Он остановился как вкопанный, развернулся к нам лицом и в следующую секунду вытащил пушку и принялся в нас палить, мерзавец!
Ах, урод, такой реакции я от него не ожидал! Пуля врезалась в тротуар. Вторая изуродовала витрину химчистки. Да у него развилось косоглазие на старости лет! На что он надеется? Сбросить нас в реку и отправиться на каникулы?
Ребенок заголосил.
- Он задел малыша! сиреной взвыла Берта. - Негодяй! Детоубийца!
"Задел малыша"!
Рев Берты вывел меня из оцепенения. Я разъярился, как бык перед красной тряпкой, как бойцовый петух, медведь, потревоженный в берлоге!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47